ней скучала, только не позволяла себе останавливаться на подобных мыслях
даже мимолетно, чтобы не заболеть черной тоской; не хватало ей родной
планеты, и не только потому, что она там родилась (факт биографии, порой
не значащий абсолютно ничего), но и потому, что, какими бы недостатками
социального, экономического или иного типа ни обладала Вторая, но она
просто была лучше, даже для непредвзятого арбитра, не уроженца ее. Она
была, во-первых, меньше, и, значит, уютнее, и понятие ее единства и
нераздельности возникало и укоренялось легче и естественнее, чем там,
откуда Мин Алика сейчас летела. Вторая была меньше, но плотнее, кстати
сказать, так что ощутимой разницы в напряжении силы гравитации на
поверхности обеих планет не было. Родная планета не была единым,
глобальным городом, как здесь, - нету теперь, вернее, уже "там"; тотальная
урбанизация не то чтобы не успела еще наступить на планете Мин Алики, ее
там старались не допустить сознательно, и планета оставалась зеленой, а не
серой, воду ее рек и озер можно было пить, не боясь отравиться, и было там
немало мест, где еще можно было уединиться и даже не слышать никакого
иного шума, кроме посвиста ветра, шелеста листвы, плеска волны, голосов
насекомых и птиц. Но, конечно, не даром; то, что принято называть уровнем
жизни, иными словами - степень проникновения искусственной природы в жизнь
каждого человека (в итоге в технологических цивилизациях все сводится
именно к этому), - уровень жизни был на Второй планете ниже, чем на
Старой, на которой Алика загостилась так долго. Сколько же лет уже она там
пробыла? Семь? Восемь? Ну-ка, ну-ка... Родная моя! Смеешься - одиннадцатый
год пошел! Так сколько же тебе лет в таком случае - по-настоящему, не по
легенде? Ведь когда ты ушла в разведку, тебе было уже девятнадцать?..
Впрочем, кого интересует возраст? Форама все равно старше.
Форама, да... Мин Алика закрыла глаза и на миг перестала быть похожей
на Мин Алику, какой была только что, - хорошо, что сейчас никто ее не
видел. Но тут же собралась с силами и снова стала прежней, привычной всем,
и самой себе прежде всего. Одиннадцать лет, значит... Небольшой как будто
бы срок, однако за это время может измениться многое. Конечно, информации
о родной планете у Мин Алики в общем хватало: даже из массовой информации
Старой планеты можно было, вводя известные поправочные коэффициенты,
узнать достаточно много, а ведь Алика пользовалась, разумеется, не только
массовой информацией. Но хотя известия говорили о многом - о сменах за
Круглым Столом, об уровне производства, о военных делах, о событиях
общественной жизни, - в них не было ничего о том, как плещет вода и
шелестят листья и бабочки летают над солнечным веселым лугом. А сейчас,
приближаясь, Мин Алика вдруг почувствовала, что больше всего ей не хватало
именно этого, и ощутила острое желание не возвращаться на Старую, но
как-то перетащить сюда Фораму и жить на своей планете, если-даже
понадобится уйти из разведки (если отпустят - подумала она параллельно) и
существовать лишь теми самыми рекламными картинками, в фабрикации которых
она за прошедшие годы изрядно поднаторела. Существует же и на Второй
реклама!.. Но тут же что-то словно толкнулось в ней изнутри, как если бы
она была в тягости (но этого не было, это уж точно) - толкнулось так, что
она даже попыталась приподняться под пологом, и расслабленность прошла
вмиг: как же можно было забыть о главном - что миру, вместе с нею и
Форамой, осталось, может быть, существовать считанные дни или даже часы и
о том даже, что она летит не ради того лишь, чтобы отчитаться перед своими
хозяевами, но, в первую очередь, - чтобы подыграть Фораме отсюда и
добиться результата, нужного им обоим, нужного Мастеру и Фермеру, и обеим
планетам - и всей необъятной Ферме, и всему великому множеству подобных
ферм, где растят Тепло и Счастье.
Вот о чем подумала она; но в следующий миг снова прозвучал сигнал
готовности, ее встряхнуло и прижало к койке, полог опустился ниже, почти
касаясь лица. Это заработали маршевые двигатели: начался второй этап
разгона одного из многочисленных кораблей государственной межпланетной
контрабанды, для которых разведчики обеих сторон были всего лишь побочным
и вовсе не таким уж выгодным грузом.
Совсем стемнело, давно уже стемнело, глухая ночь была. На Шанельном
рынке этого даже не заметили: дело было привычное, на основное занятие
обитателей оно никак не влияло, торговали здесь круглосуточно, одни
уходили с выручкой, большой или малой, другие их сменяли, предложение, в
общем, соответствовало спросу с некоторым даже превышением. Компания, к
которой принадлежал ранее Форама, несколько поредела; актер успел
подремать немного, проснулся и снова присоединился; Горга еще посидел
какое-то время, а потом исчез как-то незаметно, слинял, как говорится;
неизвестный друг, лже-Цоцонго, разыскивавший Фораму, сидел, выпивая ровно
столько, сколько ему можно было, чтобы оставаться постоянно в форме, и
поглядывал по сторонам, и прислушивался, но без большого успеха. Глухой
экс-чемпион пил, не пропуская ни одной, но организм его был, надо
полагать, настолько закален и вынослив, что человек этот, могло
показаться, и неделю мог бы провести так, без сна и отдыха, а может быть,
и больше, и оставаться по-прежнему все в той же форме, - хоть сейчас взять
биту и выйти в круг. Когда наступила ночь - потянуло ветерком, пыль осела,
жить стало приятнее, а общее число участников рыночного действа осталось,
в целом, тем же самым: кто-то убыл, конечно, но подоспели другие, и в их
числе - гурманы, которые только в разгар ночи сюда и приезжали: считалось,
что в этом есть свой шик.
Жизнь всего Города - ну, не всего, конечно, где-то в Городе был еще
вечер, а где-то уже занималась заря, - жизнь этого участка Города с
наступлением полуночи тоже затихла, поредели кабинки на магистралях, стали
постепенно гаснуть освещенные окна. Однако существовали в нем и такие
места, где позднего часа даже не заметили: очень заняты были и не обратили
внимания на то, что давно уже естественный свет сменился электрическим
(кое-где, правда, естественного света и вообще не бывало, слишком глубоко
были упрятаны эти места в мощной коре Планеты). Одним из таких мест было
уже известное здание, в котором все еще, с небольшими перерывами для
подкрепления сил, происходило заседание Высшего Круга, фактически ставшее
сейчас постоянно действующим органом, как оно и предполагалось в случае
экстремальных ситуаций.
Настроение в Высшем Круге было, откровенно говоря, не самым лучшим.
Кое-что шло не так, как предполагалось. Не так, как полагалось бы. Как
должно было. Не так. Скорее - наоборот. И даже не это заставляло членов
Круга нервничать, а то, что было очень трудно объяснить все логически.
Начиная с того, что, по всем канонам, решение о переходе к активной
обороне должно было бы даться людям труднее всего: как-никак, различные
этические, моральные, культовые даже соображения и предрассудки, заповеди
какие-то, упорно коренящиеся в подвалах сознания каждого человека, должны
были помешать, заставить сомневаться, колебаться, спорить - с самим собой
и с другими, - и, наконец, принять неизбежное решение с видом сокрушенным,
главою потупленной, свидетельствующими о том, что мы, собственно, были
против, нам все это никоим образом не нравится, однако обстоятельства
оказались в данном случае сильнее, логика событий - мощнее, мы
просто-напросто вынуждены в общих интересах - и потому не судите строго...
Вот как должно было бы все происходить по правилам игры и по законам
хорошего тона. На самом же деле получилось, что решение было принято (чему
свидетелями мы были) сразу, без вздохов, без трагического заламывания рук
и даже без предисловия относительно того, что мы, мол, долго думали,
прежде чем решили, а просто: Первый Гласный отлучился к своему школьному
наставнику на кристаллической схеме, задал вопрос типа: что больше -
дважды два или дважды четыре? - получил недвусмысленный ответ, возвратился
к заседавшим и объявил решение. Электронный мудрец, с которым Гласный
советовался, не анализировал - и не его это было дело, - откуда взялось
"дважды два" и откуда "дважды четыре", да и сам Гласный оценивал элементы
ситуации таким именно образом не потому, что сделал такой подсчет, а
непроизвольно - вернее всего потому, что ему так хотелось, так и он привык
думать, и все вокруг него думали точно так же, и предшественники его
мыслили так, и потомки, надо полагать, тоже будут считать, что если у тех
- дважды два, то у них уж никак не меньше, чем дважды четыре. Итак, он
вышел и провозгласил; и никто не усомнился в справедливости решения не
потому даже, что был сызмальства приучен к дисциплине в их
многоступенчатом мире, в котором бег по лестнице был основным содержанием
жизни (как у тех бедняков, что зарабатывают на жизнь, быстро взбегая перед
любопытствующими путешественниками по крутым склонам древних пирамид), а
потому, что и сами они думали точно так же, и каждый знал в глубине души,
что если бы именно он оказался в тот миг на месте Первого Гласного, то
решил бы точно так же. Ибо это решение было и масштабным, и престижным, и
историческим - а противоположное не было бы ни первым, ни вторым, ни
третьим, и за первое решение спрашивать никто не станет, потому что будет
не до того, дел и так окажется невпроворот, а за противоположное решение
тотчас же спросили бы все, начиная со Вторых и Третьих Гласных, давно
считающих, что и им пора ступить на самую вершину горы и нацарапать там
свои имена. Так что у людей все было в порядке. Казалось бы, как только
главный рубеж останется позади, больше никаких помех ожидать не придется:
оставшееся было, как говорится, делом техники. Однако техника-то вдруг и
стала приносить неприятности, тем самым лишний раз доказывая, что машинный
интеллект никогда не сравняется с человеческим, ибо формальной-то логикой
он, может быть, и владеет, но множество тонкостей, причем самых важный
тонкостей, ему остается недоступным. Сперва об этом как-то не подумали, но
когда Верховный Стратег с несколько озабоченным видом доложил, что его
хваленый электронный Полководец что-то заартачился и пока еще даже не
приступил к разработке конкретной диспозиции по данному ему приказу, всем,
кто слышал, как-то сразу пришла в голову одна и та же мысль: что машине до
человека еще как далеко!
- Куда же вы, так сказать, смотрели? - не очень дружелюбно
поинтересовался Первый. - И в чем, собственно, дело? Если в нем
неисправность - устраните ее побыстрее, и дело с концом.
- Там все исправно, - отозвался Верховный. - Однако сам, так сказать,
образ мыслей машины...
- Машина мыслить не может! - пресек Первый попытку Верховного Стратега
оправдаться. - Если же там кто-то мыслит, то это наверняка люди, которые
ее обслуживают. И если они стали мыслить чрезмерно или не в том
направлении, то надо их срочно заменить, а мы потом спросим с кого следует
за то, что именно такие люди оказались именно там, где бы им быть никак не
следовало.
- Не в этом дело, го-мар Первый! - упорно продолжал сопротивляться
Верховный Стратег. - Просто с самого начала машина задумана так; что для
выработки плана действий ей нужно определенное количество различной
информации.
- Не понимаю, - сказал Первый. - Что, у нас уже и в информации
недостаток, что ли? А коли так, посадите два десятка, или две тысячи, или
сколько там потребуется - журналистов, и пусть дают столько информации,
сколько будет нужно.
- Такую мы уже дали. Но нужна именно различная информация, го-мар, из
разных источников, - пояснил Стратег.
- Вообще, это черт знает что, - откровенно высказал свое мнение Первый.
- Мы ведь уже дали то, что считали нужным дать. Зачем же ей нужно еще
что-то? Разве не заключается самая главная информация в том - что нужно
нам, чего мы хотим и требуем? По-моему, именно так было всегда.
- Надо будет уточнить, кто конструировал машину, - негромко промолвил
Великий Вещий, - и кто санкционировал. И поинтересоваться мотивами...
Если Первого Гласного Верховный Стратег, по положению, должен был
бояться и действительно боялся, то с Великим Вещим он чувствовал себя на
равных и потому не преминул огрызнуться:
- Конструировал ее соответствующий институт, строго придерживающийся
данных ему заданий. Задания же были обсуждены и утверждены именно на
заседании Высшего Круга, уважаемый го-мар.
- Когда?
- Проект утверждался двадцать лет назад.
Эти слова вызвали у находившихся в помещении определенную положительную
реакцию: двадцать лет назад никто из них в Высший Круг еще не входил, а
кто входил - тех теперь уже не было, а если кто и был, то хорошо помнил,
что тогда от них зависело не больше, чем сейчас, даже меньше, потому что и
Первый Гласный тогда был другой, не этот.
- Хорошо, - сказал нынешний Первый, махнув рукой. - Сейчас не время
искать виновных, надо усиленно работать, прилагая все силы и черпая
энергию в сознании важности задачи. Какая же там в конце концов нужна
информация и почему ваша машина никак не может ее переварить?
Верховный Стратег объяснил почему, и Первый спросил:
- Какие будут идеи?
- Я полагаю, - сказал Великий Вещий, - что для того, чтобы устранить
опасную информацию, следует нейтрализовать ее источник. Это наверняка
началось с вашего коллеги, го-мар, - обернулся он к Великому Питону. - Ни
от кого другого такая... такая чушь проистекать не могла.
- Насколько нам известно, он погиб, - возразил Питон.
- Да вот выходит, что не погиб.
- Что означает, - подхватил Питон, который все же не только науке был
обучен, но и кое-каким приемам кулуарной борьбы тоже, - что он ушел от
ваших людей и именно таким образом получил возможность генерировать
излишнюю информацию, не так ли? Вот теперь и пресеките его, как источник
информации.
- Не преминем, - заверил Великий Вещий. - Собственно, соответствующие
мероприятия уже проводятся.
- Примем это к сведению, - сказал Первый. - Но этак можно прождать и
целые часы, если не больше. А время - деньги, а деньги надо беречь.
Хорошо. Объявляется перерыв.
Он, как обычно, удалился в свои помещения, на ходу формулируя вопрос.
Вернулся он через несколько минут.
- Продолжаем, - сказал он. - Итак, го-мар, вы говорили, что вредная
информация имеет своим источником определенное место в городе?
- Так точно.
- Тогда следует, не дожидаясь, пока ваши вещие пресекут одного
человека, являющегося первоисточником информации, нейтрализовать все место
- в особенности учитывая, что, по вашим же словам, вредная информация
успела там распространиться и продолжает просачиваться.
- Продолжает, вот именно.
- Вот и сделайте это общими усилиями, - сказал Первый, переводя взгляд
с Верховного Стратега на Великого Вещего и обратно. - И как можно скорее.
Не церемоньтесь. По сути дела, мы уже в состоянии войны. Только сделайте
так, чтобы в органы информации попало как можно меньше. Или совсем не
попало бы, что самое лучшее.
- Репортеры - народ пронырливый, - недовольно проговорил Верховный
Стратег, на что Первый Гласный лишь повторил:
- А вы не церемоньтесь... Время только экономьте, остальное неважно.
Так решилась за несколько минут судьба Шанельного рынка, и не оказалось
тут никого, кто предупредил бы об опасности его обитателей.
8
- Право, мне стыдно, - сказал Форама, - но я просто не знаю, с чего
начать. И побаиваюсь.
- Вначале всегда так, - утешил Хомура. - Мы все через это прошли.
Похоже на легкую лихорадку, правда? Ничего, посидите еще минутку-другую,
соберитесь с мыслями. Да и мы все время будем рядом.
Они втроем сидели в центральном посту Полководца - Форама, Хомура Ди и
флаг-корнет Лекона, нынешний дежурный. Наверное, из всех присутствующих
ему было более всего не по себе: как-никак, в святая святых, в центральном
посту, куда далеко не всякий большой звездоносец имел право войти, но лишь
немногие избранные, - в помещении этом находился человек совершенно
посторонний, да и штатский к тому же, и мало того - еще и пребывающий на
данный момент в розыске. И разрешил ему находиться здесь, и не просто
находиться, а общаться с Полководцем именно Лекона: штаб-корнет Хомура в
счет не шел, потому что его формальная ответственность за Полководца
кончилась часа полтора назад, вместе со сдачей дежурства. Если бы
кто-нибудь даже из самого маленького начальства обнаружил такое вопиющее
нарушение всех правил и законов, о полном разжаловании и пожизненном
пребывании в Легионе Смертников можно было бы мечтать, как о почти
невероятном подарке судьбы. И, однако, Лекона позволил этому человеку
присутствовать. И не потому, что он поддался на уговоры Хомуры, и не
потому, что был плохим служакой и с легкостью пренебрегал бы требованиями
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг