трудно было бы поймать даже Гору-рыбу - не говоря уже о маленькой женщине,
с ребенком или без него.
Служба безопасности не могла всерьез отвлекаться от своих основных дел:
она занималась ликвидацией и разведкой солдатских банд и разбойничьих шаек
по всему миру, а прежде всего - по удельному донкалату Мармик. А ведь и
Служба понесла за войну ощутимые потери.
Однако существовал еще и тайный Орден Незримых, о котором вообще и
знали-то немногие. Возможно, он не был столь обескровлен и мог бы оказать
немалую услугу в добывании нужных Властелину сведений. Однако - это могло
показаться смешным, но на самом деле было весьма печально - у Властелина
сейчас не было с Орденом никакой связи.
Организация, пронизывавшая, как считалось, весь мир, была настолько
законспирированной, что Властелин, которому она формально подчинялась,
знал лишь одного представителя Ордена: его главу, Командора. И в час
нелепой гибели этого человека, в последний день военных действий в
Сомонте, когда шальная пуля влетела сквозь приотворенное окно в кабинет
главы Ордена и поразила его насмерть, Властелин лишился как информации,
поступавшей от Незримых, так и возможности ставить перед Орденом какие-то
задачи.
Именно эти люди - или кем они там были? - могли оказать Изару
наибольшую помощь в обнаружении лишь недавно родившегося Наследника, в его
поисках. Провести и завершить их необходимо было как можно скорее. Если
Наследник существует и жив - найти его, обезопасить и доставить в Жилище
Власти, где он займет соответствующее ему по праву рождения место. Если же
он, до или после рождения, погиб - убедиться в этом, ибо тогда придется
принять другие меры.
Другой мерой, как понимал Изар, могло быть лишь одно. Возобновить
фактические - а не чисто формальные - супружеские отношения с Ястрой. И
пусть у нее родится второй ребенок, на сей раз - от него, Властелина.
Пусть дама потешит свое честолюбие: Наследником и Властелином станет
именно ее сын, только не первый, а второй. Зато - законный продолжатель
династии. Таким мог быть выход в случае, если сын Изара не обнаружится
среди живых.
Может быть, Властелин сразу избрал бы такой вариант. Но, во-первых,
сама мысль лечь в постель с этой шлюхой была ему противна. Она унизила и
себя, и Власть так, как на протяжении сотен циклов никто не делал. Не то
чтобы никто из Правительниц не имел любовников; имели, и порой даже не по
одному. Но напоказ своей сучьей сущности не выставляли! Соблюдали
приличия! Дорожили репутацией Власти!
А эта - этой на все было наплевать.
Поэтому, вслух признавая законным ее соправительство, Изар ни в малой
мере не собирался делить с нею реальную власть и начал уже предпринимать
действия по ее безболезненному отстранению от государственных дел. Он уже
добился того, что ни один человек не мог проникнуть в Жилище Власти и
встретиться с Ястрой без его, Изара, разрешения. Все апартаменты Жемчужины
прослушивались круглые сутки. Старый, верный Эфат, личный камердинер,
днями и ночами не отрывался от сосредоточенных в его жилье экранов и
акустических приборов. Ему был известен - а значит, и самому Изару -
каждый шаг владетельной потаскухи. Так что она не могла покинуть Жилище ни
под каким видом ни днем ни ночью. Пока, правда, не удалось лишить ее
личной охраны: Горных Тарменаров. Они были родом из того же донкалата
Тамир, что и сама Соправительница, из тех краев, где родовые, племенные и
"нефтяные" связи по сей день почитались куда более важными, чем долг
повиновения Власти. Однако люди Изара не спускали глаз с этих головорезов,
чья дикость была предметом множества анекдотов, что рассказывались при
дворе.
Изар еще не думал всерьез о физическом устранении Соправительницы
вместе с ее ублюдком, хотя это наверняка стало бы делом возможным. Не
потому, что жалел ее, - женщина, способная изменить ему как мужчине,
позволившая себе понести плод от безродного чужака и откровенно приблизить
его к себе, такая женщина, по его убеждению, заслужила смерть. Доверять ей
было более невозможно, а иметь Соправителя, которому не доверяешь, который
способен по каким-то своим низменным мотивам предать тебя, - хуже, чем не
иметь рядом вообще никого. Изар понимал, что мотивы для предательства у
нее были: сын (Изар даже не знал, и не хотел знать, каким именем назвали
ребенка), которого она собиралась сделать в будущем новым Властелином - а
следовательно, его, Изара, убийцей, традиционно безнаказанным, каким был и
он сам.
Трудность же заключалась в том, что в истории Ассарта не было
прецедентов, какие сейчас очень пригодились бы: Правительниц тут никогда
не убивали. И трудно было сказать, как отнеслись бы и высшие круги,
владетели донкалатов, да и все население страны, к такому событию, случись
оно. Изар понимал: если бы даже сейчас Ястра умерла от какой-нибудь
подлинной болезни или по причине несчастного случая, ему все равно
приписали бы убийство. А в нынешней шаткой ситуации это могло бы привести
к плачевным результатам: стоило ему оступиться прежде времени, то есть не
успев утвердиться во Власти заново, как народ - руководитель наверняка
нашелся бы - мог выступить против него.
Правда, население в массе своей воевать не умело, хотя сейчас на руках
имело множество оружия, выданного резервистам - войску Охраны Поверхности
- перед началом войны и до сих пор у них не отобранного. Но когда найдется
единый вождь - вынырнет, допустим, из безвестности тот же Миграт, -
сопротивление вооруженным толпам окажется под силу разве что солдатам
донка Яширы, которых, по слухам, было достаточно много: тысячи и тысячи.
Можно было, конечно, успокаивать себя тем, что народ Ассарта почитал
традиции не менее, чем сам Властелин, а традиции насильственного свержения
законного Властелина, как и убийства Соправительницы, в стране не
существовало. На это он в первые дни и рассчитывал. Но сейчас и тут не
было полной гарантии.
Наверное, думая об этом, можно было упрекнуть себя в том, что с
реформой истории он поспешил. Не понял вовремя, и никто не подсказал, что
с новыми, пусть блестящими эпизодами истории приходят неизбежно и новые
прецеденты, новые традиции, заимствованные у других планет; а в истории
других миров бывало всякое, в том числе и устранение вполне законных
правителей: от бескровной отставки - до убийства из-за угла или
минирования и взрыва всего дворца. В народном сознании - понимал Изар -
все это успело уже перепутаться, и чужая традиция могла, чего доброго,
сработать ничуть не хуже, чем своя, многовековая.
Еще хуже было то, что Главный Композитор Истории, Хен Гот, им, Изаром,
поднятый из ничтожества, исчез - может быть, затаился в подполье или
вообще бежал с планеты. Недаром в первые два-три дня после прекращения
огня на Ассарте царила такая неразбериха, что убежать мог кто угодно и
куда угодно, поскольку у власти была Ястра, а сам он, Властелин, все еще
оправлялся от раны и никак не мог вмешаться в действия по наведению
порядка. Если кто-то, замышляющий против Изара, догадается отыскать и
использовать в своих целях историка, то нужная традиция будет в два счета
найдена и применена. И это может оказаться началом конца его правления - и
его самого.
А в случае, если в Жилище Власти останется законный Наследник - не
будет особого смысла и в устранении самого Изара.
Так что сколь бы ни была ему противна Ястра...
Да, в конце концов он бы преодолел самого себя и сделал все, что нужно
для рождения Наследника. Даже если бы пришлось вторично применить силу,
чтобы размазать свою супругу по полу. Если бы - если бы это действие
давало немедленный результат.
Беда же заключалась в том, что даже после такого преодоления своих
антипатий и даже при полном согласии Ястры, вовсе не гарантированном,
пришлось бы ждать девять месяцев: ускорять ход беременности наука еще не
умела. Но этих девяти месяцев у Изара не было; даже одного месяца не было,
счет шел на дни: или Властелин овладеет положением, или...
Ничего, придет день, когда можно будет посчитаться с Ястрой за все.
Поквитаться основательно. Ей нравятся мужчины низкого происхождения? Что
же, сделайте одолжение - ее на прогулке может подкараулить и схватить
дюжина здоровых молодцов, поиграть в кошки-мышки. Найти их, потом,
разумеется, не удастся - в столь смутные времена...
"Мечты, - усмехнувшись, подумал он, плавно покачиваясь на пружинящем
сиденье. - Все мечты. А на деле?.."
Он очнулся - звонил телефон. Властелин взял трубку.
С минуту он внимательно слушал. Лишь однажды переспросил:
- Пятеро? Ну что же: повелеваю взять их и выяснить - кто они и зачем
прибыли, от кого, с какой целью. И не церемоньтесь с ними...
Некоторое время слушал молча. Но снова перебил, не сдержавшись:
- Горные? Откуда они могли там взяться? Да? А вы почему опоздали?
После паузы:
- Хорошо. Агента? Ну, передайте ей мою благодарность... вознаградите
соответственно, как там полагается.
Ему продолжали что-то говорить. Послушав, Изар сказал:
- Четыре больше, чем один, не так ли? Вот и сделайте вывод. Тем более,
если первого увезли воздухом. Только учтите: мне нужны живые. Нет, не
горцы, а эти люди. Живые, ясно? И доложите, как только они будут у вас.
Разговор закончился, и он продолжал раздумывать, теперь уже не хмурясь,
напротив - даже слегка улыбаясь.
Потому что, к счастью, не все еще было потеряно.
Изар, мечась в поисках выхода из запутанной ситуации, продолжал помнить
о некоторых важных вещах.
Прежде всего ему пришло в голову, что прежде - до погибшего Командора -
столь нужный ему сейчас Орден Незримых возглавлял другой человек. Анадонк,
потомок знатного, но давно безземельного рода, добровольно ушел от дел и
доживал на покое далеко от столицы. Многолетний Советник отца, надежный,
как сама планета, почему-то не пожелал сохранить свой пост после
наступления поры Изара, хотя оставался неизменно доброжелательным,
всячески подчеркивая свои симпатии к политике нового Властелина. Он
оставил пост Командора ордена Незримых еще при жизни отца Изара,
сославшись на то, что возраст не позволял ему заниматься двумя столь
ответственными делами. Но был в курсе всех орденских интересов и событий.
Этот старик оказался теперь единственным, кто мог не только начать,
вести и выигрышно завершить разговор с всегда уважавшими его донками,
выступая от имени Властелина (что им тоже было привычно еще по былым
временам), но и восстановить связь Властелина с Орденом, умело запустить
эту машину в нужном направлении. Иными словами - помочь Изару разыскать
Наследника и водворить его в Жилище Власти.
- Высокочтимый донк...
Советник поморщился. Он не любил, когда его называли так собственные
слуги. Куда более по вкусу ему было простое "хозяин". Однако они - люди,
немногим уступающие ему в возрасте и, следовательно, в упрямстве, -
продолжали поступать по-своему.
- Ну что там?
- Доставлено письмо.
Советник поднял брови. Писем он ни от кого не ждал. Да и почта давно
уже не работала.
Он повертел шелковистый конверт в пальцах. Поднес к носу. Пахло
почему-то духами. Как на дворцовых празднествах, что устраивались при
покойном Властелине. Давным-давно...
Пришлось вскрыть. Он пробежал глазами несколько строк, написанных, как
в милую старину, мелким, округлым почерком. От руки! Гм...
Не менее удивительным оказалось и содержание. Выяснилось, что
поблизости - в ранее пришедшем в упадок и опустевшем доме небогатых донков
- поселилась благородная, молодая и одинокая дама, желающая завязать
знакомства с соседями и потому приглашающая благородного донка и Советника
Власти посетить ее - если это не нарушит его планов - завтра, после обеда.
Попросту говоря - приехать на чашечку кофе.
- Бред какой-то, - пробормотал он. - Девица она или вдовушка, но уж
коли ей известно, что я был Советником, то следовало бы и знать, сколько
мне лет. Кто это привез?
- Шофер.
- Шофер? Чем же он управлял, этот представитель вымершей специальности?
- Лимузином, благородный...
Слуга не закончил - таким гневным был взгляд донка.
- Приведи его!
- Он исчез.
- То есть как?
- Ну, как исчезают: был - и нет его...
- А машина? Тоже исчезла, может быть?
- Стоит у крыльца.
Советник нахмурился. Исчезнуть мог рыцарь Ордена Незримых, кто же еще?
Во всяком случае, в этом что-то было.
Он встал. Слуга кинулся помочь, Советник оттолкнул его. Хотя и на самом
деле последнее время чувствовал себя очень, очень старым и немощным. Но не
в возрасте было дело. Гибло человечество. Что же говорить об одном
человеке...
Он вышел на крыльцо. Машина и в самом деле была. Непривычных линий.
Ключ в замке.
- Где наш шофер? - спросил он, не оборачиваясь.
- Колет дрова. Прикажете позвать?
- Не надо, - буркнул Советник.
В конце концов, он и сам хорошо водит машину...
Все упиралось, следовательно, в старого Советника. Хотя казалось
унизительным - уже будучи полноправным Властелином, просить не просто
поучить уму-разуму, но и выручить, принять на себя всю неимоверную тяжесть
хитроумной борьбы с донками, - Изар понял все-таки, что без этого не
обойтись.
Правда, мысль о поездке к старику созрела далеко не сразу.
Началось с того, что половину доли цикла тому назад Властелин отправил
старику (с надежным боемобилем) приглашение, по сути же - повеление:
прибыть по возможности скорее ко двору. Изар надеялся, что сможет доверить
Власть старому вельможе и уже тогда со спокойной совестью пуститься в
народ, - а Советник, облеченный всеми полномочиями, встретит гостей и
начнет затяжные переговоры...
Ответ последовал столь же быстро; получив его, Изар понял, что именно
этого и боялся: старик, употребляя давно вышедшие из моды витиеватые
обороты, благодарил за высокую честь и сетовал на возраст с присущей ему
слабостью, а также на здоровье, оставляющее желать много лучшего. Это, как
писал старец, к глубочайшему его прискорбию, делало невозможным появление
его в Сомонте - "ибо если я и совершу такую попытку, то с середины пути
придется поворачивать назад, чтобы доставить мое тело туда, где я хочу и
должен быть похоронен".
Аргумент был, что называется, убойным, потому что являлся совершенно
логичным. Опровергнуть его могла бы лишь врачебная комиссия; но Изару
нужен был благожелательный, спокойный и настроенный на долгую политическую
борьбу наместник и советник, а не рассерженный и брюзжащий старик. Так что
силовые методы тут отпадали.
И он поехал, стараясь, чтобы никто из приближенных, а прежде всего
Ястра, не догадались о его слабости - слабости в качестве Властелина
планеты. Пусть кратковременной, как он надеялся, но все же несомненной
слабости.
Сперва Изар собирался полететь к старику, и дальше от него к Яшире, на
аграплане. Хотелось самому посидеть за штурвалом; но стоило, зажмурившись,
представить себе, как он усаживается в кабину и готовится ко взлету, как
Изар почувствовал легкую дурноту, закружилась голова. Видимо, после того,
последнего полета, когда его спасли чужаки, подсознание отвергало этот
способ передвижения. А кроме того - генерал Си Лен, Начальник службы
неприкосновенности царственных особ, доложил Властелину, что те места
донкалата Мармик, пролетать над которыми Изару пришлось бы, просто-таки
кишат солдатами противника, вооруженными, кроме всего прочего, и зенитными
ракетами. Так что всякий полет становился делом чрезмерно рискованным.
Кроме того, никто не знал, что таится под кронами лесов Самора: что, если
аграплан сочтут вражеским и дадут залп? А если кто-то, как предполагал
генерал Си Лен (а он просто не имел права размышлять по-иному), всерьез
наблюдал за всеми действиями Властелина, в том числе и за его
передвижениями, то вылет его личной машины (а других просто не было) с
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг