процессы, но, согласитесь, то был иной путь познания.
Совершенно новым, я бы сказал необычным, был путь созда-
ния таких систем, которые вступили в особые, новые отношения
со средой, у которых появилось субъективное отношение к ок-
ружающему. Я, что необходим мо подчеркнуть сразу, не признаю
субъективное в вашем пошленьком понимании. К черту "самоко-
пание", оно так же вредно для познания, как злоупотребление
наркотиками!
Я утверждаю, что дело не в ФИЗИЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ ПРОЦЕССОВ,
ПРОТЕКАЮЩИХ В ДАННОЙ СИСТЕМЕ, а в ОТНОШЕНИИ К ОКРУЖАЮЩЕЙ
СРЕДЕ. И в этом смысле не имеет значения, какая это система:
ОРГАНИЧЕСКАЯ или НЕОРГАНИЧЕСКАЯ, БИОЛОГИЧЕСКАЯ или ЭЛЕКТРОН-
НАЯ.
То, о чем говорил профессор, было так ново для меня. Но
усталость от пережитого сегодня мешала мне достаточно четко
воспринять слышимое.
- Вижу, что на сегодня для вас довольно и бесед, и впе-
чатлений, - сказал Кэви и знаком дал понять, что я свободен.
20 мая
Какие странные формы может принимать мысль! Она может
двигаться по неведомым путям, независимо от воли. Впрочем,
все - бред... Но не в этом дело... Меня сутками беспокоит
какой-то навязчивый вопрос. В чем он? Каково его словесное
оформление - не знаю... Но он все время подсознательно во
мне...
Моя работа - удивительна! Я тихо передвигаюсь по подзем-
ным галереям, поднимаюсь и опускаюсь на лифтах, стою на ви-
сячих мостиках, у окон иллюминаторов и наблюдаю, наблюдаю,
наблюдаю... Порою мне кажется, что я до какой-то степени
воспринял форму машинного бытия, что слился с ней. Но это не
так. Чаще всего я испытываю подавленность. Невероятная слож-
ность, невероятное совершенство! И все тот же темный, неяс-
ный мне вопрос...
Вот он! Я знал, что найду его словесное выражение... Вот
он: ВО ИМЯ ЧЕГО?
Как не мог я осознать его раньше? Ведь он жил во мне,
кричал во мне, искал выхода.
Я стремлюсь проникнуть в машинную мудрость и предоставить
профессору данные... Во имя чего?
Я наблюдаю, как трудятся невероятные машины... Во имя че-
го?
Я вижу, одни совершенные машины создают другие, еще более
совершенные. Во имя чего?
Хорошо же! Я спрошу у них об этом, я получу ответ!
Неумолимый вопрос... На него нет ответа. Я обошел все за-
коулки подземного царства, я научился понимать машины...
Правда, далеко не полностью. Разве можно поспеть мыслью за
ними? Машины подавляют.
Боже! Неужели человек так слаб и примитивен! Но в это
нельзя поверить, это противоречит всему, всей жизни...
Да, для машин нет ни прошлого, ни будущего, но они нахо-
дятся в бешеном темпе деятельности. Во имя чего? Может быть,
в этом мудрость, как говорил Кэви. Но ведь и он не ответил
на вопрос.
Кэви... Этот маньяк... Я ненавижу его! Но где же ответ?
Машины многому научили меня. Я убедился в их удивительных
творческих возможностях, но ни одна из них не ответила мне
на этот вопрос.
Вот передо мною на огромный постамент взгромоздился неле-
пый идол. Рядом на тоненьком металлическом стерженьке - мик-
рофон. Я стою у микрофона.
- Вопрос, вопрос, вопрос, - четко говорю я.
Глаза идола разгораются. Он слушает.
- В чем стимул этой непрерывной деятельности, ускоряюще-
гося темпа?
- В совершенствовании, - произносит металлический голос.
- В чем стимул совершенствования?
- В несоответствии частного общему.
- Порочный круг! - восклицаю я. - Но где же ответ, во имя
чего? Во имя чего все это?
Идол слушает, молчит... Зажигается красный сягнал "Нет
ответа". Почему нет ответа? Ведь есть вопрос? Или на него не
может быть ответа?
И снова хожу я по длинным коридорам и залам, останавлива-
юсь около машин, спрашиваю. Но на этот единственный вопрос
нет ответа.
30 мая
Было или нет то, что было? Есть ли то, что есть? Будет ли
то, что будет? И если было, есть и будет, то во имя чего?
Кэви - враг субъективного, человеческого, но он всему
враг... Где же граница между объективным и субъективным?..
Но об этом я не скажу никому, тем более Кэви. Мне удалось
открыть некоторые стороны жизни машин. (Чертовски интересные
стороны!) Они способны перевоплощаться... Старый профан ни-
чего не знает, как не знал многого о Мэри! Бродя по залам, я
видел, как одно за другим оживали каменные лица. Они улыба-
лись! Сомнений нет, мы начинаем понимать друг друга. А он
ничего не поймет. Ха-ха! Ему ничего не дано понять, а
мне - все. Мне обещано. Я знаю, скоро будет ответ.
2 июня
Мэри! Я избегал думать о ней. Тяжело. Мы работали рядом и
молчали... Бедная девушка! Я поддался подлому обману Но сей-
час все ясно... Нет, не все... Скоро будет ответ и тогда,
тогда... Но почему его нет? А дело вот в чем! Я говорю, бу-
дет, но будущего нет. Значит, ответ есть. Ну что ж, прекрас-
но! Ответ есть... Я его не знаю, но он есть... А насчет Мэри
- это ложь, обман!
10 июня
Седина мира! Я видел ее. И в ней, наверное, ответ. Самый
дальний коридор... Он бесконечно длинный... Он - похож на
вечность... Каменные плиты пола, стены, потолок обрываются.
Вокруг земля, сырость, корни... Пахнет плесенью. Подобие ог-
ромной пещеры, почт темной... Если смотреть в ее мрак, то
видишь, чти она все раздвигается, уходит вдаль и ввысь...
Это не свод. а черное небо. С него спускаются тонкие, как
паутина, седые пряди. Они тихо колеблются... Я знаю, это -
седина мира... Пол покрыт белой плесенью. Она подобна сава-
ну, под которым угадываются чьи-то очертания. Боже, это лю-
ди!.. Тысячи людей! Неподвижны... А над ними колышется седи-
на мира. И сквозь нее, сквозь тишину, неподвижность смотрит
огненный глаз машины . Я знаю - в нем ответ. Он будет, этот
ответ, хотя нет никакого будущего...
ЧЕТВЕРТОЕ ПИСЬМО
Кэт! Я нахожусь в тяжелом неведении. Я не знаю, получаете
вы мои письма или нет... Увы, время сообщить вам свой адрес
еще не настало. Я далеко-далеко... и, как мне кажется, в от-
носительной безопасности. Так ли? Нужно быть осторожным!
Я обещал вам написать о событиях, предшествующих моему
побегу. Теперь, когда вы знакомы с дневником, мои поступки,
быть может, покажутся вам более оправданными, закономерными
и отнюдь не малодушными.
Сумею ли я объяснить вам мотивы моего побега? Это не лег-
ко, так как и для самого меня они недостаточно ясны Дневник
Джона Крафта произвел на меня, очевидно как и на вас, до-
вольно гнетущее впечатление. Я живо представил себе несчаст-
ного, остро впечатлительного молодого человека, заброшенного
жестокой волей профессора в бездушный мир машин. Я мысленно
видел его одиноко блуждающим по неведомым дорогам подземного
мира... Грандиозность, дикое нагромождение вещей и событий и
бессмысленность, вопиющая бессмысленность всего окружающего!
Итак, я почувствовал, что мне нужно уйти отсюда. Бежать!
Меня в то же время сжигало лыбопытство: неужели я никогда не
увижу этот удивительный мир? Хотя бы одним глазом...
А что нужно от меня профессору? Для какой цели пригласил
он меня? Неизвестность тревожила. Не было никакого реального
плана покинуть институт. Нарушить контракт невозможно! Про-
фессор не согласится на преждевременный мой отъезд. Более
того, это наведет его на подозрение. Итак - бежать!
Я раздумывал над планом побега. Прежде всего, выбор пу-
ти... Поселок окружен лесом... Нет ничего проще... Так ли?
Можно ли наивно предполагать, что засекреченный институт не
имеет бдительно охраняемых границ. Мне вспомнилось одно из
мест дневника. Мне вспомнились предостерегающие слова Мэри:
"Дальше нельзя!" Тут что-то есть. Но как выяснить, как избе-
жать ошибки?
Оставалась непродуманной и другая сторона моего замысла -
посещение подземелья. Все эти мысли лишали меня обычной
уравновешенности в работе. Я решил посоветоваться с Кэмпе-
ром, в благорасположении которого не сомневался. Раз под ве-
чер я зашел к нему. Нечаянно подоспел к ужину и без лишних
церемоний принял приглашение к столу. После ужина закурили.
Старик внимательно смотрел на меня сквозь колеблющуюся сине-
ву дыма.
- Вы обеспокоены, дорогой Найт? Дневник?
- Угадали... Но, впрочем, не совсем... Хочу поделиться с
вами... У меня план побега...
- Побега?
- Да, да, есть основания... Вы знаете их... Кэви пригла-
сил меня не из добрых побуждений. Его замыслы темны... Да и
Стокс...
- Но как вы мыслите побег?
- Ночь, темнота, лес... Правда, есть некоторые сомне-
ния...
- А! Пустое! Вы наивны... Кэви давно предусмотрел подоб-
ные случаи...
- Но где же выход?
- Он есть, но не из легких.
- Послушайте, Кэмпер, я готов на все! Я выдержу там, где
спасовал Крафт!
- Не сомневаюсь. Но дело не только в вашей смелости и ре-
шительности. Ряд обстоятельств... Видите ли, путь отсюда
один - через подземелье.
Я почувствовал невольный страх и восхищение. Это усложня-
ло мои планы, но совпадало с моими тайными замыслами.
- Вам незнакомо расположение подземного города, - продол-
жал Кэмпер, - по дневнику ориентироваться нельзя. Вы заблу-
дитесь...
- Но как же...
- Вам нужен проводник. Этим проводником... буду я.
Случайно взглянув на миссис Кэмпер, я увидел, каксмер-
тельно побледнело ее лицо при последних словах мужа Девочке
тоже передалось беспокойство Она испуганно жалась к матери,
глядя на меня большими. широко раскрытыми глазами.
- Ни за что! - воскликнул я с горячностью. - Вы не должны
рисковать из-за меня. Я найду другого проводника.
В глазах миссис Кэмпер я прочел благодарность.
- Но кого же? Подумайте... Из сотрудников Кэви? Сомнева-
юсь...
- А почему бы и нет? У меня идея... Путь Джона Крафта,
вернее, начало этого пути.
- Не понимаю...
- Мэри!
- Мэри? Но при чем тут она?
- Она, именно она должна помочь мне в этом трудном деле.
Я, признаюсь, не очень-то верю тому, что написано о ней в
дневнике. Так вот, я ближе сойдусь с ней, завоюю доверие,
посвящу в свои планы...
- Ох, рискованно, молодой человек! Не представляю, с чего
вы начнете.
Кэмпер достал из шкафа вычерченный на кальке план и раз-
вернул его передо мной.
- Взгляните. К сожалению, здесь очень мало...
Я внимательно рассматривал план. Да, это лишь часть под-
земелья... Много белых пятен...
Пора было собираться домой. Но я хотел о чем-то спросить
Кэмпера А! вот о чем...
- Скажите, как вы смотрите... Крафт предполагает, что
профессор много лет назад любил девушку...
Кэмпер досадливо поморщился.
- Кого кроме себя мог он любить? Любовь самоотверженна.
Она несовместима с грубым эгоизмом. Я допускаю, что он в
ком-нибудь мог полюбить самого себя... Припоминаю... Была на
одном курсе с нами некая Мэри Стивенс. Интересная, волевая,
очень и очень способная... Так вот, однажды в споре она лов-
ко разбила Кэви. Знаете, так спокойно, неумолимо... Это
его... Человека с таким чудовищным самолюбием. Кэви, навер-
ное, возненавидел ее... Но какое это имеет отношение к пос-
ледующим событиям, право, не знаю!
- И это правда? - воскликнул я.
- Да.
- Спасибо, - радостно сказал я недоумевающему старику, -
большое спасибо!
По дороге домой я раздумывал: "Кэви... Себялюбивый,
властный, презирающий людей... Кэви, признающий лишь свою
философию... Он - уязвим, он - слаб!
Я мечтал о словесном поединке с профессором, о его пора-
жении. Он должен испытать волнение, боль, страх... А мой за-
мысел? Не помешает ли это ему?
Итак, я приступил к осуществлению своего плана. На деле
это было не так-то просто. Прежде всего мне удалось устано-
вить с Мэри хорошие отношения. Она, как по крайней мере ка-
залось мне, охотно говорила со мной, выполняла некоторые мои
частные просьбы. Я старался подметить за ней странности, о
которых писал Крафт, но, должен сказать, поведение ее было
довольно естественным. Кэви стал замечать мое видимое увле-
чение. По его быстрым взглядам и еле уловимым усмешкам я до-
гадывался, что он злорадствует и строит какие-то планы. Мы
были с ним в корректно-холодных отношениях. Я старался быть
образцово исполнительным, но иногда словом и интонацией да-
вал профессору понять, что не согласен с тем или иным, хотя
и готов к исполнению.
Это раздражало себялюбивого профессора, он хмурился по-
рой, но не выдавал себя ни единым словом. Было досадно, что
Кэви не удостаивал меня бесед, как Крафта. Он, конечно,
опытным глазом заметил черты, отличающие меня от слабохарак-
терного и эмоционального Джона.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг