Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                         Следующая
Евгений Наумов. 

                             Коралловый город 
                                    или 
                           приключения Смешинки


                              Повесть-сказка

     Илл. Кошелев В.И.
     Магаданское кн. изд-во, 1974 г.
     OCR: Виталий Шпигорь (vitek_@mail.ru)


                             РОЖДЕНИЕ СМЕШИНКИ

     

     Было то или не было,  а может, будет - не знаю. Приснилось это мне или
в  действительнонсти  приключилось  -  не ведаю.  А только  говорят, что...
Жили-были  в  одной стране  веселые,  беснпечные  люди.  Жили они не тужили,
рабонтали, песни  распевали и  громко смеялись. Засмеется один -  засмеются
все. А у веселых и работа спорится. Любое  дело горело у них в руках: на что
другому человеку потребовался бы целый  день, тут в полчаса делалось. Потому
и работали в  этой стране люди лишь до полудня. А понтом  танцевали, пели  и
веселились.
     Но вот появилась в  той стране злая  ведьма. Только никто не  знал, что
она  ведьма,  да еще  очень  злая:  прикинулась  она  маленькой,  слабенькой
старушкой. Ходит  по дворам старушка, сгорбленная, вся в черном.  Платок  на
лицо  насунут,  так  что   один  крючковатый  нос  видно,   салоп  плюшевый,
выгоревший, длинная юбка с бахромой на подоле и  большие  порыжевшие сапоги.
Идет,   клюкой  постукивает,  на  спине  мешок  несет.   А  в  мешке  что-то
позванивает.
     Входит она во двор, обращается к хозяевам:
     -  Шла мимо,  услышала, как  вы  хорошо  смеетесь,  и подунмала: а  не
продадите ли мне свой смех?
     - Что  ты, бабушка! -  удивляются хозяева.- Как же мы продадим смех?
Он ведь - ха-ха-ха! - не корова, не яблоко, не зонтик. Разве можно его взять
и продать?
     - А это уж моя  забота,- говорит ведьма. -  Вы только согласитесь  и
золотой у меня возьмете. Каждому за смех я по золотой монете плачу. Получите
ее - и целый год работать не будете.
     - Да мы и так не много работаем!
     - Берите золотой! Целый год отдыхать будете! - убежндает старуха.
     Кто из любопытства, кто  по легкомыслию, а кто просто так, за компанию,
брал у старухи золотой и говорил как она велела:
     - Отныне золотой будет мой, А веселье и смех продать не грех.
     И тотчас в жадную руку ведьмы падало маленькое белонснежное зернышко -
сверкающее и переливчатое. Она бережнно прятала его и  шла дальше. А человек
любовался золотой монетой и думал: "Вот теперь год отдыхай,  заботы не знай.
А веселье... что ж, веселья мне хватит. Мало его у меня что ли?"
     Но уже мрачно и тоскливо было его лицо, глаза не озаряла улыбка.  И  не
знал человек, что проданное веселье не возвранщается...
     Да и  без  работы  какая у  человека жизнь?  Хиреет его  тело,  слабеют
мускулы.  Вот  уже  становится  он  хилым   да  унылым   -  тут  и  болезни
подкрадываются.
     II пошли по селам  и городам несчастья да беды,  плач и горе. Собрались
люди, стали думать и гадать: что делать, к кому обратиться?
     А на крыше большого дома жил старый аист Остроклюв. Вот к нему и пришли
люди, поклонились:
     -  Добрый, мудрый аист! Ты приносишь нам счастье и дентей. Сжалься над
нами, помоги! Верни нам веселье и здоровье!
     Подумал аист, тяжело  вздохнул.  Хотел упрекнуть людей, почему они были
такими легкомысленными, да передумал. И так тяжело им... Да и много ли толку
ругать того, кто попал в беду?
     -  Ладно,  - сказал он. -  Слетаю, посмотрю. Может, и удастся что-то
сделать.
     Взмахнул  широкими крыльями, поднялся  в воздух  и полентел на запад -
туда, где садилось солнце, собирались тучи, куда ушла ведьма.
     А  порядком  уставшая  ведьма  в  это  время  подходила  к понследнему,
стоявшему  у  самого дремучего  леса  селу.  Мешок  с  весельем  был  у  нее
переполнен. И каждый, глядя


     

     со стороны, дивился, как это старушка тащит такой тяжелый мешок. Только
был  он совсем  не  тяжелым. Ведь веселье никогда тяженлым не  бывает. И чем
больше его, тем легче оно становится. Мешок даже  слегка приподнимал ведьму,
словно  воздушный шар, и  она  шла  приплясывая и  скрипучим  голосом что-то
напевала.
     Скупив смех у жителей  последнего  села, она уж собралась было идти, но
вдруг будто золотой звоночек прозвенел.
     - А это что? Еще кто-то смеется?
     -  Это  моя  дочка,- сказала  одна  женщина,  пытаясь улыбннуться. Но
улыбка  у нее  вышла  печальной,  потому  что  свое веселье она  уже продала
ведьме.
     - Так пойдем  к ней! -  закричала ведьма и, пыля сапонгами, помчалась
по улице.
     Они вошли в дом и заглянули в детскую кроватку. Там, освещенная солнцем
и  цветами, лежала золотоволосая и голубоглазая девочка. Она смеялась, глядя
на игру солнечных зайчиков.
     -  Продай  ее  смех! -  попросила старуха.  Но  мать  только покачала
головой.
     -  Нет. Я уже сделала одну глупость: продала  свой. А рандость дочки я
не продам.
     -  Я дам два золотых! Три! Десять! - шипела  старуха. - Сто!  Тысячу
золотых!
     - Ни за  что на  свете,- сказала мать.- Ока  смеется с тех пор,  как
родилась. Она смеется  так,  будто  смешинки  сыплютнся.  Слыша  ее смех,  я
забываю о своих огорчениях.  Если ты заберешь  ее смех, это будет уже не моя
дочка.
     - Ты говоришь, что она ни разу не плакала? - зловеще спросила ведьма.
Хорошо же! Я подожду, пока она запланчет,- и тогда ее смех станет моим.
     - Она никогда не  плачет,- с гордостью сказала женщинна.- Родившись,
она не закричала, а засмеялась.
     - Не  может быть, - заскрипела ведьма.- Все маленькие  дети  плачут.
Так противно, надсадно, визгливо... Фу!
     Села рядом  с кроваткой и стала ждать.  А по  другую  стонрону кроватки
сидела  мать  девочки.  Она  смотрела на дочь и  грустно улыбалась.  Девочка
играла  с солнечными лучами. И казалось,  смех  ее - звонкий, золотистый -
рождается  из  этих лучей. Ничто не могло  ее  огорчить. Муха  села на лоб и
укусила  девочку,  а  она  засмеялась  пуще  прежнего  и  согнанла  злодейку
ладошкой.   Проголодавшись,  засунула  палец  в  рот   и,   улыбаясь,  стала
причмокивать.  Мать  покормила  ее  и  девочнка  заснула.  Проснувшись,  она
засмеялась еще звонче.
     А ведьму прямо трясло от злости. Лицо ее  стало желтым, а нос -  синим
от  ожидания.  Пальцы нетерпеливо дрожали. Она ждала, пока заснет измученная
мать: голова женщины клонилась все ниже и ниже...
     Тут прилетел Остроклюв, сел на дерево под окном и загляннул в  комнату.
Женщина  спала, уронив голову на спинку кронвати,  а скрюченная  рука ведьмы
уже   тянулась   к   девочке.   Аист   громко  защелкал  клювом,  и  женщина
встрепенулась. Ведьма сделала вид, что гладит ребенка.
     - Какая занятная девочка! Все смеется... даже не  верится. Мать устало
улыбнулась и снова закрыла глаза. Ведьма наклонилась над кроваткой,  и снова
Остроклюв подал сигнал тревоги. Мать подняла голову.
     - Что вы делаете? - спросила она старуху.
     - Одеяло сбилось,  вот  и поправляю,-  притворно озабонченно ответила
та.
     И в третий раз опустилась голова матери. Но как ни щелнкал клювом аист,
как ни махал крыльями, он не мог разбундить ее - так крепко она спала.
     Тогда ведьма изо всех сил ущипнула ребенка за руку. Денвочка заплакала.
Мать мгновенно проснулась и бросилась к ней:
     - Что с тобой, золотце? Кто тебя обидел?
     Женщина оглянулась,  но ведьмы и след простыл. Она убенгала в это время
огородами к  лесу и вскоре скрылась  между деревьями. Но  за ней  неотступно
летел аист Остроклюв.
     Осматривая    ребенка,   мать   вдруг   заметила   на   розовой   ручке
черно-коричневое пятнышко - след злобного щипка ведьмы. (С тех  пор родинки
так и зовут в народе - "щипок ведьмы").
     -  Ничего, дочка,- сказала она.- Эта старуха еще  поплантится за то,
что обидела тебя. Зло не может остаться безнанказанным...
     На  берегу  моря  сидела на большом черном камне  ведьма  и  пристально
смотрела на  солнце.  Багровый шар его медленно  опускался за горизонт. Руки
ведьмы крепко сжимали завянзанный мешок с  весельем  и  смехом. У ног стояла
клюка.
     А на одном из деревьев, спрятавшись среди листьев, сидел Остроклюв и за
всем  наблюдал. "Зачем старуха собрала  люднской смех? - думал он.-  Зачем
пришла  на  берег  моря  и кого  ждет здесь?  Удастся ли  мне  вернуть людям
радость?"
     В верхушках деревьев метался ветер, словно кто-то сердито гонял комаров
ветками.  Солнце село,  и взошла луна.  Бледный свет  ее озарил  сгорбленную
зловещую фигуру  на берегу. Остроклюв надеялся, что старуха заснет, и  тогда
ему удастся  унести  мешок.  Но  ведьма  не спала, она поглядывала на  луну,
которая поднималась все выше и выше.
     Далеко на  болоте охнул, вынырнув, водяной Ханурик: нанступила полночь.
Старуха оживилась, вытащила что-то  из-за  пазухи, пробормотала заклинания и
бросила  в  воду огненную  точку,  описавшую дымную  дугу.  Тотчас закипела,
забурлила в том  месте вода, и черкая, будто лакированная, шапка с горянщими
под ней  глазами  поднялась  из  воды.  Стремительные чернные  змеи-щупальца
извивались вокруг, поблескивая в луннном свете.
     - Это  ты, Лупибей?  - вглядываясь  подслеповатынми глазами, спросила
ведьма.
     - Можешь не сомневаться,- раздался сиплый голос.- Это я!
     И  спрут,  протянув   гигантское  щупальце,  коснулся  старухи   -  та
отшатнулась и чуть не свалилась с камня.
     -  Не  трогай  меня,  холодное  липкое  чудовище!  -  завизнжала  она
пронзительно.- Мне противно!
     -  Ну, и  тебя касаться  - приятного  мало,- пробурчал спрут, убирая
щупальце.-  Мои  нежные присоски обожжены ядом, которым пропитана даже твоя
одежда...
     - Хватит! - топнула ногой старуха.- Поговорим о деле. Вот  то, что я
обещала  тебе.  Смех  людской  весь  собран  здесь.   Самый   разнообразный,
волнующий,  заразительный  и  беззаботнный  - вот он, в мешке, превращенный
моими заклинаниями в  лакомые зернышки. Достаточно проглотить одно из них -
а нет  ничего приятнее этого  лакомства,- тотчас веселье разольется по тебе
как вино, как солнце, как жизнь.  Где твоя награда, Лупибей? Давай ее скорее
- и мешок твой!
     - Погоди,- остановил ее Спрут.- Я  никому  не верю  на слово. Покажи
свою добычу.
     Старуха, торопясь, развязала веревки, и ласковый свет разнлился вокруг.
Зернышки,  словно  полупрозрачные, горели изнунтри, испуская  волны голубого
сияния.  Спрут  подвинулся   блинже,  вглядываясь   глазищами,  замерцавшими
отраженным светом веселья.
     - Чудно, чудно! - защелкал  он кривым  попугайским  клювом.-  Как на
подбор... А почему  это  зернышко золотистое? Старуха  вгляделась:  то  было
украденное веселье девочки.
     - Это  редкостный смех,-  заскрипела ведьма.-  Я  с велинким  трудом
достала его.
     - Ну-ка, дай мне его на пробу.
     Рука ведьмы долго шарила в мешке, но зернышко  ускольнзало  от ее сухих
жадных  пальцев.  Она  схватила тогда  первое  попавшееся  и сунула  в  клюв
Лупибею.
     - О-о-о! - волны удовольствия прошли по осклизлому  тенлу, а щупальца
извивались,  взбивая вокруг пену.-  Как это вкусно!  Я  наполняюсь силой  и
радостью!  Глаза  мои застилает пелена чего-то прекрасного - все цвета моря
сосредоточены в ней! Мне хочется кувыркаться в прибое!
     Пораженная  неожиданным  зрелищем,  ведьма  забыла  обо  всем,  и  этим
мгновением воспользовался Остроклюв. Подонбравшись поближе, он вытянул шею и
точным броском схвантил золотистое зернышко,  но  тут же отпрыгнул  в кусты.
Станруха опомнилась и снова завязала мешок.
     - Где  же обещанная награда? - взвыла она. Гогочущий Спрут взметнул в
воздух щупальца:
     - Эй, слуги!
     Тотчас  приземистые  Каракатицы, темные и  неслышные, как  ночь,  стали
выползать из  моря  и укладывать на берегу  большие  раковины, потом, как по
команде, распахнули их.
     Словно день  пришел на берег - так засияли груды жемнчуга, лежавшие  в
раковинах. Лучшие  жемчужины  моря  были собраны  здесь,  и каждая  сверкала
неповторимыми оттенками. Розовые, цвета первого робкого  луча зари, голубые,
как дымка на  дальних  сопках, белоснежные, шелковисто-серые, словно  нежный
мех,  и  черные,  чернее  самого  мрака,  лежали  эти  дрангоценные  дары. А
посредине,  в  самой  большой  раковине,  горенла,  затмевая  всех.   Лунная
жемчужина, и  ночное светило на небе  по сравнению  с ней  казалось  тусклым
блюдцем.
     - Ну как? - Лупибей от  избытка  чувств даже  выпрыгинвал  из воды  и
плюхался  в море снова, словно  большая, пропинтанная жиром тряпка.- Хороша
награда, старуха?
     А ведьма обезумела от жадности. Она металась от одной груды  сокровищ к
другой, трогала их дрожащими руками, гладила, шевелила.
     - Мое! - вскрикивала она.- Мое, мое! Никому не отдам!
     Остроклюву в это время пришлось  туго: спазмы  смеха  сжанли его горло,
грозя вырваться наружу и выдать его присутнствие. Он крепко сжимал  клюв, но
это  не помогало.  Ужимки и прыжки ведьмы, кривляния Лупибея, резвившегося в
принбое,-  все это было и без того достаточно  смешно,  а  тут еще на  него
начало  действовать  золотое зернышко.  В отчаянии аист закрыл глаза и сунул
клюв  под корягу,  чтобы не уронить дрангоценное  зернышко.  Минуту  он  еще
терпел, пока  не потекли слезы  и  не потемнело в  глазах. Тогда  он раскрыл
клюв, и золонтая маковка просверкнула в густую траву. Аист запрокинул голову
на спину и  принялся щелкать клювом, словно схватил  горячего. (Именно с тех
пор аисты всегда так делают, когда им очень смешно).
     Каракатицы  тем  временем забрали на берегу мешок со смехом  людским  и
ушли в волны. Вслед за ними, разразивншись диким гоготом, нырнул в глубины и
Лупибей.
     А старуха, воровато озираясь, сновала вдоль раковин, хвантала жемчужины
горстями и совала себе за пазуху, в карманы.
     - Теперь я богаче всех на свете...- бормотала она. - Мои сокровища!
     И  тут появились лесные хулиганы. Лохматые, неопрятные, гривастые черти
Шишига  и Выжига даже среди нечисти в  лесу пользовались  дурной славой. Они
были  способны на любую выходку, без  конца затевали со всенми скандалы и не
проходило ночи, чтобы где-нибудь в лесу они не накуролесили. Другие черти не
раз били их скопом, но  это не  помогало -  наоборот, Шишига и Выжига после
взбунчек с еще большим жаром и пылом принимались за новую пакость.
     Вот и сейчас, обнявшись, напевая какие-то разухабистые песни без складу
и ладу, черти вывалились на поляну и застынли, глядя на ведьму, настороженно
присевшую у своих сокровищ.
     -  Кыш, кыш...- тихо сказала она.- Это мое,  кыш! Ненчего  пялиться,
уходите...
     Булавочные глазки ее горели такой злобой, что черти было попятились. Но
старая закваска дебоширов и хулиганов тотчас взыграла в их темных душах.
     - А ты чего гонишь? - взъерепенился Шишига. - Кунпила место, да?
     -  Я теперь весь лес  куплю! И болото куплю, и  горы  подннебесные,  и
речки быстрые!  Видите?  Это мое богатство. Нет ему равного в  мире!  Выжига
толкнул локтем Шишигу.
     - Ишь, разошлась ведьма... Шишига в ответ лягнул Выжигу:
     - Покажем ей богатство, а?

Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг