существует трагическая случайность, - думал он, - то человек - не "венец
творения", а жалкая игрушка в руках Случая!"
Матепулятор весь сжался. Не от страха, не в ожидании скорой смерти. . . в
мучительных поисках выхода. Он думал о том, что не существует
универсальной формулы спасения, как нет формул счастья, жизни и смерти. И
все-таки, неужели он возвратился ради того, чтобы умереть вместе с этой
безлюдной планетой! На что он рассчитывал? Беда, если разум дает осечку
или работает вхолостую. Сила его может стать уничтожающей. . . Где-то в
глубине сознания загорелся крошечный огонек. Пока еще не надежда, нет, -
просто тема для новых сомнений. Он вспомнил кое-что многим известное,
ничем особенно не примечательное - чисто теоретический раздел математики,
прикладное использование которого представлялось очевидной бессмыслицей.
Казалось, что эта область была обречена еще долго оставаться абстракцией,
хотя многие ее элементы широко использовались в матепуляторской практике.
Так получилось, что человек больше ни о чем не мог сейчас думать, кроме
этой заурядной вспомогательной теории. Он не просто думал, а лихорадочно
теребил память. Всплывающие на поверхность сведения вырастали, как снежный
ком. Какое-то чувство подсказало юноше, что эта работа имела смысл.
Когда память выполнила свою задачу и все, что надо, было растасовано и
уложено по местам, появилась небывалая схема расчетов, сложность которой
явно превышала человеческие возможности.
А внизу темнели моря, сверкали вершины гор, шли, как сны, облака... И
вместе с этой уютной реальностью готовилась исчезнуть навеки тайна
удивительного стечения обстоятельств, породивших жизнь.
Тень корабля над головой заслонила солнце. Еще немного и вздрогнут
звезды...
Корма гравилета раскалилась. Теперь по цвету видно было место, где
вырвется плазма. Скорость падения увеличивалась. Пришлось ускорить
снижение скутера. Юноша неотрывно глядел на то место, где удар нарушил
структуру гравитационного резервуара.
По мере того, как раскаленное пятно становилось ярче, - все быстрее и
яростнее работал мозг человека. Он действовал по программе, которую сам же
считал чудовищной, но еще чудовищнее была неотвратимая гибель целого мира.
Движение мысли уже нельзя было остановить: огненное пятно на корме
гравилета будто действовало на нее катализирующе. Свечение кормы
увеличилось, из красного оно стало желтым. Напряжение росло. Человек
считал... Нет, это были уже не расчеты - словно молнии пронзали мозг. Но
он не страдал, он работал вдохновенно, свободно, неудержимо.
В центре пятна появилась ослепительная точка. "Это конец! - мелькнуло
где-то на краю сознания. - Сейчас все решится!"
Действительно, это было последнее мгновение - короткий миг, за который
юноша успел вставить в расчеты пространственные координаты корабля и
кинуть скутер прочь, подальше от исходящей жаром махины. Увидеть он ничего
не успел...
Высоко над землей плыл крохотный алый лепесток. Лес затаил дыхание. Внутри
лепестка вспыхнула звездочка, такая яркая, что на нее невозможно было
смотреть. Но она все росла и становилась все ярче. Тень должна была
сдаться, она бежала, сжималась в комок, забиралась в щели, кидалась в
воду, нигде не находя спасения и вдруг... прыгнула в небо. Будто швырнули
вверх бархатный лоскут ночи - без звезд, без проблеска света. И в эту
быстро сжимающуюся черную щель, как монета, закатилась слепящая точка.
Раздался грохот. Налетел ветер. Солнце зарыли тяжелые тучи, расшитые
молниями. Начался ливень. Лес задрожал, зашумел, и в этом аду он не
заметил, как пронеслась над болотом неясная тень. Что-то упало в кусты и
прокатилось по мшистым кочкам.
Гроза прошла так же быстро, как налетела. Ветер прогнал тучи и стих. Лес
облегченно вздохнул, огляделся. Над ним голубело прежнее небо. А на болоте
в осоке лежал продолговатый блестящий предмет. Рядом копошилось неуклюжее
крупноголовое существо. Вот большая голова отлетела, но под ней оказалась
еще одна - маленькая, смешная... Лес рассмеялся, наполнился запахами и
криками счастья - он пережил грозу. Прямо на человека выскочил заяц и
присел удивленный на куцый хвост.
- Привет! - сказал человек, снимая скафандр. - Представляешь, как нам
повезло: никому еще не приходило на ум, что пространство можно рассечь...
словно лист капусты, сквозь эту щель просунуть готовый вспыхнуть корабль и
выбросить - в тартарары! - Так сказал человек, а невидимое, но ощутимое
это пространство вибрировало, волновалось, обнимая звенящий, умытый грозою
день. И уже немыслимо было представить себе, что он мог стать последним..
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг