Глава четвёртая
Большое Колесо встретило нас духотой и полным невниманием к моей
персоне. По простоте душевной я рассчитывал на толпы восторженных
инопланетян, приветственные речи официальных лиц, обилие цветов и тосты с
шампанским, но ничего подобного я не увидел. Всё было обыденным и
подозрительно земным. Окинув взглядом участок космодрома, принявший наш
звездолёт, я обнаружил, что мы здесь не одни. Весь космодром представлял
собой огромное поле, на котором, словно гигантские шахматные фигуры, стояли
невиданные космические аппараты. Вернее, не стояли, а находились в
непрерывном движении: кто-то взлетал, кто-то садился, а кто-то отползал,
освобождая место для более ретивого коллеги. Кучки существ, описывать
которых я не берусь в силу отсутствия необходимых слов и понятий в русском
языке, способных передать их внешность, то и дело грузились в готовые к
отлёту корабли или, наоборот, выгружались из только что прибывших. Рядом с
нашим звездолётом, буквально вслед за нами, плюхнулся, подняв столб пыли,
старый ржавый космический самовар. Как только пыль несколько улеглась, из
него вытекли три бесформенные вязкие существа и, хлюпая по
взлётно-посадочной полосе, потекли в сторону небольшого серого здания,
видневшегося у самой кромки лётного поля. Туда-то и повёл меня Арнольд
Иванович, не менее моего озадаченный отсутствием встречающих. Он поминутно
извинялся, озирался по сторонам и кого-то высматривал.
- Хороши, нечего сказать, - ворчал он недовольно. - Не могли встречу
организовать. Дело первостепенной важности! - передразнил он кого-то. -
Хорошо дело и хороша важность, коли никто даже пальцем не пошевельнул...
В этот момент на космодром вылетел длинный, сверкающий чёрным лаком,
автомобиль, стрелой промчался по нему и, взметнув к небу инопланетную пыль,
замер у наших ног.
- Ну, наконец-то, - облегчённо вздохнул Арнольд Иванович. Из
автомобиля выпрыгнул запыхавшийся молодой человек в распахнутом пальто и
поспешно направился к нам. Я понял, что это за мной.
Меня отвезли в третьесортный отель (во всех отелях более высших
сортов, как мне сообщил позже мой проводник, разместилась многочисленная
делегация, прибывшая на Большое Колесо из смежной Галактики по обмену
опытом в области мелиорации и осушения болот на заражённых каким-то ужасным
вирусом планетах Малого Элиптического Кольца). Первые три дня моего
пребывания на Большом Колесе оказались весьма и весьма насыщенными. Меня
таскали по каким-то экскурсиям, концертам, выставкам, действующим вулканам,
сеансам эротического танца, от которых меня бросало то в краску, то в жар;
масса новых впечатлений вливалась в мой мозг, не успевая там усваиваться и
создавая полнейшую неразбериху в мыслях. Мой проводник - тот самый,
встретивший меня на космодроме - неотлучно следовал за мной на протяжении
всех трёх дней, предупреждая все мои желания и прихоти; не забывал он,
конечно же, и о культурной программе, все пункты которой я обязан был
выполнить по воле неведомого мне составителя. Ни у кого на планете я не
вызывал ни интереса, ни даже тени любопытства. Или туземцы уже привыкли к
подобным посещениям, или я, действительно, был очень похож на них -
настолько, что они принимали меня за своего. Надо заметить, что я не
выдерживал никакой конкуренции с многочисленными представителях иных миров,
которые группами или в одиночку сновали по пластиковым тротуарам города,
вызывая восхищение и поражая воображение местных жителей. Каких уродов
здесь только не было: и рогатые, и многомерные, и шарообразные, и в виде
медуз, осьминогов и даже горных козлов! Не удивительно, что на их фоне я
выглядел серо, незаметно и буднично. Впрочем, я к матушке-природе претензий
не имел: лучше быть двуруким, двуногим и об одной голове, нежели липкой,
рыхлой, оплывшей, бесформенной тушей какой-нибудь медузы. Что же касается
самой планеты, то она на меня впечатления не произвела. Планета как
планета, ничего такого, о чём бы стоило здесь упоминать. Арнольд Иванович
оказался прав: Большое Колесо, действительно, как две капли воды походило
на Землю, и лишь незначительные мелкие детали, характерные для местной
цивилизации, а также флоры и фауны, отличали её от моей далёкой родины.
Признаюсь честно: поначалу я решил было, что Арнольд меня дурачит и что
никакое это не Колесо, а самая обыкновенная Земля, но потом сомнения мои
рассеялись, и я признал себя инопланетным гостем.
Три дня наконец пролетели.
На четвёртый день я предстал перед Советом. Что это был за Совет и
чем он занимался, я так и не понял, но одно было несомненно: сей орган
обладал неограниченной властью и почитался на планете чуть ли не за Бога.
Меня ввели в просторный зал, увешанный портретами седобородых старцев
и мудрецов всех рангов и толков. Посередине зала стоял П-образный стол, за
которым восседало человек тридцать, не меньше. Это и был Совет в полном
своём составе.
- Подойдите ближе, - сухо прозвучал под высокими сводами зала голос
человека, сидящего во главе стола.
Я повиновался.
- Вы - Николай Николаевич Нерусский, житель планеты Земля системы
звезды Солнце?
Голос человека в центре стола звучал теперь торжественно и властно.
Пряди его длинных седых волос волнами ниспадали на узкие плечи, а глаза
буравили стоявшего перед ним землянина так, что мне стало щекотно, и я
непроизвольно заёрзал.
- Будьте добры ответить на поставленный вопрос, - нетерпеливо
прозвучал всё тот же голос. - Вы - Николай Николаевич Нерусский, житель
планеты Земля?
- Да.
Человек с седыми волосами - по-видимому, это был глава Совета -
встал, вобрал в тощую грудь побольше воздуха и возвестил:
- Многоуважаемый гость! Позвольте от имени Совета и всего нашего
Большого Колеса поприветствовать в вашем лице первого человека с планеты
Земля, ступившего на нашу территорию. Мы рады засвидетельствовать вам и
всем землянам своё искреннее расположение.
Я ответил что-то невпопад, после чего слово взял другой член Совета,
молодой человек в пенсне и с маузером на боку.
- Прежде чем приступить к делу, - начал он, - я от имени здесь
присутствующих и от себя лично приношу вам, гражданин Нерусский, наши
извинения за пленение и насильственное отторжение вас от вашей планеты.
Члены Совета одобрительно зашумели, а я, робея, словно абитуриент на
вступительных экзаменах, махнул рукой и пробормотал, что, мол, бывает, чего
уж там...
- Но важность предстоящего эксперимента, по мнению Совета, -
продолжал молодой человек в пенсне, - дала нам право столь вольно
распорядиться вашей судьбой. Ведь вам, гражданин Нерусский, предстоит
сыграть в этом эксперименте не последнюю роль. Что же это за эксперимент?
Объясню в двух словах. Как вам уже известно, на Большом Колесе люди
обладают способностью читать мысли собеседника, и эта способность стала у
нас чем-то вроде шестого чувства наряду со зрением, осязанием, обонянием,
вкусом и слухом. Я не буду сейчас читать вам лекцию о достоинствах и
широких возможностях телепатического способа обмена информацией - об этом
вам довольно подробно сообщил наш многоуважаемый и легендарный
пилотмежзвёздник Арнольд Иванович - честь ему и хвала. Разговор сейчас не о
нём. Дело в том, что на Земле этой способностью почти никто не обладает, а
те единицы, которым телепатия всё-таки доступна, используют её от силы на
пять процентов. Так вот, гражданин Нерусский, Совет решил временно наделить
вас способностью читать чужие мысли, а затем транспортировать на Землю с
тем, чтобы там вы смогли проявить эту способность в среде себе подобных.
Наши учёные, занимающиеся социологией и психологией инопланетных
цивилизаций, проведут анализ вашего поведения, после чего мы лишим вас
способности к телепатии. Реакция среднего жителя Земли на шестое чувство -
вот что нас интересует в этом эксперименте. Надеюсь, гражданин Нерусский,
вам не надо объяснять, какую власть над людьми даст вам способность
проникать в тайны чужих мыслей. Ваши действия будут фиксироваться и
контролироваться нашими наблюдателями, на основании полученной информации
будут сделаны соответствующие выводы. Вам же остаётся просто жить и
поступать сообразно обстоятельствам и велениям вашей совести. Но помните!
Каждый ваш шаг будет воспроизводиться на экранах дисплеев нашей околоземной
орбитальной станции. В нужный момент к вам придут наши представители и
завершат эксперимент. Имеются ли у вас к Совету вопросы, гражданин
Нерусский?
- Имеются, - ответил я, с трудом приходя в себя после всего
услышанного здесь, - и не один. Во-первых, почему вы не спросили моего
согласия на проведение этого вашего эксперимента? Во-вторых, сколько вы ещё
продержите меня здесь? И наконец, в-третьих, почему ваш выбор пал именно на
меня? Чем я так примечателен, чем выделяюсь из общей массы землян?
- Отвечаю, - произнёс молодой человек в пенсне. - Предупреждать вас
заранее о готовящемся эксперименте и тем более спрашивать вашего согласия
на его проведение Совет не счёл нужным.
- Но позвольте...
- Повторяю: не счёл нужным, - жёстко произнёс член Совета, повышая
голос. - Вас вполне должны удовлетворить извинения, принесённые вам
Советом. Рекомендую вам счесть этот акт за великое благодеяние, оказанное
высшим органом власти нашей планеты безвестному инопланетянину, то есть
вам. Прошу не перебивать, пока я не отвечу на все вопросы!.. Далее, по
поводу вашего возвращения. Я думаю, четырёх дней хватит, по истечении этого
срока вас отправят обратно на Землю. Теперь по поводу вашей кандидатуры. Вы
интересуетесь, чем вы выделяетесь из общей массы землян? В том-то и дело,
что ничем. Именно потому вас и выбрали, что вы ничем не отличаетесь от
среднего жителя Земли. Вы - ничем не примечательная личность, без острых
углов и, как у вас говорят, без особых примет. Вы - типаж. Вы - усреднённая
величина. Может быть, это и не очень лестно для вас, но именно благодаря
комплексу ваших достоинств и недостатков выбор Совета пал на вас. Вас
вычислили. Сначала создали модель "среднего" человека, а потом уже
подобрали под неё конкретного индивидуума, то есть вас, гражданин
Нерусский. Наших учёных интересует поведение именно "среднего", обобщённого
человека, а вы как раз являетесь типичным представителем земной расы.
Нет, каковы, а? Я - ничем не примечательная личность! Выбрали,
вычислили, смоделировали, усреднили, обобщили - осталось только
проинтегрировать меня по всей поверхности - и дело в шляпе, можно подавать
на стол. Однако, обидно всё-таки слышать подобное, да ещё из уст
каких-то...
- Гражданин Нерусский, - грозно прогремел один из членов Совета,
мощный мужчина неопределённого возраста и с большой серьгой в ухе, - вы
всё-таки отдавайте себе отчёт в своих мыслях. Мы лишь передаём вам
результаты статистических данных, а не личное своё отношение к вашей
персоне. Имейте это в виду.
- Далее, - невозмутимо продолжал молодой человек в пенсне, - оговорим
организационную сторону предстоящего эксперимента. В последующие четыре
дня...
...В последующие четыре дня я подвергся мощному натиску инопланетной
науки. Меня обследовали, изучали, облучали, усыпляли, а затем будили,
помещали в какие-то аппараты и часами держали там, снова облучали, снова
усыпляли - и так без конца.
На седьмой день моего пребывания на Большом Колесе в лабораторию, где
меня только что разбудили после предварительного усыпления, порывисто
влетел молодой член Совета в пенсне и с маузером на боку.
- Собирайтесь, - торопливо начал он, - ваш визит к нам подошёл к
концу. Через час Арнольд Иванович будет ждать вас на борту своего
звездолёта, чтобы отбыть к Земле. А я вас жду в машине. Поторопитесь. - И
вышел.
"Так, - подумал я с волнением. - Наконец-то. А то мне всё это уже
стало изрядно надоедать. Утомили меня, надо сказать, своими экспериментами.
Интересно, я уже стал телепатом?"
А через полтора часа я, удобно устроившись в кресле, уже сидел в
каюте Арнольда Ивановича и нёсся сквозь звёздные миры со сверхсветовой
скоростью к родной Земле.
Арнольд Иванович, с любовью глядя на пассажира, улыбался. На столике
между нами стояла початая бутылка армянского коньяка.
- Жаль мне с вами расставаться, Николай Николаевич, привязался я к
вам. Скучать буду.
- А вы прилетайте к нам, - предложил я. - Я вас с женой познакомлю.
- Нельзя, - печально произнёс командир. - Мы для вас не существуем.
Кстати, вас проинструктировали насчёт неразглашения?
- Да... - отмахнулся я. - Что-то такое говорили, не помню уже.
- Нет-нет, Николай Николаевич, - горячо запротестовал Арнольд
Иванович, - отнеситесь к этому серьёзно. Это тайна для всех землян,
понимаете? Для всех землян без исключения, даже для жены. Иначе вас ждут
неприятности.
- Это что, угроза? - насторожился я.
Арнольд Иванович печально покачал головой.
- Мне очень жаль, что вы поняли меня превратно, - ответил он. - Я
надеялся, что наши с вами отношения создали атмосферу большего доверия, но
видно ошибся. Жаль, очень жаль.
- Но и вы меня поймите! - вспылил я. - Что-то там решили за моей
спиной, втянули в какую-то авантюру, а теперь ещё навязали выполнение
жёстких условий. Я ведь всё-таки человек, а не рыба бессловесная!
- Давайте выпьем, - неожиданно предложил Арнольд Иванович. - Я ведь
вас понимаю, дорогой мой Николай Николаевич, и даже более того - разделяю
отчасти ваше мнение. Действительно, Совет взял на себя право решать за вас
и даже не поинтересовался вашим мнением на этот счёт. Это, конечно, его
недоработка. А во всём виновата спешка: дел у них невпроворот, хватаются за
всё сразу, пытаются, как сказал ваш земляк, объять необъятное, - вот и
возникают у них конфликты с людьми, которых они привлекают для работы,
из-за своей некорректности и даже грубости. Ну а в случае с вами Совет,
видно, исходил из того, что мы намного обогнали вас по уровню развития и с
вами как с разумными существами вообще считаться не стоит. Некрасиво,
конечно. Поэтому от имени всех моих земляков я приношу вам извинения за
попрание ваших прав и свобод. Принимаете?
- Принимаю, - ответил я и поднял рюмку с коньяком. - За вас, Арнольд
Иванович. А за Совет пить не буду. Не хочу.
- Зря, - возразил Арнольд Иванович. - Мужики-то они, в общем-то,
ничего, и головы у них светлые, а главное - они всегда всё делают
правильно. А насчёт угроз вы не правы. Никаких угроз не было. Просто
сохранение тайны является непременным условием выполнения эксперимента. Это
не более как рекомендация, при невыполнении которой эксперимент тут же
прерывается, и нашим людям придётся устранять последствия вашей
болтливости. Вот и всё... Да плюньте вы на это! Вас одарили великолепной
способностью, вы радоваться должны - ведь вы летите домой!
- Радоваться, радоваться, - проворчал я, вертя в руке пустую рюмку. -
Я целую неделю дома не был, и на работе - ни слуху, ни духу. Да это же ЧП!
Ещё бы, человек исчез! Небось, вся милиция на ноги поднята. И вдруг я
заявлюсь! Представляете, что будет? Светопреставление! Вопросы всякие,
таскать начнут... Где был? Что делал? Почему? А уважительная причина? А
справка от врача? Жена теперь съест...
Арнольд Иванович порывисто вскочил и, радостно потирая руки, забегал
по комнате.
- Пустяки! - заорал он. - Николай Николаевич, какие же это пустяки! И
не возражайте! Я вам всё устрою в лучшем виде. Когда вы должны были
вернуться домой?
- В прошлое воскресенье, семь дней назад. Я обычно на оба выходные за
город подаюсь, рыбку поудить. А что?
- Всё! Договорились! В прошлое воскресенье, вечером, вы будете дома.
Клянусь!
- Вы всё шутки шутите, - обиделся я, - а мне, Арнольд Иванович, не до
шуток сейчас.
- Какие шутки! - орал командир звездолёта. - Вы забываете, с какой
скоростью мы летим! Со сверхсветовой! Понимаете? Да при таких скоростях мы
не только уплотнить или растянуть время можем, а даже в прошлое слетать!
Приказывайте - высадим вас в любой точке пространства и времени.
- Вы это серьёзно? - спросил я недоверчиво.
- Абсолютно!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг