библиотеки. Мой отец дал приют бандиту, потому что так требовал закон
гостеприимства. И этот шакал отплатил отцу сполна - всех убил, а дом
ограбил, да еще поджег!.. Вот почему я дал клятву никогда не подчиняться
дедовским обычаям, которые мешают нам жить правильно.
- И тем не менее вы убили абрека из кровной мести,- напомнил Илья
Афанасьевич.
- А как иначе? - удивился Дастуриев.- Я отказался только от неправильных
обычаев.
Стариков пришлось оставить в Тифлисе - долгих переходов по горам Лапушев
с Каландадзе не смогли бы осилить. Впрочем, оба развили бурную активность,
и по прибытии в Эривань экспедиция была окружена необычайным вниманием
местных военных властей. Команду IX отделения уже ждали сопровождающие -
отряд армянского легиона, имевший совершенно непроизносимое название -
хмба. Командовал этим хмба мрачный абориген - Христофор по имени и хмбапет
по должности. С военным делом добровольцы-легионеры были знакомы неважно,
однако прекрасно ориентировались в горной местности.
Дальше Эривани рельсов проложено не было, поэтому остаток пути пришлось
проделать верхом. Прибыв в Игдирь, который недавно был турецким
провинциальным центром и назывался Ыгдыр, они догнали посланную накануне
из Тифлиса обстоятельную телеграмму от Тихона Мироновича. Кавказская
жандармерия поработала добросовестно и собрала-таки, пускай с безбожным
опозданием, интересные сведения.
В телеграмме говорилось про шхуну, потопленную в районе Сухума, про
выловленных из волн турецких рыбаков, приведенных в сомнабулическое
состояние, а также про самолет, пилот которого потерял сознание, когда
расстреливал очень похожий парусник. Еще было найдено несколько трупов не
имевших никаких внешних повреждений, и другие признаки магнетического
воздействия. Без всякого сомнения, эти следы оставил Эрхакан, и тропа вела
от абхазского побережья через Тифлис к Игдырю - здесь похожего человека
видели прошлой ночью.
- Он опережает нас на сутки или чуть меньше,- резюмировал Садков.-
Поторопимся.
После короткого отдыха отряд, сменив лошадей, двинулся на восток, где
взметнулась на высоту пяти верст вершина Большого Арарата. Отправившись в
путь на рассвете, они долго ехали по плоскогорью, поднявшемуся не выше
версты над уровнем моря. Было не слишком морозно, градусов 10-12. По
сторонам дороги росли буковые рощи, кое-где проглядывали хвойные деревья.
Здесь не было ледяных цирков и куполов, потрясавших воображение на Большом
Кавказе или в Гималаях. Скалистые склоны украшали острые выступы. Вдали
виднелись конусы потухших вулканов, которые выстроились цепочкой, образуя
хребет, ведущий к главной вершине.
Садкову показалось, что хевсур хочет поговорить с ним без посторонних, и
капитан второго ранга, подстегнув лошадку, предложил Дастуриеву
отправиться вперед на разведку. Кадаги сурово возразил:
- Нельзя, командир. Они попытаются напасть на нас в пути.
Дастуриев, хмбапет и Барбашин устроили военный совет и выдвинули
нескольких легионеров в головной дозор. Ротмистр отправился с ними, так
что Садков с подпоручиком остались наедине. Подъехав вплотную к шефу IX
Отделения, Кадаги проговорил с усмешкой заядлого заговорщика:
- Хати еще интересную вещь показал. Скоро ваша партия власть возьмет.
- Моя партия? - переспросил удивленный Антон Петрович.- Я, как бы
сказать, ни к одной партии не принадлежу. И вообще далек от всех этих
политических интриг.
Теперь удивился Дастуриев. Сквозь трехдневную щетину, покрывавшую его
свирепое лицо, проступила растерянная гримаса. Хевсур пролепетал:
- Разве вы не большевик? Или, может быть, эсер?
- Спаси Господи! Конечно же нет! - вскричал капитан второго ранга.- С
чего вы взяли?
Смущенный Кадаги сбивчиво объяснил, что в давнем откровении он видел, как
Садков и таинственный начальник-мегрел обращались друг к другу чисто
социалистическим словечком "товарищ". Рассмеявшись, Антон Петрович весело
проговорил:
- Даю вам торжественную клятву, что никогда не испытывал особых симпатий
ни к социал-демократам, ни к социал-революционерам. И никогда не было у
меня знакомого мегрела по имени... Как, вы сказали, его зовут?
Выслушав ответ Кадаги, он заверил, что не знает ни мегрела, ни кого бы то
ни было по имени Лаврентий Павлович. Дастуриев помрачнел и, пришпорив
коня, бросил через плечо:
- Может быть, еще познакомитесь...
Ближе к вечеру, когда начало смеркаться, тропа плавно пошла в гору,
взбираясь по широким террасам склона. Лес стал гуще, подступил вплотную к
дороге, что делало эти места весьма удобными для организации засады. Люди
настороженно поглядывали по сторонам, держа наготове снятое с
предохранителя оружие. Внезапно Кадаги спешился и, помахав своим карабином
драгунского образца, крикнул:
- Кто-то караулит нас справа. Сейчас нападут.
Предполагая, что на колонну вот-вот обрушатся залпы винтовок, а то и
пулеметные очереди, все покинули седла и, прикрываясь конскими телами,
направили стволы в указанную сторону. Заросли зашевелились, потом из-за
деревьев и лишенных листвы кустов устремились в атаку гибкие мускулистые
тела зверей.
На Садкова прыгнула большая кошка, которую он зацепил первыми выстрелами,
но затем испуганный конь встал на дыбы, едва не свалив с ног стоявшего
рядом офицера. Отпрянув, Антон Петрович лихорадочно описывал дулом
револьвера неверные круги - от волнения руки немного подрагивали - и
повторно взял рысь на мушку с некоторым опозданием. Присев на хвост,
раненный хищник пытался передними лапами вцепиться в горло садковского
иноходца. Кавторанг выпустил один за другим оставшиеся в барабане заряды,
после чего выхватил из бокового кармана тулупа трофейный "браунинг".
Волнение покинуло Антона Петровича, и он совершенно хладнокровно добил
зверя двумя пулями под левую лопатку.
На дороге творился полный бедлам: беспрерывно хлопали выстрелы, а живые
существа всех видов издавали нечленораздельные звуки. Потом лошади
разбежались, а большая часть хищников была перебита. Только огромный бурый
медведь наседал на Дастуриева, который разрядил магазин карабина и теперь
удерживал зверя на дистанции, ловко работая острием шашки. Окружив эту
группу, офицеры и легионеры в упор нашпиговали мишку свинцом и, когда
великан повалился на бок, Дастуриев с Барбашиным вонзили клинки зверю в
область сердца.
Кто-то сообразил, что этого шатуна стоит освежевать, чтобы на привале
полакомиться медвежатиной. Горцы-легионеры немедленно занялись этим
полезным делом. Оглядев окрестности, Садков обнаружил, кроме медведя,
несколько убитых волков, гиен и больших хищников кошачьей породы.
- Господа, так не бывает,- растерянно говорил хмбапет.- Столько собак и
кошек не могли собраться в одну стаю.
- Сами они бы не собрались,- проворчал ротмистр.- Косолапому тоже
положено в берлоге лапу сосать, так нет - разбудил Топтыгина проклятый
колдун...
- Какой еще колдун? - Христофор перекрестился.
- Хватит болтать,- строго приказал Садков.- Ловите лошадей, пока они в
Тифлис не ускакали.
Через полчаса, подсчитав потери, отряд возобновил движение. Благодаря
предупреждению Кадаги, убитых не было, но хищники ранили четверых
легионеров и задрали трех лошадей.
В полной темноте кавалькада достигла деревеньки, прилепившейся к террасе
на высоте двух верст. Дастуриев настоял, чтобы они втроем разместились в
одном доме. Когда личный состав, поужинав, расположился на отдых,
обер-офицеры вызвали хмбапета.
- Организуйте охранение,- распорядился кавторанг.- Можно не сомневаться,
что враг обязательно нападет ночью. Пусть часовые меняются каждый час.
- Я сам буду сторожить,- сказал Кадаги.- Пусть он лучше найдет в деревне
кого-нибудь, кто хорошо знает гору и сможет по фотокарточке найти нужное
место.
Окончательно сбитый с толку хмбапет осмелился спросить, что же они
все-таки ищут. Барбашин показал ему сделанный с аэроплана снимок и сказал,
что нужно попасть в эту седловину. Разглядев, что именно изображено на
фотографии, побледневший Христофор тихо прошептал по-армянски:
- Нойан тапан!
Смысл его слов был ясен даже без перевода, поэтому ротмистр подтвердил:
- Так точно, любезный. Это - Ноев Ковчег.
Арарат. 15 января 1917 года.
Лунный свет, просачиваясь сквозь облака, разливался ровным сиянием по
снежным простыням, накрывшим горную равнину. На дальней окраине обширной
долины темнел предмет, созданный, если верить легендам, руками прародителя
Нуха, которого варвары-христиане называют Ноем... Измерив взглядом
расстояние, Эрхакан прикинул, сколько времени займет дорога, и пришел в
ярость. Нечего было и думать, чтобы совершить такой переход в ночной
полутьме - ледяные трещины и снежные ямы похоронили бы даже волшебника,
владеющего могуществом Камня.
Задержки, преследовавшие его с первого дня, приводили чародея в
бешенство. В опиумном помрачении он проклинал ночь, не желавшую
подчиниться и быстрее смениться рассветом. Однако сильнее всего беспокоили
Эрхакана настырно наступавшие на пятки урусы. Все попытки убрать с пути
эту команду неизменно срывались, доводя мага до крайней степени бешенства.
Сначала в Тифлисе погиб Намуг, а раненный Сулейман вместе с перепуганным
Кемалем чудом ушли от погони. Потом из хевсурских лесов не вернулся Масуд.
И наконец не помогло даже нападение зверей, которым Эрхакан внушил
повеление перегрызть врагам глотки. Это означало, что в отряде
преследователей находится гёруджу, умеющий видеть будущее. Чтобы победить,
следовало в первую очередь уничтожить этого негодяя - тогда и остальные
станут не опасны.
Кемаль привел четверку убийц, которых они нашли в трущобах Ыгдыра.
Отделив двоих, Тугрул мысленным усилием подавил их сомнения и страхи, а
затем повелительно изрек:
- Вы отправитесь в деревню и узнаете, в каком доме заночевали офицеры.
Потом убьете их. Солдат убивать не обязательно, но офицеров убейте.
Двое бесшумно скользнули в темноту. Сев поближе к костру, чародей
машинально бросил в рот ароматный шарик, слепленный из засохшего сока
маковых бутонов. По телу растекалось болезненное оцепенение, и гёруджу
очистил разум от лишних мыслей, методично поглаживая кончиками пальцев
гладкую поверхность амулета.
Таинственный мир потустороннего вновь послал пророческие видения. Он
вдруг увидел грузные неуклюжие корабли с непропорционально маленькими
мачтами и косыми парусами. Целая флотилия этих судов колыхалась на волнах
безбрежного океана, частые вспышки бесновавшейся грозы освещали метавшихся
на палубах обреченных людей в странных одеждах. Внезапно молнии сложились
в сплошную завесу, перегородившую курс каравана, а ураган швырнул
несколько кораблей в сплетение огненных жгутов. Неповоротливые суда прошли
сквозь стену разрядов, после чего непостижимым образом исчезли море и
гроза, и деревянные корпуса рухнули на острые скалы заснеженных гор...
Без предупреждения, как это всегда бывает, картина изменилась. Теперь
Эрхакан видел себя стоящим рядом с Ковчегом Нуха. В этом месте, как в
линзе, концентрировались потоки астральной энергии, поэтому человек с
магическим амулетом мог направлять эту силу. И вот удар чудовищной силы
обрушится на неверных. Сначала на урусов, потом на англичан, потом
наступит черед французов, немцев и всех прочих. Волна смерти и разрушения
поразит каждого, кто осмелится не подчиниться воле владыки мира. И вся
вселенная будет перестроена на основе мудрых таинств суфизма, и смертные
подчинятся простым и справедливым правилам дервишского братства,
основанным на нищете и взаимной доброте...
Рассмеявшись сквозь дрему, чародей положил на язык еще один шарик гашиша.
Проклятое зелье тоже не слушалось его, и раз от раза действие наркотика
прекращалось все быстрее. Каждый день Эрхакану приходилось увеличивать
дозу - отравленный организм назойливо требовал новых порций вещества,
поддерживающего секрецию гормонов и ферментов.
Арарат. 16 января 1917 года.
Спать легли не раздеваясь, поэтому быстро повскакивали, когда под окнами
началась возня. Выбегая в морозную тьму, Барбашин и Садков поочередно
споткнулись о распластавшийся возле дверей сакли труп. Чуть выше, прямо у
калитки, Дастуриев голыми руками ломал кого-то, прижав к забору.
Приблизившись, ротмистр ловкой подсечкой повалил противника. Поверженного
связали, после чего Кадаги сказал, удовлетворенно переводя дыхание:
- Я решил покараулить снаружи и не ошибся. Эти двое подкрались к нашим
окнам. Одного кинжалом заколол, а второго решил живым взять.
Пленник отказывался отвечать, лишь злобно таращился на вражеских офицеров
и подходивших по-одному заспанных легионеров. Устав задавать бесполезные
вопросы, Барбашин задумчиво проговорил:
- Хотел бы я знать, как они сумели проникнуть в деревню? Я, кажется,
приказывал выставить часовых.
- Я поставил часовых! - поспешно заверил хмбапет.- Лучших бойцов.
- Вечная им память,- посмеиваясь, откликнулся Кадаги.
Хмбапет побежал проверять посты, а рядовые легионеры поставили пленного
на ноги, чтобы запереть в амбаре. Внезапно связанный бандит начал
дергаться всем телом, глаза его вылезли из орбит, на губах пузырилась
кровавая пена. Снова упав на снег, он недолго бился в конвульсиях. Садков
торопливо поднес зеркальце к его ноздрям и констатировал:
- Не дышит. Кадаги, это внушение?
- Наверное,- неуверенно сказал подпоручик.- Я так не умею. Надо научиться.
- И думать нечего,- Барбашин зевнул.- Эрхакан послал этих ассассинов,
чтобы прирезали нас во сне. А на прощанье отдал магнетический приказ:
умри, если в плен попадешь.
- Наверное,- неуверенно сказал подпоручик.- Я так не умею. Надо научиться.
"Пожиратель гашиша", или кем он там был, действительно помер от удушья.
Вернувшийся с обхода Христофор мрачно доложил, что часовой на верхнем
конце единственной в деревне кривой улочки убит несколькими ножевыми
ударами. Легионеры были охвачены мистическими ужасом и, кажется,
подумывали о бегстве. Пожав плечами, Антон Петрович предложил перекусить и
собираться в дорогу. По этому поводу бесчувственный хевсур проворчал:
- Спасибо Тугрулке, снабдил нас медвежатинкой...
К концу нехитрого завтрака Христофор привел пару зачуханных мужичков,
которые оказались местными чабанами. По-русски крестьяне знали не больше
десятка слов, поэтому хмбапету пришлось выступать в рули толмача. Из его
перевода получалось, что все мужчины деревни с раннего детского возраста
бегали на гору и прекрасно знали дорогу к обоим "Нойан тапанам".
- Как это "к обоим"? - опешил капитан второго ранга.
Хмбапет переговорил с соплеменниками и подтвердил: да, мол, возле вершины
Арарата застряли среди снегов и скал не менее двух больших лодок. Впрочем,
по словам одного из чабанов, деревенские старики уверяли, будто в горной
расщелине валяются обломки еще одного корабля, но туда никто не решается
спускаться, а потому ничего точно сказать нельзя. Тут второй чабан
экспансивно закричал, и оба затеяли яростную перепалку. Кое-как успокоив
аборигенов, Христофор пояснил:
- Другой говорит, что его прадед своими глазами видел третий корабль, но
теперь то ущелье засыпано снегом.
- Гони их в шею, пусть собираются, через полчаса выступаем,- сказал
ротмистр, а затем, свирепо оскалившись, прорычал: - Сколько же десятков
лет все знали о Ковчеге, и ни одна сволочь не сообщила куда следует.
Выпороть бы всю эту деревню...
- Вы не правы, сударь,- заметил Садков.- Безусловно речь идет не о
десятках лет - о тысячах.
С рассветом к вершине двинулась укоротившаяся вдвое колонна: три офицера,
хмбапет четыре легионера и два проводника. В деревне остались убитые и
раненные бойцы хмба, а также пара их товарищей, которые прикинулись
обмороженными, хотя было ясно, что они просто-напросто струсили.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг