Космоса.
На смолянисто-черном небе, в окружении ярких немерцающих звезд, висел
блeдно-желтый пылающий шар - Солнце.
Потом Алешкин разглядел вдали и показал Мей светло-дымчатый купол
МНИС, над которым вращалась решетка телелокатора. Возле купола стояла
танкетка, издали очень похождя на божью коровку из-за полукруглого
защитного панциря.
Четыре фигурки в белых скафандрах мягкими прыжками спешили им
навстречу.
Приняв у "Луны-37". оборудование и все незаконченные дела, станция
"Луна-38" начала свою работу.
Передвигаясь на собственных гусеницах, МНИС перебралась вдоль берега
Мoря Дождей ближе к Заливу Радуги. Это были только красивые названия,
по-прежнему вокруг расстилалась та же раскаленная пыльнокаменистая пустыня.
Трое мужчин и женщина жили и работали под защитным колпаком МНИС.
ТУБ стоял снаружи у выходного тамбура.
Его механизмы великолепно действовали в безвоздушном пространстве. Ни
плюсовые, ни минусовые температуры не причиняли ему вреда. Он раньше всех
"привык" к пониженной силе тяжести - просто включал свои моторы на одну
шестую от обычной мощности.
Метеоритов пока никто не наблюдал, хотя Земля и предупреждала о
возможности их появления. Подразумевалось "метеоритное облако" - отдельные
метеоритики все время падали на лунную поверхность, их мало кому, удавалось
заметить. Стеклолитовый колпак и слой тяжелoго пластика надежно защищали от
них обитателей станции, а вероятность попадания большого метеорита была
ничтожно мала.
Но скафандр мог не выдержать удара крохотного метеоритика, величиной
со спичечную головку. Поэтому, по совету с Земли, на станции принимались
меры предосторожности. Дальние походы разрешались только в двухместной
танкетке. Пешие экскурсии допускались в пределах видимoсти со станции и
только в сопровождении ТУБа - его метапластиковому корпусу были не страшны
удары мелких метеоритов. Поэтому ТУБ всегда находился в готовности и
сопутствовал каждому, кто выходил для взятия геологических проб и
наблюдений. Заканчивалось двухмесячное дежурство.
За два месяца люди израсходовали два кубометра воды и четверть тонны
пищепродуктов.
ТУБ - сто двадцать киловатт-часов энергии своих аккумуляторов.
В этот день у Алешкина все пошло наперекос.
Началось с того, что его ударило током, когда он проверял мотор насоса
для регенерации воздуха. Ударило сильно, даже обожгло палец.
Пошипев от боли, чертыхнувшись про себя, Алешкин внешне не подал вида
- стыдно! Инженера-энергетика бьет током... Растяпа!
Чтобы не привлекать .внимания и избежать вопросов, он не полез в
аптечку-и уж, конечно, не обратился к Моро как к врачу,- а просто мазнул
палец изоляционной массой, KaK обычно делали в таких случаях в Институте -
и продолжал работать.
Но болевший палец затруднял манипуляцию с мелкими деталями - Алешкин
уронил на пол кристалл терморегулятора, начал искать и наступил на него
ногой... Пришлоcь подбирать новый, а это кропотливое и нудное занятие.
Потом нужно было сделать записи наружных температур для Мей... оказалось,
что нарушилась связь с дистанционными термометрами, стоявшими на столбике в
сотне метров от станции. Мей высказалась по поводу его точной механики, а
он затронул проблему эффективности геологических изысканий на Луне... Они
оба вовремя замолчали - но настроение испортилось.
Алешкин забрался в свой скафандр и вышел через тамбур.
ТУБ тотчас шагнул ему навстречу.
Алешкин не был сварливым человеком, но плохое настроение требовало
разрядки, искало выхода. ТУБу можно было говорить все что yгодно.
- Стоишь, лодырь! - сказал Алешкин.- У человека неприятности, человек
мается, а тебе все равно?
Вопрос, был задан "вообще", на него можно было не отвечать. И ТУБ
ничего не сказал.
Тренировать евое остроумие на ТУБе было безопасно, но скучно. Алешкин
направился к столбику дистанционного термометра. Скальной обломок, размером
с футбольный мяч, попался ему на дороге. Алешкин когда-то был левым крайним
в футбольной, команде Института, и с маху ударил тяжелым ботинком.
Камень взлетел вверх и, описав красивую огромную дугу, упал вдали,
подняв облачко пыли.
- Определи расстояние! - сказал Алешкин.
- Сто сорок два Тиетра...- тотчас ответил ТУБ.
- Ничего себе. - Алешкин представил себе футбольный матч на поле, где
расстояние от ворот до ворот было бы почти полкилометра, и несколько
развеселился.
Дистанционный термометр оказался в порядке. Но вот кабель, ведущий к
нему, был оборван. - Понятно! - сказал Алешкин.- Это ты здесь ходил?
Окуляры ТУБа повернулись вниз, он посмотрел себе под. ноги,-...нет...
я шел там...- Он показал рукой.
- А здесь не ходил?
- ...нет, здесь не ходил...
- Кто же оборвал провод?
ТУБ этого не знал.
Если бы Алешкин сразу поверил ТyБу, возможно, он избавил бы от многих
неприятностей и себя, и Мей Джексон. Посмотрев вокруг, он увидел бы в
пустыне то тут, то там медленно опадающие пыльные фонтанчики.
Это падали метеориты.
Кабель тоже был перебит метеоритом, но Алешкин об этом не подумал.
Он сурово уставился на ТУБа.
- - Значит, не ходил? А может, ты врешь?
В программе киберлогики не было слова "врешь", и ТУБ опять промолчал.
- Любопытно,- сказал Алешкин.- Не развивается ли у тебя защитный
рефлекс, вранье как метод оправдания. Очень интересно. Машина, которая
умеет врать,- с ума сойти!
Тут он вовремя вспомнил, что пропустил уже все сроки отметки
температур, вынул из карманчика скафандра монтерский нож и присел, на
корточки у перебитого кабеля. В десятке шагов за его спиной вспыхнул и опал
крохотный пыльный фонтанчик. Алешкин не видел его и не слышал удара.
Зато локатор ТУБа точно зафиксировал место падения метеорита и
направление его полета. Правда, он не знал, что это такое, на Венере
метеориты не были обычным явлением. Но, повинуясь основному закону
программы - охранять челoвека, ТУБ обошел Алешкина, склонившегося над
кабелем, и загородил его спиной. . . - Отойди! - сказал Алешкин.
ТУБ продолжал стоять.
- Фу-ты! - взорвался Алешкин.- Не видишь- свет загородил.
- ...опасность...- сказал ТУБ. Алешкин мельком взглянул на лежащую
вокруг безмолвную раскаленную пустыню и ничего не заметил.
- Слушай! - сказал он.- Что за фокусы. Отойди, говорю. - ТУБ отступил
на шаг, и в этот момент небольшой метеоритик ударил его в спину. Упругий
метапластик выдержал, но замедленная киберлогика не успела скоординировать
равновесие - ТУБ качнулся и упал прямо на столбик c дистанционным
термометром.
- Осторожнее! - крикнул Алешкин.
Он резко вскочил на ноги, взвился вверх метра на четыре, обрушился
прямо на поднимавшегося ТУБа и опять опрокинул его. И пока он барахтался,
пытаясь подняться, Алешкин снял со столбика термометр.
Хрупкий прибор был смят в лепешку.
- Посмотри, что наделал! Сколько я тебе говорил: смотри под ноги.
ТУБ стоял покачиваясь: киберлогика его еще не пришла в равновесие
после удара. Он не мог объяснить, почему упал, не мог оправдаться - он не
знал, как называется предмет, сбивший его с ног. Он опять опустил окуляры
вниз.
- ...понял....- прохрипел он,-...смотреть под ноги.
- Понял?.. Ничего ты не понял. На чем ты стоишь? Опять на проводе
стоишь!
Алешкйн сердито оттолкнул ТУБа жесткой перчаткой скафандра.
- Иди, к чертям собачьим! - Приказ был подтвержден жестом, и ТУБ
послушно зашагал прямо в пустыню. Он сделал несколькo шагов, пока
киберлогика не погасила импульс непонятного приказа. Тогда он остановился,
повернулся через левое плечо и вернулся к Алешкину.
- ...не понял... - скaзал он.
Алешкйн отсоединил провода от поврежденного прибора и все еще был
сердит. Он даже не взглянул в сторону ТУБа.
- Иди к тамбуру. - ТУБ опять замешкался.
- Выполняй! - Высоко поднимая ноги, старательно перешагивая через все
лежащие провода, ТУБ зашагал к станции.
Из тамбура вышла Мей в скафандре. ТУБ, не останавливаясь, протопал
мимо нее. - Бедный! - догадалась она.
- Мей, нечего его жалеть. Вы только посмотрите, что наделал этот
броненосец. Мне опять будет от Паппино.
- А вам за что?
- Когда ТУБ делает что-то не так, то попадает мне, а не ему.
Мей присела возле Алешкина и ласково поглядела на него через
стеклолитовое забрало скафандра.
-Приятно,- сказал догадливый Алешкйн.- Куда вас везти?
- О, тут недальек.
- Недалеко.
- Да, недальеко.. Мне нужно поискать новый проба, в Заливе Радуги
Очередная отметка температур все равно была пропущена, а к следующей
Алешкйн надеялся успеть сменить сломанный прибор. И притом просил не
кто-нибудь, а Мей...
Он подсадил ее к люку танкетки, вскарабкался сам и положил руки на
рычаги управления.
ТУБ стоял в тамбуре и следил за танкеткой. Он держал ее в фокусе
видеолокаторов, пока она не скрылась за горизонтом. Тогда он включил
приемник отраженных сигналов и настроился на частоту радара танкетки.
Алешкйн разворачивал танкетку, лавируя среди хаоса скал и скальных
обломков, которыми был завален Залив Радуги.
- Тоже мне, придумали название, - ворчал он. - Сплошные радуги. Мей! -
позвал он. - Не уходите далеко, а то я потеряю вас.
Шлепая мягкими пластмассовыми гусеницами, танкетка карабкалась по
камням. Ежеминутно ее клало то на один бок, то на другой. Даже независимая
подвеска кабины не спасала Алешкина от толчков. Мей была где-то там, за
скальной грядой, и он пытался разыскать туда проход. В одном месте он было
сунулся между скал, но решил, что танкетка, чего доброго, заклинится
панцирем, гусеницы повиснут в воздухе...
"Вот будет номер!", - подумал Алешкйн.
Он повел танкетку в обход. И вдруг на вершине скалы, которую он
огибал, распустился, как цветок, светлый пушистый фонтанчик и опал кучкой
пыли.
За ним, подальше, вспыхнул другой. И вся каменистая пустыня внезапно
покрылась фонтанчиками, как поле цветами. Они распускались то поодиночке,
то по нескольку штук сразу, медленно гасли, а рядом вспыхивали другие.
Все это выглядело очень красиво. Алешкйн никогда не видел ничего
похожего и не сразу сфобразил, что это такое. Но, поняв, двинул рычажок
передатчика на полную мощность.
- Мей! - закричал он. - - Мей, метеориты!
Он бросил танкетку прямо на скальную гряду, танкетка встала на дыбы,
чуть не опрокинулась.
И тут он увидел Мей.
Она уже бежала навстречу танкетке, прыгая со скалы на скалу, хорошо
рассчитывая прыжки - - все же она была спортсменкой там, на Земле...
Фонтанчики вспыхивали то справа, то слева, то далеко за ней, то впереди.
Мей бежала не сворачивая, по прямой, она знала, что летящий метеорит не
виден и увернуться от него невозможно. Только слyчай,- попадет или не
попадет... Мей осталось совсем немного, еще три-четыре прыжка.
И тут она упала.
Алешкину показалось, что Мей запнулась. Он ждал, что она сейчас
поднимется. А она лежала, перевесившись через гребень скалы. Руки ее
неловко откинулись в сторону. Разбиться при падении она не могла, скафандр
надежно защитил бы ее от ушибов.
Вот только от удара метеорита он защитить уже не мог...
- Мей...- прошептал Алешкин.
В танкетке было два выхода, два люка - один вверху, в защитном
колпаке, другой сбоку, под колпаком. Алешкин побоялся открыть верхний люк -
случайный метеорит мог бы попасть в мотор. Он открыл нижний, выбрался через
него и выкатился из-под защитного колпака танкетки.
Метеориты продолжали падать, но он уже не думал о них. Он вскoчил,
сделал длинный прыжок, второй... не рассчитав, пролетел над лежавшей Мей и
вернулся.
Поднял ее на руки легко - здесь вместе со скафандром она весила не
более двадцати килограммов - и в два прыжка оказался у танкетки.
Когда он осторожно проталкивал Мей в люк, в камень рядом ударил
метеорит. Алешкин заметил белую искорку пламени, и пыльное облачко
хлестнуло по стеклолитовому щитку скафандра. Он положил Мей на заднее
сидение. Голова ее бессильно перекатывалась внутри прозрачного шлема.
Глаза были Закрыты. Алешкин не стал искать место удара - метеоритик,
вероятно, был маленький, вязкий пластик скафандра затянул пробитое
отверстие, нужно снимать скафандр, а. это займет много времени?
Волчком развернув танкетку, он погнал ее к станции. Управляя рычагами,
он то и дело оборачивался к Мей. Лицо ее бледнело все более и более, он
подумал, что она умирает, и прибавлял обороты мотора. Танкеткa перелетала
через скалы, прыгала, как лягушка, шлепалась на каменистые россыпи, и камни
веером разлетались в стороны. На склоне ее занесло, несколько метров она
скользила боком, Алешкин давнул педаль, и танкетка выровнялась.
Мелкие метеориты ударяли по колпаку, по стеклолиту текли струйки
беловатого дыма.
Вот-вот над ломаной линией горизонта должен был показаться купол
станции, тогда можнo будет связаться с ней по радио, и станция поползет к
ним навстречу. Только бы подняться из кратера на гребень...
Метеорит на этот раз оказался побольше - вероятно, с детский кулачок.
Скорость его была огромная, стеклолитовый купол не выдержал удара. Алешкин
почувствовал, как вздрогнула танкетка, услыхал в шлемефоне резкий щелчок...
Тут же из мотора хлестнула струя пламени, и Алешкин уже больше ничего не
видел и не слыхал...
11
Открыв глаза, он увидел лицо врача Моро, а выше над собой надежный
купол станции.
- Вот и отлично! - сказал Моро.- Ничего серьезного. - Он положил
пустой шприц в ванночку. Алешкин поморгал глазами, как после тяжелого сна,
вспомнил и приподнялся на локте.
- Мей?.. Где она?..
- Я здесь, Альешкин...
Она лежала укрытая простыней, на обнаженном плече голубела наклейка
бакопластыря. Голос ее звучал слабо, она улыбнулась Алешкину глазами.
- У нее немножко серьезнее,- сказал Моро.- Метеорит пробил плечо.
Полсантиметра от сонной артерии - еще бы чуть-чуть... Но, как говорите вы,
русские, "чуть-чуть не считается", и мисс Джексон через недельку будет
о'кей!
- А где Паппино?
- Синьор Паппино в радиорубке. Пытается связаться с Землей.
Алешкин приподнялся и сел. Грудь немножко побаливала от удара взрывной
волны, но двигаться он мог свободно.
- Как мы сюда попали?
- Вас принес ТУБ.
Алешкин непонимающе уставился на Моро.
- Что вы говорите! Он сумел вытащить нас из танкетки? Двоих?
- Нет, он притащил танкетку вместе с вами. О, на это стоило
посмотреть!.. Тут у нас метеоритом заклинило перископ кругового обзора, и
нам пришлось крутиться на гусеницах, мы же не знали, в какой стороне вас
искать. И вдруг видим, на гребень кратера поднимается танкетка... А
гусеницы у нее не двигаются. Мы с Паппино вначале ничего понять не могли,
потом уже разглядели, что Под танкеткой шагают башмаки ТУБа. Он тащил
танкетку на спине.
- Десять тонн...
- Ну, здесь около двух. .
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг