спускался по лестнице. Он взглянул на часы. Четверть первого. Все правильно:
тюремщики идут за своей пленницей. А в карманах у них наверняка лежат заветные
ключи.
Он не ошибся. Шаги звучали уже совсем близко и совершенно отчетливо. Абрек
прислушался: посланец Свирского был один. Что ж, тем легче будет справиться с
ним. Он укрылся за небольшим выступом в стене, куда свет от единственной
лампочки практически не проникал, и приготовился достойно встретить этого типа.
Правая ладонь его крепко сжимала верный нож.
Охранник сошел с лестницы, неторопливо вошел в коридор и, громко сопя,
прямиком направился к железной двери, где содержалась маленькая пленница. Это
был здоровенный битюг под два метра ростом, с кулаками, которыми, без сомнения,
можно запросто прошибить кирпичную стену, и с мускулистой бычьей шеей,
заканчивающейся маленькой, стриженой под бобрик головой, на фоне всей этой горы
мускулов казавшейся рудиментарным отростком, каким-то ненужным дополнением,
которое оказалось здесь явно по ошибке.
Абрек усмехнулся. С этим неповоротливым громилой он справится в два счета.
Приставит нож к горлу, потребует ключи - и дело в шляпе. Он знал: такие битюги,
как правило, панически боятся смерти и слишком трясутся за свою шкуру.
Он вышел из своего укрытия и начал осторожно приближаться к охраннику. А
тот тем временем не спеша достал из кармана внушительную связку ключей и с
минуту перебирал их в поисках нужного. Абрек был уже в двух шагах от него, когда
охранник неожиданно уронил связку на бетонный пол. Кряхтя и отдуваясь, он
нагнулся за ними и...
Абрек и сам не мог понять, что произошло следом. Полтора центнера живого
мяса внезапно обрели удивительную гибкость и быстроту. Чеченец сумел лишь
уловить, как эта громада резко развернулась - и мощный кулак, со свистом
рассекая воздух и увеличиваясь в размерах с умопомрачительной скоростью, понесся
прямо на него. Инстинкт самосохранения принял решение прежде, чем это сделал
разум. Быстро пригнувшись и выпростав вперед руку с ножом, он скорее
почувствовал, чем увидел, как кулак просвистел в каком-нибудь сантиметре над его
головой, а острое лезвие ножа мягко прошлось по чему-то упругому, легко
поддающемуся, рвущемуся. Еще не успев оценить всего происходящего, он услышал
что-то вроде хриплого клекота, затем раздался булькающий, свистящий звук,
переходящий в утробное урчание, напоминающее урчание домашней батареи, из
которой с целью профилактики отсасывают воздух накануне отопительного сезона.
Абрек отпрянул назад - и вовремя: грузный охранник, с искаженным от страха и
боли лицом, выпучив глаза и ловя ртом воздух, словно выброшенная на берег
рыбина, тяжело рухнул на колени; руки его судорожно хватались за широкую рваную
рану, пересекавшую трахею слева направо; по запястьям его струилась густая
багровая кровь. Еще секунда, две - и могучее тело с гулким стуком грохнулось на
бетонный пол.
Черт возьми, еще один труп! На его счету была не одна человеческая жизнь,
однако убивал он лишь тогда, когда его вынуждали обстоятельства; убивать он не
любил и всегда испытывал какое-то гадливое чувство во время этой процедуры.
Абрек перешагнул через тело, под которым росло, расползаясь, вязкое
багрово-черное пятно, подобрал ключи и открыл массивную железную дверь. Сидевшая
на койке девочка вздрогнула и испуганно уставилась на чеченца.
- Пошли! - сказал он. - Быстрее!
- Кто ты? - недоверчиво прошептала она, с опаской отодвигаясь назад, к
стене.
- Меня прислал твой папа.
- Папа! - радостно воскликнула девочка и вскочила с кровати. - Где он?
- Ты скоро увидишься с ним, Катюша - тебя ведь Катей зовут, правда?
- Катей.
- Тогда поторопись. Нам нужно поскорее отсюда уходить.
Детское сердечко подсказывало, что этому смуглому взрослому незнакомцу
можно верить.
- Идем, - решилась она. - Только обязательно отведи меня к папе. Ладно?
- Обещаю.
Она подбежала к нему, и он даже не заметил, как девочка оказалась у него
на руках. Катюша обхватила ручонками его шею и заглянула в глаза.
- Ну что же ты? - нетерпеливо спросила она. - Меня ведь папа ждет.
- Ждет. И очень тебя любит. Пошли!
Он выскочил в коридор и, прикрывая девочке глаза своей широкой ладонью,
чтобы она невзначай не увидела лежащий у порога труп охранника, побежал к
лестнице.
Она была худенькой и совсем легкой, он почти не чувствовал ее веса. Теплое
ее тельце доверчиво прижималось к нему, и сердце его сжималось от этой детской
доверчивости, той непосредственности и безотчетного испуга, свойственных только
детям. На бледных щечках были видны грязные разводы от уже успевших высохнуть
слез. Он до боли стиснул зубы и для себя твердо решил: "Глотку перегрызу любому,
кто хоть пальцем до нее дотронется". Теперь, когда эта маленькая девочка
оказалась под его защитой, он чувствовал, как вливается в него новая порция
уверенности в правоте его дела - он словно получил индульгенцию на все те
действия, которые ему еще придется предпринять по ее освобождению, даже если он
снова вынужден будет пролить кровь.
Левой рукой крепко прижимая девочку к груди, а в правой стискивая
трофейный пистолет, он стремительно преодолел несколько лестничных пролетов и
снова оказался на той самой площадке, откуда начал свой "незаконный" поход по
служебной зоне особняка. Следуя полученной от охранников информации, он свернул
в левый коридор и побежал в дальний его конец - именно там должна была
находиться вторая лестница, ведущая на крышу дома, где ждал его Владлен.
Коридор был пуст, и у него уже появился шанс проскочить его без помех, как
вдруг наперерез ему выскочил человек и громко крикнул:
- Стоять!!
В руке его блеснул пистолет.
Черт побери, он обнаружен! А это значит, что вся служба безопасности
здания поставлена на ноги. Придется прокладывать себе путь с боем.
Помня о драгоценной ноше, Абрек выстрелил почти не целясь. Человек впереди
упал, не издав ни единого звука. Абрек продолжал бежать, не сбавляя скорости, и
когда до спасительной лестницы было уже не более пяти метров, он внезапно уловил
сзади какое-то движение. Одна из дверей в коридоре распахнулась, кто-то выскочил
из нее, совсем рядом, в каких-нибудь десяти шагах от него, потом грохнул
выстрел, и просвистевшей пулей срезало локон с головы Катюши. Она вскрикнула и
еще плотнее прижалась к своему спасителю.
Следующий выстрел может быть более метким. Риск слишком велик.
Он остановился, как вкопанный. Голос сзади потребовал:
- Не двигаться! Оружие на пол!
Абрек медленно, чтобы не провоцировать преследователей, опустил девочку на
пол и так же медленно повернулся. Теперь он стоял к ним лицом к лицу.
Их было двое, оба были вооружены.
- Оружие на пол!! - повторил один из них и выругался. - Ну, живо!
Абрек сделал вид, что готов подчиниться, и начал осторожно, не спуская с
охранников глаз, нагибаться, держа пистолет в вытянутой руке. Видя покладистость
"террориста", те несколько расслабились - и в этот самый момент Абрек
предпринял отчаянную попытку исправить положение. Оттолкнув девочку к стене, он
метнулся в противоположную сторону и, еще падая, дважды выстрелил. Выстрелы,
прозвучавшие почти одновременно, гулко отдались под сводами длинного коридора.
Грохнувшись на пол, он тут же вскочил на ноги, готовый дать отпор двум
мерзавцам. Однако это оказалось лишним: те лежали на полу, не подавая признаков
жизни. Значит, оба выстрела достигли цели.
- Скорее! - крикнул он, хватая девочку за руку и волоча за собой.
Катюша испуганно таращила глазенки, ее била крупная дрожь. Все, что она
увидела за эти несколько минут, смутно напоминало один из ее детских кошмарных
снов - с той лишь разницей, что действительность была намного страшней. Она
впервые видела смерть, и это отвратительное, ужасное зрелище ввергло ее в
состояние какого-то шока, своего рода душевного паралича. Может быть, именно это
состояние и спасало ее от срыва, давало Абреку возможность управлять ею, вести
за собой.
Беглецы выскочили на лестницу и бежали теперь вверх, к спасительному
вертолету - туда, где ждал их Владлен. Они миновали уже три лестничных пролета,
когда Абрек вдруг почувствовал острую боль, пронзившую его правое плечо.
* * *
- Это еще что такое, черт побери? - нахмурился Свирский, прислушиваясь к
какому-то отдаленному шуму.
Сергей побледнел. Теперь и он услышал глухие, едва различимые хлопки
далеких выстрелов. Там, за стенами кабинета, что-то происходило; он знал: это
что-то имело непосредственное отношение к его дочери Катюше. Она, его маленькая
девочка, сейчас, в эту самую минуту находится в эпицентре опасных событий, а он
сидит здесь, в тепле и безопасности, и ничего не предпринимает, чтобы помочь ей.
Нет, так нельзя!.. Он рванулся было с места, но твердая рука доктора вовремя
остановила его. Сергей встретился с ним взглядом; тот, не мигая, смотрел ему
прямо в глаза и медленно покачивал головой. "Не ходи, ты все испортишь, - читал
он в глазах друга. - Абрек все сделает сам, как бы тяжело ему не пришлось".
Да-да, конечно, его место здесь, рядом с главным противником.
Он с трудом переборол себя.
- Что там у вас происходит, Свирский? - резко спросил он, стараясь
держать себя в руках.
Свирский, белый, как мел, растерянно косился на своего босса, исподволь
изучая его реакцию на доносившийся из-за двери шум беспорядочных выстрелов.
Однако Орлов настолько погрузился в свои мысли, что, похоже, ничего вокруг не
замечал.
Совсем близко, в двух шагах от кабинета кто-то торопливо пробежал. Дверь
вдруг распахнулась, и в кабинет влетел перепуганный охранник.
- Что? Что случилось?! - брызжа слюной, свирепо крикнул Свирский.
- Девчонка исчезла! - выпалил тот. - Какой-то тип уволок ее из подвала
и теперь тащит на крышу. Наши ребята преследуют его. Кажется, он ранен.
- Кретины!! Если через пять минут оба - и девчонка, и этот похититель -
не будут доставлены сюда, я вам всем головы поотрываю! Живо найти обоих!
Охранник тут же бросился вон из кабинета.
Смертельно бледный, с трясущимися щеками, Орлов поднял глаза на своего
помощника.
- Свирский, я тебя уничтожу, - глухо произнес он, громко хрустя
суставами пальцев.
- Владимир Анатольевич, клянусь, мои ребята все сделают в лучшем виде!
- Как получилось, что какой-то тип проник на территорию моего дома, да
еще в такой ответственный момент? - загремел Орлов, тяжело поднимаясь с места.
- Я тебя спрашиваю! Отвечай!
Свирского всего трясло, он съежился, сжался, стал как будто меньше ростом.
- Я выясню, Владимир Анатольевич, я все выясню... Можете на меня
положиться...
- Доставь девчонку немедленно! - рявкнул Орлов.
- Где моя дочь? - вмешался в перепалку босса со своим подчиненным
Сергей. - Куда вы ее дели?
Свирский резко повернулся к нему.
- Ростовский, это ваша работа! Это ваш человек орудует там, наверху! Вот
почему вы так нагло ведете себя! Вы заранее спланировали это похищение!
- Это правда, Ростовский? - прохрипел Орлов с искаженным то ли от боли,
то ли от ярости лицом. - Это ваших рук дело?
Роль была трудной, и играть ее было очень тяжело, однако раскрывать свои
карты Сергей считал преждевременным: пока Катюша не покинула здания, он не имеет
права лезть на рожон, не имеет права рисковать. На кон поставлена ее жизнь, и
этим сказано все.
- Вы все с ума посходили! - воскликнул он, переводя недоуменный взгляд с
одного на другого. - Да что у вас тут происходит, черт побери? Что вы сделали с
моей дочерью? Отвечайте, Орлов!
- Перестаньте, Ростовский! - наступал на него Свирский, осмелев вдруг
настолько, что не замечал уже угрожающе покачивающегося дамасского клинка в
руках Сергея: так трус, доведенный до отчаяния, начинает неожиданно проявлять
чудеса храбрости. - Вы все прекрасно знаете!
Внезапно он сделал немыслимый скачок и оказался возле двери, с явным
намерением выскользнуть из кабинета. Однако Сергей опередил его и сумел
собственным телом перекрыть выход. Выпучив глаза, Свирский шарахнулся в сторону.
- Назад! - крикнул Сергей. - До тех пор, пока не будет найдена моя
дочь, никто не выйдет из этого кабинета!
Свирский сник и, подобно побитой собаке, уныло засеменил к своему хозяину.
А тот буквально жрал Сергея глазами, излучая мощные флюиды открытой ненависти.
Доктор, во время всей этой бурной сцены остававшийся безучастным
наблюдателем, еще раз с удовольствием отметил, что ситуация полностью находится
под их с Сергеем контролем. Одно только тревожило его: Абрек.
Стрельба их планом предусмотрена не была.
* * *
Опытным глазом бывалого солдата Абрек сразу же определил: пуля прошла
навылет. Он видел, как медленно расползается кровавое пятно по белой рубашке, но
боли почти не чувствовал. Они бежали вверх по лестнице, а по пятам их настигали
люди Орлова. Он как мог отстреливался, на ходу меняя обоймы, однако с каждым
мгновением погоня становилась все ближе и ближе. Дважды на их пути оказывались
какие-то вооруженные люди - и дважды меткими выстрелами он "снимал" их, не дав
им возможности пустить в ход смертоносное оружие.
До крыши оставалось всего два-три пролета, когда пуля одного из охранников
пробила его лодыжку. Он споткнулся и упал. Закусив до крови губу, Абрек кое-как
поднялся и попытался двигаться дальше, но перебитая кость сковывала его
движения. Он снова упал на ступеньки. "Все, конец", - с горечью подумал чеченец
и выругался на своем родном языке.
Катюша, пробежав по инерции еще несколько ступенек, остановилась.
- Дядя! Дяденька! - сквозь слезы закричала она. - Скорее, дяденька,
миленький!
- Беги, девочка, беги одна! - хрипло прокричал он в ответ. - Я тебя
потом догоню, слышишь?
Она отчаянно замотала головкой.
- Нет, нет, я одна боюсь! - рыдала она навзрыд. - Я без тебя никуда не
пойду!..
- Иди, малышка, - ласково проговорил чеченец и улыбнулся. - Тебя
наверху дядя Владлен ждет. Он друг твоего отца. Иди, не жди меня!
- Дядя Влад? - заплаканное личико ее просияло, глазки заблестели. -
Хорошо, я сбегаю за ним! Сейчас я его приведу, слышишь? Никуда не уходи,
дяденька! Я мигом!
Дробный стук ее туфелек стал быстро удаляться - и скоро замер где-то
наверху.
"Этого еще не хватало, - с досадой подумал Абрек. - Того и гляди, этот
парень действительно примчится вытаскивать меня". Нет, этого допустить он не
мог.
Снизу выскочил охранник. Абрек выстрелил; охранник, пробежав по инерции
еще пару метров, рухнул на ступеньки лицом вниз. Абрек слышал, как хрустнул его
череп.
А следом уже бежал другой. Потом еще двое.
Он стрелял спокойно, не торопясь, укладывая одного врага за другим, и
улыбался. Внизу, на лестничной площадке, которая прекрасно просматривалась с его
позиции, уже лежало несколько стонущих и матерящихся тел. Сверху его никто не
атаковал - значит, решил он, выше его позиции никого не было. Никого, кроме
маленькой девочки и этого странного парня, Владлена. Что ж, пока есть патроны,
он сможет держать оборону и сдерживать натиск этих псов. А дальше - на все воля
Аллаха...
Атака снизу захлебнулась. Яростный отпор чужака заметно поубавил пыл
нападавших. Они затаились, собираясь с силами и унося раненых. Абреку только
того и нужно было. Он поднялся и, осторожно ступая на раненую ногу, поковылял по
лестнице наверх. Оставшаяся часть пути тонула во мраке - освещение на самых
верхних пролетах лестничной шахты отсутствовало. Оно и к лучшему: снизу на
темной лестнице его будет трудно разглядеть, зато своих противников он будет
видеть как на ладони. Странная улыбка не сходила с его просветленного лица:
пожалуй, это был единственный раз, когда он проливал человеческую кровь ради
праведного дела. Он спасал жизнь крошечному, невинному созданию, маленькой
девочке, оказавшейся втянутой в страшные, кровавые игры взрослых, - разве может
быть что-нибудь более благородное, более святое, чем его нынешняя миссия? Он
знал: последняя миссия на этой земле. И ни о чем не жалел.
Сверху потянуло свежим ночным воздухом. Он поднял голову - и вдруг увидел
небо. Черное бездонное июльское небо, за последние полчаса внезапно очистившееся
от облачных масс. Чувство удивительной легкости овладело всем его существом;
подобно небесному своду, очищалась сейчас и его мятущаяся, неприкаянная душа.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг