- Зачем? У Петра все вот здесь, - сказал Брок и похлопал себя по лбу.
Затем сложил бумажного голубя и поднес его Любаве.
- Спасибо, - сказала Любава и зашвырнула голубя Брока.
Птица, описав плавную траекторию, поднялась почти до самого потолка,
ткнулась носом в невидимую преграду и, словно подстреленная влет, кружась,
упала к ногам Любавы.
Девушка подняла голубя.
- Отсюда не вылетишь, - сказала она.
Брок огляделся и, убедившись, что в зале никто из орионцев не появился,
подошел к Любаве.
- Знаешь, Любава, мы можем быть удачливее, чем этот голубь, - прошептал
он.
- Ты о чем, Брок? - вскинула брови девушка.
- Давай убежим отсюда!
- Вдвоем?
- Вдвоем.
- Ты открыл способ проходить сквозь стены? - осведомилась Любава.
- Не смейся. Кроме стен, есть еще и пол, - ответил негромко юноша.
Любава задумчиво расправила мятого бумажного голубя, затем опустила
взгляд: под прозрачным полом, как всегда, клубились темные облака.
- Нет, в зале пол прочный, его не пробьешь, - лихорадочно зашептал
Брок, вплотную приблизившись к Любаве. - Я придумал другой план... Мы
сделаем подкоп из оранжереи и выйдем наружу. А уж там, на свободе, мы
найдем способ освободить остальных! Яму в оранжерее замаскируем, ее никто
не обнаружит... Я отыскал там, за мостиком, одно глухое местечко... Ну
как, согласна?
Выпалив все единым духом, Брок умолк, ожидая ответа.
- Почему ты не хочешь посвятить в свой план остальных орионцев? -
спросила Любава после паузы.
Брок опустил голову.
- Я ожидал этого вопроса, - ответил он еле слышно.
- А все-таки? - настаивала Любава. - Разве ты забыл, что по Уставу
космонавта...
- Я не хуже тебя знаю Устав космонавта! - взорвался неожиданно Брок.
- Так в чем же дело?
- А в том, что мы не на "Орионе"!
- Экипаж корабля никто не распускал, - сказала Любава. - Поэтому
независимо от того, находится ли экипаж на борту или высадился на
какую-либо из планет. Устав космонавта продолжает действовать...
В отличие от Брока, который все сильнее горячился, Любава говорила
спокойно, обдумывая каждое слово.
- "На какую-либо из планет"! - подхватил Брок последние слова Любавы,
не дав ей договорить. - Да пойми же ты, что речь идет не о какой-либо из
планет, а о Земле!
Любава пожала плечами:
- Не вижу разницы.
- Очень жаль, если так, - сник Брок. Вспышка его погасла, и он снова
заговорил тихо.
Любаве очень хотелось приободрить Брока, сказать ему ласковые слова, но
она помнила и другое: капитан не раз повторял - и в полете, и здесь, на
суровой и загадочной Земле, - что, если дисциплина в экипаже разладится,
орионцы могут считать себя обреченными.
- Почему ты говоришь шепотом? - спросила Любава.
- Я бы не хотел, чтобы о моем плане узнал капитан... - не поднимая
головы, произнес Брок. - Он запретит делать подкоп. А кроме того... - Брок
снова оглянулся и закончил так тихо, что Любава скорее прочла по движению
губ: - Я боюсь, что меня услышит Семиглаз.
- Ничего не выйдет из твоей затеи, Брок, - сказала Любава. - Неужели не
понимаешь?
Брок вздохнул.
- Понимаю, - словно эхо, откликнулся он. - Но жить в бездействии больше
не могу.
Молодые люди подошли к фонтану и долго смотрели на прозрачные струи.
Ласковое журчание успокаивало. Мельчайшие водяные брызги оседали на лицо.
- Глаза, всюду глаза! - пробормотал Брок.
- Ты о чем?
- Такое ощущение, будто на меня отовсюду, из каждого закоулка, смотрят
сотни, тысячи глаз и никуда от них не скроешься! - пожаловался Брок. - А у
тебя нет такого чувства?
Любава покачала головой:
- Нервы.
- Неужели ты веришь, что мы найдем выход из этого тупика? - спросил
Брок.
- Я верю в доброжелательность Земли, - чуточку торжественно произнесла
Любава. Помолчав, добавила: - И в нашего капитана.
- Ты не скажешь ему?
- А ты будешь в одиночку делать подкоп?
- Какой там подкоп! - махнул рукой Брок.
- Ладно. Наш разговор останется между нами, - сказала медленно Любава.
- Да напейся, не отравишься, - улыбнулась она, перехватив лихорадочный
взгляд Брока, брошенный на фонтан.
Брок будто только и ждал этих слов.
Он припал к воде и долго пил, пока не заломило зубы от холода.
Отрывался, чтобы перевести дух, и пил снова.
- А знаешь, водичка ничего, - сказал он, вытирая мокрые губы. -
Пожалуй, вкусней даже, чем орионская, восстановленная... Но сколько нам
суждено еще пить из этого фонтана?
Любава подбросила на ладони голубя и ничего не ответила. Взгляд ее был
устремлен вдаль, сквозь прозрачную плоскость стены.
- Я иногда кажусь себе старым-старым, - сказал тихо Брок. - Будто
тысячу лет живу в этом заколдованном замке. Кажется, найди волшебное слово
- и двери замка распахнутся. Но этого слова никто из нас найти не может.
Со дня возвращения "Ориона" на Землю прошло, в сущности, совсем немного
времени, но орионцам - Брок был прав - казалось, что они пользуются
деспотическим гостеприимством Семиглаза уже бог знает сколько дней и
ночей.
Самое трудное для экипажа было - правильно оценить создавшуюся ситуацию
и как следствие этого выработать единственно разумную линию поведения.
Никто не мог ответить орионцам на вопрос, что им следует делать.
Должны ли они придерживаться выжидательной тактики, терпеливо наблюдая
ход событий?
Или же, наоборот, им необходимо, не теряя ни минуты, идти на штурм,
сделать отчаянную попытку вырваться из плена на свободу?..
4. ВЕК XXII
Счастье было в том, что, прежде чем потерять сознание, Борца успел
дотянуться до своего биопередатчика и сжать его. По сигналу бедствия,
поданному угасающим мозгом Борцы, прибыла медицинская служба.
Сам по себе сигнал бедствия не мог еще служить источником особой
тревоги. Мало ли что случается с человеком! Он может ушибиться, прыгая с
вышки в реку, может пострадать, проводя опыт в лаборатории; наконец, может
просто ногу подвернуть, как говорится, на ровном месте.
Здесь, однако, судя по всему, случай был особый... Борца лежал
навзничь, рука его сжимала передатчик с такой силой, что разжать ее
удалось с трудом. Пульс почти не прощупывался.
Безликие медики в масках облепили тело Борцы датчиками, и все
результаты измерений были незамедлительно транслированы в БИЦ - Большой
информационный центр, хранивший в своей памяти симптомы всех людских
болезней от сотворения века.
Медики принялись хлопотать вокруг Борцы. Однако все дежурные меры,
принятые ими, успехом не увенчались: привести в чувство Борцу не удалось.
Труп Бузивса в герметическом контейнере направили на клиническое
исследование.
- Вот это называется - болезни на Земле побеждены, - хмуро сказала
начальник группы, глядя на белое, как мрамор, лицо Борцы.
- Подождем, что скажет БИЦ, - отозвался помощник.
- Есть еще кто-нибудь в квартире? - спросил начальник.
Помощник покачал головой.
- Когда мы вылетали сюда по сигналу, я успел проверить карточку этого
дома, - сказал он и процитировал по памяти: - Борца, двадцать четыре года,
холостяк, окончил Звездную академию, состоит в Карантинной службе, живет
один...
Начальник группы перевел взгляд со своего помощника на опрокинутую вазу
и разбросанные цветы.
- Проверьте остальные комнаты, - сказал он.
Кто-то нагнулся, чтобы собрать цветы.
- Не прикасайтесь ни к чему! Пусть все остается как есть, - резко
приказал начальник.
Едва помощник скрылся за дверью, на руке начальника тонко зазуммерил
прибор, похожий на часики: вызывал БИЦ. Начальник приставил мембрану к
уху, ловя высокий голос: "У больного человека поражены клетки головного
мозга. Состояние угрожающее". Затем послышался треск, скрежет, БИЦ
добавил: "Данной болезни в моей памяти не значится", - и отключился.
- Не значится, - вслух повторил начальник.
Из спальни донесся возглас помощника, обнаружившего Зарику.
Девушка также была без сознания. Похоже, ее поразила та же болезнь, что
и Борцу. Кроме того, на руке имелся глубокий след укуса, залепленный
пластырем.
- Обоих немедленно в клинику, - решил начальник. Обведя взглядом всю
группу, собравшуюся в гостиной, он добавил: - Все это очень серьезно.
Первое дело - строжайшая изоляция обоих больных. Второе - строжайшая
тайна.
...Тайны, однако, не получилось. По мере того как ночь переходила в
утро, в клинику из разных точек города поступали все новые и новые
больные. Правда, все эти точки лежали в одной части, к северу от дома, в
котором жил Борца, но это мало что объясняло. Уже сколько десятков лет
просторные палаты клиники пустовали, и вот они начали заполняться с
угрожающей быстротой.
Симптомы у всех были одинаковые: человек шел по улице, либо летел в
автолете, либо, наконец, находился дома, и вдруг без всякой видимой
причины ему становилось плохо, и он терял сознание. Пульс замедлялся,
сходил почти на нет, "замораживались" и прочие жизненные функции.
Несколько автолетов, шедших на ручном управлении, разбилось.
По всей видимости, болезнь была чрезвычайно заразна.
Детальное исследование трупа Бузивса ничего не дало. Возбудитель
болезни оставался неуловимым.
Благодаря карантину болезнь не перекинулась в другие города Земли. Не
было пока что и смертных случаев, но положение больных с каждым часом
неуклонно ухудшалось. А ведь с того момента, как были пойманы сигналы
бедствия, испускаемые биопередатчиком Борцы, не прошло еще и суток.
- Что это за болезнь? Как ее победить? - спросил председатель Высшего
координационного совета у главного медика Земли. Разговор проходил с глазу
на глаз.
Главный медик развел руками.
- Все поднято на ноги, но результатов пока не видно, - сказал он.
Председатель побарабанил пальцами по столу. Со всех сторон глядели
слепые белки отключенных экранов связи.
- Говорят, Петр Востоков открыл вирус рака в течение одной ночи, -
нарушил он паузу.
- Верно, - кивнул медик. - Но этой ночи предшествовали тысячи бессонных
ночей, когда ничего не получалось, опыты проваливались, и все валилось из
рук. Я уж не говорю о колоссальной и необходимой работе предшественников
Востокова, о целой армии микробиологов и вирусологов, трудившихся чуть ли
не с двадцатого, а точнее - с девятнадцатого века...
Председатель вздохнул.
- Все это так, - сказал он, - но у нас нет времени. Никто на Земле не
обладает иммунитетом против новой болезни. Неизвестно, как она
распространяется. Поэтому все мы сидим на пороховой бочке с тлеющим
фитилем. Ну, а что дало вскрытие шимпанзе?
- Ничего.
- Проверьте получше. Возможно, в этой обезьяне собака зарыта... прошу
простить каламбур, - сказал председатель. - Кто еще был в квартире
заболевшего?
- Девушка.
- Знаю, - сказал председатель. - Установили уже, кто она?
- Час назад.
- Почему так долго?
- У нее не оказалось биопередатчика. Пришлось проверить все инфоры...
Ее зовут Зарика, она с месяц назад вернулась на Землю из глубинного
поиска.
- Месяц назад? - Председатель наморщил лоб. - На "Альберте", что ли?
- Да.
- Как же она оказалась без биопередатчика?
- Зарика только позавчера, накануне этого происшествия, вышла из
Гостиницы "Сигма", - пояснил медик. - Она получила назначение на
биостанцию. Предполагалось, что на биостанции ей и вручат передатчик...
- "Предполагалось"! - перебил председатель. - А почему сразу не
вручили?
- Думали, она сразу полетит туда.
- "Думали"! Человек на Земле свободен, волен располагать собой, -
сказал председатель. - А что, она освоила в "Сигме" специальность
микробиолога?
- Мне сообщили коллеги из "Сигмы": Зарика очень талантливый биолог.
- Ирония судьбы... - сказал председатель. - Ну-с, а вы не допускаете
мысли, что вся эта история может быть связана с "Альбертом"?
- Инфекция, занесенная из космоса?
- В каком-то смысле.
- Не похоже. Зарика прошла в "Сигме" полный курс карантина. Да и потом,
почему остальные альбертиане не стали источниками болезни?
Председатель посмотрел на часы и встал.
- Проверьте все же все версии, о которых мы говорили, - сказал он
медику на прощанье. - Связывайтесь со мной в любое время суток.
- Да, еще одно, - обернулся в дверях медик. - Я хотел бы подготовить
несколько летающих клиник-спутников. Возможно, в условиях невесомости
болезнь будет протекать легче.
- Разумно, - согласился председатель. - Ваше предложение мы обсудим
сегодня... собственно, через несколько минут, на Совете. А вы действуйте.
И помните: в вашем распоряжении - все средства Земли.
Наступили дни грозного испытания для землян. Вся Солнечная система жила
сообщениями из наглухо перекрытого города, расположенного в центре
Австралии. Лишь через полтора месяца была расшифрована загадка болезни,
едва не начавшей шествие по Земле. Виной всему оказалась... старинная
табакерка с серебряной инкрустацией, случайно найденная Борцей в одном из
отсеков "Альберта". Табакерку капитан затерял, и в течение долгих лет
полета табак в ней подвергался воздействию ослабленных космических лучей.
В результате болезнетворные микроорганизмы, открытые в табаке Петром
Востоковым, переродились, приобрели новые опасные свойства. Однако до
реальной опасности человеку было еще далеко. Чтобы вызвать болезнь,
возбудители должны были пройти инкубационный период, а для этого им нужно
было хотя бы на несколько часов попасть в кровь человека или какого-либо
теплокровного животного. Даже если бы капитан отыскал в конце полета свою
табакерку, ему бы ничего не угрожало. Парадокс состоял в том, что
возбудители, приобретя новые свойства болезнетворности, одновременно стали
очень "хрупкими": температуры тлеющего табака было более чем достаточно,
чтобы убить их. Таким образом, куря трубку, набитую старым табаком,
капитан пребывал бы в полной безопасности.
Все сложилось, однако, иначе.
Все кончилось бы благополучно, не возьми Борца щепотку табака,
экзотического вещества, которое он решил использовать в своих бесконечных
опытах.
Все кончилось бы благополучно, не приди Зарика в гости к Борце.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг