Катерина и, помолчав, добавила: - Новость, Саня, слышал? Андрей Иваныч
приехал, учитель ваш. Он теперь, сказывают, из Стожар никуда не уйдет.
Глава 23. ВСТРЕЧА
Никто не созывал учеников, но утром, точно по сговору, они собрались
у избы Ракитиных.
Было еще очень рано, ноги стыли от холодной росы, и ребята,
забравшись на изгородь, расселись рядком, как ласточки на проводах.
В окно выглянула Маша:
- Андрей Иваныч уже спрашивал, про всех спрашивал... Только он еще
спит пока.
- Мы обождем, мы тихо, - шепнул Семушкин.
- А что мы скажем Андрею Иванычу, когда он проснется? - также шепотом
спросила Зина Колесова.
- В самом деле... - заволновался Семушкин. - Надо что-нибудь такое...
вроде приветствия! Мол, так и так, от имени бывших ваших учеников,
теперь семиклассников, поздравляем с возвращением.
- Правильно, - согласилась Зина. - У тебя, Семушкин, лучше всех
получается, вот ты и скажи. А еще цветы поднести надо бы... ромашки там,
лилии водяные...
- И рыбы можно наловить, - предложил Степа.
- Не надо цветов... ничего не надо, - остановила Маша.
- Неловко без подарка-то, - сказала Зина.
- А мы его в поле поведем, в лес, на участок к деду Векшину. Целый
день будем водить. Все, все покажем - и хлеба и травы...
- И речку с рыбой, и небо с солнышком, - засмеялся Алеша. - Нет, ты
делом скажи, как приветствовать будем.
- А никак, - сказал Степа. - Просто скажем: "Здравствуйте, Андрей
Иваныч! Мы вас так ждали, так ждали..."
- А я к вам так долго не шел, - раздался негромкий голос. - Что
поделаешь, друзья мои! Дорога была не совсем близкой.
Ребята оглянулись. По ступенькам крыльца к ним спускался высокий,
худощавый человек в солдатской гимнастерке.
- Ну вот мы и встретились!
Андрей Иваныч протянул детям левую руку, так как на месте правой
болтался пустой рукав, напоминая подбитое птичье крыло.
Школьники переглянулись и чуть подались назад.
- Ничего, друзья мои, - заметил их смущение Андрей Иваныч. - Одна
рука - это не так уж много для такой войны...
Учитель стал как бы шире в плечах, выше ростом; густые усы делали его
лицо старше и строже, но светлые глаза, как и прежде, светились
спокойным, ясным светом.
И ребята, радуясь, что судьба сохранила для них эти ясные глаза,
добрую голову и сильное тело, окружили Андрея Иваныча тесным кольцом, и
их руки, как голуби, доверчиво опустились на широкую ладонь учителя.
Андрей Иваныч долго смотрел на ребят. Сколько раз в пылу сражений или
в короткие минуты отдыха вспоминались ему эти детские лица! Сколько раз
в непогожую, темную ночь ребячьи глаза светили ему, как звезды на небе,
и облегчали тяжкий солдатский путь!
Вот неугомонная, беспокойная, как огонек, его племянница Маша; вот
рассудительная, молчаливая Зина Колесова; вечно шмыгающий носом, словно
принюхивающийся к чему-то Семушкин; добрейший Степа Карасев... Как все
они вытянулись, повзрослели!
Голова Степы заросла густыми волосами, стала круглой, точно шар.
Сколько раз, бывало, до войны Андрей Иваныч оставлял мальчика после
уроков и стриг его под машинку.
Сейчас учитель положил руку на Степину голову.
- Ей-ей, стригусь, Андрей Иваныч, - густо покраснел Степа, - а они
лезут и лезут, удержу нет.
- Он стрижется! - фыркнул Семушкин. - Раз в год по обещанию.
- Погоди вот! - погрозил учитель. - Сегодня же обработаю тебя под
нулевой номер.
И все засмеялись, потому что знали, как Степа не любил стричься.
И тут учитель заметил, что позади всех стоит невысокий смуглый
мальчик и не сводит с него глаз.
- Это, Андрей Иваныч, тоже стожаровский, - шепнула Маша. - Федя
Черкашин.
- Здравствуй, Федя, - шагнул к нему учитель. - Знаю про тебя, знаю.
Писала мне Маша.
- Расскажите про войну, Андрей Иваныч, - попросил Семушкин, когда все
ребята поздоровались с учителем.
- Узнаю тебя, Алеша Семушкин, - улыбнулся учитель: - ты нетерпелив,
как и прежде. Но мне тоже хочется много узнать. Узнать о вас. Как вы
жили, друзья мои, что делали. Покажите мне ваши владения.
Дети переглянулись. Что они могут показать? Разве только свой
небольшой опытный участок.
- Как! Нечего показать? - удивился Андрей Иваныч. - А поля, которые я
вижу отсюда? А луг, лес, речка?
Маша с гордостью оглядела ребят: она же угадала, какой подарок дороже
всего учителю.
И дети повели Андрея Иваныча по колхозу.
- Наша кузница! - говорила Маша, показывая на закопченную низенькую
сараюшку. - Здесь дядя Евсей работает. А это скотный двор... Его недавно
отстроили... - И все это рассказывалось с таким видом, как будто Андрей
Иваныч впервые в жизни видел и кузницу и скотный двор.
Колхозницы, встречая учителя, раскланивались с ним, поздравляли с
возвращением и кивали на ребят:
- Не успели водицы испить с дороги, а они уже опять вас в полон
забрали.
- Владения свои показывают молодые хозяева, - отвечал Андрей Иваныч.
- Поинтересуйтесь, как мы тут на ноги встаем...
Обойдя хозяйственные постройки, дети повели учителя в поле.
Все радовало его в это утро: и делянки зеленых, волнующихся от ветра
хлебов, и лилово-розовый ковер клеверного поля, и пестрое стадо коров на
пастбище, и неторопливый бег реки.
Учитель повсюду задерживался, внимательно все осматривал, подолгу
прислушивался к щебетанию птиц.
Мало-помалу ребячьи языки развязались. Дети рассказывали, что птиц и
зверей в лесу стало больше, чем до войны. Откуда они только берутся!
В лесу появились волки, кабаны, а к стаду однажды пристал огромный
рогатый лось, целый день гулял с коровами и насмерть перепугал быка
Петушка.
Детей собиралось все больше и больше. Каждый спешил поделиться с
учителем какой-нибудь новостью.
Один знал новые грибные места, второй научился ловить руками голавлей
под корягами, третий отлично управлялся с конями.
Потом вниманием учителя завладел Алеша Семушкин. Он показал ловушки и
капканы собственной конструкции, расставленные около сусличьих нор, и
сообщил, что им "запланировано" за лето словить две тысячи сусликов.
- А они как, суслики, приняли твой план? - улыбнулся учитель.
- Приняли, - сказала Маша, - только в капканы все больше лягушки
попадаются.
Семушкин обиделся и тут же предложил всем желающим залечь и
замаскироваться около сусличьей норы, чтобы на опыте убедиться, как
безотказно действует его капкан.
Но Маша запротестовала: так можно пролежать до вечера, а им еще так
много нужно обойти.
- А это чьи посевы? - остановился Андрей Иваныч около делянки ровной,
чисто прополотой пшеницы.
- Катерины Коншаковой, Санькиной матери, - сказала Маша.
- А где же Саня Коншаков? - спросил учитель. - Почему его не видно?
Ты же дружила с ним, Маша?
- А мы... мы и сейчас не бранимся... - замялась девочка. - Только он
какой-то такой стал...
- Какой же именно?.
- А такой... - начал было Семушкин, но Маша уже пожалела о своих
словах, дернула Семушкина за локоть и показала Андрею Иванычу в сторону
реки, где Санька с приятелями резал в лозняке прутья для корзин.
- Вот он, Коншаков. Хотите, позову его?
- Позови, Машенька.
Девочка побежала вдоль межи.
Санька, заметив ее, юркнул в кусты.
Он уже давно следил, как Маша водила Андрея Иваныча по полю. Как она
радуется, Маша! Еще бы! Вернулся с войны ее родной дядя. Пройдет время,
и так же встретят своих отцов и братьев Алеша Семушкин, Степа Так-на-Так
и многие другие стожаровские мальчишки.
И только Егор Коншаков не вернется домой...
А как бы Санька хотел вот так же целый день ходить с отцом по
колхозу, показывать ему постройки, высокие, как башни, стога сена,
посевы в поле, тихие рыбные заводи на речке!
- Где ты, Саня? Иди к нам! Ну что ты маскируешься! Тебя Андрей Иваныч
хочет видеть, - звала Маша.
Но Санька, как подбитый зверек, уползал все дальше в кусты, волоча за
собой связку ракитовых прутьев. Сердце его сжималось от боли.
Маша, не понимая, куда мог исчезнуть Санька, покачала головой и
вернулась обратно к учителю.
Глава 24. КЛЕТКА No 5
Теперь осталось показать Андрею Иванычу самое интересное.
Вскоре ученики привели его к опытному участку.
Маша осторожно приоткрыла дверцу и пропустила всех за изгородь.
Дед Векшин ходил между грядками, осматривал посевы.
Маша погрозила ребятам пальцем:
- Вы тихо... сейчас придумаем что-нибудь.
Что она придумает, девочка еще не знала, но бесенок, вселившийся в
нее с утра, не давал покоя.
Она подбежала к деду Захару:
- Дедушка... тут человек один пришел, нашими опытами интересуется.
- Какой человек?
- Он военный... с фронта. Спрашивает, как у нас насчет новых сортов.
- Уже выболтала, успела! - с досадой сказал Захар. - А какой уговор
был?
- Этому человеку можно, дедушка... - начала было Маша, но старик,
подняв голову, вдруг отстранил ее в сторону и шагнул вперед:
- Кого вижу! Андрей Иваныч! Дорогой ты наш человек! - И с опаской
поглядел на тощий правый рукав учителя. - Списали, значит, вчистую?
Андрей Иваныч обнял Векшина:
- По документам вчистую, а про себя считаю - вроде как на другой
фронт переведен.
- И правильно считаешь, - согласился Захар. - Какие там новости на
белом свете, Андрей Иваныч? Где воины наши шагают?
- Далеко шагают, Захар Митрич! Вчера приказ передавали - наши Минск
освободили.
- Святое дело! - просветлел Захар. - По всем приметам, конец скоро
лихолетью! Хмара нашего солнышка не закроет больше. Вот и мы стараемся
как можем. - Старик показал на участок.
- Так это и есть опытное поле? - спросил учитель.
- Громко сказано, Андрей Иваныч! Пятачок, а не поле. Но кое-что мы
посеяли. По зернышку собирали, по горсточке. Это вот лен-долгунец, здесь
рожь зимостойкая, там ячмень голозерный... А это ваш подарок... Помните,
в письме ребятам прислали? - Захар показал на маленькую делянку с
крупноголовым клевером.
Учитель неторопливо шел по участку, наклонялся к растениям, бережно
касался цветов и листьев, словно здоровался с ними после долгой разлуки.
Вот он остановился перед высокой, в полтора человеческих роста,
дагестанской коноплей. Рядом росло несколько кустов лещевины с крупными
темно-зелеными лапчатыми листьями. Еще дальше на крошечных грядках
учитель узнал амурскую сою, кок-сагыз, арахис, нижние. мелкие цветы
которого зарывались в землю и там образовывали "земляные орешки".
- А эти южане откуда? - спросил Андрей Иваныч.
- Об этом вы ребят спрашивайте, - сказал дед Захар. - Их питомцы.
- Это мы на пробу посеяли, Андрей Иваныч, - объяснил Алеша. - А
семена в школе достали.
- И то сказать, - покачал головой Захар. - Меня, как маленького,
втравили в эту забаву. "Дедушка, а как поливать да как удобрять?" Отбоя
от вопросов нет. А я, признаться, таких растений и в жизни не видывал.
Вот мы и мозговали всей артелью, как от заморозков южан укрыть да от
ветров холодных сберечь. И ничего будто - прижились гости,
- Андрей Иваныч, - сказала Маша, - а если арахис у нас в поле
посеять... Знаете, какая это ценная культура! И кок-сагыз.
- А еще бы виноград за сараями хорошо вырастить, дыни, - заметил
Семушкин.
- Видали, куда целят, Андрей Иваныч! - засмеялся Захар. - Затей у них
в голове, что семечек в огурце. Ретивый народ, неотступный...
Андрей Иваныч подошел к густой кустистой пшенице на пятой клетке.
Капли дождя сбегали по коленчатым прозрачно-зеленым стеблям, усатые
колосья были покрыты водяной пылью.
Неожиданно сквозь облака пробилось солнце, и омытая дождем пшеница
засияла, как хрустальная.
Учитель даже зажмурился и присел на корточки:
- Это что за сорт такой?
Захар сделал предупреждающий жест рукой, словно хотел сказать детям,
чтобы они не мешали Андрею Иванычу рассмотреть пшеницу, а сам, вытянув
шею, не сводил с него глаз.
- Позвольте, Захар Митрич... да это... - учитель обернулся и схватил
старика за руку, - Егора Платоныча пшеница? Несомненно его.
- Узнали? - спросил Захар. - Она, Андрей Иваныч, она самая.
- Как не узнать! Все признаки налицо: и рост, и колос. Да я ее из
сотни сортов отличу. Она мне во сне сколько раз снилась. Но откуда же
она у вас, Захар Митрич? - Учитель вдруг поманил к себе Машу: - А вы мне
с Саней что писали? Погибла пшеница, ни одного зернышка не сохранилось.
- Писали... - растерянно призналась девочка, - так оно и было. Мы
долго искали, всех спрашивали... Никто ничего не знал. И дедушка сказал,
что она потерялась... Ведь правда, дедушка?
- Говорил, было такое дело. - Захар сконфуженно почесал затылок,
потом привлек к себе Федю: - Это вот через кого все переиначилось. Его
благодарите.
И, чувствуя по глазам, что ни Андрей Иваныч, ни ребята ничего не
понимают, он переглянулся с внуком и рассказал о всех приключениях
пшеничных зерен.
x x x
Когда немцы начали подходить к Стожарам, Захар Векшин зарядил свою
старую берданку и пришел в лес к партизанам.
Командир отряда, директор МТС, увидев старика, рассердился, приказал
ему немедленно вернуться домой и гнать на восток колхозное стадо.
Но старик наотрез отказался: со скотом управятся женщины и подростки,
а он, как-никак, мужчина, назубок знает все лесные дороги и тропы,
неплохо палит из дробовика и, уж конечно, наделит тремя аршинами русской
земли с десяток-другой поганых фашистов. К тому же в колхозе имени
Пушкина остается фруктовый сад на полтораста корней, дома, посевы, а это
добро, как скот, на восток не угонишь.
- Сторожем при колхозе будешь? - спросил командир. - От врага уберечь
надеешься?
- Там видно будет...
И Захар из отряда не ушел. Вскоре нашлась ему и работа. Он чинил
партизанам обувь, латал одежду, варил обед, лечил их травами.
Иногда, переодевшись нищим, он пробирался в деревни, узнавал, есть ли
там гитлеровцы, полицаи, кто поставлен над советскими людьми старостой.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг