ропотом недовольства, но Адус оставался глух к враждебной ему толпе
- иные мысли терзали его сейчас. В трёх шагах за ним, неведомо для
самого казначея, тенью скользил "призрак"; брат кузнеца, памятуя о
ночном происшествии, едва не окончившемся для казначея трагедией,
послал одного из верных своих людей вслед за Адусом, дабы охранять
последнего от неожиданностей и происков тайных врагов. Казначей
протиснулся сквозь плотную людскую массу и оказался в первых рядах
перед входом в гробницу Учителя.
Весть о столпотворении у места погребения казнённого пророка
достигла наконец ушей Наместника. Далёкий от внутренних дел
вверенной ему провинции и тайно грезящий лишь о троне Императора,
тот только пожал плечами и ответил:
- Что ж, пусть стадо убедится, что пастух их мёртв. Откройте
гробницу!
Сии слова тут же привели в движение скрытые пружины прекрасно
отработанного исполнительного механизма, и вот уже две дюжины воинов
Императора прокладывают себе путь сквозь многотысячное людское море.
Едва показался отряд воинов, как тишина и безмолвие затопили толпу
- нетерпение достигло высшего предела, лишив людей дара речи и
обострив их любопытство до крайней степени. Загрохотал отодвигаемый
камень, эхом отозвались далёкие скалы. Чёрной, бездонной дырой
зазиял вход, призывно маня смельчака войти. Толпа выдавила из своей
среды упирающегося Алкомора, как наиболее достойного, кто-то сунул
ему в руки факел... Но тут вынырнул Вифокур и опрометью ринулся во
мрак каменной усыпальницы.
Люди перестали дышать.
Радостный вопль донёсся из недр гробницы - на пороге появился
ученик; взор его блуждал, словно у одержимого, челюсть тряслась, но
уже расправились плечи, и перестал он быть подобным тени. Торжество
излучал весь облик его.
Воздел руки к небесам Вифокур, пал на колени.
- Хвала Богу Единому! Его там нет!..
Вздох пронёсся по толпе - вздох удивления, радости и надежды. И
вдруг взорвалось людское море восторженным рёвом, вскипело бурным
ликованием.
- Пророк воскрес!..
- Господи, Твоя милость безгранична!..
- Приди к нам, Учитель! Отверзи наши очи!..
- Честь и слава Вифокуру!..
- Воскрес из мёртвых!.. Чудо! Чудо!..
- Знамение Господне!..
- Алкомор! Мы с тобой до гроба!..
Никто не заметил, как исчезли императорские воины - людей объяло
неистовство безумия и эйфория свершившегося чуда. Все одиннадцать
учеников стояли теперь на виду, перед входом в гробницу -
смущённые, ликующие, ещё не верящие в чудесную метаморфозу, но уже
победившие, уже готовые принимать преклонение толпы, готовые к
восшествию на воздвигаемый в их честь престол... Алкомор и Вифокур,
стоя бок о бок, гордо возглавляли кучку учеников - они стали
признанными героями дня. Братья по вере, соперники по власти... Уже
пролегла между ними невидимая грань, уже размежевалась толпа в
приверженности одному либо другому. Уже!
Глаза Вифокура и Адуса встретились. Но не было во взгляде ученика
благодарности - лишь презрение и надменность, мелькнувшие на миг,
схваченные всевидящим оком казначея, и тут же угасшие. Толпа не
должна видеть у своего кумира иных чувств, кроме благоговения перед
Господом и ликования по случаю чудесного исполнения пророчества.
Вифокур постигал науку властвовать, и весьма небезуспешно.
Благочестивый Алкомор поднял руку.
- Братья! - громовым голосом возвестил он. - Свершилось
предречённое Учителем нашим! Вознесём же молитву Богу Единому, ибо
не оставил Он нас милостью Своею...
И вдруг...
- Верховный Жрец! Верховный Жрец! Сюда едет сам Верховный Жрец!..
Словно удар грома пронёсся над толпой. И вновь людьми овладело
смятение; страх перед гневом Иерарха, веками культивируемый в душах
их и отступивший было на задний план, в глубины сознания, снова
всплыл на поверхность, - но воскресший пророк стал уже их
заступником, одиночество, рождающее бессилие, уже покинуло их,
чувство единства и истинная вера проникла в сердца и наполнила их
надеждой и силой.
Роскошная процессия Верховного Жреца, сопровождаемая двумя сотнями
рыцарей-меченосцев, замерла поодаль от пустой гробницы. Иерарх,
Великий Магистр Ордена меченосцев, предстал пред толпой во всём
сиянии своей славы и блеске своих бархатно-золотых одежд. Тяжёлый
жезл, отделанный золотом и украшенный каменьями самоцветными -
символ священной власти - служил ему верной опорой и, в случае
необходимости, грозным оружием.
Напряжённая тишина, гнетущее безмолвие, подобно туго натянутой нити,
затишью перед бурей, овладели людской массой. Иерарх поднялся на
специальное возвышение и обвёл толпу насмешливым взглядом. Сейчас,
сейчас по этому безмозглому стаду будет нанесён решающий удар...
- Что привело вас, дети Священного Города, в столь скорбное место,
от коего веет холодом могильным и прахом предков наших? Или забыли
вы, что сегодня - великий праздник?
Голос его был слаще мёда - и потому страшен показался он людям.
Хищно оскалившись, голодный волк вышел на охоту. Жертва сама шла к
нему в пасть. Прыжок - и...
Мертвенная бледность разлилась по холёному челу Иерарха,
конвульсивно дрогнули губы. Словно на неожиданную преграду,
наткнулся взор на нечто, и тем нечто была усмешка, таившаяся в
седеющей бороде Адуса, бывшего казначея казнённого пророка. Раб всё
ещё жив?!. Но отступать было поздно. Да и мог ли этот нищий
воспрепятствовать замыслу Иерарха - теперь, когда на карту
поставлено не только благополучие самого Верховного Жреца, но и
будущность всей ирийской Церкви? Стоит ли считаться со столь
незначительной помехой?.. Внезапно в голове Иерарха родился
отчаянный план.
Взгляд его вновь обрёл твёрдость, когда он обвёл им толпу.
- Неужто смерть безродного бродяги лишила разума гордый народ
ирийский? - спросил он негромко, но в совершенной тишине голос его
далеко разнёсся над толпой.
Людское море заволновалось, загудело. Вперёд выступил Алкомор.
- Склонись пред Господом нашим, Верховный Жрец, - смиренно сказал
он, - ибо сей пророк, преданный ужасной смерти, есть Мессия,
посланник Божий.
Ни единый мускул не дрогнул на лице Иерарха.
- Мессия, говоришь? - спросил он вкрадчиво, сузив глаза. -
Посланник Господа?
- Взгляни, Иерарх! - простёр руку Алкомор к пустой гробнице. -
Пророк воскрес!
- Воскрес!.. - эхом отозвалось людское море.
Резкий, режущий хохот разлетелся над толпой - то смеялся Верховный
Жрец, сотрясаясь всем своим телом.
- Ваш пророк - обманщик и лжец! - громовым голосом крикнул он. -
Знайте же, вы, простодушные и доверчивые ирийцы - тот, кого
именуете вы Мессией, прошлой ночью похищен из гробницы!
Взорвалась негодованием толпа, гневными выкриками огласился воздух.
- Ты лжёшь, Иерарх!..
- Моли о прощении грехов своих, Верховный Жрец!..
- Покаяния! Покаяния!..
- Ты клевещешь на Господа нашего - ты, богохульник!..
- Гробница пуста - убедись сам, Иерарх!..
Властным жестом поднял руку Верховный Жрец. Веками привыкшая к
повиновению, толпа в миг умолкла.
- Слушайте же, дети Священного Города! - возвестил Иерарх в
наступившей тишине, и слова его падали, словно камни. - Вы стали
жертвами обмана горстки отщепенцев! - Он грозно взглянул на
учеников, в страхе сгрудившихся у гробницы. - Клянусь, тело бродяги
похищено, и похититель - среди вас!
Словно выпущенный из пращи, взметнулся перст его - и упёрся в
несчастного Адуса.
- Ответь, раб, - гремел Иерарх, - перед Господом нашим и
благородным народом ирийским - виновен ли ты в похищении тела
казнённого из гробницы?!
Бледный, с пылающим взором, скрестив руки на груди, гордо подняв
голову, стоял Адус пред грозным Иерархом.
Толпа замерла в ожидании.
- Да, я похитил тело пророка! - чётко произнёс казначей.
Вздох облегчения вырвался из груди Верховного Жреца. Толпа отпрянула
назад, образовав вокруг Адуса мёртвое пространство.
- Осквернитель могил! - яростно выкрикнул Иерарх. - Ты достоин
смерти, негодяй! Закон неумолим - я отдаю богоотступника в руки
ваши, благородные дети Священного Города! Судите же его по законам
отцов ваших!
Суд сей означал смерть под градом камней, и Адус знал это не хуже
Иерарха. Но несчастный казначей не страшился смерти - неумолимый
рок властвовал над его бренным земным существованием. Будь что
будет, твердил он про себя, грядущего вспять уже не повернуть.
Гнев толпы направлен был теперь на новую жертву. Суд людской был
скор и беспощаден: первые камни уже просвистели в воздухе. Один из
них рассёк бровь несчастному, Адус покачнулся, кровь заструилась по
его бледному лицу.
Верховный Жрец торжествовал. Вот он, выход из критической ситуации!
Отвратив от себя ярость черни и направив её на беззащитного раба, он
одновременно избавлялся от опасного свидетеля и снимал с себя
ответственность за его смерть. Лучшего и желать было нельзя...
Но что это?
- "Призраки"! "Призраки"!.. - ахнула толпа.
Иерарх не верил глазам своим. Адус, до сего момента одиноко стоявший
под градом смертоносных камней и, казалось, уже шагнувший за грань
между жизнью и смертью, был теперь окружён плотным кольцом
ощетинившихся мечами, дубинками и топорами неизвестных людей, а
возле самого казначея грозно возвышались две исполинские фигуры -
городского кузнеца и брата его, атамана неуловимых "призраков".
- Остановитесь, безумцы! - проревел кузнец, и град камней тут же
иссяк. - Это говорю вам я! Или вы не знаете меня?!
- Знаем! Знаем! - послышались крики.
- Верите ли вы слову моему? - снова рявкнул кузнец.
- Верим, кузнец!
- Так слушайте, безумцы! Первому, кто кинет хоть ещё один камень, я
сверну шею вот этими руками! - Он поднял над головой две огромные
пятерни. - Надеюсь, всем видно?
Люди смущённо отводили взоры. Гнев их улёгся также внезапно, как
вспыхнул за минуту до этого. Камни падали наземь из безвольно
опущенных рук.
- Пойдём, брат, - кузнец положил могучую ладонь Адусу на плечо. -
Путь свободен.
Казначей упрямо покачал головой.
- Нет, брат, - ответил он, - я должен остаться. Моя судьба
предрешена, и я не стану противиться ей. Ступайте одни, друзья -
Жрец не простит вам сего дерзкого поступка. Поверьте, вы в большей
опасности, нежели я.
- Воля твоя, брат, - сказал кузнец, крепко сжимая руку казначею.
- Остерегайтесь мести Иерарха, - предостерёг его напоследок Адус.
Кузнец кивнул. Повинуясь молчаливому приказу, "призраки" ринулись к
плотной людской стене и... тут же бесследно растворились в ней.
Верховный Жрец был бледен, как смерть. Неожиданное заступничество
легендарных "призраков", отважившихся заявить о себе столь открыто,
едва не смешало все его карты. Первым порывом его было схватить
горстку дерзких храбрецов - отряд меченосцев в две сотни мечей ждал
лишь его сигнала, но благоразумие взяло верх над желанием
расправиться с бунтовщиками. Популярность "призраков" в народе была
общеизвестна, восстанавливать же чернь против себя не входило в
планы хитроумного Иерарха. Их черёд ещё не пришёл, но он придёт,
обязательно придёт - мстительный Жрец никому не прощал оскорбления.
Постепенно самообладание вернулось к Верховному Жрецу. Он простёр
руку, призывая народ к вниманию.
- Что ж, великодушие всегда отличало жителей славного Ирийского
царства - вы вправе даровать жизнь этому мерзавцу. Да и достоин ли
он вашего гнева праведного, дети Священного Города? Не прольётся же
кровь презренного негодяя в день праздника великого! - Он помедлил,
с удовольствием наблюдая, как послушно внимала ему толпа. - Но что
это? Почему не вижу я той горстки обманутых слепцов, что с пеной у
рта вещали здесь о приходе Мессии? Где же они? Или вняли они голосу
рассудка, голосу стыда своего, и покинули поле битвы, так и не
обнажив оружия своего?
Ни Алкомора, ни Вифокура, ни остальных учеников не было более у
пустой гробницы. Они исчезли сразу же, как только в воздухе запахло
первым признаком опасности.
- А, они сбежали? - насмешливо произнёс Иерарх, упиваясь своей
первой победой. - Трусливая свора! И вы поверили им - вы, дети
гордого народа?!
- Но ведь гробница была пуста! - попытался оправдаться кто-то.
- Истина теперь известна вам, - повысил голос Иерарх, - тело
тайно похищено!
- Где же пророк? - послышался чей-то недоумённый голос.
Именно этого вопроса и ждал Верховный Жрец.
- Где пророк, спрашиваете вы меня? Что ж, я отвечу. Ступайте за
мной, дети мои! Вы познаете истину до конца!
Сопровождаемый эскортом рыцарей-меченосцев, Верховный Жрец покинул
пустую гробницу. Толпа, чуть помешкав, глухо урча и волнуясь,
влекомая любопытством, медленно потянулась за ним. Место
перезахоронения Учителя было в двух полётах стрелы от гробницы Иоса.
Новую гробницу охраняла дюжина меченосцев.
Достигнув цели, Иерарх остановился. Подождал, пока толпа вновь
окружила его.
- Волею судьбы и Господа нашего, - обратился он к народу, - я
сумел предотвратить коварные замыслы осквернителя могил, - он снова
ткнул перстом в Адуса, который, словно сомнамбула, по пятам следовал
за Иерархом. - Мои верные рыцари вновь погребли несчастного
безумца, и дабы не повторилось страшное злодеяние, взялись охранять
сие место вплоть до особого моего распоряжения. - Властным жестом
он поманил к себе начальника стражи. - Ответь, благородный рыцарь,
здесь ли покоится тело казнённого пророка?
- Да, Великий Магистр, - ответил меченосец, склонив голову. -
Слово верного слуги Церкви!
- При тебе ли, рыцарь, погребён был пророк?
- Да, повелитель. И с тех пор ни один из нас ни на минуту не
отлучался с этого места.
- Ручаешься ли ты, доблестный воин, что никто не мог похитить
пророка из этой гробницы?
- Клянусь святым Локом! - воскликнул меченосец. - Даже тень
бесплотная, и та не смогла бы проникнуть незамеченной в сей
уединённый склеп!
Верховный Жрец резко повернулся к толпе. Глаза его сверкали, тонкие
губы подёргивались. Момент торжества был близок, слишком близок!
- Вы слышали, дети мои! - прогремел Иерарх и воздел руки к небу.
- Господь тому свидетель - тело лжепророка там, за этим камнем!
Смотрите же, люди Ирии!!
Он дал знак меченосцам, и те дружно навалились на огромный камень,
закрывающий вход в гробницу. Наконец вход был свободен.
- Если есть среди вас смельчаки, - крикнул Жрец, - пусть вместе
со мной войдут в склеп! Ну! Есть храбрецы?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг