- Все не видят ровно ничего. Они думают, может быть, что видят, но на
самом деле лишь представляют то, что им велят представить. Нет, не
приказывают, конечно, это все происходит мягче, деликатнее - и твоя
любимая история тут играет не последнюю, совсем не последнюю роль. Как ни
странно, в этом отношении наши люди пользуются полной свободой - свободой
видеть не то, что есть на самом деле, но то, что им нравится, что они
хотят видеть. Но для тебя, Изар, время этой свободы минуло. Отныне ты -
Властелин. Ты Бриллиант Власти, но она - твоя оправа, и ты крепко зажат в
ней. Так что отныне тебе очень редко будет удаваться делать то, что
захочется. Примирись с этим.
- Я подумаю...
- Думать тут совершенно не о чем. Но если тебе угодно - думай. Однако
лучше - о том, каков на самом деле врученный тебе мир.
- Полагаю, что знаю о нем достаточно много.
- Ты ничего не знаешь. И не должен был. Еще одна традиция. Основанная
на требованиях рассудка. Если бы ты знал наш мир с самого начала, ты успел
бы привыкнуть к нему, притерпеться. И сейчас не смог бы ничего другого,
как продолжать начатое другими до тебя. Отцами, дедами... Ехать по той же
дороге - лишь сменив возницу. По той же дороге, что не ведет никуда.
- Ты намерен поносить почивших Властелинов? Сказать, что они завели нас
в тупик?
- Отнюдь, Властелин. Жизнь - это развитие. Развитие подобно лабиринту.
Ты находишь верный путь. Но он будет верным лишь на каком-то своем отрезке
- а потом разделится на два, три, четыре рукава - и верным окажется только
один из них. Сейчас мир на распутье. Если бы не это, твой усопший отец мог
бы еще некоторое время бороться с болезнью. Но власть, Изар, не только
жизнь Властелина регулирует, но и смерть. Властелин умирает тогда, когда
ему должно умереть. Иначе будущее его становится плачевным.
- Звучит оптимистически...
- Да - если сравнивать с тем, что тебе еще предстоит услышать.
- Хорошо. Я уже готов к самому худшему. Говори.
- Сделаем, с твоего соизволения, иначе. Сначала будешь говорить ты.
- О чем?
- О том мире, в котором, по твоему мнению, мы живем. Потом скажу я. Мы
сравним. И ты сможешь начать думать.
- Ладно. Будь по-твоему...
Изар задумался.
В каком мире он жил до нынешней ночи?
Тот мир выглядел устойчивым, неизменным, единым, сильным и нерушимым.
Одна Держава, один Народ, одна Цель.
Целью же было достижение Великого Мира.
Что такое Великий Мир, было не вполне понятно. Во всяком случае, Изар
не смог бы объяснить смысл этих слов в немногих словах. Когда он начинал
думать об этом, мысли как-то не собирались воедино. Представления о
Великом Мире походили на загадочную картинку, где во множестве штрихов
спрятано нечто. Оно там обязательно есть, но не всякий способен его
выявить. Хотя в принципе это очень просто: надо лишь отбросить все лишние
линии, сделать вид, что их не существует. Иногда Изару казалось, что он
уже вот-вот увидит, что-то начинало складываться - но ощущение оказывалось
ложным, линии ни к чему не приводили. Но если не стремиться к точности, то
можно было сказать: Великий Мир - это такой мир, в котором всем будет
хорошо, все и каждый будут доброжелательны друг к другу, честны,
справедливы, обеспечены всем, что нужно для нормальной жизни. А для того,
чтобы так было, требовалось очень немногое: чтобы каждый делал свое дело,
и по возможности лучше. Народ Державы, всегда единый, всецело поддерживал
такую политику. Жители мира Ассарта любили Властелина и самое Власть,
потому что только она знала, какой путь ведет к цели, и не позволяла
никому сбиться с него. Никому, начиная с высших сановников - Сапфиров
Власти, ее Шпинелей, Эвклазов, Топазов, Гранатов, Аметистов, Гиацинтов,
Опалов и прочих - вплоть до последнего Кирпича Власти, каким был любой
житель Ассарта - стены, как известно, складывают из кирпичей... Но они
могут и остаться кучей или россыпью, при определенных условиях даже
обрушиться, погребая под собою все. Вот Власть и была гарантией порядка,
при котором ничего подобного произойти не могло.
В этом мире Изар родился, в нем вырос, и в нем же собирался прожить всю
свою жизнь.
- ...Ну, что же, - сказал Ум Совета. - Можно лишь низко поклониться
твоим учителям. Да, тебя хорошо учили.
- Значит, я вижу мир правильно?
- Клянусь Глубиной, конечно же нет! Тебя учили видеть мир таким, каким
он никогда не был - да и не будет, я думаю.
Изар вытер сразу повлажневший лоб.
- Значит, мне просто врали? Все вы!
- Изар, разве я не учил тебя воздерживаться от выражения чувств с
плебейской прямолинейностью? Да, мы рисовали тебе картину желаемую, но,
увы, совершенно не схожую с действительностью.
- Извини меня за резкость. Теперь скажи: зачем вам это понадобилось?
- Я ведь тебе сказал уже: надо выбирать новый путь. Но чтобы его
выбрать, надо хотя бы знать, к чему ты хочешь прийти! И уж это у тебя
есть. Это именно и есть тот мир, в котором ты прожил все годы - твой
личный мир, который благодаря твоей деятельности должен стать всеобщим -
или хотя бы более приближенным к нему, нежели наш нынешний. Наша задача
была - воспитать в тебе чувство Цели, как у игрока на площадке должно
возникнуть чувство мяча - иначе он вечно будет проигрывать. И это нам
удалось - если только ты сейчас был искренним.
- Совершенно.
- Вот и прекрасно. А теперь повесь эту картину, твою картину мира, на
стенку и время от времени поглядывай на нее, чтобы не забывать о конечной
станции твоего маршрута. А на рабочий стол положи совсем другое. - Старик
перевел дыхание. - Позвони вниз, я с удовольствием выпью чашку кофе с
чем-нибудь таким; в мои годы усталость приходит быстро.
Изар повиновался. Он и сам был не против немного освежиться.
- Итак, о чем мы? Да, что тебе положить на рабочий стол - стол
Властелина, правителя и главнокомандующего. Я не могу и не должен делать
это за тебя, но мой долг - показать тебе картину, гораздо более
приближенную к истине. Приближенную - потому что сама истина неуловима и
ее не знает никто. Но с точностью хотя бы до третьего-четвертого
десятичного знака.
- Я готов слушать.
- Потерпи еще немного. Пока не принесут кофе. У меня пересохло в горле.
Он умолк, опустил веки, казалось - задремал. Изар встал, сделал
несколько шагов по комнате - Летняя Обитель была не столь просторной, как
его городской дом, не говоря уже о Жилище Власти. Но ему просто необходимо
было двигаться - много, резко, чтобы хоть немного привести чувства в
порядок... В дверь поскреблись, приопухший ото сна слуга вкатил столик.
Изар кивком отпустил его. Ум Совета открыл глаза.
- Побольше сахара. И добавь несколько капель Золотого Сока Холмов... -
Он протянул руку, взял чашку, осторожно поднес ко рту. - Неплохо. Потом
напомни мне - я прикажу научить твою челядь варить по-настоящему вкусный
кофе. Один из не столь уж многих моих советов, имеющих практическое
значение... - Он провел языком по сухим губам. - Итак, о мире, в котором
тебе отныне предстоит жить и который я вскоре, к великому моему
удовольствию, покину... Как я уже сказал, мы прошли до конца нашу часть
дороги - ту часть, что, по нашему мнению, вела к Цели. При этом наша Цель
- не совсем та, что представлялась тебе: нам нужна самая сильная и самая
богатая Держава; что же касается справедливости, доброжелательности и
прочего художественного свиста, то они при этом могут появиться - сытые
люди нередко бывают и доброжелательными, - а могут и не развиться совсем;
абсолютная справедливость, например - совершенный миф, ее не было и не
будет. Итак, наша цель выражается в двух словах: сильная и богатая. Это ты
и повесь на стенку. Мы облекли ее в одежды Великого Мира и какое-то время
продвигались. Но путь кончился. Потому что со временем самые прекрасные
слова перестают обозначать хоть что-либо, становятся сотрясением воздуха,
и делать из них приманку оказывается столь же бессмысленным, как пытаться
заставить заупрямившегося осла сдвинуться с места при помощи поучений из
"Слов Рыбы". Цель исчезает. А людям она необходима. Значит, ее нужно найти
и показать. Новую, старые цели больше ничего не стоят. Вот это я и имею в
виду, когда говорю, что тебе предстоит начать новую эпоху. Не потому,
чтобы ты был более мудрым или гениальным, чем твои праотцы; нет, просто -
пришла пора. Не знаю, может быть, тебе придется делать все наоборот.
Вернее, не делать - в поступках все мы ограничены реальной
действительностью, - но провозглашать. Не знаю, я уже сказал тебе - это
задача для молодых, не для меня. Так вот, один или с чьей-то помощью
попытайся найти такую цель. Вообразить ее. Она должна быть простой - чтобы
понять ее мог даже дурачок, - и захватывающей, чтобы в нее поверили и
умники. Умники, кстати, нередко бывают романтиками - природа любит
сбалансированные системы... Итак - найди цель. А потом?
- Что - потом? - спросил Изар в некотором недоумении.
- Определив цель - что ты будешь делать после этого?
- Как - что? Добиваться ее, естественно!
- Ах, Изар, Изар...
- Опять не так?
- Совершенно не так. То есть добиваться, конечно, нужно, однако ты,
видимо, имел в виду движение вперед - к цели?
- Какое же еще?
- Противоположное, мой ослепительный Бриллиант! Движение не вперед, но
назад; не в будущее, а в прошлое, прежде всего - в прошлое!
- Это слишком умно для меня. Советник моего отца!
- Ничуть не бывало. Это примитивно просто. Представь себе прямую линию.
Она кончилась. В точке окончания мы с тобой находимся сейчас. Представил?
- В этом-то нет ничего сложного.
- А в жизни, да и в политике, вообще все просто. Ну, дальше. Из этой
точки ты начинаешь движение - ну, допустим, повернув на девяносто градусов
вправо. Наглядно?
- Вполне.
- Теперь представь, что идущие за тобой люди оглянулись. Что они увидят
позади?
- Ту точку, в которой мы повернули.
- Совершенно верно. Но как раз ее-то они и не должны видеть. Не должны
даже представлять, даже заподозрить, что был какой-то поворот.
- Почему?
- Если сохранится память о повороте, то те, кто будет недоволен - тобой
ли, вообще ли жизнью, своей ли судьбой, все равно - обязательно скажут:
повернули неправильно, надо было не направо, а налево, или же следовало
продолжать движение, никуда вообще не сворачивая... Недовольные всегда
были и будут, Изар, они есть и сейчас, и их не так мало, как тебе
казалось, пока ты пребывал в своем уютном, но нереальном мире. Поэтому -
никакого поворота! Вы все время двигались по прямой, никуда не отклоняясь!
И те, кому взбредет в голову посмотреть назад, должны видеть за спиной
этот самый прямой путь, чье начало теряется где-то далеко-далеко, в
неразличимом прошлом, в не то, что седой, но даже в лысой древности. То
есть, первой - нет, уже второй твоей задачей, после отыскания благовидной
и благозвучной цели будет - проложить эту прямую в обратном направлении
так далеко, как только возможно. Ты понял, о чем я говорю?
- Об истории?
- Наконец-то ты попал в центр мишени. Именно об истории. Только
выстроив ее, укрепив таким способом свой тыл, ты сможешь продвигаться
вперед - независимо от того, будет ли твоя цель достижима, или нет. Нужно,
конечно, постараться, чтобы путь к ней был достаточно протяженным - не
только на твое время чтобы хватило, но и сыну осталось, а по возможности -
внукам и правнукам.
- Послушай, Ум Совета... А может быть, наоборот?
- Не понял.
- Может быть, если найти такую цель, о какой ты говоришь, окажется
нелегко - лучше начать именно с прошлого? Найти историю? И по ней уже
определить направление в будущее...
Старый Советник пожевал губами.
- А знаешь, вовсе не исключено. Нет, совершенно не исключено. Неплохая
мысль. Только тогда надо учитывать некоторые особенности.
- Что ты имеешь в виду?
- В этом варианте тебе придется не тащить спереди, но толкать сзади.
Это может оказаться сложнее - возрастет вероятность непроизвольного
поворота, схода с рельсов, так сказать. Видишь ли... Мы - как народ,
мечтательны, эмоциональны, непокорны и ленивы. И стараемся делать все
одной рукой, оставляя другую свободной для жестов - красивых или
угрожающих, все равно. Мы любим жест.
- И мы всегда были такими?
- Нет. Но давно стали. Народ - как человек. Помимо врожденного
характера, он формируется обстановкой и воспитанием в первые годы жизни;
для народа это будут десятилетия. Обстоятельства прошлого и есть история.
Так что каждая новая история в начале своего существования будет
испытывать немалые неудобства. Но это преодолимо. Все преодолимо. Если
серьезно подумать, непреодолимых препятствий вообще не бывает. Но для
того, чтобы находить выход, нужен талант - в нем-то больше всего и
нуждаются политики.
- И как же по-твоему, я...
Изар запнулся: каким-то детским получался вопрос. Но Смарагд Власти не
улыбнулся.
- А иначе я не тратил бы на тебя время, - ответил он, - которого у меня
в любом случае мало, очень мало...
Он взглянул на часы.
- Ну вот, я обеспечил тебе бессонную ночь: задал головоломку. Ничего, в
твоем возрасте думать полезно, а вот в моем бывает уже и бессмысленно.
Думай. Ищи людей, которых ты приблизишь к себе. Из нынешнего Корпуса
Власти даже те, кто возрастом невелик, все равно морально устарели,
износились. Нужны новые люди. Те, кто тебе поверит. Пойдет за тобой. Для
начала найди умных, чтобы набрать полный сундук идей. Потом, когда придет
пора исполнять - найдешь других, с кулаком вместо головы. Не кривись, это
все политика, это искусство. От умных тогда избавишься: всякая идея должна
исходить от Властелина, иначе в нее не поверят, да и в тебе, может
статься, разуверятся. А этого ни в коем случае не должно быть: если что-то
еще держит Ассарт вместе как единое целое, то именно вера во Властелина -
не доверие, а именно вера. Ну, все это азбука, это ты быстро освоишь.
- Это и есть то второе, что ты хотел мне сказать?
- Нет, это было затянувшееся первое. Второе заключается вот в чем: хотя
я разговариваю с тобой, как с полноправным Властелином, ты еще не стал им.
К трону Властелина ведет лестница, в ней не очень много ступеней, но они
круты. Пока ты поднялся на две из них. Я имею в виду отца... и Жемчужину.
- Разве бывало, что кто-то не одолевал их?
- В прошлом можно найти все, что угодно. Но не в книгах по истории -
таких вещей там нет, они переносятся изустно из поколения в поколение.
Бывали такие, кто не мог покончить с уходящим Властелином; жалели, или
сама идея убийства была им глубоко чужда; бывали и такие случаи, когда
спотыкались на второй ступени. Помню, у одного из наследников ничего не
получилось потому, что он настолько ненавидел жену своего отца, что когда
надо было... усмирить ее, он оказался просто физиологически не способен на
это. Да, многое бывало...
- И как же они выходили из положения?
- Они из него не выходили. У политики, как и у природы, всегда есть
резервные кандидаты... Но ты прошел это отлично. Однако еще не все позади.
Тебе сейчас надо беречься. Не исключено, что кто-нибудь... Ну, да ты и сам
прекрасно понимаешь, что схватка в прихожей, перед спальней твоего отца,
была не случайной - не просто у гвардейцев мозги сорвались с резьбы... Но
кого из Властелинов не хотели убить - особенно в дни, когда они лишь
начинали править?
- Об этом в истории тоже ничего нет.
- И не нужно. Властелинов всегда хотят убить, Изар. И никогда не
убивают. Во всяком случае, в Ассарте. Но если говорить о покушениях, то
самое опасное для тебя - ритуальные появления, когда заранее известно и
где ты будешь, и когда, и откуда появишься. Так что тебе нужны, конечно,
преданные люди рядом.
- Хорошо. Сразу после Проводов я назначу Большое преклонение, и там...
- Ради Глубины, не совершай такой ошибки. Нужных тебе людей ты не
найдешь ни в Жилище Власти, ни в его окрестностях. Наши близкие слуги
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг