перед ней "Альберт", только уменьшенный в несколько тысяч раз!
Зарика обернулась к Борце и хотела ему что-то сказать, но он схватил ее
за руку с такой силой, что она чуть не вскрикнула, и прошептал:
- Тише! Ничего не говори, молчи, умоляю... И думай, думай...
- О чем?
- Ты ведь подумала сейчас об "Альберте", не правда ли? Вот и думай все
время о нем.
Зарика добросовестно думала об "Альберте", и туманность внутри куба
приобретала все более отчетливые очертания. Теперь уже не было никаких
сомнений - машина синтеза воспроизвела модель корабля.
- Думай еще... еще... - просил, умолял, требовал Борца.
Но модель в контейнере начала таять, словно кусочек сахара, брошенный в
горячий кофе. Сначала исчезла плоская чаша в корме - фотонный отражатель,
или парус, как называли его альбертиане; затем растаяла груша
оранжерейного отсека; после нее наступил черед астрономической
обсерватории, расположенной сразу за головным отсеком. Еще несколько минут
- и в контейнере снова была лишь однородная зеленоватая масса.
Как жалел Борца, что не захватил с собой кино- или хотя бы фотоаппарат!
Когда они вышли из комнаты, Борца остановился и произнес:
- Ты принесла мне счастье, Зарика.
Девушка улыбнулась.
- Хорошо, только отпусти мою руку, - попросила она.
Борца смешался.
- Извини, - пробормотал он. - Ты же знаешь, этой минуты я ждал всю
жизнь. Сегодня машина синтеза впервые заработала... благодаря тебе.
- Что же все-таки произошло? - спросила Зарика, когда они поднялись
наверх.
- Откровенно говоря, я пока ничего не понимаю, - развел Борца руками. -
Все мои расчеты спутаны. Неужели поля можно вызывать не только
индуцированием, но и простым напряжением мысли?! Нет, не верю.
В настроении Борцы произошла разительная перемена. Минуту назад он был
счастлив, теперь рядом с Зарикой сидел разочарованный, какой-то
растерянный человек.
- В машине синтеза бродят неизвестные мне силы, - сказал он. - Я собрал
установку, которой не могу управлять. Джинн, который мне не подвластен.
- Но ведь модель "Альберта" возникла, как только я о ней подумала, -
произнесла Зарика. - Значит, установлена новая закономерность.
- Не закономерность это, а простая случайность, - махнул рукой Борца.
- Случайность? - возмутилась Зарика. - Как только я подумала о корабле,
он тут же...
- Совпадение, - перебил Борца. - И ничего тут странного нет. К
"Альберту" ты, наверно, часто возвращаешься в мыслях. Разве не так?
Зарика кивнула.
- Ну, а что касается машины синтеза, то в ней, как я давно подозревал,
время от времени возникают блуждающие поля, неподвластные мне. Они-то и
вызвали перераспределение рабочего вещества в камере.
- Такое совпадение... - Зарика запнулась, подыскивая слово, -
невероятно, - закончила она.
- Маловероятно, - поправил он, - так сказал бы Петр Брага, и это
математически ближе к истине. Вероятность случайного совпадения есть, хотя
она и чудовищно мала. Но если она не равна нулю, значит, событие может
когда-нибудь произойти.
- Значит, по-твоему, и чайник на раскаленной плитке может замерзнуть?
- Может. Физики подсчитали и такую вероятность, - сказал Борца.
- А если права все же я? - упрямо сказала Зарика.
- В таком случае, мы должны воспроизвести опыт! - воскликнул Борца. Он
вскочил и схватил Зарику за руку. - Пойдем к машине синтеза!..
...Увы, Борца оказался прав. Несмотря на все усилия, опыт повторить не
удалось. Зарика добросовестно думала и о корабле, на котором вернулась на
Землю, и о каплевидном автолете, и о простейших предметах, например о
шаре, но зеленоватое вещество, наполняющее камеру синтеза, оставалось
неподвижным.
Борца посмотрел на часы и ахнул.
- Последний наш свободный вечер убили! Прости, Зарика, - сказал он.
До отлета Зарики оставалось полтора часа.
- Ты хоть отдохнула немного? - спросил Борца.
- Конечно, милый. Вспомнила, как ходят на лыжах, которые я знала сто
лет назад, видела плантации трабо. Что еще? Музей звездоплавания мы
посмотрели, хотя жаль, что там нет пока "Альберта"... А главное - я везу
на биостанцию этот трофей, - указала Зарика на пакет, в котором было
несколько плодов трабо. - Недаром, видно, их так любит зверье.
Они помолчали.
- Послушай, Борца, а у тебя есть единомышленники? - неожиданно спросила
Зарика.
- Единомышленники? - не понял Борца.
- Я имею в виду - те, кто разделяет твою идею машины синтеза, -
пояснила Зарика.
- Я же говорил тебе - мои знакомые физики смотрят на мою работу
скептически, - с раздражением произнес Борца. - Считают, что она
преждевременна.
- Надеюсь, твоими знакомыми круг земных физиков не исчерпывается?
- Другие не знают о моей работе.
- Как! Ты не делаешь публикации? - удивилась Зарика.
Борца покачал головой.
- Но это же глупо! Ты должен, нет, просто обязан собрать все результаты
и сделать статью.
- Какие там результаты...
- Какие есть, - сказала Зарика. - И сегодняшний случай с "Альбертом"
упомяни обязательно.
- Ну, уж это ни к чему, - решительно возразил Борца. - Посмеются
только, скажут - померещилось.
- Мы своими глазами видели модель корабля.
- Ну и что? Ведь повторить-то опыт не удалось. А в науке только то
имеет ценность, что можно воспроизвести, - произнес Борца.
- Все равно, опиши этот случай, - настаивала Зарика. - Кому-нибудь он
пригодится.
- Потомкам?
- Хотя бы.
- Хорошо, опишу, - с неохотой согласился Борца.
Над прозрачным потолком промелькнула большая тень.
- Ну, вот и все, - поднялся Борца. - Автолет прибыл. Пора ласточке
возвращаться в свое гнездо.
Когда они садились в кабину, Борца спросил:
- Как ты считаешь, можно в принципе, полюбить неудачника?
- В принципе - можно, - засмеялась Зарика.
7. ВЕК XXXII
В этой части Вселенной
Бывал я когда-то,
А иначе - откуда
Мне были б знакомы
Невесомая алая кромка заката
И стога золотистые
Ломкой соломы,
Скифский сумрак степей,
Тучи в небе глубоком,
На развилке - часовня,
Глядящая слепо,
Очертанья берез
На пригорке далеком,
Голубая полынь
И омытое небо.
Здесь я был, вспоминаю,
Бродил по дорогам,
По увядшей траве,
По серебряным росам,
Небо пил я Луной -
Запрокинутым рогом,
И стоял над глухим
Левитановым плесом.
О земная равнина,
Судьбина без края,
И тогда ты вокруг
Бесконечно лежала.
Здесь я был, это точно,
Но только не знаю,
Сколько кануло зим,
Сколько лет миновало.
Может, были тогда
Здесь хвощи с плавунами
И дымил океан
Мезозойскою страстью,
Грызли яростно берег
Лихие цунами
Да голодные чайки
Кричали к ненастью.
Да, я был здесь -
Песчинкой,
Рябиною горькой
Или, может, зеленым лучом Альтаира,
Колоском у ручья
Или ящеркой зоркой, -
Собеседником вечным
Беспечного мира.
- Подумать только, что эта крохотная звездочка и есть наше Солнце! -
глубокомысленно заметил Эо, от нечего делать всматриваясь в экран.
- У тебя слабое воображение, друг мой, - откликнулся Ант Брага;
склонившись над пультом, он готовил корабль к последней в этом дежурстве
пульсации.
Корабль Службы патрулирования возвращался на Землю после двухнедельного
полета по периферии Солнечной системы.
Дежурство выдалось спокойное - за все время им не встретился ни один
корабль из тех, что возвращаются на Землю, что, в общем, было большой
редкостью. Эо, молодой стажер из Ласточкина гнезда, изнывал от безделья.
Хорошо хоть, что нудное патрулирование на исходе. По сути дела, оно уже
закончилось. Минут через пятнадцать корабль наберет скорость, необходимую
для пульсации, затем глубокий обморок прыжка - и Эо с Антом очнутся уже
над Землей.
Эо посмотрел на суровое лицо командира, и ему захотелось сделать Анту
что-нибудь приятное. Ант уже двадцать лет водит корабли службы. Эо узнал
его недавно и сразу же успел пустить в оборот фразу, которую с улыбкой
повторяет вся Служба патрулирования: "Суровый Ант не презирал сонета".
Знает ли Ант об этой шутке? Если и знает, то виду не подает. Вот вернется
он, Эо, к обязанностям биолога и навсегда расстанется с "суровым Антом"...
- Послушай, Ант... - начал Эо.
Командир корабля посмотрел на него.
- Поедем после полета ко мне, на Ласточкино гнездо? - предложил Эо.
- А что у вас там хорошего?
- В горах побродим, в море поплаваем, позагораем, отдохнем... Обещаю
тебе солнце чуть побольше этой звездочки, - сказал Эо.
- Посмотрим.
- Увидишь места, где жила и работала Зарика Борца, - продолжал Эо.
- Зарика? - переспросил Ант. - Разве она работала в тех местах?
- С самого начала, когда вернулась на Землю. Говорят, это она назвала
биостанцию близ Чертова пальца Ласточкиным гнездом, - сказал Ант.
- Может, это и выдумки, - скептически заметил Ант. - Знаешь, великие
люди еще при жизни обрастают легендами. А давно это было?
- Тысячу лет назад.
- За тысячу лет и камень мохом обрастет, - сказал Ант.
Последние минуты перед входом в пульсацию были самыми томительными.
Почему бы не заполнить их мало что значащим разговором?
- Послушай, Ант, - снова начал Эо, - есть у тебя кто-нибудь в космосе?
- Глубинном?
- Да.
- Есть у нас в семье предание, что какой-то предок улетел когда-то на
корабле дальнего поиска. Но ни имени его, ни названия корабля никто не
знает. Тоже, наверно, легенда, - произнес Ант.
- Как сказать... Может, ты его и встретишь когда-нибудь здесь, на
границе Солнечной, когда он будет возвращаться домой.
Ант сделал жест, означающий, что реплика Эо не заслуживает ответа.
- Пора входить в пульсацию, - сказал Эо.
- Погоди, - ответил Ант.
Среди работников Службы патрулирования бытовало выражение:
"вслушиваться в приборы". Ант и вслушивался в приборы, стараясь уловить
то, чего еще нельзя было прочесть на языке стрелок и шкал. И хотя обзорный
экран был девственно чист, интуиция не обманула Анта. Через несколько
минут стало ясно, что к границам Солнечной системы приближается корабль.
Приготовления к пульсации пришлось отменить.
- Твой предок летит! - ухмыльнулся Эо.
- Прибереги шутки, - оборвал его Ант. - Займись своим делом. Постарайся
все сделать на ходу, чтобы мы их не задержали. Люди и так истосковались по
Земле.
- Они-то, может, летели совсем недолго по ракетному времени... -
произнес Эо.
- В космосе каждый год десятка стоит, - ответил Ант пословицей,
популярной среди звездолетчиков.
Вскоре вся Служба патрулирования была оповещена о том, что из
пространства возвращается на Землю древний космический корабль.
По форме фотонного отражателя Ант Брага прикинул век, в котором корабль
мог стартовать с Земли. "Неужели двадцать второго столетия?" - с волнением
подумал он.
Эо, пока дело не дошло до биологической проверки членов экипажа,
помогал командиру корабля.
- Инфращуп определил какие-то выпуклости на борту звездолета, - доложил
он.
- Ну-ка, покажи, - заинтересовался Ант и, глянув на электронную
развертку, расхохотался.
Эо и сам понял свою оплошность.
- Это же буквы! - сказал Ант. - Буквы на борту.
- Странной формы, - оправдывался Эо.
- Мне знакомы такие письмена, - произнес Ант и медленно прочел название
старинного корабля: "О-Р-И-О-Н".
Между тем автоматика выдавала данные замеров, собирая их на одной ленте
дешифратора.
- Как посудина? Сильно пострадала? - спросил Эо, скрывая волнение:
такие старые корабли он видел только в Музее звездоплавания.
- Не очень, - сказал Ант. - Механизмы устарели, но вполне надежны.
- Что ж, посмотрим, что там по моей части, - пробормотал Эо.
Нажатие кнопки - и перед ним возникла на экране капитанская рубка
"Ориона". Несколько человек сидело перед огромным примитивным экраном,
всматриваясь в нечеткие изображения, проплывающие в глубине его. Человек,
сидевший ближе всех к пульту, - видимо, капитан - обе руки держал на
рычагах. Время от времени он трогал свою рыжую бороду, в то время как
глубоко запавшие глаза перебегали с прибора на прибор. Эо обратил внимание
на его сильные, жилистые руки. Даже когда к нему обращались орионцы,
капитан, отвечая, не отрывал взгляда от командного пульта.
"Орион" шел на средней тяге, и сила гравитации на борту корабля была
близка к земной, так что позы, которые принимали орионцы, выглядели вполне
естественно; только вот одежда их казалась Анту и Эо диковинной и
неуклюжей.
- Приличная все-таки скорость для такой посудины, - заметил Ант.
- А что! Наши предки были, как видно, тоже не промах, - сказал Эо.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг