подносил руку к затылку, и лицо его искажалось гримасой боли.
Когда боль утихла, Исав вытащил из кармана шестигранный стержень
биопамяти и, прислонив его к виску, принялся записывать свои мысли.
"Какие там могут быть мысли у Исава? - пренебрежительно подумал
Жильцони. - Они, должно быть, серы и однообразны, как эти облака, что
бегут за иллюминатором".
Когда машина, покинув столицу, взяла курс на восток, Исав наскоро
показал хозяину, как удобно пользоваться патронами биопамяти, если хочешь
сделать какую-нибудь заметку. Для этого не Нужно ни бумаги, ни карандаша.
- Когда изобрели эту штуку? - спросил Альвар, вертя в руках стержень,
протянутый ему Исавом.
- Года три назад.
- Кто придумал, не знаешь?
- Чарльз Макгроун.
- Вот как?.. А казался такой бездарью...
Исав кивнул на стержень.
- Возьми себе, хозяин. У меня еще есть несколько.
Жильцони вернул ему патрон биопамяти.
- Предпочитаю записную книжку, - буркнул он.
Что принесут ему, Жильцони, ближайшие несколько часов? Может быть, уже
сегодня вечером он станет счастливейшим обладателем уравнения мира?
Орник вел себя прилично, не барахлил, будто понимал ответственность
предстоящего момента. Скоро аппарат коснется земли, координатор сообщит,
что машина доставлена в заданную точку, Альвар выйдет в город, сольется с
толпой... Затем - театр, Сияющая примадонна, между делом занимающаяся
физикой элементарных частиц...
Уж во всяком случае она хорошенькая - это единственное, в чем он
почему-то был абсолютно уверен.
Интересно взглянуть, какими стали теперь ракеты. Но их царство было
повыше - если хорошенько прислушаться, то можно было скорее угадать, чем
уловить отдаленный смешанный гул, похожий на многочисленные громы.
Автопилот сообщил:
- До финиша десять миль.
- Снижаемся, - сказал Исав и спрятал в карман патрон биопамяти.
"Главное - не спугнуть эту самую Лили, - подумал Альвар, распрямляя
затекшие ноги. - Она не должна ничего заподозрить. Правильный подход - это
все".
За годы, проведенные в Вороньем гнезде, он отвык от деликатного
обращения. Справедливости ради надо сказать, что и отвыкать-то особенно
было не от чего. К счастью, самокритичность, не покинула Альвара, и он
особенно остро почувствовал недостатки собственного воспитания сейчас,
когда судьба толкала его в совершенно непривычные обстоятельства.
Орнитоптер вновь выпустил крылья и планировал, подобный огромному
нетопырю. Локаторы выбирали место для посадки.
Исав встал с кресла и шагнул к люку. Косые лучи заходящего солнца,
ворвавшегося в кабину на крутом вираже, на мгновение осветили мощный торс
и широкую ладонь, обхватившую поручень.
"Не хотел бы я встретиться с ним в темном переулке", - подумал
Жильцони.
Локаторы насилу выбрали свободный клочок гудрона.
Трудно передать чувство, с которым Альвар Жильцони спрыгнул на землю.
Если не считать кратковременной остановки у маяка в заливе Дохлого кита,
где он прихватил своего верного помощника Исава, Жильцони, словно блудный
сын, возвращался к людям после пятнадцатилетнего отсутствия. Постаревший,
но не сломленный.
Он шел медленно, часто останавливался. Не так ли чувствуют себя
астронавты, высадившиеся на новую планету?
Они вышли на оживленный перекресток. Исав молчал, ожидая приказаний
хозяина.
Все так же осторожно ступая, Альвар перешел на самую скорую тротуарную
ленту - такой быстрой пятнадцать лет назад не было. Исав следовал за ним
как тень.
Альвар жадно оглядывался. Дома стали еще выше, словно выросли. Но люди,
если не считать одежды... люди, похоже, совсем не изменились.
Прокопченные стены то уходили немного в стороны от узкого
стремительного ручейка из шероховатого пластика, то снова подходили
вплотную, и тогда Альвару чудилось, что он снова в своем Вороньем гнезде,
в ущелье, вокруг которого сгрудились скалы...
Найти дорогу, выбрать нужную ленту не составляло труда: путь к театру
мог показать любой встречный.
На ленте мало кто стоял. Большинство продвигалось вперед, стараясь
выгадать еще хотя бы минуту-другую. Прохожие с недоумением поглядывали на
странную пару.
Как всегда в минуты волнения, Альвар почувствовал вдруг волчий голод.
Поэтому перед тем, как идти в театр, он решил завернуть в кафе.
Они с трудом отыскали свободный столик в самом углу, под пыльной
пальмой.
Официант удивленно мигнул, когда приземистый мужчина с бычьей шеей
заказал полдюжины бифштексов, Альвар взял какое-то блюдо наугад, не
выбирая: лишь бы мясо.
В ожидании заказа молчали. Исав сидел, как всегда, безучастно. Лишь при
виде молодых женщин, проходивших мимо, он несколько оживлялся. Жильцони
вилкой о нож выбивал нетерпеливый марш. Подумать только, через несколько
минут перед ним в тарелке будут не консервы, не брикет опостылевшей
хлореллы из выращивателя, а кусок настоящего мяса. Как оно пахнет, жареное
мясо? Жильцони втянул носом воздух.
Исав размышлял о том, чем были заполнены последние дни, когда он вдруг
- неизвестно почему - пробудился от полусонного прозябания. Зачем он ждал
сегодня на рассвете хозяина, прогуливаясь по узкой бетонной дорожке,
которая окружает маяк? Зачем он прыгнул в орник Жильцони, который
опустился на мутные волны залива Дохлого кита? А зачем накануне с риском
для жизни пробирался сквозь лабиринт защиты к длинному Бигу? Он снова
припомнил задачу, сформулированную хозяином для длинного Бига: "Отыскать
среди информ-капсул ту, которая отвечает человеку, наиболее совершенному
или могущему впоследствии стать наиболее совершенным..." Дальше шло что-то
про физику, единую картину мира, длинные слова, которые казались
бессмысленными, - они путались на языке и вызывали желание сплюнуть. И
потом эта боль, эта проклятая боль. Как раз в тот момент, когда он
побелевшими от страха губами шептал задание Бигу, невидимая рука вонзила а
затылок раскаленный гвоздь. Абор знал, что может умереть в любую минуту.
Но уж лучше смерть, чем такие приступы...
- Болит? - прервал его размышления Жильцони.
Исав осторожно помотал головой, словно боясь разбудить боль.
- Ничего, Ис... скоро у нас будут деньги.
Глаза Исава блеснули.
- Много? - спросил он.
Жильцони усмехнулся:
- Я отвалю тебе миллион.
- А кто нам даст?
- Благодарное человечество, - загадочно ответил хозяин.
- Миллион... Тогда я вылечусь.
- Вылечишься, - пообещал Жильцони.
Официант принес заказ.
Исав равнодушно расправлялся с бифштексами. Альвару показалось, что
мясо, которое ему подали, имеет странный привкус. Он подозвал метрдотеля и
пожаловался.
- А что ж вы хотите? Это синтетика, - пояснил тот вежливо-равнодушно.
- Но я не заказывал синтетику!
- У нас другая пища не подается.
Альвар в раздумье посмотрел на кусок дымящегося мяса, которое ну
решительно ничем не отличалось по виду от натурального.
- Где я могу получить натуральную пищу?
Метрдотель с интересом посмотрел на него:
- Вы, наверно, иностранец?
- Как вы угадали?
- Сразу видно. У нас впервые?
- Да нет. В последний раз я был здесь пятнадцать лет назад, - сказал
Жильцони.
- Пятнадцать лет - это целая вечность, - улыбнулся метрдотель. -
Раньше, действительно, в кафе подавали натуральные продукты. Но с тех пор
многое изменилось...
- Я вижу.
В продолжение разговора Исав сидел с каменным лицом, поглощая
бифштексы.
- У нас в городке, например, осталось только одно кафе, где подают
натуральное мясо, - продолжал метрдотель. - Но порция стоит целое
состояние.
Метрдотеля позвали и он, извинившись, величаво удалился. Жильцони
кое-как доедал свое блюдо, когда внимание его привлекла компания юнцов,
которая веселилась за соседним столиком. Вина они почти не пили, но
выглядели явно под градусом. Курили, правда, многовато и как будто бы
украдкой: сделав затяжку, тотчас прятали сигарету.
Приглядевшись, Жильцони заметил, что сигареты совсем не дают дыма.
- Что это? - спросил он.
- Где? - не понял Исав.
- Вон, - указал Альвар глазами в сторону юнцов.
- Наркотики курят.
- Теперь можно курить наркотики?
- Не то чтобы можно. Но владельцу кафе это выгодно, и он смотрит на
наркоманов сквозь пальцы, - пояснил Исав.
- А полиция?
- Рука руку моет, - зевнув, произнес Исав.
Надрывные звуки джаза доносились откуда-то из подпола. На вопрос, с чем
это связано, Исав пояснил:
- Сейчас так модно. Считается, что удобнее танцевать, когда звук идет
снизу.
Альвар расплатился, и они вышли не улицу, залитую мертвенным светом.
- Куда теперь, хозяин? - спросил Исав.
- Прогуляемся.
- У нас нет времени.
- Нет времени? - переспросил Альвар.
- Мы должны спешить.
- Интересно, куда же это?
- Получить деньги, о которых ты говорил. Ты же знаешь, что мне они
необходимы.
Альвар улыбнулся.
- Деньги получить не так-то просто. Вот мы пройдемся не спеша да
поразмыслим, как и что...
Исав, не дослушав, сжал кулаки и угрожающе двинулся к Жильцони. Тот
небрежно сунул руку в карман, и Исав тут же остановился, схватившись за
затылок и охнув от боли.
- Опять? - участливо спросил Альвар. Исав что-то промычал в ответ.
Театр отыскали быстро.
Старинное здание, стесненное надменными гигантами, пыталось сохранить
остатки самоуверенности. Но бронзовые львы, лежащие у входа, давным-давно
сникли, казалось, в выражении их морд сквозила печаль.
Хотя до начала спектакля было больше часа, билеты они достали с
превеликим трудом, заплатив за них втридорога. Это удивило Альвара: он
считал, что если за пятнадцать лет театр и не умер окончательно, то
находится на грани отмирания. А тут аншлаг и толпа театралов, осаждающая
вход.
Исава ничто не удивляло. Стоя в сторонке, он флегматично наблюдал, как
хозяин в поте лица добывает билеты.
Здесь нужно признаться, что Абор Исав впервые в жизни ступал под
священные своды театра. Он вообще относился к искусству скептически,
считая его пустой и вредной забавой. Исключение Исав делал только для
балета, но наблюдал его лишь по телевизору.
И сейчас он спокойно ожидал начала представления, не испытал никакого
волнения, когда занавес поднялся.
Что касается Жильцони, то он тоже плохо следил за действием. Его больше
интересовали актрисы. Как угадать, которая из них Лили Шарло? Картина
сменяла картину. Разгневанные космические волки плясали огненную джигу.
Раненная на охоте антилопа красиво умирала, роняя натуральные слезы.
И вдруг... Это было похоже на чудо. На сцену вышла королева. Неся
невесомое тело, она приблизилась к своим клевретам, и те замерли, устремив
на нее взгляды. Каждое движение женщины было исполнено непередаваемой
грации.
Лилась музыка, но ее рождал не оркестр, нет, а завораживающие пируэты
танцовщицы.
Чтобы проверить свое впечатление, Жильцони покосился на соседей.
Старичок в смокинге, сидевший слева, смотрел в бинокль и таял от
удовольствия.
Даже Исав, и тот утратил обычную сонливость, и глаза его приобрели
осмысленное выражение.
Жильцони преодолел сильнейшее искушение сжать биопередатчик и привести
помощника в чувство, точнее в бесчувствие. Если он не сделал этого, то не
из человеколюбия, а единственно потому, что боялся, как бы Абор не нарушил
очарования минуты: в последнее время он переносил свои приступы особенно
болезненно.
- Кто это? - почти беззвучно прошептал Жильцони, коснувшись губами
розового уха старичка. Тот с негодованием отшатнулся, затем развернул
программку, лежащую на коленях, и ткнул пальцем в короткую строку.
"Королева Эридана - Лили Шарло", - прочел взволнованный Жильцони.
Когда на сцене появилась королева Эридана, остальные персонажи для
зрителей перестали существовать.
Жильцони поддался общему гипнозу - он следил только за Лили. И что ж
тут в конце концов странного, что ей, королеве, подвластны новейшие
разделы физики? Наверно, она обладает способностью все, что происходит
вокруг, схватывать налету. В таком случае и тайны микромира для нее -
открытая книга.
Быть может, она и не подозревает о своем божественном даре - что из
того? Это даже лучше - с тем большей легкостью поделится она с Альваром
своими открытиями. А не захочет... Альвар пощупал в кармане пачку сигарет,
пропитанных цеоном.
По окончании спектакля Жильцони оставил Исава у входа. Он решил, что
разговор с первой из избранниц длинного Бига должен происходить тет-а-тет.
За кулисами пахло пылью. Жильцони пробирался узкими коридорами,
разглядывая таблички на дверях.
Похоже, коллеги Лили Шарло относились к ней несколько иначе, чем
восторженная публика. На вопрос Жильцони, как разыскать примадонну, две
балерины молча переглянулись и хихикнули, а мужчина в униформе, указавший
Альвару дорогу, недоуменно посмотрел на него и хотел, видимо, что-то
сказать, но только махнул рукой.
У заветной двери Альвар постоял немного, переводя дух, и тихонько
постучал. Никто не ответил. Постучал еще раз, погромче - с тем же успехом.
- Входите так, - посоветовала пробегавшая мимо балерина.
Жильцони толкнул дверь и вошел.
Королева сидела вполоборота у зеркала, снимая грим.
- Добрый вечер, - сказал Альвар.
Лили ничего не ответила, только улыбнулась, разглядывая в зеркало
гостя.
- Надеюсь, вы простите меня за вторжение... - Альвар притворил дверь и
сделал несколько шагов.
Лили продолжала молчать.
- Я взял на себя смелость от имени всех ваших поклонников и
поклонниц...
Королева продолжала молча улыбаться, только улыбка у нее стала,
какой-то жалкой. "Словно в дурном сне. Не понимает она меня, что ли?" -
мелькнуло у Жильцони.
Неожиданно Лили жестом, исполненным той же грации, что и каждое ее
движение, показала на свои уши. "Она не слышит, глухая, - догадался
Альвар. - Но в таком случае, как же она, танцуя, улавливает ритм музыки?"
Жильцони подошел к балерине и поклонился.
Лили показала рукой на свободный стул.
Каждый жест ее был естествен. Не в этом ли заключался секрет успеха
Лили Шарло?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг