В окно его будки уперлись слепящие лучи фонарей.
Мешкать было нечего - это подходила машина хозяйки. Махнув рукой на
яростно трещавший телефон, дежурный кинулся к рычагу, отворяющему ворота.
Пропустив машину, он спокойно уселся на табурет и снял телефонную
трубку.
От первой же услышанной фразы он вскочил, как ужаленный гремучей
змеей. Бросив трубку на стол, остервенело дергая из кармана пистолет,
кинулся к дверям.
Но белая машина уже подходила к повороту аллеи.
Красный огонек заднего фонаря насмешливо подмигнул дежурному и исчез.
Спасение
Через заднее стекло кабины Березкин увидел стремительно приближающиеся
огни. Резко затормозив, машина остановилась. Свет погас, в темноте
появилась неясная фигура Байдарова, который нес на руках что-то непод.
вижное и, казалось, безжизненное.
Сердце Березкина забилось встревоженно и неровно.
Он поспешно распахнул дверку кабины. Тело Тани безвольно скользнуло по
спинке сидения, он подхватил ее за плечи.
- Яша! - испугался Березкин.- Что с ней? Она жива?
- Жива... в обмороке. Дай мне твой нож. Скорее, Сережа...
Раскрыв перочинный нож, Байдаров поспешно вернулся к машине фрейлейн.
Звякнула шторка капота, закрывающая мотор...
Поддерживая Таню, Березкин заглянул ей в лицо. Отблески звезд
проникали в кабину, при их слабом свете лицо Тани казалось бледным и
неживым. Он приложил ладонь к ее щеке - она была пугающе холодной.
И вдруг Сергей услышал тихое, как стон: - Сережа...
- Да, да, Таня! это я! - радостно зашептал Березкин, и тут же
почувствовал, как плечи девушки вздрогнули от тяжелых, очевидно, давно
сдерживаемых рыданий.
Хлынувшие слезы смочили ему ладонь.
- Таня... ну, что вы, Таня!
- Голова болит... очень...- услышал он слова вперемежку с рыданиями.-
Сережа, я так рада, что я с вами... я поплачу немного... мне там так
страшно было... так хотелось плакать и... и нельзя было.
Слезы ее текли все сильнее и сильнее. Березкин молча гладил ее по
голове и кусал губы, чтобы не расплакаться самому.
Вернувшийся Байдаров протиснулся за руль кадиллака.
- Ну, теперь держитесь,- бросил он через плечо.
Машина с места прыжком рванулась вперед, разбрасывая колесами гравий и
песок. Почти не сбавляя скорости, Байдаров вылетел на шоссе, развернулся с
ходу - задние колеса скользнули юзом по асфальту - погнал машину в сторону
Кенна.
Спустя несколько минут к клинике промчался красный лимузин фон
Штрипса.
Глубоко засунув руки в карманы прорезиненного пальто, фрейлейн Морге
размеренными шагами ходила перед воротами. Волосы ее были наскоро убраны.
Лицо бледно, как застывшая гипсовая маска.
У раскрытых дверей проходной стоял окаменевший, как столб, дежурный.
Пальцы его рук, вытянутых по швам, слегка вздрагивали.
Лимузин шефа полиции развернулся у ворот, лучи света описали
стремительный полукруг. Фрейлейн Морге на ходу заскочила в кабину к фон
Штрипсу, тот поспешно подвинулся.
- Обратно на шоссе! - глухо бросила она шоферу.
Фон Штрипс взглянул на ее лицо и не решился задать приготовленные
вопросы.
- Они, конечно, поехали в консульство, - высказал он свое
соображение.- Я послал вслед агента на мотоцикле с приказом задержать вашу
машину. Но они очевидно, пересели на свой кадиллак: вашу машину мы видели
здесь на аллее.
- Надо было сообразить это раньше,- процедила сквозь зубы фрейлейн
Морге.
- Мой агент все равно обгонит их до стопятидесятого километра,-
возразил фон Штрипс.- Там он опустит шлагбаум на переезде и задержит их.
Они остановились возле белой машины, брошенной Байдаровым на шоссе.
Быстро осмотрели ее. Казалось, все было на месте и в порядке. Даже ключ
зажигания торчал в переднем щитке.
- Очевидно они здорово торопились,- заметил шеф полиции.
Фрейлейн Морге села в кабину, завела мотор. Осторожно проехала
несколько метров.
- Поезжайте вперед! - крикнула она фон Штрипсу.- Я догоню вас.
До городской дороги она ехала на пониженной скорости, с подозрением
прислушиваясь к звуку работающего мотора. Но все шло нормально, и на шоссе
она включила высшую передачу.
Ее машина быстро настигла ушедший вперед полицейский лимузин. Фрейлейн
Морге уже собиралась обогнать его, как вдруг мотор начал работать с
перебоями.
Откуда-то показалась струйка пара.
Остановив машину, она подняла капот мотора и только сейчас обратила
внимание, что на вентиляторе, охлаждавшем воду, не было ремня. Вода в
радиаторе кипела - быстрая езда была невозможна.
Байдаров и на этот раз оказался умнее, чем она думала.
Стиснув зубы, закрыв глаза, фрейлейн Морге несколько секунд стояла
неподвижно над шипевшим перегретым мотором. Потом вернулась в кабину и
медленно поехала обратно в клинику.
Тем временем в клинике шел тихий, приглушенный переполох. С
растерянными лицами пробегали на цыпочках служители. Слышался взволнованный
шепот. Ослепленного песком рыбоглазого отправили в больницу. Он
сопротивлялся, мычал, пытался что-то объяснить. Однако никто так и не
понял, что он хотел сказать.
Дежурный, закрыв обе двери своей будки, сидел на табурете, нервно
вздрагивая при каждом шорохе.
Наконец, суматоха затихла. Кто-то из служителей погасил свет в
кабинете главного врача и прикрыл двери.
Коридор опустел. В клинике наступила настороженная тишина.
И никто не заметил, как по коридору проковыляла сгорбленная фигура в
синем Халате уборщика. У кабинета фрейлейн фигура остановилась, осторожно
сверкнула по сторонам стеклами очков и исчезла за дверями.
...Ночная телефонистка на станции междугородных переговоров в Зиттине
приняла вызов из кабинета главного врача клиники N° 11. Телефонистка
заторопилась - в списке, по которому разрешались внеочередные разговоры,
телефон клиники стоял одним из первых,- она вызвала телефонную станцию в
Кенне и попросила срочно соединить ее абонента с советским консульством...
Шоссе черной лентой стремительно уносилось под колеса. Машина гудела,
как снаряд, пронизывая плотную стену мрака.
Байдаров больше всего боялся, что их могут догнать здесь на безлюдном
шоссе, где не было свидетелей и ничто не мешало агентам шефа полиции
расправиться с ними. В том, что где-то за ними следом мчится красный
лимузин фон Штрипса, Байдаров не сомневался. Поэтому он вел машину на
предельной скорости, которую позволяла дорога и которую мог дать
задыхающийся от старости мотор кадиллака.
Стрелка спидометра качалась на цифре 100. Быстрее ехать было опасно:
предупредительные сигналы поворотов то и дело возникали у дороги,
выхватываемые из ночи мечущимися лучами фонарей.
Мотор изредка чихал на ходу. Байдаров старался придумать, что им
делать в том случае, если эта старенькая комбинация из поршней, цилиндров и
рычагов откажется работать. И сколько ни думал, ничего хорошего не
приходило ему в голову.
Так они проехали уже около ста сорока километров.
Шоссе спустилось в глубокую ложбину, стремительно вынеслось на
пригорок. Байдаров увидел несколько желтоватых огоньков переезда, а в
стороне от них маленький красный глазок - фонарь опущенного шлагбаума.
- Переезд закрыт! - уронил Байдаров, тормозя разогнавшийся кадиллак.
Березкин осторожно поправил голову Тани, лежавшую на его плече. Он
тоже заметил зловещую красную звездочку.
- Может быть, поезд идет?
Со стороны Кенна к переезду подошла чья-то машина.
Шлагбаум поднялся, пропустил ее и опустился опять.
Байдаров помрачнел.
- Сережа, я вас высажу с Таней здесь,- сказал он.- Прячьтесь в кустах.
Я попробую проехать вначале один. Если меня задержат - поступай, как
договорились.
Он подождал, пока мимо них пройдет машина, которая только что была по
ту сторону переезда, и открыл дверку.
- Яша! - вдруг воскликнул Березкин.- Консул!
- Что? Где? -завертел Байдаров головой.
- Сейчас мимо проехал! Это наш консул!
- Ты не ошибся?!
- Нет... я его хорошо разглядел! И шофера его узнал...
Байдаров с маху захлопнул дверку и закрутил рулевое колесо. Красный
огонек заднего фонаря машины виднелся уже далеко впереди; но теперь это был
огонек спасения, и нужно было догнать его во что бы то ни стало.
Боясь перегрузить мотор, Байдаров осторожно увеличивал скорость. Ему
казалось, что красная звездочка начинает удаляться - машина консула шла
быстро,- тогда он сильнее нажимал педаль газа, с беспокойствам
прислушивался к неровному гулу мотора.
Внезапно, в свете его фонарей промелькнул красный лимузин. Он шел
навстречу; за передним стеклом Байдаров разглядел лицо шефа полиции. Их
взгляды встретились на мгновение. Байдаров не знал, заметили его или нет;
но, посмотрев в зеркало, увидел, как лимузин круто развернулся на шоссе.
Пронзительные лучи прожекторов уперлись в заднее стекло кадиллака.
Теперь уже Байдаров нажал педаль до отказа.
Мотор вначале захлебнулся, потом взревел отчаянно.
Огонек машины консула стал приближаться.
Но и огни сзади угрожающе росли...
Байдаров наклонился вперед, напряженно разглядывая дорогу. Он срезал
повороты, чтобы не снижать скорости. Задние колеса заносило на виражах,
кадиллак трясло и швыряло из стороны в сторону... Мотор резел, допевая свою
лебединую песню.
Наконец, отчаянно вопя сигналом, Байдаров поравнялся с машиной
консула. Обогнал ее... и в ту же секунду мотор застучал, загремел...
кадиллак рванулся в кювет... Судорожным усилием Байдаров успел развернуть
его поперек дороги и выпрыгнул на шоссе.
Машина консула остановилась, почти упершись радиатором в кадиллак.
Побледневший шофер все еще давил ногой на педаль тормоза и не мог
выговорить ни слова.
Красный лимузин проскочил вперед и тоже затормозил Шеф полиции уже
бежал к Байдарову с пистолетом в руках.
Из машины вышел консул.
Увидя его, фон Штрипс попятился и сунул пистолет в карман.
- Что здесь происходит? - спросил консул у Байдарова, который с
усталой улыбкой вытирал платком потное лицо.-Что за гонки на шоссе?
- Ночная прогулка,- сказал Байдаров.- Выехали подышать свежим
воздухом. А это шеф полиции города Зиттина.
- С этим господином мы знакомы,- сказал консул.
- Он был настолько любезен.- продолжал Байдаров,- что решил
сопровождать нас, боясь, как бы с нами что не случилось,- Байдаров
повернулся к фон Штрилсу.- Очень благодарен вам за заботу, но теперь под
защитой нашего консула мы будем в полной безопасности. Не смею вас больше
задерживать...
Начало конца
Старки разбудил телефонный звонок. Заместитель редактора поднялся,
кряхтя, потирая затекшую поясницу,- диванчик был короток, а Старки ночевал
в редакции уже третьи сутки. Навалившись животом на стол, он приложил к уху
телефонную трубку и зевнул.
- Что? Что? - вдруг закричал он.- О'Патли! Черт возьми, это ты?..
Откуда ты звонишь?..- тут Старки сразу же оглянулся, как будто кто мог их
подслушать, и прикрыл ладонью трубку.- Да, да, слушаю,- взволнованно
зашептал он,- говори!
Он схватил блокнот, карандаш, но на первом же слове сломал его.
Чертыхнулся, выдернул из стаканчика перо. Он торопился и нервничал. Перо
запиналось и брызгало по бумаге. Блокнот полз по столу, он придерживал его
локтем и писал, писал, кое-как успевая за словами О'Патли. И чем больше он
писал, тем тревожнее и взволнованнее становилось выражение его лица.
Наконец, бросил перо.
- Да, да, О'Патли! Сейчас же в набор... Успею! Но как ты оттуда
выберешься?..
Телефонная трубка стукнула, видимо, положенная на стол... Послышалось
легкое звяканье, похожее на стук стеклянной пробки о горлышко графина... и
все замолкло.
- О'Патли! - громко позвал Старки и тут же услышал в трубку грохот
пистолетного выстрела...
Раздув ноздри, фрейлейн Морге глубоко втянула в себя кисловатый запах
сгоревшего бездымного пороха, поставила пистолет на предохранитель и
бросила его в стол. Присела в кресло, сильно сжала голову руками.
Ночные события обрушились на нее с внезапностью удара пули, даже ее
железное самообладание дало трещину. Глубоко раненное самолюбие мешало
сосредоточиться. А нужно было трезво и спокойно осмыслить все происшедшее,
продумать, что делать, как себя вести, если история с Майковой дойдет до
советского консула Взбудораженная нервная система требовала разрядки. Из
графина на столе фрейлейн Морге налила полный бокал вина. Поднесла ко
рту... и почему-то именно в эту минуту в ее сознании возникло перекошенное
лицо доктора Шпиглера... Она выпила и поморщилась - даже ее любимое вино
имело сегодня какой-то неприятный вкус.
В коридоре послышался торопливый топот каблуков, и в кабинет вбежал
фон Штрипс.
Фрейлейн Морге зорко оглядела его взволнованное л-ицо и отвернулась.
- Вы их упустили,- сказала ока.- Эксон снимет с вас шкуру, фон Штрипс.
- К дьяволу вашего Эксона! - огрызнулся шеф полиции, без разрешения
бросаясь в кресло.- Кстати, вам тоже не поздоровится.
- Согласна. Мне попадет больше, чем вам. На вашем месте я бы и не
беспокоилась. Если вас выгонит Эксон, вы сразу найдете себе место, хотя бы
в "Люксе".
- Что я буду делать в "Люксе"?
- У вас представительная внешность, и господин Скарбон с удовольствием
возьмет вас швейцаром... Ну, не сверкайте глазами! - оборвала она фон
Штрипса и подвинула ему стакан с вином.- Выпейте и расскажите толком, что у
вас произошло на шоссе?
Фон Штрипс сделал солидный глоток и с неудовольствием пожевал губами.
- Фу... какая кислятина. По-моему, раньше ваше вино было получше.
- Странно, мне оно тоже показалось кислым. Очевидно, у нас обоих от
неприятностей испортился вкус.
Пока фон Штрипс рассказывал о встрече с консулом, она молча
расхаживала по кабинету.
- Ну, беда еще не слишком велика,- вставила она, когда шеф полиции
закончил свой рассказ.
- Но консул поднимет шум. Он доложит нашему министру и потребует
расследования.
- Возможно. Тогда мы скажем, что Майкову в бессознательном состоянии
привез к нам шофер легкового такси. Я думаю, мы сможем найти такого
шофера,-фон Штрипс?
- Конечно, сможем. А дальше что?
- А дальше все показания доктора Майковой мы выдадим за бред больного
воображения. Кстати, она сейчас в таком состоянии, что ее невменяемость
подтвердит любая экспертиза. Затем мы скажем, что как только узнали, кто
она, сразу же сообщили ее друзьям - журналистам. Те приехали и насильно
увезли Майкову из клиники, хотя мы и хотели оказать ей медицинскую помощь.
Фон Штрипс немного оживился.
- Черт знает, как у вас все хорошо получается... Но как все произошло
на самом деле?
Проходя за его спиной мимо стенного шкафа, фрейлейн Морге задернула
шторой сломанную дверцу.
- Вам полезнее будет думать, что все произошло именно так, как я вам
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг