- Мне будет страшно...
- Ничего, мне вот всю жизнь страшно - и все-таки существую как-то...
Опираясь на историка, Леза кое-как доковыляла до подъезда. Хен Гот
подергал дверь.
- Невезение, - сказал он. - Заперто, конечно. Ничего. Это не
препятствие... Придется тебе немного обождать.
- Постой! Куда ты?
- Сейчас вернусь.
Окна первого и второго этажей были забраны надежными решетками. Хен Гот
обошел здание. Используя пожарную лестницу, добрался до третьего этажа.
Дверь, конечно, и здесь была на замке. Он перелез через железные перила и,
держась правой рукой за них, правой же ногой опираясь о площадку лестницы,
откинулся влево и оказался напротив ничем не защищенного окна. Рискуя
порезаться, кулаком выбил стекло. Осколки, остро звеня, посыпались вниз. В
обычное время это вызвало бы тревогу. Но сейчас никого не было ни вблизи,
ни, наверное, в участке Заботы о порядке. Остатки стекла он вытащил,
орудуя по-прежнему одной рукой. Потом вернулся на площадку, чтобы немного
отдохнуть. Снова повис, но теперь не остался в таком положении, а по
узкому и косому железному карнизу, какие тянулись вдоль каждого этажа -
наверное, для удобства мойщиков окон - придерживаясь рукой за пустую раму,
подобрался к окну вплотную и таким же способом выбил и внутреннее стекло.
В нескольких местах все-таки порезал руку, но неглубоко. Наконец влез.
Дальше было уже легко: замки изнутри отпирались простым поворотом ручки.
Вышел в коридор, добрался до главной лестницы, спустился вниз и отпер
входную дверь. Огляделся. Лезы не было.
- Леза! - позвал он негромко.
- Это ты? - Голос ее дрожал - от страха, наверное.
- Куда ты исчезла?
Леза была, оказывается, тут же, рядом - просто присела на корточки
рядом с высоким крыльцом, съежилась - чтобы не заметил случайный прохожий
- если бы такой вдруг возник.
- Заходи.
Впустив ее, он снова запер дверь, на всякий случай заложил и внутренний
засов.
- Я все-таки не понимаю, - сказала она. - Где все люди?
- Наверное, убежали в центр, - сказал он, подумав. - Его почти не
обстреливали. Может быть, даже указания такие были. Не всем повезло так,
как нам.
Он имел в виду, что время самого сильного обстрела они провели в
глубоком подземелье.
- Вот твои апартаменты. - Он отворил дверцу, что вела в маленькую
швейцарскую. - Здесь тебя никто не побеспокоит. А я пойду на поиски.
- Ты надолго? - спросила она несмело.
- Ну, не очень. Где это хранилище, я помню. Может быть, придется
повозиться с дверью. Ну и там какое-то время понадобится, чтобы найти...
Но не волнуйся. Никакой опасности.
Он помахал рукой на прощанье и быстро пошел, почти побежал по лестнице
- через ступеньку, через две. Видно, ему не терпелось проверить свои
предположения.
Леза только покачала головой. Села в мягкое, сильно вытертое кресло.
Глянула на часики на руке. Четверть шестого. Вздохнула и почувствовала, до
чего устала и проголодалась. В швейцарской стоял маленький холодильник. С
трудом поднявшись с кресла, Леза подошла, вернее - допрыгала на одной
ноге, другая болела все сильнее. Открыла. Лежал там кусок сыра, стояло три
бутылки пива. Больше ничего. Леза схватила сыр, подумала и взяла бутылку
пива, больше запить было нечем, идти на поиски воды она не собиралась,
такая экспедиция сейчас была не по ее силам. Съела твердый сыр, запила,
немного согрелась. И как-то незаметно задремала.
Проснулась, словно ее толкнули. В вестибюле музея, куда выходило
маленькое окошко швейцарской было темно. Ночь? Сколько же времени прошло?
Чтобы разобрать, который час, пришлось включить подсветку. Четверть
десятого! Четыре часа прошло! А его нет. С ним что-то случилось. Да,
конечно же, что-то случилось - не мог он просто так, без серьезной
причины, исчезнуть на столько времени, зная, что она сидит внизу и
волнуется.
Леза почувствовала, что не в состоянии больше сидеть и ждать. Так можно
было сойти с ума! Помедлила немного, собираясь с силами. Вышла из
швейцарской и по темному вестибюлю, освещенному только отражавшимся от
дома, что стоял напротив, светом звезд, двинулась к лестнице, с трудом
удерживаясь от стона при каждом шаге.
На лестнице, как ни странно, стало легче: там можно было опираться о
перила, налегать на них грудью - и медленно, ступенька за ступенькой.
Одолевать высоту. Наверное, она быстро сбилась бы со счета этажей - но, к
счастью, номера их были нанесены светящейся краской напротив дверей, что
закрывали шахты бездействующих нынче лифтов. Наверное, не прошло и часа,
как она добралась до двенадцатого этажа. Дверь с площадки в коридор была
приотворена.
- Хен! - негромко позвала Леза. Никто не ответил.
Ей не хотелось отрываться от надежных перил, и она окликнула еще раз,
громко, так, что сама испугалась. На этот раз ей показалось, что в глубине
этажа кто-то слабо отозвался - так тихо, что она даже не была уверена, что
услышала звук на самом деле. Могло ведь и просто почудиться. Или то было
эхо...
- Хе-ен! - Неожиданно для самой себя она закричала изо всех сил -
совсем уже испугавшись, так что в голосе явственно слышались слезы.
- Иду! - На этот раз ей ответили, это было несомненно. И почти сразу
послышались шаги - неуверенные, шаркающие. Словно человек, приближавшийся
к ней, двигался из последних сил. Но хоть жив - это главное...
- Хен, это ты? Что с тобой?
- Леза? Ты как сюда попала?
Кажется, он был немного не в себе.
- По лестнице, как же еще? Ты ранен?
- Я? Да вроде бы нет... Кто мог меня ранить?
- Тут больше никого не было?
- А разве кто-то заходил?
- Нет... не знаю. Я никого не заметила.
Ей почему-то не захотелось признаваться в том, что она заснула и
проспала четыре часа.
- Почему ты задержался так поздно?
- Искал... Читал документы. Ты знаешь, Леза, просто потрясающие
новости...
- О новостях потом. Ты что же - читал в такой темноте?
- Нет, было еще светло... А потом я, наверное, заснул. Глаза устали, я
хотел дать им немного отдохнуть - ну, и... - Он заговорил быстрее,
оправдываясь: - Понимаешь, позапрошлую ночь я вообще не спал, а прошлую...
очень немного...
Она усмехнулась - благо, он этого не видел. Да, прошлой ночью не так уж
много оставалось у него времени для сна. Но теперь совершенно не было
нужды признаваться в том, что и сама не выдержала усталости и волнений...
- Хен! Я просто слов не нахожу! Я там умирала от страха - за тебя...
- Ну, прости, - сказал он, нашарил ее руки, поцеловал. - Больше не
буду.
- Что мы будем делать, Хен? Ведь почти ночь! Мы заблудимся в
развалинах...
- А мы никуда не пойдем. До утра, во всяком случае.
- А если нас тут захватят?
- Ну, особенно засиживаться не будем. Но когда начнет светать, мне надо
будет еще покопаться в этой старине.
- Ты нашел заклинания?
- Заклинания - дело десятое... Оказывается, тут, у них в хранилище,
есть оригинальные, первичные тексты легенд - такие, какими они были тысячи
лет назад, а не то, что нам подсовывали - в переработке, словно для
малолетних детишек...
- А что - большая разница?
- Большая - это слабо сказано. Громадная!
- Ну, пусть так. Но нам-то что? Разве легенды - твоя специальность?
- Моя специальность тебе известна: история. Но в том-то и дело, что эти
легенды, этот свод... По сути дела, он в древности был священной книгой.
- Ты путаешь. Священная книга - это "Слова Рыбы".
- Этот культ возник позже! А первоначально было вот это. Это не книга о
богах, как их обычно представляют. Скорее - о чудесах, о том, что мы
считаем чудесами, не находя иного объяснения. И об изначальной истории
Ассарта. Такое, что голова идет кругом...
Он умолк, словно пытаясь найти нужные слова. Леза воспользовалась
кстати подвернувшейся паузой.
- Мы что - так и будем стоять на лестнице до самого рассвета?
- Ох. Нет, конечно. Прости... Обопрись на меня. Пойдем.
В коридоре было чуть светлее. От звезд.
- Вот здесь, пожалуй, ты сможешь расположиться. Здесь есть даже диван.
Правда, простыней не обещаю.
- Это возмутительно! - сказала она. - Как ты мог быть настолько
непредусмотрительным и не взять с собой простыней?
Он лишь в последний миг понял, что его разыгрывают.
- Знаешь, пришлось выбирать: то ли взять белье с собой, то ли
использовать, чтобы скрутить охранника.
- Ну конечно! Ты к охраннику относишься куда внимательнее, чем...
чем...
Чем к кому? Эта мгновенная мысль заставила ее умолкнуть, не договорив.
И в самом деле: кто она? Случайная женщина на одну, на две ночи? Именно
так получалось. У нее ведь не было таких намерений. Просто - той ночью
как-то само собой получилось. И он показался ей близким и надежным. А она
ему?
- Хен, скажи...
И снова запнулась. А хотела спросить именно об этом: "Кто я тебе?".
- Я слушаю, Леза.
В голосе его больше не ощущалось улыбки.
- Скажи, что ты собираешься делать дальше?
- Завтра?
- Завтра, и... ну, потом.
Он помолчал, вздохнул и сказал:
- Пока не знаю.
"Это он обо мне", - подумала она, и ей захотелось заплакать и
попросить, чтобы он не бросал ее.
- Не знаю, - повторил он медленно, задумчиво. - Понимаешь ли, то, что
мне вдруг стало ясно, переворачивает наши представления об истории. Мы
ведь считали, что все, что сказано в легендах об избранности Ассарта и о
надмирном значении Сомонта и даже именно Жилища Власти - все это плод
воображения, продукт фантазии... А ведь там говорится буквально вот что:
"Пока есть Ассарт, есть мир жизни и мир звезд". Ну, мы считали это обычным
центризмом первичной цивилизации, которая именно себя и место своего
обитания почитает срединой мироздания. Но в легендах - в подлинниках - не
сказано, что Ассарт - центр. Вернее, сказано иначе: что он - ключевой
камень небесного свода. И если уничтожить его, выбить - обрушится свод.
Характерно для воззрений той поры, правда? Мол, небосвод тверд и может
обрушиться. Все так. Однако в том же своде, только в более ранней легенде,
сказано, что Ассарт "Пришел из пустого мира в мир звезд, и утвердил свое
место здесь". Понимаешь? То есть, представления о звездном мире
существовали уже тогда, а значит, звездный свод нельзя воспринимать
буквально, а лишь как образ...
Наверное, он мог бы говорить на эту тему и действительно до самого
утра. Но Лезу сейчас волновало не это.
- Значит, завтра и потом ты будешь размышлять на эту тему?
- Что? - Он молчал несколько секунд, словно собираясь с мыслями. - Да,
конечно. Я понимаю, тебя не это волнует. Но ведь я, собственно, об этом и
начал: можно, например, возвратиться в Жилище Власти, чтобы сказать:
властители и коллеги, не нужно искать историю в чужих мирах, нужно
реставрировать свою - как старую, от времени и грязи почерневшую до
неразличимости картину, и она засияет небывало! Но кому я это скажу?
Властелина нет. Твоего Изара.
Наверное, не надо было ему называть это имя - такая мысль посетила его
с запозданием.
- То есть, - торопливо проговорил он, - я не имел в виду...
- Имел, имел, - сказала Леза усталым и каким-то безразличным голосом. -
Да, моего. И его ребенка ношу под сердцем. И никуда не денусь от этого.
Ладно, Хен. Давай спать. Я тут лягу, на диване. А ты где?
- Да найду что-нибудь по соседству, - сказал он невесело. - Вообще-то я
и на полу могу. Приходилось в свое время.
- Тогда спокойной ночи. Только не проспи утром.
- Нет, я встаю рано. Я утренний работник. Послушай, Леза...
- Да?
- Ты напрасно. Я ведь в самом деле не хотел сказать...
- Если я кому-то по-настоящему, всерьез нужна, - сказала она
напряженно-сдержанным голосом, - то он не остановится и из-за десятка
Изаров, и десятка детей от них. Если нужна я, а не мое жизнеописание.
- Да ведь ты же сама говорила, что он для тебя...
- Мало ли что я говорила. Надо уметь слушать. Все! Все об этом. Я и в
самом деле хочу спать.
- Ну, спи, - сказал он. И действительно встал и вышел из комнаты.
Дурак. Набитый.
Хотя может быть - так и лучше. И пусть живет со своими легендами. Такое
она могла простить одному-единственному человеку. А больше никому.
Что же будет завтра?..
Леза уснула, так и не найдя ответа на этот вопрос. Хорошо, - подумала
она, засыпая, - если бы завтра началось с завтрака...
Но завтра началось иначе.
Войска Коалиции двинулись на штурм Сомонта с яростью людей, по
существу, уже одержавших победу и отделенных от окончания войны лишь
бессмысленным упорством побежденных. В некоторых местах, там, где оборону
держали полки, сформированные из резервистов, атакующим удалось сразу
преодолеть окраины и углубиться в улицы четвертого городского цикла. В
районах, где нападавшим противостояли гвардейские части, продвинуться не
удалось, и бой там постепенно принимал позиционный характер. Но лишь на
одном участке, где сражались Черные Тарменары Жемчужины, десантники
Коалиции были отброшены и вынуждены перейти к обороне.
Судьба города, казалось, лежала на весах, чьи чаши никак не могли
принять какое-то определенное положение и качались вверх-вниз, не в
состоянии остановиться.
Находившийся по-прежнему на башне наблюдательного пункта Охранитель
послал всех генералов, беспрекословно подчинившихся его воле, вперед - для
непосредственного руководства войсками, оставив при себе лишь несколько
связистов и младших офицеров - тоже в качестве делегатов связи. Благодаря
своей способности видеть и то, что нельзя было охватить обычным
человеческим взглядом, он наблюдал весь город с его окрестностями как бы
сверху, не тратя времени на ожидание донесений с переднего края и
своевременно отдавая распоряжения тем, кто находился непосредственно в
войсках.
Наверху, в ближнем космосе, бой все еще продолжался. Охранитель не
очень следил за ним: для взятия города космический флот не был нужен, а
следить за всеми перипетиями сражения в пространстве из чистого интереса у
него просто не оставалось времени.
Однако при всех своих возможностях, намного превосходящих возможности
любого генерала. Охранитель все же не был профессиональным военным и не
понимал, что одно лишь продвижение вглубь города, происходившее в
результате того, что осажденные не уничтожались, а оттеснялись, было
подобно процессу закручивания тугой пружины, которая в один прекрасный миг
могла и начать раскручиваться с той же силой, с какой ее сейчас сжимали.
Для того, чтобы эту пружину сломать, следовало подвергнуть внутренние
циклы города и его центр массированному обстрелу. Но на это Охранитель не
пошел бы, даже понимай он положение до мелочей: ему было известно, чем
такой обстрел мог бы закончиться. Пожалуй, ему одному из всех, принимавших
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг