- Итак, - продолжал Щеглов, - перейдём теперь к твоему участию в этом
непростом деле. - Он достал из кармана записную книжку, полистал её, открыл
на нужной странице и произнёс: - Начнём с самого первого дня:
2.
- Вспомни, сколько времени вы с Сергеем и Лидой ждали автобус,
который должен был отвезти вас в "Лесной"?
Я напряг свою память.
- Что-то около двух часов.
- Верно. И за это время на станции не остановилось ни одной
электрички. Это и понятно - станция маленькая, тихая, и поезда проскакивают
её, будто не замечая. Ведь не было поездов, так?
- Так.
- Тогда объясни, откуда мог взяться Мячиков, если, как ты
утверждаешь, он влетел в автобус чуть ли не на ходу? Ведь последняя
электричка прошла два часа назад.
Моё лицо, наверное, выражало крайнюю степень недоумения, ибо Щеглов
улыбнулся и ответил за меня:
- Всё очень просто: он прибыл либо на той же электричке, что и вы,
либо на предыдущей и где-то отсиживался в укромном месте, ожидая автобус.
Спросишь, почему он не подошёл к вам, а предпочёл одиночество?
Исключительно из страха быть убитым. Этот человек настолько умён, что
предвидел возможность покушения уже там, на станции, и решил остаться
незамеченным. Ведь на остановке, под ярким фонарём, он представлял бы собой
отличную мишень. Далее, уже по приезде в дом отдыха, вспомни реакцию
директора на появление Артиста, то бишь Мячикова. Просто Самсон узнал его -
и, ясное дело, растерялся. Потом, очутившись с ним в одном номере, ты
разоткровенничался и поведал своему новому "другу" всю подноготную и о
себе, и обо мне, и о деле профессора Красницкого, чем, безусловно, не на
шутку напугал Мячикова. Не хватало ему, помимо всего прочего, иметь под
боком ещё и сыщика-любителя! Именно из осторожности он и решил тебя
усыпить, подмешав в кофе снотворное. Помнишь, ты говорил, что в тот вечер
заснул как убитый? - Я смущённо кивнул. - В первую же ночь Мячиков решает
проникнуть на четвёртый этаж, где у него облюбован тайник - ведь в "Лесном"
он уже не первый раз и отлично знаком с архитектурными особенностями
здания. Иметь же тебя в качестве свидетеля он явно не желает, вот и сыпет
тебе сонного порошка в стакан. И ты благополучно засыпаешь. Где-то часа в
два ночи он покидает номер, переносит часть пожитков на четвёртый этаж, в
свой тайник, потом направляется обратно, но... но на лестничной площадке
внезапно сталкивается с одним из бывших своих компаньонов, алтайцем
Мартыновым. Что там делал Мартынов в столь поздний час, неизвестно, но факт
остаётся фактом: между ними происходит ссора, заканчивающаяся смертью
алтайца. Мячиков же как ни в чём не бывало направляется в туалет, делает
себе инъекцию омнопона и собирается возвращаться в номер, но сквозь
приоткрытую дверь видит, как ты поднимаешься с постели и прислушиваешься.
- Позвольте, Семён Кондратьевич! - горячо возразил я. - Ведь когда я
проснулся, Мячиков был в номере! Он спал, именно его храп и разбудил меня.
Щеглов сощурился, загадочно улыбнулся и подмигнул.
- Не правда ли, железное алиби? И главное, как всё просто! Включаешь
магнитофон с записью собственного храпа и - нате! - алиби в кармане!
- Магнитофон?! - Я вскочил. - Что вы хотите этим сказать?
- Только то, что Мячикова в ту ночь с двух до трёх в номере не было.
Ты слышал храп, записанный на магнитофон.
- Да зачем, зачем он это сделал? - недоумевал я.
- Чтобы разбудить тебя.
- Разбудить? В тот самый момент, когда его не было в номере? Ничего
не понимаю!
- Именно! Именно в тот момент, когда его не было в номере. Если бы ты
не проснулся, ты не смог бы засвидетельствовать, что в три часа ночи
Мячиков спал и из номера никуда не отлучался. Ему нужно было безупречное
алиби - и он получил его. Ведь ты-то думал, что он в номере!
- Значит, он знал заранее, что алиби ему может понадобиться?
- Знать он не мог, но допускал такую возможность. Вообще Артист
крайне предусмотрителен и хитёр. Правда, одного он не учёл: железное алиби
всегда вызывает подозрение. Человек, готовый тут же представить с дюжину
свидетелей своей невиновности, наверняка в чём-нибудь виновен. Это уже из
области психологии, Максим, а настоящий сыщик должен быть неплохим
психологом. На таких, казалось бы, мелочах попадались талантливейшие
преступники международного масштаба.
- Что же было дальше? - с нетерпением спросил я.
- Обнаружив, что уловка его удалась и ты проснулся, - продолжал
Щеглов, - Мячиков тихонько скребётся в дверь вашего с ним номера. Ты и на
этот раз действуешь по его сценарию - встаёшь и идёшь к выходу. Тогда он
проделывает ту же операцию с дверью вашего соседа и незаметно скрывается в
туалете. И тут в коридоре появляешься ты, Максим. До тебя доносится чей-то
стон, и ты идёшь в сторону холла. Но, поравнявшись с дверью соседа, вдруг
слышишь щелчок замка. Это значит, что сосед любопытен не менее тебя:
услышав шорох за дверью, он выглядывает в коридор, видит крадущегося
человека, в котором узнаёт тебя, и спешит захлопнуть дверь. Итак, замысел
Мячикова полностью осуществляется: алиби создано, и ты в случае
необходимости его подтвердишь, более того, в предполагаемый момент
совершения преступления - а время убийства можно установить лишь
приблизительно, и Мячиков отлично понимает это - тебя видят в десятке
метров от умирающего алтайца. Иначе говоря, помимо алиби для себя Мячиков
создаёт компромат на тебя. Пока ты крадёшься по коридору, он проникает в
номер и спокойно занимает место муляжа в своей постели, не забыв при этом
выключить магнитофон. Следом появляешься ты, видишь его спящим и как ни в
чём не бывало ложишься сам. Как видишь, всё очень просто.
Мне же простым всё это не казалось. Я был окончательно сбит с толку.
- Утром убийство обнаруживается, - продолжал тем временем Щеглов,
листая записную книжку, - но Мячиков великолепно держит себя в руках, он
совершенно спокоен. Чего нельзя сказать о директоре, то бишь Самсоне,
который при виде Мячикова буквально цепенеет. Он-то отлично понимает, чьих
рук ночное убийство. Потом появляется следователь Васильев, беспомощно
барахтается в этом деле и уезжает ни с чем.
- Как ни с чем? - возразил я. - А Хомяков? Ведь они увозят Хомякова!
- Ты понимаешь, Максим, - Щеглов положил мне руку на плечо и
пристально посмотрел в глаза, - не было никакого Хомякова.
- Не было?! - снова вскочил я. - Да ведь я сам...
- Что ты сам? Видел его или, быть может, общался с ним?
- Н-нет...
- Так с чего же ты взял, что Хомяков действительно существует?
Опять-таки со слов Мячикова? - Щеглов усмехнулся.
- Э, нет, Семён Кондратьевич, - внезапно сообразил я и победно
взглянул на него, - впервые о Хомякове я услышал от следователя Васильева,
а не от Мячикова.
- Ха-ха-ха! - рассмеялся Щеглов. - Ай да Мячиков! Ай да Артист! Ты
прав, Максим, впервые о Хомякове ты услышал от следователя, но в
действительности никакого Хомякова нет и никогда не было, а есть некто
Бондарь.
- Бондарь?
- Да, Бондарь. А Хомякова следователь выдумывает единственно с целью
поиграть с тобой в кошки-мышки - ведь в убийстве он подозревает именно
тебя. Ты же, поверив Васильеву, рассказываешь о Хомякове Мячикову. И что же
предпринимает Мячиков? Поначалу у него тоже не возникает сомнений в
реальности Хомякова, но на следующее утро он выясняет, что Хомяков - это
миф, созданный следователем, и поэтому им можно безболезненно пожертвовать,
предварительно объявив убийцей.
- Но зачем ему это нужно?
- Сейчас объясню. Сначала он убеждает тебя в причастности Хомякова к
убийству, а затем, воспользовавшись отъездом следственной группы, "по
секрету" сообщает, что заодно они увезли и Хомякова. И ты всему веришь.
Словом, Мячиков поворачивает дело таким образом, что убийца якобы найден,
обезврежен и увезён, а инцидент можно считать исчерпанным. Теперь отвечаю
на твой вопрос: зачем ему это нужно? Исключительно затем, чтобы притупить
твою бдительность, унять, так сказать, детективный зуд, которым ты одержим,
- и всё из страха перед тобой, перед твоими способностями, которыми ты имел
неосторожность похвалиться накануне. С той же целью он заключает с тобой
договор о совместном расследовании убийства - из страха, что ты поведёшь
расследование в одиночку. Он полностью берёт инициативу в свои руки и, не
давая тебе опомниться, находит "убийцу".
- Ну хорошо, - согласился я, - пусть Хомяков - это миф, но ведь
остаётся Бондарь! Кто он и какое отношение имеет к убийству Мартынова?
- Да никакого. Он-то как раз и видел тебя ночью в коридоре.
- Что же произошло потом? Куда девался Бондарь и почему в его номер
на следующий же день вселяется какой-то мерзкий тип?
- Про мерзкого типа тебе тоже Мячиков сказал?
- Да, он... - Я вдруг хлопнул себя по лбу. - Семён Кондратьевич,
какой же я осёл! Ведь никто в тот номер не вселялся, а Бондарь как жил в
нём с самого дня заезда, так там и оставался. Тот мерзкий тип и есть
Бондарь. Теперь понятно, почему он так недобро косился на меня, - он видел
во мне преступника!
- Отлично, Максим, - улыбнулся Щеглов, - ты делаешь успехи. Кстати,
забегая немного вперёд, сообщу тебе одну небезынтересную деталь. Моё
появление в "Лесном" привело Мячикова в сильное смятение. И знаешь почему?
Во-первых, потому, что, памятуя о твоих хвалебных речах в мою честь, он
видит во мне серьёзного противника, а во-вторых, его сказка о Хомякове
вот-вот готова лопнуть. Он отлично понимает, что я могу сообщить тебе всю
правду о Хомякове, и торопится переговорить со мной наедине. А тут как раз
представляется удобный случай: ты приводишь его ко мне, а сам на некоторое
время покидаешь номер. Вот тутто он мне всё и выкладывает. "Признаётся",
что с самого начала подозревал тебя в убийстве и потому придумал историю с
Хомяковым исключительно с целью дезориентировать тебя и усыпить твою
бдительность, что теперь, когда выяснилась полная твоя невиновность, он
искренне сожалеет и раскаивается в содеянном, боится испортить с тобой
отношения и просит меня скрыть от тебя правду о Хомякове. Он слёзно умоляет
не становиться поперёк вашей с ним дружбы...
- Хороша дружба! - вырвалось у меня непроизвольно. - И что же вы,
Семён Кондратьевич?
Щеглов пожал плечами.
- Я? Да ничего. Пообещал выполнить его просьбу.
- Семён Кондратьевич! - воскликнул я недоумённо. - Да как же так!..
- Одну минуту, - остановил меня Щеглов движением руки. - Сначала
выслушай меня. Я скрыл от тебя истину вовсе не из желания угодить Мячикову,
а единственно из соображений осторожности. Узнай правду, ты своим
поведением мог бы насторожить Мячикова, спугнуть его, заставить затаиться.
- Я хотел было возразить, но он не дал мне и рта раскрыть. - Не спеши с
выводами, Максим, и не держи на меня обиду. Любое твоё неосторожное слово
или случайный взгляд могли бы свести на "нет" все мои планы. Пойми, я не
мог рисковать, ставки в этой игре были слишком велики.
Я махнул рукой. Он, как всегда, был прав.
- Что ж с вами поделаешь, Семён Кондратьевич, вам видней. Рисковать
мы, действительно, не имели права.
- Вот и хорошо, что ты всё понял, - с облегчением вздохнул Щеглов. -
Теперь переходим к твоему переселению в соседний номер. Ведь инициатором
переезда был всё тот же Мячиков, не так ли?
- Да. У меня в то утро сильно разболелась голова, вот он и
предложил...
- Вот именно, - перебил меня Щеглов, - предложил. А теперь послушай,
что за всем этим крылось. Воспользовавшись случаем, он решает избавиться от
тебя и в результате получает номер в единоличное пользование. Зачем ему
номер? Чтобы без помех осуществлять ежедневные инъекции. Кстати, к концу
третьего дня у него остаётся всего лишь одна ампула омнопона, которую он и
вкалывает себе, но не в туалете, как он это делал раньше, а уже в номере.
Потому-то ты и не нашёл её там, как первые две. Поскольку омнопон у него на
исходе, он колется раз в сутки, ночью, с трудом дотягивая до следующего
вечера. Головная боль, на которую он жалуется вечером третьего дня, - не
блеф, а нормальная реакция наркомана на длительное воздержание от инъекций.
Правда, у него есть ещё одна упаковка, но это - НЗ, припрятанный на самый
"чёрный день", на тот случай, если Клиент вдруг не объявится и не привезёт
очередную партию наркотика. А то, что Клиент может не приехать, в
создавшейся ситуации вполне реально: из-за погоды подъездные пути к дому
отдыха отрезаны, и попасть в "Лесной" можно только чудом. Этим чудом и
явился вертолёт, доставивший Клиента по воздуху.
Но вернёмся к последней упаковке омнопона. Утром четвёртого дня,
обнаружив мячиковский тайник, я похищаю из него злополучную коробку.
Видимо, в тот же день Мячиков узнаёт о пропаже. Это известие повергает его
в растерянность и толкает к активным действиям. И он начинает действовать
одновременно в двух направлениях. Первое направление: Мячиков встречается с
Самсоном. Он умело использует ситуацию и идёт к директору якобы по моей
просьбе, при этом преследуя свои сугубо личные цели. Он знает, что твоя
вторая встреча с доктором Сотниковым, происходящая в те же минуты, может
раскрыть все его карты, но решает извлечь выгоду из неё в своей беседе с
Самсоном. Визит Артиста застаёт Самсона врасплох. Он испуган, растерян и
покладист, на угрозу Мячикова расправиться с ним тотчас же, сию минуту,
обещает сделать всё, что в его силах. У Мячикова два требования: первое -
ультиматум на прежних условиях, то есть восемьдесят процентов с оборота за
продажу алмазов, и второе - омнопон или его заменитель. Первое требование
Самсон обещает тот час же передать всем заинтересованным лицам, и в первую
очередь Старостину и Баварцу, по поводу же второго беспомощно разводит
руками и советует обратиться к Лекарю. Мячиков соглашается, при этом как бы
между прочим замечает, что в этот самый момент Лекарь "продаёт" всю их
шарагу с потрохами и Самсоном в придачу муровским ищейкам, чем доводит
трусливого директора до предынфарктного состояния. Мячиков обещает
предотвратить катастрофу, если тот пошевелится и не будет тянуть резину.
Самсон бьёт себя в грудь и божится всё сделать в лучшем виде. Напоследок
Мячиков заявляет, что намерен переселиться в другое крыло, так как не
желает жить в двух шагах от сыскников, и требует ключи от свободного
номера, которые Самсон безропотно и с величайшей готовностью ему даёт.
Покинув кабинет директора, Мячиков направляется к Сотникову и врывается к
нему как раз в тот самый момент, когда Лекарь уже готов назвать тебе
истинное имя Артиста. Мячиков чуть ли не силой уволакивает тебя и тащит в
столовую.
Теперь о втором направлении, в котором действует Артист-Мячиков. Зная
о способности своего организма реагировать на сильные психические
воздействия почти с той же силой, что и на вводимый наркотик, он решает
возместить нехватку химического препарата сильной эмоциональной встряской.
С этой целью во время завтрака он является в столовую - впервые за эти дни
- и громко, так, чтобы слышали находящиеся там алтайцы, заявляет о своём
намерении отобедать сегодня в этих стенах. Он отлично понимает, что алтайцы
передадут эту весть Баварцу, а тот в свою очередь, возможно, попытается
отравить Артиста. Баварец ещё не потерял надежду дождаться Филимона и
потому жизнь Артиста для него гроша ломаного не стоит. Словом, Мячиков
провоцирует собственное убийство. Разумеется, он не может знать наверняка,
что Баварец попытается его именно отравить, но в том-то и состоит талант
Мячикова-преступника, что он великолепно прогнозирует любую ситуацию и в
девяти случаях из десяти оказывается прав.
Мы знаем, что, к сожалению, его прогноз оправдался: была совершена
попытка отравления, жертвой которой пал ни в чём не повинный человек.
Уверен, в тот момент, когда Потапов корчился в предсмертных судорогах у ног
Мячикова, тот в душе ликовал и с трудом сдерживал свою радость. Он упивался
сознанием, что в убийстве Потапова есть доля и его участия... Итак, его
цель достигнута: чужая смерть и удачно разрушенные козни врага на какое-то
время заменяют ему пару ампул омнопона. Теперь два слова о технической
стороне убийства. То, что Мячиков поменялся с Потаповым обедом, у меня не
вызывало сомнения, но как он это сделал чуть ли не на глазах последнего, я
никак не мог понять - пока эту загадку мне не помогла разрешить
практикантка Катя.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг