поймете,- там написано по-лагыни. Подождите меня, я постараюсь скоро
вернуться.
Мужчина в серой шляпе выпил у стойки кружку пива и вышел следом за
доктором, по-прежнему не вынимая руки из кармана пальто.
О'Патли нагнулся к окну. Высокая сутулая фигура доктора, следуя за
женщиной, закутанной в темную шаль, промелькнула в полосе света и исчезла в
улице, которая, как глухое темное ущелье, уходила вдаль, к порту.
Доктор был прав. Его рассказ испортил настроение и заставил О'Патли
задуматься.
Редактора "Рабочей газеты" давно уже интeререcoвала загородная
клиника, построенная на деньги военного фабриканта Эксона неизвестно для
чего и занимающаяся неизвестно чем. Ее мирное название не успокаивало
О'Патли.
Завоеванный дорогой ценой мир нужно было защищать. Редактор считал это
своей главной задачей. Маленькая "Рабочая газета", ограниченная жестокой
цензурой, в меру своих сил разоблачала темные махинации заводчиков и
биржевиков, которым все еще снились сверхприбыли военного времени.
Но десятки срочных, по мнению редактора, более важных вопросов мешали
ему заняться клиникой. Cейчас он думал, что, пожалуй, зря не зачислил
клинику в разряд срочных неотложных дел и не занялся ею раньше.
...Доктор не возвращался.
Какая-то смутная тревога начинала овладевать О'Патли. Он вертел в
руках стакан и с нетерпением поглядывал на темное окно. Неровные массы
домов тяжелыми гранитными глыбами нависали над улицей, погруженной в темную
южную ночь.
Дверь кафе распахнулась с такой силой, что на стойке зазвенели бутылки
и стаканы. В кафе не вошел, а вбежал взволнованный рабочий. И в ту же
секунду смутная, неясная тревога О'Патли превратилась в ясную, определенную
и острую. Он вскочил.
- Беда! - крикнул рабочий.- Убили доктора!
Запинаясь и проваливаясь в темноте в выбоины старого вытоптанного
тротуара, редактор пробежал несколько кварталов. Завернув за угол, О'Патли
увидел небольшую толпу Слышались взволнованные голоса, шуршали спичечные
коробки.
Доктор лежал вниз, лицом. При свете нескольких зажженных спичек
О'Патли увидел, как на затылке убитого, проступая сквозь редкие светлые
волосы, медленно расплывалось темное пятно. Пиджак доктора был расстегнут,
полы расстилались по земле, как крылья подбитой птицы. Просунув руку к его
груди, чтобы прослушать сердце, О'Патли сразу же наткнулся на вывороченный
карман, где до этого лежала записная книжка.
Книжки не было. Сердце доктора не билось...
Неподвижный и безмолвный стоял О'Патли над телом доктора, опустив
голову и сняв шляпу.
И когда он выпрямился, лицо его выражало решительность человека,
который знает, куда он должен направить ответный мстительный удар.
Клиника © 11
За городом, в стороне, противоположной Портовому Пригороду, находились
старые каменоломни. Они были заброшены, склоны карьеров заросли дикой
акацией и колючим кустарником.
И здесь, в стороне от дороги, окруженное высокой каменной оградой,
стояло серое двухэтажное здание Трудно было судить о его архитектуре, из-за
высокой ограды виднелись только крыша и верхний ряд окон, которые мало чем
отличали его от прочих зданий города Зиттина.
По верху ограды протянулась колючая проволока, растянутая на опорах,
очень похожих на электрические изоляторы. Человек, искушенный в
электротехнике, вероятно бы, догадался, что по проволоке пропускается
электрический ток, и подумал бы, что хозяева этого здания боятся, чтобы
кто-нибудь не забрался к ним через ограду... А может быть, и наоборот - не
вздумал бы выбраться из-за нее.
В километре от каменоломни проходило асфальтированное шоссе,
соединяющее Зиттин с городом Кенн. От шоссе к зданию сворачивала дорога,
засыпанная мелким гравием и обсаженная кустами акаций. Дорога подходила к
воротам ограды, тяжелые железные створки которых всегда были закрыты.
Тут же у ворот виднелась дверь с круглым окошечком, за дверью -
проходная будка.
В будке стоял пустой деревянный стол, у стола - табурет. На табурете
сидел здоровенный дежурный с кирпичным лицом. Одет он был в гражданский
костюм: серый пиджак, на голове кепка с пуговкой, однако, когда дежурный
прохаживался у ворот, в его походке чувствовалась военная выправка.
У дежурного работы немного - через будку проходили редко: В ворота
проезжали то крытый служебный грузовик, то санитарная машина с красным
крестом на кузове. Дежурный, не вставая с табурета, протягивал руку,
поворачивал рычаг на стене, и массивные створки ворот бесшумно и легко
распахивались.
Но когда к воротам, мягко шурша по гравию аллеи, без сигнала
подкатывала белая спортивная машина, с задернутыми шторками, дежурный
вскакивал с табурета. Он торопливо хватался за рычаг и провожал машину
почтительным поклоном. В его глазах, похожих на оловянные пуговицы,
появлялось выражение страха.
На мощных каменных устоях, поддерживающих створки ворот, врезаны две
эмалевые дощечки. На одной, которая побольше, черными выпуклыми буквами
было написано: "КЛИНИКА Ns.11" А на другой, что поменьше: "СВИДАНИЯ С
БОЛЬНЫМИ ЗАПРЕЩЕНЫ!"
Утро.
Только что поднявшееся солнце осветило косыми робкими лучами серые
стены клиники, аллею, кусты акаций. В кустах проснулись беззаботные пичужки
и затеяли веселую возню, сбрасывая с листьев сверкающие капельки росы.
Двор клиники пуст. Лишь по дорожке, проложенной вдоль главного фасада,
бродил одинокий уборщик в синем измазанном халате...
Уборщик дряхл, немощен и неопрятен. Седые нечесаные волосы космами
свисали из-под мятой шляпы, блином сидевшей на голове. Бесцветные глаза,
полуприкрытые синеватыми веками, смотрели бессмысленно.
И странно было видеть на таком лице красивый, с горбинкой нос, и на
нем очки в изящной золотой оправе.
Подбирая с земли мусор, уборщик посыпал дорожку белым морским песком.
Тихо было вокруг. Только из кустов доносилось птичье щебетание, да
изредка звякала по ведру железная лопатка уборщика. Дежурный в будке,
склонив голову на стол, сонно посвистывал носом.
Вдруг протяжный крик пронесся над кустами акаций.
Птичьи голоса замолкли. Дежурный вздернул голову, захлопал
посоловевшими глазами. Крик еще висел в воздухе - страшный и непонятный, а
в кустах уже опять завозились птицы, и дежурный дремал, уткнув лицо в
сложенные на столе руки.
В окне первого этажа отодвинулась темная штора.
За стеклом появилась голова человека в белом капюшоне и в маске,
похожей на противогазовую, которая закрывала рот и нос. Поверх маски были
видны только светлые, в старческих морщинках, слегка косящие глаза. Уборщик
в золотых очках возился под самым окном.
При виде его сгорбленной фигуры в косящих глазах появилось странное
выражение. Так мог смотреть скульптор на изваянную им статую, если статуя
получилась такой, какой он ее замыслил.
Уборщик тяжело, с натугой выпрямился. Он увидел человека за окном. И
тут же ведро вывалилось из его рук, гримаса ужаса исказила его опухшее
посиневшее лицо. Он прикрыл глаза грязным рукавом халата и заковылял
испуганно куда-то в угол, загребая песок дорожки слабыми заплетающимися
ногами.
...Длинная белая машина пронеслась по аллее и замерла у закрытых ворот
клиники.
Дежурный дремал в своей будке...
Дверка машины открылась и на дорогу неторопливо вышла женщина в
шелковом вечернем платье, с меховой пелеринкой на плечах. Стягивая с рук
длинные шоферские, с твердыми отворотами, перчатки, она направилась к
проходной. Лицо ее было недобро спокойным.
При скрипе двери дежурный приподнял голову, раскрыл сонные глаза,
оторопело вскочил и вытянулся. Кирпичное лицо его заметно побледнело.
Женщина секунду смотрела на него, глаза ее не выражали ни гнева, ни
возмущения. Сделав два небольших шага, она сильно, с размаха ударила
дежурного отворотами перчаток по лицу один раз, другой...
Дежурный, сопя носом и дергая перекосившимся лицом, схватился за
рычаг. Железные створки открылись, женщина села за руль, и машина въехала в
ограду.
Справа и слева от главного корпуса клиники отходили одноэтажные
пристройки, не похожие на больничные,- очевидно, это были помещения
обслуживающего персонала. В окнах висели кружевные занавески и бархатные
шторы. Поблескивал цветной мрамор подъездив.
Крyто развернувшись, машина остановилась v ступенек подъезда.
- Демарсе! - сказала женщина - голос ее был без различный и усталый. -
Вы будете спать здесь или поедете домой?
В машине послышалась возня, и в дверку высунулась заспанная помятая
физиономия мужчины. Он посмотрел на синеющее небо и прищурил выпуклые
нагловатые глаза.
- A вы? - спросил он.
- Я пойду отдохну пару часов,- ответила женщина, уже поднимаясь по
ступенькам.
Мужчина посмотрел ей вслед покорным, по-собачьи преданным, взглядом, -
Возьмите меня с собой.
- Пожалуйста. Я могу положить вас на диване к приемной. Вы как-то уже
спали на нем.
- Ну нет,- попробовал пошутить мужчина.-Лучше я лягу спать на
мостовой... Пожалуй, я поеду обратно в клуб.
- Как хотите. Сейчас я пришлю к вам шофера.
Не оборачиваясь, женщина прошла в двери, которые предупредительно, как
бы сами собой, открылись перед ней. Она прошла по коридору, устланному
мягкой дорожкой. Попавший ей навстречу служитель в белом халате, с
пылесосом в руках, отступил в сторону и, вытянувшись, замер у стены. В
маленькой приемной ее встретил второй служитель и с торопливой
почтительностью открыл двери кабинета.
Войдя, она бросила на письменный стол перчатки и рядом с ними записную
книжку.
Раскрывшиеся страницы книжки были исписаны мелким торопливым почерком,
по-латыни...
Новый лаборант Доктор Крейде взглянул на ручные часы и с нетерпением
завозился на неудобном кожаном диванчике.
Что за порядки в этой клинике! Уже два часа он сидит в приемной
старшего врача, и неизвестно, сколько еще придется просидеть. Должна же
быть в конне концов какая-то элементарная вежливость... Хотя, может быть,
здесь нельзя этого требовать. Клиника производит довольно-таки странное
впечатление. Высокий забор, охрана, колючая проволока... Кроме того, как он
смог убедиться, о ней мало кто знает в городе. Полицейский у вокзала, как
только доктор Крейде обратился к нему с вопросом, перестал быть любезным и
ответил, что не знает в городе клиники под таким номером... Пришлось
обратиться к шоферам такси. Но только пятый из опрошенных шоферов знал ее
местонахождение. Он-то и привез сюда доктора Крейде, а то пришлось бы,
пожалуй, ходить до вечера, разыскивая эту безвестную клинику.
Доктор протер белоснежным платочком свои очки и с неодобрением
посмотрел на мужчину в белом халате, безучастно сидевшего за столиком.
Спрашивать егo о чем-либо бесполезно - он был глух и нем, как рыба, у
которой он заимствовал свои глаза.
Причем глух в самом прямом понимании, в этом доктор успел убедиться.
Когда он начал докладывать о себе, на неподвижном лице служителя не
отразилось ничего.
Он просто протянул руку и доктор Крейде, не договорив начатой фразы,
подал ему свои документы. Служитель унес их за дверь, через минуту вернулся
и опять протянул руку. Пришлось отдать ему рекомендательное письмо
господина Эксона, которое доктор хотел вручить старшему врачу сам.
Служитель унес письмо в кабинет, вышел и молча показал на диванчик, на
котором он, доктор Крейде, и сидит вот уже третий час.
Странные служащие в этой странной клинике.
На дворе попался уборщик с лицом дегенерата, но в золотых очках... Что
же представляет собой старший врач?..
Над столом служителя замигал красный сигнал и раздалось гудение узкого
низкого тона, что доктор Крейде скорее почувствовал его, чем услышал.
Рыбоглазый служитель сорвался с места и стремительно кинулся в
кабинет.
"Однако! - подумал доктор.- Здесь умеют муштровать служащих".
Служитель быстро вернулся и знаком пригласил его пройти.
Доктор Крейде встал с надоевшего диванчика, молодцевато выпрямился,
поправил галстук-бабочку - всем видом показывая, что он-то не собирается
здесь бегать рысью. Приняв чуть недовольный вид, солидно вошел в открытые
двери. Он почти не удивился тому, что комната, в которую он вошел, не
походила на врачебный кабинет. Стены ее были оклеены дорогими обоями, на
окнах висели бархатные:портьеры, во весь пол расстилался пушистый ковер.
.Угёл комнаты занимал письменный стол, на нем, рядом c чернильным
прибором, стоял узкий хрустальный графин, очевидно, с вином; два высоких
бокала сухо поблескивали острыми гранями.
Кресло за столом было пусто. Доктор Крейде повел глазами по комнате и
заметил женщину, полузакрытую оконной портьерой. Одетая в белую блузку и
темную юбку, она стояла, скрестив руки на груди, привалившись плечом к
оконному косяку.
"Возможно, секретарь?" - подумал доктор и кашлянул. Женщина не
пошевелилась. Доктор Крейде нахмурился.
- Я бы хотел видеть старшего врача клиники, - произнес он раздельно.
-Садитесь доктор,- сказала женщина, по-прежнему не поворачиваясь.
Интонации ее ровного, глуховатого голоса были уверенные, хозяйские.
Доктор приподнял брови. Однако, решив уже больше ничему не удивляться,
он придал лицу безразличное выражение и с достоинством опустился в кресло у
письменнoго стола.
"Если эта девчонка на самом деле старший врач... что ж, тем лучше!"
Доктор считал, что у него есть кое-какой опыт в обращении с женщинами Он
принял в кресле более изящную позу и еще раз поправил галстук-бабочку.
Женщина, наконец, повернулась от окна, подошла к столу и ленивым
движением присела, но не в кресло, а на мягкий широкий подлокотник.
- Где вы работали в последнее время, доктор Крейде? - спросила она.
Глаза ее немного косили, доктор никак не мог уловить точное направление ее
взгляда, и это слегка нервировало его.
- В последнее время,- сказал он,- я работал у русских, в советской
зоне Большого Берлина, фрейлейн...- Он сделал многозначительную паузу -
женщина не представилась ему, он решил научить ее вежливости, полагая, что
она сейчас назовет себя. Однако женщина промолчала, неоконченная фраза
повисла в воздухе.
- Я не успел эвакуироваться,- добавил он.
- Что вы там делали?
- Работал врачом в бактериологической лаборатории. Был на хорошем
счету, имел даже благодарность от советского командования.
- Почему же ушли?
Доктор Крейде пожал плечами, как бы считая наивным такой вопрос.
- Я немец,- стазал он, опустив глаза.- Я патриот старой Германии.
Поэтому, при первой возможности, я бежал в западную зону. Там я встретился
с господином Эксоном, и он предложил мне съездить к вам.
Женщина несколько секунд молча и беспеременно разглядывала его.
- Доктор Крейде,- сказала она,- у меня в клинике работают только люди,
которым я могу доверять. А доверять я могу только тем, судьба которых в
моих руках. Я никогда не приняла бы вас к себе с такой биографией, если бы
она на самом деле была такой, какую вы сейчас рассказали. Но господи Эксон
прислал еще одну вашу биографию. В ней есть некоторые факты, заслуживающие
внимания. Вы о них забыли рассказать.
Доктор Крейде артистически правдоподобно выразил на лице недоумение,
но предпочел промолчать.
- Возможно, у вас были основания эти факты забыть,- продолжала
женщина,- я попробую их напомнить... В последние годы войны вы работали в
Германии, в одном учреждении... назовем его просто "лаборатория номер
семь".
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг