Михеев Михаил Петрович
АЛЕШКИН И ТУБ
Роботов под маркой ТУБ - Типовые Универсальные Биотокового
программирования - выпускал экспериментальный Завод Высшей Кибернетики. Это
были хорошие машины, но очень трудоемкие в изготовлении и поэтому
предназначались для оснащения экспедиции только на особо трудные планеты.
Они оказались там незаменимыми помощниками космонавтов в опасных, не по
земному жестоких условиях далекого космоса.
Газеты, описывая подвиги ТУБов, частенько предоставляли им свои первые
страницы...
"...Космонавты успели установить купол станции - защиту от раскаленных
вихрей свирепой планеты. Экспедиционные запасы воды, пищи и кислорода
подходили к концу. Люди устали безмерно, пора было покидать негостеприимную
Венеру.
На планете оставался один ТУБ. На его плече был выбит порядковый номер
12. Ему не нужны были ни вода, ни пища, ни кислород.
Аккумуляторы его были заряжены полностью, двигатели работали
безукоризненно, и киберлогика надежно управляла всеми его действияим. Он
будет ждать прилета следующей экспедиции.
Он стоял в дверном тамбуре станции и через прозрачную стенку из
защитного дельтастекла следил за отлетом корабля.
На корабле уже запустили стартовые двигатели. Четыре бело-розовых
столба пламени с неистовым ревом ударили в скалистую почву планеты. Низ
корабля, опоры треножника, затем и все вокруг заволокло дымно-огненное
марево.
Включив поляризационные видеолокаторы, ТУБ сквозь пелену стартового
пламени увидел, как корабль вздрогнул, шевельнулся, готовый подняться... и
в этот миг одна из опор стартового треножника провалилась во вскрывшуюся от
жара трещину.
Корабль покачнулся.
Трещина оказалась невелика, он отклонился от вертикали всего на
пятнадцать градусов, но стартовать из такого положения уже не мог.
Чтобы освободить провалившуюся ногу, нужно поднять ее домкратом, но и
выключать двигатель тоже было нельзя, на вторичный запуск их и прогрев не
хватит горючего. Тогда космонавты окажутся в плену у планеты. А помощь с
далекой Земли может запоздать...
Киберлогика ТУБа решила эту задачу в считанные доли секунды.
Он покинул защитный купол станции, включил охлаждение своего корпуса
на полную мощность и вошел в огненный вихрь, бушевавший под кораблем.
Метапластик корпуса ТУБа, несмотря на охлаждение, моментально нагрелся до
кпитической температуры, реле защиты Включило сигнал "опасно" и подало в
цепь киберлогики сигнал "назад!" Тогда ТУБ выключил защитное реле.
Он успел стать над трещиной и ухватиться метапластиковыми пальцами за
раскаленный металл провалившейся опоры. Он успел подать на двигатели все
напряжение своих аккумуляторов прежде, чем перестала работать
киберлогика...
Когда корабль вошел в зону спокойного полета, из люка выбрался
бортмеханик в скафандре. Он нашел ТУБа, висящего на опоре стартового
треножника. Пальцы его заклинились, разжать их оказалось невозможно, а ТУБ
уже не слышал команд.
Чтобы, освободить его, пришлось вырезать часть опоры плазменным
резаком".
Преддипломную практику студент Института Космотехники Сергей Алешкин
проходил как раз на заводе Высшей Кибернетики. В технологии и конструкции
ТУБов он разбирался достаточно хорошо, поэтому заметку в утреннем выпуске
газеты прочитал со вниманием, но без лишнего восторга - поведение ТУБа было
именно таким, какое и следовало ожидать от этой умной, талантливо
запрограммированной машины.
Конечно, он и не думал тогда, что описанный случай будет иметь
непосредственное отношение к его судьбе...
Алешкин получил после защиты диплом с отличием и весьма надеялся
попасть в состав экспедиции на Венеру. Или, в крайнем случае, на Марс.
Получив направление на Луну, он решил, что ему здорово не повезло.
Конечно, кому-то нужно лететь и на Луну. Уже несколько лет на ней,
кроме аппаратов-лунников, работает МНИС - Международная
Научно-Исследовательская станция по широкой программе. Каждые два лунных
месяца меняется состав участников... Но что такое нынче Луна? Давно обжитая
планетка, под самым боком у Земли - ракета летит до нее каких-то
пятнадцать-восемнадцать часов. Все там исхожено вдоль и полерек. Трудностей
и неожиданностей никаких нет.
Атмосферы нет, поэтому и огненных смерчей и вихрей, как на Венере,
тоже нет. Правда, там иногда падают метеориты, но по теории вероятности
опасность попадания метеорита ничтожна мала.
Не планета, а космический санаторий!
В двадцать лет человек думает о своем месте в жизни иначе, чем в
шестьдесят. Алешкину как раз было двадцать, ему не хотелось спокойной
работы, ему хотелось... словом, желаний у него было много, и все они были
прямо противоположны тем, которые приходят к человеку, когда ему за
шестьдесят.
Поэтому, получив "лунный" желтый бланк назначения, а не голубой или
коричневый, которые выдавались счастливцам - участникам экспедиций на
Венеру или на Марс, Алешкин, прежде чем отойти от стола, с огорчением
повертел его в руках.
Но дисциплина и волевые качества студентов Института Космотехники
стояли в первых графах зачетных карточек; специальных экзаменов по этим
предметам студенты не держали, но отметки там ставились.
И каких-нибудь других оценок, кроме "отлично", быть не могло.
Поэтому Алешкин ничем не выдал своих огорчений, а только вздохнул, да
и то про себя.
Декану, который вручал путевки, было уже за шестьдесят. Старый
межпланетник, он без труда разобрался в тайных переживаниях молодого
инженера и улыбнулся сочувственно. Впрочем, тоже про себя.
- Знаете что,- сказал он,- считайте, все же, это признанием ваших
способностей.
Алешкин решил, что его утешают, и уже открыто помрачнел.
- Постараюсь,- сказал он.
- Нет, на самом деле,- продолжал декан.- Начальник вашей будущей
станции "Луна-38" синьор Паппино - вы его знаете как космофизика -
настоятельно просил включить в состав участников инженера-кибернетика. Вы
очень хорошо прошли этот курс, и Ученый Совет специально остановился на
вас.
- Зачем синьору Паппино кибернетика? - не понял Алешкин.- Насколько в
знаю, кибeры полагаются экспедициям на трудные планеты. А на Луне их
никогда не было.
- На Луне не было,- согласился декан.- Пока не было... Впрочем, синьор
Паппино при встрече объяснит вам это подробнее.- И, прекращая дальнейшие
расспросы, декан протянул Алешкину руку.
В Космопорт Алешкин прилетел утром.
Городок при Космопорте был небольшой. Когда-то, в эпоху начала
освоения космоса, здесь был построен экспериментальный ракетодром. Место
оказалось самое подходящее - кругом простирались необжитые казахские
степи,- по тем временам запуск орбитальных ракет не считался вполне
безопасным занятием.
В этих же степях, не очень далеко, находился космодром, откуда на
земную орбиту был запущен первый искусственный спутник, а затем и корабль
"Восток" с Юрием Гагариным на борту.
Сейчас здесь - центральный Космопорт страны, снаряжающий корабли на
планеты Солнечной Системы.
Городок жил интересами и заботами Космопорта.
Поэтому неудивительно, что главная улица городка именовалась Бульвар
Млечный Путь, а поперечные девять улиц носили названия планет, по порядку
их расположения в Солнечной Системе: ближайшая к Космопорту была улица
Меркурия, самая отдаленная - Плутона.
На углу бульвара Млечный Путь и улицы Венеры находился ресторан
"Галактика".
Все это было известно Алешкину, так как за время учебы он бывал здесь
не раз. И как ни велико было нетерпение узнать, зачем понадобился синьору
Паппино инженер-кибернетик, Алешкин решил вначале позавтракать и отправился
в "Галактику".
В отличие от большинства ресторанов страны этот ресторан был без
автоматического обслуживания. Официантками здесь работали студентки
местного Института Космологии - профессиональные навыки по сервировке и
кулинарии входили в программы обучения женщин-космонавтов, им приходилось
этим заниматься в космических рейсах.
Мужчины в должности космических стюардесс выглядели хуже.
Столик, за который сел Алешкин, обслуживала знакомая по прошлому году
студентка. Они хорошо поговорили, Алешкин помог ей решить хитрую задачу по
гравитации, а она принесла ему новое изделие ресторана-лангет "ФОБОС",
фаршированный специально приготовленными орехами. Как в каждом порядочном
ресторане, в "Галактике" имелись свои фирменные блюда: например, яичница
"Сатурн", где круглый желток на сковородке был окружен разноцветными
кольцами из белка и гарниров. Имелось и мороженое "Астероид", и другие
изделия с аналогичными названиями, свидетельствующими о космическом
направлении в творчестве шеф-повара.
После "Астероида" Алешкин спустился в вестибюль к стереовизору.
С астрофизиком синьором Паппшго он был знаком только заочно - слушал
его лекции из Болоньи по интервидению. Ученый тотчас же появился на экране,
некоторое время недоверчиво разглядывал Алешкина и сказал, вроде бы, с
сомнением, что именно его - синьора Алешкина - Институт рекомендовал как
хорошего кибернетика. Синьор Алешкин самолюбиво заалел. Итальянский язык
входил в число пяти обязательных языков любого космонавта, и Алешкин с
хорошим русским акцентом ответил, что ничего не может добавить к
характеристике Института и постарается оправдать ее при случае.
Возможно, что-с русским акцентом фраза прозвучала несколько резко, но
лицо синьора Паппино не выразило никаких эмоций. Он только сказал, что
будет рад встретиться на служебном поле космодрома в семь часов вечера. И
выключил стереовизор.
Алешкин прибыл на космодром без пятнадцати семь.
Синьора Паппино не было видно ни на поле, ни в холле служебного
здания. Алешкин поднялся в лифте на последний этаж и прошел в кафе.
Через застекленные стены был виден весь Космопорт - ровное поле,
уходящее к горизонту, покрытое травой. Все было как раньше - пластиковые
дорожки к пандусам подземных складов, вдали аакопченные плиты стартовых
площадок, ажурные фермы и ребристые крыши пусковых колодцев Малого Космоса.
Людей в баре было немного, все работники земной службы Космоса, в
серых форменках. Алешкин прошел к стойке. Две девушки сидели на высоких
стульчиках и вели разговор на извечную тему: ...а он тебе нравится?..
Конечно!.. Что же ты хочешь?.. Так он же межпланетник, улетает на два
года...
Заметив Алешкина, девушки замолчали.
Наливая стакан "Тропического", Алешкин заметил над полем пассажирский
ракетовертолет службы надземной космической станции. Он медленно спускался
на посадочную площадку - кто-то возвращался на Землю из Космоса. Тормозной
ракетный двигатель был выключен, и конусообразная белая кабинка
ракетовертолета планировала, распустив над собой веер лопастей воздушных
винтов. Ее сильно сносило ветром, но пилот наклонил винты, спланировал
боком, выровнялся над самой площадкой и сел мягко и точно.
- Умеет! - отметил Алешкин.
Из кабинки первым выпрыгнул пилот в голубом скафандре работников
Ближнего Космоса. За ним выбрались еще три космонавта, двое в оранжевых
костюмах и один в синем. Оранжевых встретили женщины, синего не встречал
никто, но и ему досталось по поцелую. Потом все направились к служебному
зданию Космопорта. Алешкин помнил: когда он заканчивал среднюю школу -
каких-то семь-восемь лет назад,- космонавтов встречали толпы народа, тогда
каждое возвращение было событием. Теперь это стало будничным делом,
ежедневно на космодром прилетали люди, и теперь только экспедиции, с
далеких трудных планет, вроде Юпитера или Плутона, встречали в праздничной
обстановке. К ракетовертолету подкатил автопогрузчик - небольшая
самодвижущаяся платформа на резиновых колесиках, с суставчатой грузовой
клешней - очень похожей на рачью. Пилот вытащил из грузового отсека
какой-то длинный сверток в пластикате, автопогрузчик ловко подхватил его,
уложил на платформу и шустро покатил к люку подземного склада.
Алешкин допил свой "Тропический" и, взглянув вниз, увидел синьора
Паппино.
Он стоял возле люка, заложив руки за спину, с таким видом, будто он
ждет здесь уже давно, хотя всего пять минут назад его там и в помине не
было.
Алешкин вышел на поле.
Увидя его, сеньор Паппино кивнул и, не прибавив ни слова, подошел к
открытому люку склада и спустился по пандусу вниз. Видимо, это означало,
что Алешкину следует идти за ним. Но это же можно было понять как
предложение дожидаться его здесь. Алешкин, после небольшого колебания,
пошел следом, пропустив вперед автопогрузчик, который, проходя мимо,
предупреждающе коротко гуднул - в его автомате имелся биоанализатор, и если
поблизости находились люди, он двигался с повышенной осторожностью.
На складе было прохладно. Горели бледно-фиолетовые светильники. Пахло
бензоридином - горючим для ракет Малого Космоса.
Возле стеллажа с космокостюмами стоял синьор Паппино. Он смотрел
куда-то влево и вниз, и Алешкин не сразу разглядел, что там лежит.
Алешкин подошел ближе. Синьор Паппино немного посторонился. Алешкин
пригляделся. Потом опустился на одно колено.
- Великий Юпитер! - сказал он.
Перед ним лежал ТУБ.
Когда-то полированный метапластик корпуса покрывали дымные языки
въевшейся копоти и серые нашлепки полурасплавившегося гранита. Усики
локаторов на голове были смяты и оплавлены. Опущенные защитные шторки на
объективах видеолокаторов походили на закрытые веки; к шторкам прикипели
брызги расплавленной лавы. Правая рука, выбитая из шарового шарнира, была
прикручена к корпусу проволокой.
Алешкин увидел на правом плече номер... номер 12!..
Это был тот самый ТУБ...
Без всякой надежды на успех Алешкин включил клавишу главного
выключателя, попробовал кнопку биоуправления.
Все было напрасно.
- Бедняга! - Алешкин поднялся.- Здорово ему попало.
- Здорово?..- не понял синьор Паппино.
Конечно, у него было мало практики в разговорном русском языке, и
Алешкин повторил по-итальянски.
- Да,- сказал синьор Наппино.- Он сильно повредился. Его списали со
станции на Венере.
- Нужно отправить его на завод,- сказал Алешкин,- Может быть, там
сумеют восстановить.
-Может быть,- согласился синьор Паппино. - Даже вероятнее всего, что
там его сумеют восстановить.
Он сказал таким тоном, что Алешкин сразу понял: от него ожидали других
слов. Он также понял, что лежащий у его ног разбитый, искалеченный ТУБ и
есть TOT случай, который позволит показать Алешкину свои способности в
кибернетике.
Восстановить поврежденного ТУБа кустарным способом?..
Алешкин понимал, что это значит, и с великим сомнением уставился вниз,
под ноги.
- Да,- продолжал синьор Паппино.- Если его отремонтируют на заводе, то
он в состав станции "Луна-38" уже не попадет. Его нам просто не дадут. И вы
это знаете. А он бы так нам помог на Луне. В этом полугодии ожидаются
метеоритные дожди, а панцирь ТУБа не пробивают мелкие метеориты.
Алешкин все это знал. - Что ж, в конце концов следует подтвердить
характеристику, выданную ему Институтом.
Синьор Паппино тоже кивнул головой.й сказал, что Алешкин может занять
для своей работы целый коттедж, который отведен для состава станции
"Луна-38" и в котором пока никто не живет. Что в его распоряжений "Кентавр"
- стоит здесь на площадке,- а инструменты и материалы выдаст техотдел
космодрома - уже обо всем договорено.
Автопогрузчик послушно подъехал подхватил ТУБа, отвез его на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг