Сашенька сидел со мной. Я предлагала ему одному отправиться осмотреть
стамбульские достопримечательности, но ему совершенно не хотелось, да и
меня боялся оставить одну. Дверь открыла ключом уборщица. Мы ей объяснили,
что уборка до вечера здесь не требуется, потому что все занято вещами.
Выяснили у нее, что аптека находится рядом с гостиницей, и уже собрались
сходить за лекарствами, как дверь снова отперли. Это была уборщица с двумя
из трех вчерашних мужиков, которые мне показались подозрительными. Похоже,
что тут действовала целая шайка наводчиков и исполнителей. Хорошо, что мы
оказались на месте, иначе вся группа не досчиталась бы своих покупок.
- Мы же сказали, здесь не нужна уборка!
Туристы один за другим возвращались с прогулки по городу, и каждый
рассказывал, как то там, то здесь покушались то на их кошелек, то на
золотой браслет с руки; у кого-то из сумочки или из кармана что-то
исчезло. Надо было туркам с рассвета молиться, чтобы оставшуюся часть
суток проводить в грехах! Провались к черту эта страна!
Да, конечно, не следует бросаться словами. Однажды я сказала что-то
подобное, уезжая из Усть-Каменогорска, настолько довел меня сын Адриана, -
и там случился бериллиевый взрыв на закрытом заводе, а потом произошло
один за другим два землетрясения, чего в тех местах никогда не случалось.
Безусловно, и в Турции есть хорошие люди: гладил же старик кошку, но туда
я больше не ездец, не ездун и т.д., и т.п.
Где-то в Турции жила Дора, Адрианова дочь, но ее адреса я не знала, да
и не добрались бы мы до нее с этими происшествиями. Люба с Эмилом нам дали
денег, и мы возвращались в Болгарию.
Когда мы выходили с чемоданами из гостиницы, перед нами провезли на
каталке, на каких возят на операцию, мужчину. Наш гид рассказала нам
леденящую душу историю, случившуюся ночью. Один из постояльцев гостиницы в
припадке какой-то душевной болезни отрезал себе детородный член. Он
истекал кровью, пока это не заметили его вернувшиеся из казино приятели,
оставившие его с какой-то женщиной. За каталкой шли полицейские. Они
приехали расследовать этот случай.
Женщина куда-то исчезла, не оставив и следа, а в номере пострадавшего
обнаружили много, как потом выяснилось, краденых, вещей. Мы не успели
спросить, был ли найден наш кошелек, потому что запрыгнули в уже
отходивший автобус. Из окна автобуса я еще раз глянула на лежащего на
каталке мужика. С его головы свесилась длинная прядь рыжих волос. Точно
такая же прядь была и у мужика, везущего каталку.
- Должно быть, панки, - предположил Саша.
До конца нашего медового месяца оставались считанные дни. Нас больше не
тянуло в путешествия, и мы кайфовали на пляже. Обнимались с упругими
волнами, лакомились сочным желтоватым виноградом.
В последний день мы получили фотографии с цыганами, лошадьми и медведем
и хотели их вручить Киро. Но шел ливень, и цыган на месте не оказалось.
Тогда я обратилась к первой попавшейся цыганке, которая гадала в
ресторане, и попросила ее передать Киро наши фотографии по цыганской
почте. А "цыган кучерявый"
оказался совсем не страшным, как мне внушала в детстве соседская Танька.
Ди мьедовуха
"Не нужен мне берег турецкий и Африка мне не нужна", "хороша страна
Болгария, а Россия лучше всех" - с таким репертуаром уже забытых, но, как
выяснилось, справедливых, песен мы и вернулись в Москву. Москва нас
неприятно поразила обилием реклам иностранных товаров. В Турции рекламы
были сдержанными и не демонстрировали бесстыдно обнаженных частей тела или
белья. А в Болгарии рекламы встречались редко, все больше цвели розы,
похожие на ту, из сказки, которая таинственным образом появилась в памяти
компьютера перед самым отъездом из Москвы.
Нас встретили киски, и, благодаря нашим милым домочадцам, мы быстро
одомашнились. К тому же, наступала сиреньсень, пора чудес.
Сашенька вернулся за свой компьютер, который был и его рабочим
инструментом, и его хобби, и его богом.
- Ну, так вот, Наташулькин, мы с тобой остановились на "тете Асе".
- Верно, на дяде Пете мы не останавливались, - дразнила я мужа.
- На самом деле вещь полезная и тебе в работе пригодится.
- Ну, тогда валяй.
- Кстати, ты самый крупный специалист по именам, знаешь ли ты, откуда
возникло такое название "тетя Ася"?
- Даже не догадываюсь. Хотя в тот день, перед отъездом, когда ты хотел
мне об этом рассказать, ко мне пришла на психологическую консультацию
женщина по имени Анастасия, а если заменить "триадой", то Ася... Может,
это связано с какой-нибудь магией, с каким-нибудь очередным чудом или
совпадением?
- А вот и нет. Хотя это действительно чудо. Это такая система в
"Интернете", которая обозначается английскими буквами ICQ.
- Английская аббревиатура, значит. Тогда все понятно: по-нашему,
по-русски, "Ася".
- Ну, это ласково. Некоторые грубо называют - "Аська".
- Прелесть. Начало обещающее.
Только давай остановимся на ласковой форме.
- Как тебе нравится. Зачем нам нужна эта система? Народ хочет иметь
телефон, пейджер, электронную почту, причем общаться хотелось бы в режиме
реального времени и иметь все это сразу. Для этого и устанавливают на
своем компьютере "тетю Асю". По абонентскому номеру она пересылает
почтовые сообщения. К сообщению можно пришпилить электронный файл в любом
формате. Можно выйти на диалог. В то время как собеседник набирает на
своей клавиатуре фразы, можно одновременно ему отвечать.
- То есть, можно его перебивать?
- Конечно, общение от этого максимально приближается к живому.
- А на нашем компьютере ты уже установил эту систему?
- Нет еще, не успел. Вот мы сейчас это и сделаем. Установим маленькую
программку, напишем свое nickname, или псевдоним, и позвоним по серверу
тети Аси. Какую ты возьмешь себе кликуху?
Я задумалась.
- Можно остаться без имени, если хочешь.
- Да нет. Безымянной быть как-то неуютно. Да и непривычно для меня.
Пожалуй, дам свое ведьмаческое name - Аурика. Хотя лучше останусь Натальей.
- Ну, хорошо.
- Только ты объясняй и показывай мне все последовательно, шаг за шагом.
Пожалуй, мне лучше записывать. Моя механическая память ни к черту.
- Ну вот, включаем компьютер.
- Включили.
Экран снова замелькал.
- А ты молитву прочитай. Мне Миша рассказывал (ну, ты же знаешь, он
жутко православный), сбойнула как-то у священника, к которому он часто
захаживал побеседовать на религиозные темы, система. Так же вот монитор
замелькал. Священник понял, что система сбойнула не просто так, а оттого,
что в память своего компьютера он только что ввел программу всяких
Кришну-Вишну. Ни один настройщик не мог ничего сделать. Тогда батюшка
молитву прочитал - глядь, заработало! Может, у тебя там тоже какие-нибудь
дьявольские программы, попробуй молитву почитать: "Отче наш, Иже еси на
небесех..." Дальше знаешь?
- Ты лучше своим гребнем по экрану проведи.
Это волшебное средство я и применила. Экран мигать перестал:
подействовало, значит! Здорово! Как всегда, на экране на мгновение
возникла дверь, потом ругательное слово из одних мягких знаков,
превратившееся в другое, непонятное: "Ди мьедовуха".
- О господи!
- Не поняла. Это на каком языке:
"ди мьедовуха"? Это что?
- Кто бы знал... Вообще не понятно, откуда это взялось здесь.
- Тетя Ася в подоле принесла, - пошутила я.
- Подожди-ка, подожди, "моя комната в Международном доме отдыха
журналистов близ Варны выходила окнами на Черное море. Его мерное дыхание
слышалось сквозь сон, грохот волн будил по утрам"...
Это какой-то текст!
- Тебе не кажется, что это что-то про Болгарию?
- Похоже. "Я вышел навстречу ему на веранду и увидел соседа - плотного,
очень румяного пожилого мужчину, который тут же представился: "Стефан. Я
из Берлина".
Текст продолжал и продолжал появляться.
- Это что, предлагается знакомство через "тетю Асю"? - я решила, что
"тетя Ася", в самом деле, чудо техники.
- Так сразу? Нет, здесь что-то не так!
" - А я из Восточного Казахстана. По-немецки говорю прилично. Вы любите
купаться во время прибоя?
Тогда вперед!
- Подождите немного. Я разбужу Степана Степановича...", - продолжала я
читать.
- А тебе не кажется, что мы случайно внедрились в чей-то чужой диалог?
- По идее не могли. Для этого нужно, по крайней мере, самому сделать
запрос.
- Подожди, текст продолжается:
"В коридоре общительный немец появился в сопровождении супруги Ингрид,
молодой привлекательной дамы, и подростка-сына, тоже Стефана. Как
выяснилось, Степаном Степановичем его прозвал Борис Полевой. "О, это мой
хороший друг", - сообщил Стефан-старший. Я подумал: "Как же его-то
фамилия?" "Гейм", - ответил новый знакомый"... Ты что-нибудь понимаешь?
Может, это заседание клуба знакомств?
- Да нет! Для этого мы должны были бы подключиться к конференции
специальным образом.
- "Я аж подпрыгнул - такое случилось совпадение. В вагоне поезда,
который вез группу наших журналистов в Болгарию, мне попался потрепанный
выпуск "Роман-газеты", где были напечатаны "Крестоносцы" Стефана Гейма.
Читать я начал, чтобы скоротать время, но вскоре увлекся всерьез..." Да
тут, в самом деле, сплошные совпадения: Болгария, Восточный Казахстан...
- Сюра какая-то!
- "Передо мной, участником войны, явились со страниц романа живые
портреты наших союзников - американцев, появления которых мы так долго и
томительно ждали, чуть ли не три года. Гейм с жестокой правдивостью
говорил, что открытие второго фронта в Европе оттягивалось не случайно,
многие в США хотели, чтобы гитлеровцы основательно обескровили советскую
армию, прежде чем оказать ей настоящую боевую поддержку. Да и дух армии
союзников был неоднороден: служили в ней честные и смелые люди, которые
искренне хотели освободить планету от коричневой чумы, но тон нередко
задавали откровенные мародеры, которые переправились через океан, чтобы
нажиться на чужой страшной беде", - продолжала я читать вслух текст. - Это
похоже на заседание литературного клуба.
- Ну, тебе только с "тетей Асей"
общаться. У тебя это здорово получается.
- Вашими молитвами! "В то солнечное утро я не решился заговорить со
Стефаном о подробностях его военной судьбы, о делах литературных. Ни к
чему это было. Гейм, как и я, терпеть не мог подолгу валяться на пляже, и
мы отправились "открывать Болгарию". Это оказалось тем более кстати, что
Стефан совершенно не общался со своими земляками. Для "западных" немцев
(все это происходило в 1971 году) писатель был знаменитостью, к которой
просто так не подступишься, а на востоке, в ГДР, он с каждым годом
становился фигурой нежелательной, диссидентом"... Мне кажется, что это
какие-то мемуары...
- Послушай, Наташуля, давай перейдем к делу.
- Ну надо же разобраться, что это за текст неожиданный. "Так уж
сложилась судьба, что я вечно вступаю в конфликты с властями, - весело
объяснял он мне, шагая по палой листве темноватого приморского леса. - До
войны я работал в газете, разоблачал хулиганов из окружения Гитлера,
доказывал, что их поддерживают магнаты Рура. В тридцать четвертом лишился
родины, бежал в Америку. Когда началась вторая мировая война, вступил в
американскую армию. Я стал не только корреспондентом, но и боевым
офицером. В своей армии я пытался бороться против сволочей, наживавшихся
на крови, - это мне дорого обошлось, но я оставался самим собой.
После войны стал выступать в защиту мира. А президент Трумен тем
временем направил американских солдат умирать в Корею. Тогда я сложил в
коробочку все боевые награды, полученные в дни второй мировой, и отправил
коробочку господину Трумену. И опубликовал письмо, в котором обозвал
президента дерьмом и убийцей.
Пришлось уехать из штатов. Понадеялся, что смогу писать и печатать
правду в социалистическом Берлине. Но наши германские обыватели-демократы
боятся правды больше, чем империалисты. Теперь меня запретили публиковать
в ГДР. Приходится выпускать книги в ФРГ и платить за это крупные штрафы
властям ГДР. Но я могу говорить только то, в чем до конца убежден. В
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг