профессиональном коде. Несколько лет назад этот уродец был ее самым страшным
врагом, в ту пору Касси удалось ускользнуть от него. Теперь он находился в
хороших отношениях с дядюшкой Чанди, считался его союзником, - но завтра все
опять могло перемениться. Вот почему нельзя было упустить момент побольше узнать
о Нинью, отыскать его слабые стороны. Осторожность и предельная
сосредоточенность здесь никак не помешают. Касси знала себя - преувеличенное
представление об опасности куда быстрее приводит ее в боевую форму, чем
самоуверенная расхлябанность. Вот и надо в полной мере ощутить, кем же в этом
смысле является заместитель командира КВБ. Так же, как любому водителю боевого
робота необходимо заранее познакомиться с тактико-техническими данными новых
боевых машин противника.
Пока она танцевала со своим красавцем, Нинью несколько раз коротко глянул
в
ее сторону - как бы невзначай... Касси отдала ему должное - ее сразу бросило
в
жар, затем в холод. Да, этот уродец умеет нагнать страху на врага.
"Так уж случается с людьми, за которыми приходится долго охотиться, - подумал
Нинью. - Их надо убирать. Плевое дело!.."
Он усмехнулся пошлости подобных рассуждений. Монстры бывают только на
тридивизионных экранах. Естественно, речь не идет о свихнувшихся маньяках. Нинью
отпил сок из бокала. Что касается убийств, в молодости он рассуждал совсем по-
другому. В ту пору он был жидковат с людьми, легкомыслен, хотя уже успел
повоевать в боевых частях и пройти подготовку в школе коммандос. В те дни он был
дружен с самим Теодором Куритой, будущим правителем Синдиката. Ради хозяина он
не скупился на шутки - ну и веселые, искрящиеся они у него выходили! С женщинами
тоже был легок.
Занятное было времечко!
Сломалось все в одночасье. Как, почему - объяснить трудно. Конечно, должна
была существовать какая-то причина, из-за которой он уже на самом верху, сумев
пробиться в сливки общества, потерял интерес к жизни... В пылу многочисленных
развлечений, на пороге широких возможностей, открывшихся перед ним, Нинью ощутил
тягостную пустоту. Приходилось носить маску скучающего негодяя, этакого
чудовищного паука. Пусть боятся, меньше будут тревожить... Дело совсем не в
уродстве, приобретенном в кабине робота. Таких красавчиков, как он, среди воинов
пруд пруди. Самое страшное испытание - это гореть в рубке боевого робота.
Выжившие в большинстве своем скоро осознают, что с лица воду не пить. Неприятно,
конечно, но не смертельно. Не повод для ипохондрии... Годы службы в органах
безопасности - тоже не сахар. Куда подевались веселость и легкость характера,
в
душе сохранился только металл. Никогда ему больше не влезть в шкуру прежнего
неунывающего шутника и балагура.
Слова-то все какие-то лубочные, ироничные - шутник, балагур... Но ведь так
оно и было. Он жил только тогда, когда эти качества имели самостоятельную,
естественную ценность. Конечно, обстоятельства скрутили его, особенно право на
убийства - это нельзя отрицать, однако истина в другом. Выходит, было что-то в
нем паскудное, - жаждущее вырваться, размахнуться, начать крушить... Зачем?
Нинью усмехнулся - в такие минуты он был интересен сам себе. Этакий
рефлектирующий ублюдок... Зверь со склонностью к психоанализу... Примелькавшийся
в литературе тип... Беда в том, что в нем, в так называемом Нинью Кераи
Индрахаре, не было ничего литературного. Вот он весь, во плоти!.. Кто постарался
сделать его таким человечишкой? Здесь нельзя не отдать должное его приемному
отцу. Негодяй с идеей, защитник государства - а по его, Нинью, мнению, все
подобные защитники просто грязные ублюдки. Только у них хватает ума прикрыть
смрадное нутро красивой фразой.
Вот одна из сентенций, накрепко вбитая в голову приемного сына:
"Дракон не может позволить себе использовать такого способного человека, как
ты, сынок, в качестве тупого исполнителя, этакого бездумного инструмента... Твоя
задача, твои обязанности, наконец, - куда шире. И труднее. Ты должен воспитать
в
себе умение держать под контролем любую ситуацию, оставаться гибким и не терять
разум в любых условиях. Причем это должно сказываться в мельчайших нюансах твоей
работы. Этим настоящий профессионал отличается от разъевшегося на
государственных харчах чинуши и лопающегося от собственного величия генерала.
Подобное отношение к делу вырабатывается постоянным пополнением запаса знаний,
подлинным интересом к новому. И прежде всего способностью удивляться... Вот в
чем парадокс: наша служба напрочь отшибает в человеке естественную
любознательность. Не любопытство и интерес, который мы испытываем в силу
служебных обязанностей, но именно любознательность'-- величайший дар эволюции.
Детская пытливость, стремление проникнуть в любую, даже выдуманную тайну. Вот
этим ты и должен заняться в первую очередь".
Нинью едва не рассмеялся - ему удалось выполнить наказ приемного отца. Он,
Нинью, до сих пор удивляется этому человеку, который уже полтора десятка лет
провел в самодвижущемся лечебном кресле, но не утратил ни остроты внутреннего
зрения, ни природной гибкости ума. Любую схему, любой план Сабхаш Индрахар до
сих пор способен рассматривать как занятную игру, увлечься ею, придумать правила
и, потирая ладони, сделать первый ход.
Когда-то Нинью разделял этот восторг. Теперь он ясно сознавал, что это не
более чем самообман, форма существования паралитика, старающегося прожить на
несколько жизней больше, чем ему было отмерено. Жизней, наполненных движением,
погонями, интригами, схватками и страстями. С точки зрения Нинью, подобная
одержимость суетой и неразберихой - всего лишь одна из форм помешательства.
Пусть его!.. Тоску подобным творчеством не излечишь. Правда, виду, что ему
скучны подобные философские экзерсисы, Нинью не показывал, никогда не забывал,
чей он выкормыш. Сама Улыбка - так называли приемного отца - был прозорлив, его
никак нельзя было упрекнуть в утрате чувства реальности, поэтому Нинью и не
старался скрыть от покровителя свои настроения. Тот отнесся к подобной хвори
снисходительно. "Так и должно быть, - заявил он как-то Нинью. - Это необходимый
этап. Надеюсь, ты не дашь волю хандре? Сможешь держать себя в руках?"
Нинью дал слово. Попробуй не дай! Среди самых опасных людей Внутренней Сферы
только Индрахар заслужил подобное дерущее по коже прозвище. Старик обладал
каким-то особым шармом в обращении с людьми: с начальниками, с подчиненными, с
обвиняемыми, с людьми улицы. Причем все прекрасно знали, с кем имеют дело, и все
равно, если Индрахар хотел поговорить, втягивались в разговор. Умные и сильные
не выбалтывали секретов, но проникались уважением, пусть даже этого уважения
хватало всего на несколько часов. До казни...
Нинью на мгновение отвлек шум в зале. Вот, опять Кассиопея Сатхорн. С каким
верзилой танцует! Должно быть, этот блондин ей по вкусу... Такая беззащитная,
женственная... Просто голубенький цветок. Приятная для глаз иллюзия. Если,
конечно, не знать подоплеку. Девица сумела ловко обвести его вокруг пальца --
причем в рукопашной схватке. Такого с ним с детства не случалось.
Совет папаши в этом случае должен был прозвучать следующим образом. Если она
обыграла тебя и тебе это доставило удовольствие, значит, ты влюбился. Не гони
это чувство, восторгайся им - оно приведет тебя к успеху.
Нинью должен был признать, что в словах отца была частичка истины. Сначала он
действительно разъярился, как буйвол, затем успокоился и возблагодарил богов за
то, что они наградили его интересом к жизни. Эта девица стоила того, чтобы
любоваться ею.
Она была прекрасна в платье темно-синего цвета. Пантера в человеческом
обличье. Нет, уверил себя Нинью, это не более чем констатация факта, оценка
взглядов других мужчин, обращенных в ее сторону. Ни в коем случае не признание
в
любви. Ни в коем случае!.. Просто он должен как можно ближе познакомиться с нею,
чтобы отыскать ее слабые стороны и изучить сильные.
Касси почувствовала, как дрогнула рука спутника, лежащая на ее обнаженной
спине. Ладонь заскользила, коснулась края выреза, сползла еще ниже... Очевидно,
он решил, что приятную ночь себе обеспечил.
"Ошибаешься, парень! Ты откровенно глуп".
Но до какой степени он ошибается, даже Касси не могла предполагать.
Ах, если бы только он один оказался несмышленышем!.. Когда Касси и ее кавалер
приблизились к выходу, огромные створки с неожиданной легкостью распахнулись, и
в зал ворвались люди в шлемах и боевых доспехах. В руках они сжимали
автоматическое оружие.
Персиваль Филингтон шагнул вперед.
- Что все это значит? - громко спросил он.
Ближайший к нему вооруженный боец, ни слова не говоря, сделал несколько шагов
вперед и открыл огонь.
III
Мацамори Хачиман
Округ Галедон,
Синдикат Дракона
24 декабря 3056 года
Графа Хачимана отбросило прямо на руки окаменевших телохранителей, которые
и
получили вторую, уже более плотную порцию зарядов. Затем нападающие открыли
огонь по праздничной толпе.
- Тревога! Все на пол! Кто ближе к выходу, спасайтесь! - закричала Касси.
Девушка тут же прикрылась своим огромным спутником и выхватила из его кобуры
пистолет. По-прежнему прячась за блондином, она навела оружие на ближайшего к
ней врага, нажала на спуск, однако выстрела не последовало.
Черт! Этот идиот явился на бал с незаряженным оружием!..
Она растерянно вскинула голову - противник тоже почему-то не стрелял, сжимая
полуавтоматический карабин. Губы на нижней части его лица, видимого из-под
нижнего края черного пластикового забрала, сложились в глумливую ухмылку.
Они оба замерли, но уже в следующий миг Касси швырнула во врага бесполезный
пистолет - метила в губы! - и тут же бросилась в сторону стола, на котором таял
ледяной лебедь. - Нырнула под скатерть.
Прогремела очередь.
Лейтенант-блондин жалобно вскрикнул, его отбросило в сторону, и на мундире
расплылись кровавые пятна.
Грохот выстрелов в этом углу стих, человек в боевых доспехах и шлеме бросился
к
столу, пытаясь отыскать Касси.
Оказавшись глупцом, Персиваль Филингтон не был трусом и показал, как умирают
настоящие мужчины. Нинью Кераи оценил его мужественный поступок.
В жизни они почти не сталкивались, однако Нинью доставила нескрываемое
удовлетворение возможность отомстить за его смерть. В отличие от Филингтона
Нинью не бросился вперед. Он сделал ложный выпад, затем развернулся по часовой
стрелке и прыгнул за колонну. На ходу заученным движением вырвал из-под одежды
пистолет и, схватив рукоять обеими руками, два раза выстрелил в нападающих.
Всем другим системам личного оружия Нинью Кераи предпочитал пистолет системы
"сони-намбу", стреляющий специальными пулями с очень высокой начальной
скоростью. Их сердцевины были изготовлены из вольфрама. Эти пули могли пробить
любой толщины броню, которая была на вооружении пехоты и отрядов коммандос.
Правда, первые две пули Нинью послал в незащищенную шею ближайшего к нему
террориста, застрелившего Перси. Когда тот упал, следующие две Нинью всадил в
грудь двигавшегося за ним бойца. Судя по форме нагрудных лат, боец оказался
женщиной - Нинью машинально отметил это обстоятельство. Оружие работало
безотказно, как и расписывалось в рекламе. Из отверстий в доспехах фонтаном
ударила кровь; нападавшая споткнулась на бегу и покатилась по полу.
Нинью, прикрываясь то колонной, то столом, расстрелял пятерых террористов
--
каждому из них досталось по две пули. Против "сони-намбу" никакие доспехи из
титановой брони не спасут! Среди нападавших началось смятение, они стали
отступать к дверям, но в это время в зал ворвалась новая группа. В помещении
загрохотали выстрелы. Все гости - еще живые и уже мертвые - лежали на полу. В
такой кутерьме Нинью, безусловно, имел определенное преимущество.
Он опустошил половину своего магазина, прежде чем его засекли. Вот когда ему
пришлось туго. Озверевшие от ярости нападающие сосредоточили на нем яростный
огонь.
Очередь ударила в столешницу совсем рядом с Касси. Послышался звон разбитой
посуды, визг пуль. Разведчица Семнадцатого легкого полка Кабальерос
почувствовала ожог на обнаженном бедре - видимо, одна из пуль задела ее. На ходу
Касси провела рукой по ноге - крови не было. На этот раз пронесло! Рядом с ней
кто-то отчаянно вскрикнул и рухнул на пол - судя по ливрее и белым гетрам,
слуга.
Опыт подсказывал: удивительная замедленность, овладевшая чувствами, - фикция.
Все происходит мгновенно, и в осознании этого ее шанс к спасению. Террорист еще
даже не успел заглянуть под скатерть. Правда, ему, облаченному в доспехи, это
сделать нелегко. Он пока надеется достать ее с помощью стрельбы наугад. Ну - ну,
лови!.. Тот в самом деле продолжал беспорядочную пальбу - осколки посуды летели
во все стороны. Неожиданно раздался грохот; по-видимому, сообразила Касси, одна
из пуль угодила в ледяного лебедя. И точно - рядом с ней упало резное прозрачное
крыло, тут же расколовшись на куски.
Голова у Касси работала что надо! Сказывались годы, проведенные на улице,
в
отрядах коммандос, при выполнении заданий. Действовала она скорее интуитивно,
руки сами по себе схватили со стола широкое блюдо с карри, стоявшее на самом
краю. То ли в Синдикате так было принято, то ли здесь считалось особым шиком
приделывать ко всякой пустяковине электронный чип или какое-нибудь иное
экзотическое устройство, только блюда на столе, предназначенные для горячей
пиши, были с подогревом. В полость между стенками заливался особый
спиртосодержащий состав повышенной температуры, способный на длительный срок
сохранять еду горячей.
Касси схватила блюдо за края и, воспользовавшись паузой, пока стрелявший
перезаряжал карабин, швырнула его в террориста. Попала куда метила - в пах.
Убийца, опрокинувшись на спину, взвыл от боли. Этих нескольких мгновений Касси
хватило, чтобы броситься вперед и оседлать противника. Тот мгновенно попытался
перевернуться и подмять женщину под себя. Касси не сопротивлялась, только
уперлась локтем одной руки ему в живот, а другой ловко расстегнула кобуру на
поясе у террориста и выхватила оттуда пистолет.
Ну и тяжел оказался этот негодяй! Словно боров... Касси даже застонала от
нестерпимой тяжести, однако сумела просунуть правую руку, ткнуть дулом ему в
горло и нажать на спусковой крючок.
Хорошо, хоть у кого-то пистолет заряжен!.. Так и следует поступать в
дальнейшем - эта мысль ни с того ни с сего мелькнула у нее в голове. Оружие надо
заряжать, не игрушка... Она выстрелила два раза, в такт выстрелам дернулось и
тело нападавшего, потом его охватили конвульсии, и террорист обмяк. Касси только
было собралась выскользнуть из-под него, как автоматная очередь попала в броню
и
незащищенные участки тела погибшего. В лицо ударила густая, вонючая струя крови.
На вид совершенно черной... Касси едва не стошнило, но времени на сантименты не
было - другой террорист уже подбирался к ней. Наученный судьбой своего товарища,
бездумно гонявшегося за этой чертовкой, он не спешил, старался прикрыться огнем
и не дать ей воспользоваться пистолетом. "Не на ту напал!" - с какой-то зверской
веселостью подумала Касси. Поймав врага на мушку, она тут же дважды нажала на
спуск. Затем, сменив прицел, добавила еще раз.
Удачно получилось - обе пули поразили противника в пах и бедро, только одна
ушла мимо. Осталось два выстрела, машинально отметила Касси.
Террорист вскрикнул и рухнул на пол. Одна из пуль пробила ему артерию в паху,
оттуда хлынула густая кровь. Вид ее всегда производит очень хорошее впечатление
на мерзавцев. Особенно если это собственная кровь... Враг застонал. Пришлось
потратить на него предпоследний заряд. Чтобы заткнулся и не привлекал внимания
своими жалобами.
К сожалению, у него нашлись верные друзья. К тому моменту, когда один из них,
стреляя на ходу, бросился к Касси, она успела выбраться из-под мертвеца. Тот
неожиданно застонал, и Касси, не сдержавшись, потратила на него последний
патрон...
Надо чаше менять позицию, смекнул Нинью. Но как ее сменишь? Только колонна
представляла надежное укрытие - вот он и вертелся вокруг нее, стараясь не
подпустить врагов к стене. Осколки слоновой кости летели во все стороны. А что
творилось со столами и едой, трудно передать. Щепки били в спину, вкуснейшие
брызги падали на губы, правое бедро уже заметно подмокло. Нинью провел рукой по
одежде, не в силах удержаться, лизнул палец. Икра!.. Чего только не случается на
свете!.. Расстреляв один из магазинов, он достал из складок одежды запасной и
ударом ладони вогнал его в гнездо. Так, мы еще побегаем...
Ага, еще одному жить надоело. Человек в доспехах и шлеме с пластиковым
забралом подобрался к колонне и решил зайти к Нинью со спины. Добро
пожаловать... Заместитель начальника службы безопасности не спеша взялся за
рукоять, вытащил вакизаши и, не глядя, ударил им снизу вверх. Древняя сталь,
выкованная по особому рецепту из спрессованных и сваренных полос мягкой и
твердой стали, беззвучно скользнула сквозь пластиковую броню, погрузилась в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг