ванну с теплой водой. Даже не промахнулся. Плюхнулся, взметнув к потолку
облако водяных брызг и густого пара - огромная деревянная бадья
покосилась, со стены попадали какие-то кинжалы, а кот пискнул и шарахнулся
под лавку. Ура, ура, ура. Я князь! Ля-ля-ля. Я схватил мыло и принялся
намыливать себе голову. Сюда, прямо на темечко, мы скоро водрузим красивую
золотую корону... (Мыло пахло тухлятиной, но мне наплевать.) Водрузим
корону, а на плечи золотые эполеты (я намылил плечи).
Итак, серебряный колокол, кажись, и впрямь жахнул. Жахнул по-черному, как
и обещал ветхий заполярный старожил Николай Евсеич. Мир вздрогнул и
попятился задом. Кипиративы и супермаркеты ушли под землю - в Москве,
должно быть, по деревянным мостовым вновь, как полтыщи лет назад, ползет
нескончаемый поток телег... Вчерашние мафиози тупо оглядывают рыжих и
вороных жеребцов, в которых внезапно превратились их оранжевые "ягуары" и
траурно-черные "саабы". Стриженые пятнадцатилетние птючки примеряют новые
вышитые сарафаны, а их мамаши с выпученными глазами перелистывают
обнаруженные на журнальном столике "Домострой", "Житие протопопа
Феофилакта" и придворный рукописный журнал "Про то и сьо въ стихахъ и
прозе". Мои друзья, Бисеров со Старцевым, думается, в эти минуты уже
привыкают к лаптям и онучам... Интересно, в кого они превратились? Бисер
небось так и остался трактирным озорником и повесой. А Старцев
метаморфировал, пожалуй, в умного чернокнижника или княжеского дьячка по
особым поручениям...
Ха! Я радостно фыркнул и бултыхнулся в ванне, заливая водой медвежью шкуру
на полу. Я очень рад. Пропади пропадом прежняя Россия с ее пирамидами,
мавзолеями, зиккуратами, парламентаризмами и траншами МВФ. Вот вам новые
исторические декорации! Дремучий лес и тысяча кикимор! Весьма недурная
получилась шутка с колоколом. БеллеЗстам и не грезилось. Вместо сталинских
высоток, казино и автобанов - заимки в непроходимых лесах, постоялые дворы
и грунтовые дороги... Вместо ментов - дружинники, заместо правозащитников
- юродивые. Журналисты превратились в скоморохов, банкиры - в толстомордых
купцов, а курящие фригидные феминистки-автомобилистки - в ласковых
многодетных молодух. У девушки Ники, должно быть, исчез пирсинг в пупке, и
даже дырочка заросла...
Стоп-стоп, братец. Не надо думать о Нике. Для нас ее больше не существует.
Впрочем... интересно, что теперь с Цюрихом?
Я злобно ухмыльнулся и снова фыркнул. Полетели мыльные пузыри. Кот вылез
из-под лавки и ошалело уставился на меня. В оловянных гляделках застыло
удивление.
- Что наблюдаешь, Пафнутьич? - весело спросил я, вальяжно поигрывая
мочалом (я почувствовал, что кота зовут Пафнутьич; мой кот - как хочу, так
и называю). - Не бойсь, мы с тобой отныне заживем по-княжески. Всех
крестьянок - на барщину, всех парней - в рекруты. И походным маршем на
Швецию. Построим боевых дрессированных медведей в клин, сверху прикроем
штурмовыми горынычами, как в игре "Whorecraft". Возьмем для начала
Стокгольму с Копенгагеном. А потом и до Цюриха доберемся. В Цюрихе много
аппетитных жирненьких эльфов. Их можно мочить из счетверенного пулемета и
терзать когтями. Тебе понравится в Цюрихе, Пафнутьич.
Горделиво осмотревшись, я заметил неподалеку дубовую доску с углублениями
для чаши, подсвечника и блюда с фруктами. Ух ты! Подобная доска имелась у
Наполеона (видел в кино) - Бонапартий любил полежать в ванне после
напряженного рабочего дня, а на доске он писал гусиным пером длинные
письма возлюбленной Жозефине. И я желаю как у Бонапартия! Ухватив край
доски, положил поперек бадьи. Получилось удобно - вроде столика. Фруктов,
правда, в блюде осталось немного: половинка яблока и холодная куриная
ножка, изрядно попорченная Пафнутьичем. Зато рядом (опять-таки в
специальном углублении) - невесть откуда взявшийся костяной кубик с зернью
на истертых гранях. А также - крохотный золоченый колокольчик. "Чтобы слуг
вызывать", обрадовался я.
Позвонить не успел. Через распахнутое окно со двора донесся отдаленный
гул, что-то вроде конского топота. Шум приближался: прозвенел рожок,
радостно залилась собака... "Ха-ха, добрая нынче зоря - само лыбедей две
дюж изловили!" - загремело от коновязи, и тяжелые сапоги застучали по
ступеням и мостам. "Чумырля, комони напой да хвосты расчеши, - грохотали,
приближаясь, пьяные веселые голоса. - Живо-живче! Наверх, Дзеничку
разрадуем!" Людей было много - должно быть, мои ловчие вернулись с охоты.
Оч-чень хорошо. Две дюжины лебедей прямо к завтраку. Давненько, признаюсь,
не вкушал свежей лебедятинки.
Когда первый охотник вошел в горницу, я намыливал колено. И, разумеется,
сделал вид, что не заметил этого грязно-рыжего гиганта в мокром дорожном
плаще поверх кожаных доспехов и с набитым ягдташем на поясе. Охотник как
охотник, подумаешь! Что ж нам, князьям, вылезать из ванны навстречу
всякому встречному егерю? Вот еще. Князь занят, он в душе. Скажу по
секрету: я немного волновался. Это был мой первый опыт общения со слугами.
Сохраняя независимый вид и продолжая тщательно намыливать слегка
подрагивавшее колено, я напевал любимую песню. Кажется, это была ария
Саурона из виртуального мюзикла "В Бараддуре все спокойно".
Вслед за рыжим веснушчатым гигантом, приседая под низкую, окованную
железом притолоку, в горницу один за другим полезли другие гиганты -
белокурый, седой и, наконец, лысый. У белокурого в руках был арбалет;
седой удерживал под мышкой помятый топор, а лысый и вовсе был облачен в
нетипично яркие багровые тряпки, покрытые золотыми блестками. Более того:
на каждом пальце у лысого поблескивали кольца с цветными камушками. Хм...
Видать, неплохо я плачу своим ловчим!
Возникла неловкая пауза.
- Ах! Как вы меня напугали, господа! - сказал я неожиданно тонким голосом
(голос изменился, должно быть, от волнения).
Ловчие тупо молчали. Возможно, они стеснялись наблюдать своего владыку
голым и намыленным. Белокурый изумленно приоткрыл рот - это выглядело
примерно так: ")8-0. Рыжий зачем-то сжал кулаки и нехорошо побледнел. Лицо
лысого господина в блестящих одеждах, напротив, медленно багровело. В
воздухе, медленно поводя скользким хвостиком, проползла продолжительная и
напряженная секунда. Я покосился на игровую консоль внизу экрана: датчик
морального духа показывал теперь всего 75 процентов. Пафнутьич высунулся
из-под лавки и вновь сокрушенно покачал взлохмаченной головой. Я решил
подбодрить подчиненных:
- Что же вы толпитесь в дверях, друзья мои? Проходите и садитесь на
лавочку у стены.
Согласитесь, я не самый плохой князь на свете. Я внимателен к слугам.
Неблагодарные холопы этого не оценили. Лысый господин в блестках издал
краткий неестественный звук, похожий на хриплый лай. При этом карие глазки
выпучились настолько, что я начал беспокоиться за его здоровье.
"Смеррр-р-ррд!" - прорычал лысый и совершил неожиданный поступок. Скрипнув
зубами, он быстро бросил в меня охотничий кинжал с золотой рукоятью.
Раздался неприятный звук. Я перевел взгляд вниз и увидел, что кинжальная
рукоять (оплетенная золотой нитью и инкрустированная грубо ограненными
изумрудами) торчит у меня из груди. Вот так. Прелюбопытное ощущение.
Замечу, что не ощутил никакой боли - только обида безжалостно сдавила
сердце.
- Ну вот... - обескуражено выдохнул я. - За что?
Присутствующие, видимо, были не готовы отвечать на вопросы человека с
кинжалом в груди. Белокурый е2 не уронил арбалет. Седой пошатнулся и
схватился за косяк. Только лысый негодяй сохранял присутствие духа:
тряхнул головой и вынул еще один ножик из кармана.
Наконец я понял, почему не умер. Ножик вонзился в дубовую доску, лежавшую
поверх ванны как раз на уровне моей груди. Я испугался. Лезвие кинжала
пронизало тесную древесину на добрых три дюйма в глубину! Шутка лысого
ламера в перстнях не понравилась. Я даже разозлился.
Медленно и, должно быть, ужасающе я начал подниматься из мутной воды.
Мыльная пена стекала по моему стройному телу - влажные волосы рассыпались,
закрывая лицо. Мышцы перекатывались на спине, и я напрягся, чтобы все
видели мой отлично накачанный пресс. Я знал, что им страшно. И пусть
боятся: ведь я уничтожу всех.
- Бойтесь меня, негодяи! - неуверенно сказал я, пытаясь вытащить
вонзившийся в доску кинжал. Проклятие... Днище ванны скользкое, немудрено
и оступиться. - Бойтесь, злобные ламеры! Я - великий князь хакеров,
страшный гроссмейстер и вебмастер Степан Тешилов, безжалостно вырву сердце
у вас из груди. Please wait...17
Ножик не хотел выдергиваться из доски. Странно: в нормальных американских
играх такого не бывало. Плевать, я возьму их голыми руками. Ни тени
сомнения. В любой ролевой гамесе герой, внезапно попадая в чужую эпоху,
немедля обнаруживает дремавшие ранее способности к рукопашному бою. Таковы
законы жанра. Тощие доходяги-студенты начинают накручивать сальто по
паркету, привыкают со всей дури метать дротики и прыгать с небоскреба на
небоскреб. И правильно: жизнь вокруг изменилась, а значит - люди тоже
претерпели трансформацию. В прежней жизни я довольно метко расстреливал
монстров в компьютерных аркадах - стало быть, теперь без труда справлюсь с
четырьмя бородатыми негодяями. У них и базук-то нет, не говоря уже о
лазерных пушках и полуавтоматических гвоздеметах!
Я знал, что делать. Тело замерло, готовое к броску. Сильно оттолкнуться от
днища ванной и прыгуче взмыть под потолок - резко развернувшись в воздухе,
ударить переднего огненно-рыжего бородача обеими ногами в голову. Он
скажет "Ohh... shit!"18 и красиво отлетит назад, сбивая с ног белокурого.
Белокурый воскликнет "Ouch... Goddamit!"19 и тоже упадет. В это время я
приземляюсь на руки, делаю кувырок, подхватываю арбалет и с лету выпускаю
стрелу в чучело волколака. Чучело выкрикивет "Hey... eazy!"20 и рушится,
придавливая седого здоровяка с топором. Лысый молча бросает в меня второй
кинжал, но я ловким мускулистым колобком перекатываюсь по полу и сбиваю
плешивую тварь изящной подсечкой (не зря ж тренировался, еженощно
поигрывая в "Мортал Комбат"). Пафнутьич с визгом "I'll take him, boss!"21
атакует из-под лавки и кусает лысого бедолагу за целлюлитную ягодицу,
отвлекая внимание. Я подлетаю к очухавшемуся белокурому и добиваю его
ударом голой намыленной коленки в область поясницы (удар типа "Фаталити",
т.е. +50 очков бонуса). Пафнутьич удерживает плешивого в партере, пока я
выбираю наименее тупую секиру из тех, что висят на стене. Отрубленная
лысая голова, подпрыгивая, выкатывается из горницы в сени...
"Время пинать задницы и жевать бубль-гум", - объявил я и прыгнул. К
сожалению, алгоритм не сработал: неудача подстерегала в самом начале.
Пытаясь выпрыгнуть из ванны, я поскользнулся и рухнул обратно в воду,
жестоко отбивая спину о днище. (Ouch! My ass hurts!22 - справедливо
подмечал в такие минуты известный персонаж Д.Ньюкем.) Потирая ушибленный
копчик, я замешкался и не заметил, как рыжеволосый детина с бледным от
озлобления лицом подскочил к моему деревянному джакузи! Я хотел вцепиться
злодею в ржавую бороду, но опоздал. Конопатый верзила попросту ухватил
тяжелую бадью руками, натужно поднял в воздух и... выбросил в широко
распахнутое окно.
Деревянная ванна проломила оконные перегородки и вылетела наружу вместе с
обломками стены. Замечу, что в этот момент проклятая бадья отнюдь не была
пустой. В ней была вода. А в воде находился, прошу учесть, живой человек.
Напоследок замечу, что горница располагалась на третьем этаже княжеского
терема. Здешний князь, видите ли, любил пентхаусы под самой крышей.
PRESS F2 FOR SAME SHIT23
Несколько путешественников находятся здесь в самом затруднительном
положении и, зная по слухам Вашу снисходительность, решились прибегнуть к
Вашему покровительству.
А.С.Пушкин
(Из письма Б.Г.Чиляеву)
Имя подлого князя я узнал, когда очнулся в по2ле для рабов-смертников.
Властителя звали Веча Потатровский, и был он тем самым плешивым ламером в
перстнях и блестках, которого я столь опрометчиво принял за егеря. Поведал
об этом сребрский паренек по имени Ракита - мы познакомились в по2ле. В
наших судьбах было кое-что общее. И меня, и Ракету (я предпочитал называть
его именно так) через несколько часов должны были бережно уложить на
высокий, украшенный цветами и флагами эшафот посреди славного города-героя
Потатрова - только для того, чтобы легким движением хорошо заточенного
топора отделить наши головы от остального организма. Князь Веча назначил
казнь на полдень, дабы все жители могли в обеденный перерыв поглазеть на
прелюбопытное шоу с нашим участием. Я скосил глаз на виртуальную консоль:
счетчик заработанных игровых очков показывал минус триста. На крошечный
зеленый градусник - датчик моего морального духа - косить глаз не
хотелось. Тоже небось в минусе.
"Славий птичка мала сваком щасте дала, только мне юнаку тугу
нагадала..."24 - мелодично напевал Ракета, уткнувшись носом в стену. Я не
видел его лица: только наголо выбритый сиреневый затылок с оттопыренными
ушами светлел в полумраке карцера. Затылок был покрыт синяками и шрамами,
а на темени рыжим пятном горело загадочное клеймо: выжженная надпись
по-восточному. "Ово написано йе по-турски шта я сам вырло опасен вояк"25,
- пояснил Ракета, не поворачивая головы,
Он попросту не мог этого сделать. Потому что был, по местной тюремной
традиции, посажен в большую бочку из-под квашеной капусты - только голова
торчала из дырки, прорубленной в крышке. Ракетина бочка была поставлена
так, что бедолаге постоянно приходилось глядеть в земляную стену подвала.
Мне повезло куда больше. Хотя мой бочонок был из-под браги (а стало быть,
значительно меньше размером), зато он лежал на боку и легко перекатывался
по грязному полу карцера (для этого достаточно лишь судорожно толкнуться
телом о стенки). Поэтому я мог по желанию изменять угол зрения - то в пол
посмотришь, то в потолок, а то и на дверь. Море удовольствия. Гораздо
интереснее, чем просто пялиться в стену.
"Кнез Веча есть вырло мерзкий глупак, - вздохнул затылок Ракеты, прерывая
песню. - Нажалост я йому главу не срубио сам у прошле године"26. Ракета
недаром жаловался на лысого князя Вечу Потатровского. Ракета был гордый
юнак (что на русский переводится как "смелый парень, умеющий махать саблей
и крошить плохих"). В прошлом году бритоголовый сребр нанялся в
потатровскую дружину и верно служил работодателю: при неудачной осаде
Турова он причинил защитникам неприятельской крепости немалый ущерб, когда
ночью тайно перелез через стену и занес в город мешок с причумленными
крысами. Минувшей зимой Ракета прославился тем, что, заблудившись пьяным в
Татраньских горах, провел ночь в берлоге с самкой снежного человека и,
проспавшись, ушел невредимым домой.
Жаль, что глупый князь Веча не ценил в Ракете ценного работника: за мелкое
правонарушение, совершенное на женской половине княжьего терема, он
приговорил храброго юнака к смертной казни. Князь Веча не любил, когда
подчиненные попадались ему на глаза в обнаженном виде, да еще в спальне
его единственной дочери, симпатичной и пухленькой Дзенички. Дзеничка
славилась своим бюстом и подлинным демократизмом в отношениях со слугами
противоположного пола, благодаря чему казни молодых и симпатичных холопов
в Потатрове давно стали привычным явлением. Жители чуть не еженедельно
собирались на очередное шоу, заранее прихватив с собой пиво и сандвичи.
Что ж... я всегда говорил, что виртуальный секс - намного безопаснее
обычного: из-за него на эшафот не потащат.
Нынешней ночью я тоже оказался на роковом ложе княжны Дзенички.
Оказывается, я был ее любимым... рабом. Бесправным дворовым холопом, в чьи
обязанности входило прибирать в комнатах, подкармливать певчих птиц и
котов (кормежку собак доверяли более квалифицированным белым воротничкам
вроде псарей, доезжачих и брзятников). А я то возомнил себя князем!
Признаться, сбили с толку меховое белье и подобострастный кот Пафнутьич. А
также темнота, из-за которой я так и не заметил возле кровати свои
перепачканные рабские порты и драную рубаху. "Ты си смрд"27, - честно
сообщил Ракета. Я грустно улыбнулся. Любопытно: неужели все студенты
превратились теперь в рабов? А кто ж тогда князья - бывшие депутаты
Госдумы? Хочу разобраться, наконец, в новых российских реалиях.
- Послушайте, Ракета! - обратился я. - Вы не подскажете, какой нынче день
недели?
- Полунник, - с готовностью ответил Ракета. И пояснил: щестьнадесятый
травкос на длинной зоре. Празднуется второй день битвы Перкуна с Волотом и
похищение Индрик-зверя. Нельзя вкушать лягушек и змей.
Ух ты! Вчера еще был понедельник, 15 июня - а сегодня уже полунник,
шестнадцатый день травокоса. Сильно. Всего-то один удар колокола - и
столько новых ощущений для народа. Интересно, как это было? Помнится: беру
в руки веревку раскачиваю тяжелый колокольный язык. Он плывет нехотя
вязко, как серебряная ложка в бочке густого меда. Колокол грузно
покачивается, поводя почерневшими неровными боками (работает графический
ускоритель Voodoo) - на колокольне ветрено, холодные воздушные струи
нехорошо постанывают внутри колокольного свода - и ветер будто цепляет
язык невидимыми когтями, стремясь отвести удар... Но я упорно тяну за
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг