- Постойте. Куда вы несетесь? - задыхаясь, причитал он. - Что за бес в вас
сидит? Откуда вы взялись?
Конин остановился.
- Не обижайтесь на Нору. Она хотя и ворчунья, но, человек справедливый.
Господи, я ни разу не видал ее в таком гневе. Чем вы ее достали?
- А разве вас я еще не "достал"?
- Меня нет.
- Значит вы исключение.
- Нет, в самом деле, вы не должны обижаться! - энергично жестикулируя,
говорил математик. Торчавшие из белого свитера подвижные руки, напоминали
известный шедевр: "Уголь на снегу". Речь его то сотрясала воздух
напряженными звуками, то переходила в шелестящее бормотание. В коридоре
галактической станции звучала поэзия заклинаний. Иван узнал суахили -
древний язык "черного континента".
- Вы не должны обижаться, - настаивал математик. - Они все еще в шоке
после исчезновения координатора. Я могу их понять, хотя видел этого
человека всего только раз, да и то мельком, за день до того, как это
случилось.
- А все-таки, что же случилось?
- Спросите что-нибудь легче, - Курумба развел руками. - Человека хватились
после того, как он не ответил на вызов. Стали искать. Прибывшие на станцию
эксперты нашли следы его рук на люке, ведущем в камеру расщепителя. Но
после люка в приемном бункере никаких следов не было, и нет никаких
доказательств, что координатор покинул станцию. Экспертам пришлось
ограничиться заключением, что никто из сотрудников к исчезновению
координатора не причастен.
Конин не останавливал математика, хотя результаты обследования знал еще на
Земле. Он не рассчитывал узнать что-то новое, а ждал терпеливо, когда
уместно будет спросить о том, что сейчас его больше всего волновало.
- Пожалуй, я сам здесь случайно, - объяснялся Курумба. - По недомыслию
взвалил на себя непосильную ношу. Знаете, есть такие проблемы, за которые
сразу не знаешь как взяться - мечешься, ищешь спокойного места, где бы
бедному теоретику всласть поработать. С Норой мы знакомы давно. Это она
меня убедила, что лучшей "пещеры", чем эта станция не найти. Но
рассчитывая обрести здесь благословенную тишь, я оказался в водовороте
скандала... Не успели нас оставить в покое визитеры и эксперты - заболела
Мария Николаевна...
- Что с ней? - невольно вырвалось у Ивана.
Но Курумба вдруг замолчал. Конин услышал шорох и оглянулся. Опустив руки
по швам за спиной стоял начальник галактической станции.
- Прекратите ваши допросы! - сквозь зубы сказал Строгов. -Возвращайтесь в
каюту! Немедленно!
Когда уже по дороге к себе, Конин услышал музыку, он вспомнил о
музыкальном салоне и прошел в неприкрытую дверь, за которой, по его
мнению, кто-то не очень удачно импровизировал. В зале стоял полумрак.
Видны были только кресла импровизации, обращенные спинками к выходу. Иван
постоял, дав привыкнуть глазам. Над спинкой дальнего кресла шевельнулся
протуберанец русых волос.
- Это Жемайтис - самый близкий ей человек, - догадался Конин, сел в
ближайшее кресло и, не включая свой пульт, прислушался.
Обрывки мелодий пролетали, как птицы в тумане. Большая часть их была Ивану
знакома. Время от времени музыка удаляясь, стихала, а вблизи раздавались
какие-то скрипы и шорохи. Словно кто-то притопывал на морозе и хрустел,
разминаясь, суставами. Затем стайки мелодий опять воспаряла над
горизонтом. Казалось, импровизатор не имеет понятия о гармонии. Все шло в
унисон. Дилетант за пультом импровизации сразу себя выдает. Но здесь было
полное пренебрежение к звуку - жалкая какафония с накатами и откатами,
неожиданными взрывами, паузами и просто скольжение по изогнутой плоскости,
как в сновидении. Реальностью было лишь трепетание хохолка и ушей над
спинкою кресла. Решив для себя, что это - не музыка, Иван перестал ее
слушать, но не слышать совсем - не мог. В импровизациях главное было
начать. Каждый звук имеет родство с предыдущим, развивая или отрицая его.
Музыкальная канитель опять отодвинулась. А вблизи что-то хрустнуло,
простучало, осыпалось. Вдруг... появились следы птичьих лап. Воздух в
холодном просторе трещал от вороньих споров. Клубился морозный пар. На
ветру тихо свистнула липа. Осыпался розовый иней. В полнеба горела заря.
Облака дремали еще среди звезд. А со стороны, откуда шел день, нарастала
захватывающая музыкальная тема. На бледное небо, выплыл малиновый краешек
солнца... И тут поток звуков сорвался в нечто невыразимое словом. Конин
подался вперед: то был ее голос, ее манера смеяться, дышать и смотреть -
вернее и с большей любовью не передашь. Маша была перед ним, как живая. И
он догадался: все, что звучало до этого было лишь страусиное прятанье
головы под крыло... Но притворство отброшено, - все перекрыл, нарастая,
истошный ошеломляющий вопль.
Координатор включил свой встроенный в подлокотник музыкальный пульт.
- Остановись! - зарокотал под потолком басовый аккорд. Конин не ожидал,
что может создать столько шума. - Возьми себя в руки! - взревело органное
многоголосье. И сразу же стало легче дышать.
- Вот чего не хватало, - подумал Иван. - Воздуха.
После приводящей в чувство фуги, в такт с ударами сердца застучала
токатта. Она была, как "искусственное дыхание для души". От напряжения
стало жарко. Русая шапка волос над спинкою кресла исчезла, и музыка
оборвалась.
- Хватит! - раздался крик, как будто настроившийся перекричать только что
отгремевшие звуки.
Конин поднялся. Возле центрального пульта, нажимая клавиши выключения,
стоял взлохмаченный человек и стонал: "Довольно! Прошу вас. Не могу больше
слушать!" Узнав Ивана, он выпрямился и тряхнул головой, точно желая
стряхнуть наваждение. На лице его отразился ужас.
- Что с Машей? - вскричал Иван. Он не мог ни о чем больше думать.
Жемайтис опустил голову. Он издал стон, означавший: "Ей очень плохо...".
Иван с трудом понимал его речь.
- Умоляю! Что у нее?
- Не могу объяснить. Ей кажется... Это ужасно! Винерт боится, что не
выдержит сердце.
Язык Жемайтиса отличался обилием санскритских фонем. Такой островок -
заповедник праязыка сохранился на юге Прибалтики. На нем говорили высокие
и спокойные люди. С Эдуардом все было наоборот: небольшого росточка,
подвижный, он принадлежал к исключениям, которые призваны только
подтверждать правила.
- Я хочу ее видеть! - сказал Конин.
- Это может ее убить!
- Неужели я такой страшный?!
- Простите, я не берусь объяснять.
- Но кто же возмется?
Щелкнул динамик внутренней связи.
- Эдуард, если вы еще в музыкальном салоне - это был голос Винерт, -
скорее идите сюда!
- Иду! - крикнул Жемайтис, срываясь с места. Конин посторонился.
- Что получается? - спрашивал он себя. - В человеке открылось изысканное
музыкальное чувство, чтобы, не нарушая аромата слова, он без перевода мог
понимать незнакомую речь. Общение превратилось в праздник... Почему же на
станции оно доставляет одни неприятности?
3.
Вернувшись в каюту, Конин взглянул в зеркало.
-Такой же смешной, как всегда... Почему они здесь от меня шарахаются? - он
прикрыл глаза и опустился в кресло, вспомнив, как однажды уже не сумел
понять человека, а после не мог себе это простить.
Перед выпуском из академии, в день, когда стало известно распределение, он
сидел в нелюдном кафе, предаваясь мечтам. Назначение было желанным, но,
Иван всякий раз мучительно расставался со всем, к чему привыкал.
Обед подошел к концу, но вставать не хотелось.
На душе было чуточку грустно.
- Каждый стремится к счастью, - рассуждал он, - а по дороге мы то впадаем
в восторг, то в уныние. Эти качели изматывают, заставляя думать, что
человек сам не знает, чего добивается.
Кто-то спросил: "Тут свободно?" Ваня кивнул, и напротив, сел, пригнув
голову, молодой человек с большим лбом, не глядя, нажал кнопку выбора блюд
и заговорил: "Назначение получили? Счастливчик! Завидую! Мне еще ждать
целый год. Ничего, догоню!" - он говорил это громко резко, выкатив очи. На
щеке багровела приметная бородавка.
- Не догоните, - покачал головою Конин, подстраиваясь под "шутника". Тот
подался вперед через стол и глядел исподлобья.
- Могу я узнать, у вас лично какая программа?
- Что вам ответить? Приеду на место, осмотрюсь, разберусь в обстановке,
буду работать - вот вся программа.
- Я не о том! - "шутник" откинулся в кресле, закинув ножку на ножку. -
Невероятно! Люди не понимают элементарных вещей! - бородавка поблекла, а
физиономия выражала вселенскую скорбь.
- Действительно, не понимаю, - признался Конин. - О чем вы толкуете?
- Что ж, я могу разжевать. Начнем хотя бы с того, что вы не годитесь для
нашего дела. Из вас не получится координатора! - бородавка вопросительно
замигала. Камешек брошен - парень ждал не простого ответа, а взрыва.
- Возможно вы и правы, - зевнул Конин. - Пока еще рано судить.
"Шутник" навалился на стол.
- Вам подобных я называю сонными мухами. Вы из тех, которых следует
тормошить, чтобы не спали!
- Это имеет значение?
- Он еще спрашивает! Кто тормошит, тот - лидер!
- Как вы сказали?!
- Лидер! Есть такое словечко. Теперь оно не в ходу. Но в чем, как не в
лидерстве - предназначение координатора? Он - в курсе всех дел, хотя и не
занят добыванием сведений. Знания узкого специалиста ему ни к чему. Менее
обремененному интеллектом легче стать вожаком. Если там, куда вас
назначили, уже есть по штату начальник, - ему не до лидерства. Это занятый
по горло завхоз. А люди не терпят отсутствия лидера. В любом месте должен
быть главный. И вот тут без программы не обойтись, потому что надо быть
дьявольски ловким, чтобы предвидеть ходы и парировать козни!
Ивана больше всего восхищала серьезность "артиста", изображавшего
невероятного типа.
- Я так не умею, - позавидовал он и, стараясь не улыбаться, спросил: -
Какие же преимущества лидер имеет сегодня?
- Власть! Как во все времена!
Спустился "Рог изобилия" (робот-бармен) и бросил перед "артистом" кассету
заказанной снеди.
- А мне - откровенно признался Конин, - власть представляется невероятной
обузой.
- Обузой может быть только ответственность... Власть - никогда! -
вскричал "вождь", открывая кассету. В голосе его слышалось превосходство.
-Эти вещи не следует путать! Власть означает свободу... от любого
контроля! Впрочем, вам не понять.
Запахло пирожками с капустой. В прозрачной кассете они выглядели
соблазнительно, и Конин подумал, что даже сейчас, отобедав, не отказался
бы от одного пирожка. Бородавка на щеке "вожака" во всю семафорила.
- Я тебя раскусил! - "шутник" перешел на ты, соскользнул с кресла и,
приблизившись, тронул Ванино ухо - Какая прелесть! Ну что, бегемотик, ты
слышишь меня своими свиными ушами?
Иван не знал, как себя вести, когда "артисты" начинают терять чувство меры.
- Оставьте ухо в покое, - попросил он, чувствуя, как напрягаются мышцы и
темнеет в глазах.
- Ну ты, круглый добряк! Каша рассыпчатая! Ты еще будешь указывать?! -
"шутник" растопырил пальцы и полез пятерней в лицо. Конин отпрянул. -
Боишься? - спросил "вожачок". - А ну, идиот, поднимайся! Кому говорят! -
"артист" размахнулся и сильно ударил сзади по шее. Конин только отбросил
руку непроизвольным движением... Получив удар в челюсть "шутник" закатился
под стол. Ваня нагнулся взглянуть, что он делает: споро перебирая
конечностями, "лидер" удалялся, петляя между столами на четвереньках.
Конин ушел к себе, бросился на кровать и долго лежал, уставившись в
потолок.
- Нет - думал он с грустью, - из меня в самом деле не выйдет координатора.
Я человека ударил. В самом деле, я - "бегемот и каша рассыпчатая!" - с
этими горьким мыслями он и заснул. Потом еще несколько раз Конин видел
этого парня издалека - в кафе, в актовом зале, на состязаниях. Если
"шутник" ловил на себе его взгляд, то обязательно изображал панический
ужас и, пригнувшись, пускался в бега. Эта встреча оставила горький осадок
на сердце Ивана.
Стон, разбудивший Конина, выхвативший его из каюты, превратился в долгий
тоскливый вопль. Ваня бежал, но ему казалось, он топчется на одном месте.
Это было похоже на мучительный сон и длилось целую вечность, пока,
наконец, он не уперся в дверь, за которой происходило что-то ужасное.
Вопли стали отчаяннее. Створка была заперта изнутри. Кто-то бился о нее с
другой стороны.
- Откройте! - закричал Конин. - Ради бога, откройте! Господи, что
происходит?
- А вы как будто не знаете? - Иван узнал голос Строгова и обернулся:
филолог, не спеша приближался к двери. В руке у него позвякивал крышкой
блестящий цилиндр.
- Неужели этот кошмар имеет будничное объяснение?! - подумал Ваня.
- В самом деле не знаете? - переспросил Сергей Анатольевич.
- Не могу же я видеть сквозь дверь!
- Тогда не ломайте ее! Вообще, вам тут нечего делать. Ступайте в каюту!
- Нет! Не уйду, пока не узнаю, что происходит!
- Это может для вас плохо кончиться.
- А для вас? Извините, вы очевидно, забыли, я - координатор! И от меня не
может быть тайн!
- Хорошо, оставайтесь. Только не говорите потом, что не было сказано.
- Обещаю.
Строгов приблизился к двери.
- Все-таки отойдите подальше. И не дергайтесь! - быстрым движением он
повернул в замке ключ и нажал на ручку... Дверь распахнулась. И в ту же
секунду какое-то длинное тело, вырвавшись из каюты, сверкая очами,
бросилось прямо к Ивану. Координатор успел прикрыть голову и отвернуться.
Что-то ударило в спину, сбило с ног, придавило к полу. Сверкнули клыки.
Конин чувствовал кожей чье-то дыхание. Стоило отнять руку, он ощутил на
лице горячую ткань, подобную губке.
- Зевс, назад! - крикнул Строгов. Иван вскочил на ноги - только теперь он
увидел громадного куна. Дома их называют еще львособаками. Ростом с
теленка, взрослый кун обладает силою льва. Он бесстрашен. А чувства свои
выражает по человеческий. Больше животное не нападало, а всхлипывало,
прижавшись к ногам Ивана,.
- Значит тебя зовут Зевс? Как странно...
- Что тут странного? - проворчал Сергей Анатольевич.
- Почему не Юпитер, - Конин провел рукой по спине львособаки. - Что с
тобой, Зевс? На тебе - только кожа, да кости!
- Он не ест с того дня, как исчез наш координатор.
- Кун его?
- Они были друзьями, хотя пес и прилетел с Ветровой, - на этот раз филолог
расщедрился на слова. - Мы запираем его, чтобы не пускать в лазарет.
- Чья каюта?.
- Того, кто исчез.
- Значит можно со мной разговаривать по-человечески - подумал Иван,
склоняясь к Зевсу.
- Бедный, мой Громовержец, я тебя так понимаю... Но жить как-то надо.
Кун задрал голову и лизнул человека в лицо. Координатор обнял его обвисшую
гриву.
- Постарайся быть умницей. Я помогу.
Голова Строгова покрылась испариной. В волнении, доставая платок, он едва
удержал цилиндр. Соскользнувшая крышка покатилась кругами, оглашая палубу
кваканьем. Из раскрытой посудины шел аппетитный запах.
- Там у вас что-нибудь вкусненькое? - поинтересовался Иван. Строгов кочнул
головой.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг