закрыла дверь. Потом, как всегда, рассортировала почту, вскрыла письма,
адресованные не лично господину Эксону и, зарегистрировав их, разложила в
соответствующие папки... И когда, наконец, снова заняла свой пост у двери,
то услышала женский голос.
"Ага, это как раз говорит та нахалка, которая толкнула меня".
- ...господа боятся вложить свои деньги в такое непроверенное
предприятие?..- услышала мисс Фруди. - Вы хотите более убедительных
результатов. Вам нужен массовый эксперимент? Хорошо. Пусть господа следят
за сообщениями газет!
...Совещание закончилось вскоре после выступления женщины. Закрывая
ящики стола, мисс Фруди попыталась связать все услышанное ею и сообразить,
какой же вопрос решался на совещании, но потом взглянула на часы и
заторопилась. У нее был билет на фильм "Безумные увлечения", и она боялась
опоздать.
Луна не вовремя выглянула из-за тучи и осветила ярким холодным светом
оба берега пограничной речки.
Старший сержант Батраков замер в тени небольшого валуна, согнувшись в
неудобной позе. В десяти шагах виднелись кусты, но чтобы туда добраться,
нужно было ждать следующей тучки. Переползать при свете Батракову не
хотелось: он только что заметил на том берегу реки какое-то движение.
Там мог быть зверь. А мог быть и человек.
Поэтому, внимательно следя за берегом, старший сержант поглядывал и на
небо. Но небесные странницы мало интересовались земными делами пограничника
Батракова, и когда, наконец, они закрыли луну, то у него настолько затекли
ноги, что до кустов пришлось добираться на четвереньках.
Внезапно послышался громкий всплеск... Батраков вскинул на руку
автомат. При слабом свете он заметил, как среди гладкого плеса речки
разбегались круги.
Это могла сделать рыба, но мог сделать и диверсант, решивший в
водолазном костюме перебрести неширокую речушку. Прячась за кустами,
Батраков подобрался поближе к месту всплеска.
Подождал.
Но все было тихо и на той и на этой стороне...
Утром, незадолго до смены, на речку приехал дежурный по кухне рядовой
Денис Сумбаев. Пока лошадь пила воду, пограничники выкурили по папироске.
Потом Сумбаев пригоршнями напился из речки. Он был плотный и здоровый, пил
долго и со вкусом.
...Сменившись, Батраков доложил начальнику заставы капитану Васильеву
о всплеске на реке и о движении на том берегу.
- Где Таня?
В номере было душно и жарко. Березкин, одетый в ослепительно-белую
рубашку и такие же брюки, читал за столом какую-то толстую и, судя по ее
потрепанности, интересную книгу. Он переносил жару легко, но Байдарову "в
комнате было тaк же "хорошо", как белому медведю на русской печи.
Уйти из номера было нельзя: два часа тому назад Таня уехала в
больницу, ждали ее звонка или приезда.
От нечего делать Байдаров попробовал было приводить .в порядок свои
записи, однако термометр у подъезда гостиницы уже поднялся за цифру сорок,
мысли в голове были какие-то вялые и распаренные, и Байдаров не мог
придумать ни одной толковой фразы. Изнывая, от жары, он плюнул на все
условности, разделся до трусов и улегся на диване у окна.
Хотелось курить. Папиросы были под рукой, но спички лежали где-то на
столе, а встать с дивана не хватало силы.
Байдаров пожевал в зубах папиросу и сказал: - Сережа, ты мне друг или
нет?
- Ну?
- Я тебя спрашиваю?
- Для чего ты задаешь глупые вопросы?
- Значит, я могу просить тебя оказать мне услугу?
- Конечно.
- Тогда брось мне, пожалуйста, спички. Они на столе, возле тебя.
Коробка спичек мелькнула в воздухе, и Байдаров поймал ее на лету.
Березкин опять уткнулся в книгу.
- Ты что читаешь, Сережа?
- "Три мушкетера".
- Где же ты ее взял?
- Нашел в машине, в ящике с инструментом.
Байдаров выпустил в потолок огромный клуб дыма.
Очевидно, папироса чуточку улучшила его настроение.
- Что же сейчас поделывает твой Д'Артаньян?
- Собирается на свидание с миледи, с леди Кларик.
- Несчастный. Ему дорого обойдется это удовольствие.
Березкин, видя, что товарищу от скуки хочется поговорить, отложил
книгу в сторону.
- А тебе нравится Дюма? - спросил он.
- Не особенно.
- Он красиво описывает мужество.
- Куда там. У него даже и убивают не иначе, как с реверансами.
- Ну не везде,-защищал Березкин прославленного романиста.- А мне
иногда хотелось бы побыть на месте Д'Артаньяна.
- Где именно? - лениво спросил Байдаров.- На свидании с леди Кларик?
- Яша! - укоризненно заметил застенчивый, как девушка, Березкин.
- Ну-ну,- улыбнулся Байдаров,- пошутил. Да и упаси нас бог от встречи
с такой женщиной. К счастью, они попадаются только в романах... Однако у
нас есть реальная, настоящая девушка, которая вот уже два часа как уехала в
больницу и совершенно не думает о нас. Позвони-ка ей, Сережа. Хотя я забыл,
что ты не разумеешь местного языка; тогда ты только набери номер, а
разговаривать буду я.
Из больницы ответили, что доктор Майкова уже уехала.
- Значит, скоро будет здесь,-заключил Байдаров.
Однако он успел выкурить еще одну папиросу, Березкин прочитал еще одну
главу в "Трех мушкетерах", а Тани все не было.
- Негодная девчонка,- ворчал Байдаров..- Конечно, заехала в
какой-нибудь модный магазин посмотреть на тряпки.
- Таня не заедет,- заявил Березкин.- Она не такая девушка, она не
интересуется тряпками.
- Много ты понимаешь в девушках.
Березкин не стал дискутировать на такую сложную тему. Он пошел в
ванную и вынес большой картон, на котором сохли его пробные отпечатки с
последней пленки. Ему не терпелось посмотреть, как вышла Таня на его
снимках, и он сделал несколько увеличений.
- Покажи-ка,- заинтересовался Байдаров.- Ага...
Таня Майкова садится в машину... так, так... Таня Майкова в вестибюле
гостиницы.
Березкин несколько смутился. На самом деле он сделал только те снимки,
на которых была Таня, но Байдаров удержался от шутливых комментариев на эту
тему.
-- А вот Таня на трибуне во время доклада Она говорила неплохо, ей
много аплодировали, особенно студенты с галерки. Но больше всех, конечно,
я... Хорошая девушка. Я бы на твоем, месте влюбился в нее.
- Почему, именно, я? - покраснел Березкин.
- Мне нельзя,- заявил Байдаров,- потому, что... подожди, а это что за
снимок?
- Это я вас у подъезда здешней больницы хотел снять.
- Вижу. Но что тут за машина?
- Не знаю. Подъехал кто:то.
Байдаров присмотрелся к снимку, потом встал с дивана и зашлепал босыми
ногами к окну. Там он разглядывал снимок, повернув его к свету. Лицо его
стало серьезным.
- Сережа, видишь женщину за рулем? Ты не знаешь, кто она?
- Нет, конечно. Тебе она понравилась?
-- Очень понравилась,- Байдаров поспешно уселся на диван и взялся за
ботинок.- Тем более, что я уже встречался с самим оригиналом. Сережа, эта
женщина стреляла в тебя в Берлине.
Березкин пригляделся к снимку.
- Вот как?..- протянул он.- Она очень красивая.
- Разве это ее оправдывает?
- Нет, я просто так... Но как она смотрит на Таню.
- Вот это-то меня и беспокоит,- заявил Байдаров, натягивая второй
ботинок.- Пока я одеваюсь, сходи узнай, может быть, Таня уже приехала.
Но Тани в номере не было.
Байдаров быстро застегнул пуговицы на рубашке.
Березкин с некоторым удивлением и смутным ощущением тревоги следил за
товарищем.
- Объясни, Яша, почему тебя так беспокоит появление этой женщины?
- Сереженька, эта женщина опасней той, которую выдумал в своем романе
Дюма.
- Чем же?
- Тем, что она существует в действительности, и мы, к сожалению, уже с
ней встречались.
- Но что она может сделать нам?
- Нам, может быть, ничего.
- Ты боишься за Таню?
- Да, боюсь. Очень боюсь. Я думаю, здесь опять замешались витамины
профессора Русакова.
- Яша! - встревожился Березкин.- Я тебя не понимаю.
- Потом, потом, Сережа. По дороге объясню,- Байдаров поспешно
засовывал в карманы пиджака деньги и папиросы.- Пошли заказывать такси.
- Куда мы поедем?
- Поедем разыскивать Таню.
В больнице старшего врача не оказалось. Сестра ответила, что доктор
Майкова сделала вливание больному и уехала более часу тому назад. Куда? Об
этом она не знает.
- Может быть, она решила съездить на пляж?-сказал Березкин.
- Одна? - Байдаров с сомнением покачал головой.
Они проехали на пляж.
Тани не было и на пляже. Купальщики уже разъехались. Багровое солнце
садилось в мутно-серое море. Небо быстро темнело.
Друзья внимательно оглядели всю прибрежную полосу и вернулись в
машину. Возле ближайшего ресторанчика Байдаров остановил такси.
- Позвоню в гостиницу,- сказал он.- Я отдам весь свой запас папирос
швейцару, если он скажет мне, что Майкова находится у себя в номере.
Однако он вернулся еше более нахмуренным и на вопросительный взгляд
Березкина только качнул головой.
На обратном пути мотор их такси раскапризничался.
Машина тащилась еле-еле, шофер нервничал, то и дело дергал за рычажки
карбюратора. Наконец, мотор чихнул подряд несколько рази замолк совсем.
Шофер с ходу подрулил к обочине дороги, сконфуженно извинился и, открыв
капот, забрякал ключами.
Друзья молча вылезли на шоссе. Мягко шурша резиной покрышек по
асфальту, проносились машины, заливая дорогу прыгающими потоками
мертвенно-белесого света. От шоссе куда-то в сторону сворачивала дорога,
засыпанная светлым гравием и обсаженная кустами акаций. Байдаров и Березкин
пошли по ней, пока лучи фонарей не перестали мелькать перед глазами.
Светлая лента дороги пологим поворотом уходила в темную гущу кустов.
Было тихо, только в кустах трещали цикады. Байдаров остановился и зажег
спичку, чтобы закурить папиросу. Слабенький дрожащий огонек осветил на
мгновение встревоженное лицо Березкина.
- Видишь ли, Сережа,- сказал Байдаров,- мне не хочется верить, чтобы с
Таней случилось что-нибудь плохое. У советских людей психология другая, мы
у себя на родине уже отвыкли от таких историй, где участвуют красивые
авантюристки и всякие злодеи. Отвыкли и от таких приемов, как шантаж и
похищение. Все это от старого мира, но сейчас мы находимся как раз в том
старом мире, где уголовные приемы все еще в ходу. Будем надеяться, что с
Таней ничего страшного не произошло.
- Где же она могла задержаться?
Байдаров не ответил. Внезапно послышалось стремительно нарастающее
гудение. Байдаров едва успел отдернуть Березкина в сторону, как мимо них
промелькнула машина с потушенными фарами и, не сбавляя скорости, скрылась
за поворотом дороги. Она исчезла, как привидение, оставив после себя только
смрадное дыхание сгоревшего бензина.
- Видел, что здесь делают? - спросил Байдаров.-У нас шоферы не гоняют
по дороге сломя голову с потушенйыми фарами. Кто знает, что провезли в этой
машине? Да:вай лучше вернемся на шоссе.
Они не сделали и двух шагов, как оба вздрогнули и остановились.
Крик, душераздирающий крик донесся до чих из-за кустов акаций.
Страшный вопль, больше похожий на звериное рычание, чем на человеческий
голос. И все же это несомненно кричал человек.
Они быстро продрались сквозь колючие акации и увидели фасад здания,
возвышающийся над зубчатой каймой черных кустов. Верхний ряд окон был слабо
освещен.
В просвете крайнего окна темным силуэтом виднелась человеческая
фигура, цеплявшаяся за оконные переплеты. Лицо человека выделялось мутным
матовым пятном, на большом расстоянии трудно было что-либо разобрать... но
вот на матовом пятне появилось черное отверстие широко открытого рта и
опять донесся тот же крик, полный нечеловеческой злобы и мучительной боли.
Две фигуры в белых халатах показались за спиной висевшего. Они
сдернули его с окна и утащили куда-то вглубь комнаты. Свет в окне погас.
- Психолечебница, что ли? - неуверенно заметил Байдаров.- Пойдем-ка
отсюда, Сережа, к машине.
Друзья выбрались обратно на шоссе. Шофер уже сидел за рулем.
- Это клиника,- неохотно ответил он на вопрос Байдарова.- Клиника ©
11. Там часто кричат.
...Тани не было в гостинице.
Байдаров позвонил в полицию...
Ловушка Хотя Таня и смеялась над плохими предчувствиями Байдарова, но
и ее, за три дня пребывания в Зиттине, не покидало ощущение непривычной,
непонятной неловкости.
Если бы она была искушенным подпольщиком, она смогла бы объяснить это
ощущение. Оно появляется у человека, когда за ним начинают следить; следить
внимательно, настойчиво и незаметно.
Но Таня никогда не была подпольщицей, ей не от кого было прятаться,
вся ее жизнь текла открыто, на виду у всех. Поэтому она решила, что все ее
неприятные ощущения происходят от нервной усталости. Она решила, что просто
ей надоела толчея зарубежной жизни, наглые фоторепортеры и неотвязные
журналисты.
В Зиттине ее не тревожили ни те, ни другие, зато появились новые
неприятности. То, ни с того ни с сего, лопнет пробирка с препаратом, то у
больного внезапно появятся странные симптомы, заставляющие ее раздумывать
над правильностью своего диагноза и тревожиться.
Вот и сегодня. С опозданием почти на сутки почта вручила посылку.
Консул вместе с препаратом прислал Тане советские конфеты "Мишка", и она
была растрогана его внимательностью. Приехав в больницу, Таня сама
поставила препарат в автоклав и решила сидеть возле него до конца
стерилизации; но автоклав вдруг перестал работать.
Старший врач был очень огорчен такими задержками, Затем больного так
долго подготовляли для инъекции, что Таня, наконец, потеряла терпение.
Сделав вливание, она решила с полчаса побыть возле больного, проверить
действие препарата.
За всеми заботами Таня забыла позвонить в гостиницу Байдарову и
Березкину. Когда больной уснул, она направилась было к телефону, но вошел
старший врач и сказал, что господа журналисты уже звонили из гостиницы и
просили передать доктору Майковой, что будут ждать ее на пляже.
Таня вначале удивилась, что журналисты уехали, не дождавшись ее.
Однако тут же оправдала их: чего было сидеть в номере в такую жару.
Больной спал. Делать возле него было нечего.
И Таня решила ехать прямо на пляж, минуя гостиницу.
Вырвавшись из сутолоки городского движения на загородное шоссе, Таня
включила последнюю скорость, откинулась на спинку сидения и постаралась
отдаться тому приятному ощущению, которое испытывает человек, проносясь по
земле со скоростью тридцати метров в секунду. Но неприятное ощущение не
проходило. Тане даже показалось, что кто-то пристально смотрит ей в
затылок. Она сбавила скорость и оглянулась. Конечно, сзади никого не было.
Только по шоссе, метрах в двухстах, мчалась белая машина.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг