техникой, электронными часами, парфюмерией, игрушками...
Разглядывая толпы покупателей, Лампетер обратил внимание на то, что
большей частью это были люди, прибывшие сюда из разных стран, множество
туристов. Коренных англичан в магазинах было немного. Лампетер с грустью
подумал, что для многих жителей Британских островов все это выставленное
напоказ великолепие - не по карману.
В том месте, где кончались модные магазины, профессор свернул налево,
на Музеум-стрит, и мимо бензоколонки и пивного бара - паба - на углу вышел
к ограде Британского музея.
Огромное, приземистое здание выглядело мрачным и каким-то потускневшим.
У входа охранники проверяли у посетителей сумки и свертки. В целях
безопасности, разумеется. Не дай бог кто-нибудь пронесет в музей бомбу...
В огромном холле первого этажа профессор занялся изучением указателя.
Ему вдруг вспомнился разговор с Сэмьюэлом Уайтом и его приобретение -
"История растений" издания 1660 года. Как это иногда бывает, совершенно
неожиданно для себя профессор решил, что сегодня он не станет осматривать
знаменитые барельефы и скульптуры древних времен из Ассирии и Вавилона,
Египта, Греции, острова Крит. Он займется книгами.
И тут же, на первом этаже, он прошел в отдел музея, где несколько залов
было отведено под постоянную выставку древнейших памятников книжного дела.
Он увидел огромного формата религиозные книги, укрытые под стеклом на
специальных стендах, снабженных электронной сигнализацией. Здесь были
собраны редчайшие экземпляры Библии, Талмуда, Корана, исторические
хроники, древнейшие труды по медицине, математике, астрономии.
"А не заглянуть ли в каталог и не поискать ли там "Историю растений"? -
пришло вдруг в голову Лампетеру... Такой удобный случай может не
повториться.
Профессор направился к входу в читальный зал библиотеки. Оказалось, что
войти туда может не всякий: нужен специальный пропуск. Охранник провел
Лампетера в комнату для посетителей. Находившийся там сотрудник музея -
небольшого роста, с округлым брюшком, в старомодных очках: ни дать ни
взять, мистер Пиквик! - попросил профессора объяснить, для чего ему
понадобилось попасть в библиотеку музея. Лампетер сказал, что ему
необходимо уточнить по каталогу, где находится одно интересующее его
старинное издание.
- Кто мог бы за вас поручиться? - спросил Пиквик. - Это очень важно.
- Думаю, самым подходящим человеком будет известный ученый-лингвист
Сэмьюэл Уайт, живущий в Оксфорде.
Пиквик удовлетворенно кивнул и записал названное имя в регистрационную
книгу.
- Этого вполне достаточно, - сказал он. - Благодарю вас, мистер
Лампетер. В соседней комнате вас сфотографируют и выпишут вам пропуск.
Так Лампетер выхлопотал себе разрешение на вход в библиотеку. В
каталоге вместо привычных ящиков с карточками профессор обнаружил
справочные тома, содержавшие каталожные данные. Он отыскал том "Истории".
"История христианства", "История крестовых походов", - читал Лампетер,
- "История государства Российского", "История Великих Моголов", "История
великих географических открытий", "История земного оледенения"...
Вот! Кажется, нашел... "История растений", Лион 1660 год!
Та самая книга.
Где же она находится, в частном собрании, то есть у Уайта, или в
библиотеке?
"А почему я, собственно, сомневаюсь, что книга Уайта - подлинная?" -
вдруг мелькнуло у него в голове. И тут он увидел запись: "Собственность
исторического музея Новоиерусалимского монастыря, Истра, Московская
область, Россия".
Лампетер опешил. Он даже очки снял, чтобы лучше рассмотреть текст
своими близорукими глазами. Если верить этой надписи, то Уайт не является
обладателем подлинной "Истории растений". Вот тебе и предчувствие! Но ведь
сам профессор собственными руками ощупывал эту книгу, переворачивал ее
страницы, читал ее. И она была самой что ни на есть настоящей!
Он списал на листок выходные данные книги и покинул Британский музей в
состоянии полного смятения.
В тот же вечер профессор Лампетер позвонил в Оксфорд и рассказал о
своем открытии Сэмьюэлу Уайту.
6
Билл-книжник проснулся в своей скромно обставленной спальне в замке
Клиффорд-касл необычно рано - между пятью и шестью утра. Было уже совсем
светло. Сквозь листву деревьев в спальню проникали яркие солнечные
зайчики. Пятна света неспешно скользили по стенам, словно лучи прожектора
на киноэкране.
Билл неторопливо занялся утренним туалетом, но вдруг вспомнил о новых
книжных поступлениях, которым надлежало быть накануне вечером. Наряду с
увлечением наукой, книги были главной страстью его жизни, к тому же они
приносили ему немалый доход. Он успеет осмотреть их до прихода своего
помощника - Хромоногого Дика, который вводит каталожные данные в ЭВМ,
проставляет цены и развозит новинки по торговым залам.
Одевшись, Билл-книжник начал спускаться по винтовой чугунной лестнице в
подвальный этаж замка. Лестница, словно гигантский музыкальный инструмент,
издавала гулкие звуки при каждом прикосновении ног.
В подземелье, за массивной стальной дверью, находилось место, куда
попадали все новейшие поступления. Билл вошел в лабораторию, где были
установлены необычные аппараты, напоминавшие непомерно большие
фотоувеличители. От каждого аппарата к стене шел трубообразный, закрытый
со всех сторон желоб, напоминавший огромную присоску. У стены, слева от
входа, был установлен компьютер с квадратным дисплеем, который, несмотря
на ранний час, был включен. Значит, Дик был уже где-то здесь. Дисплей сиял
немигающим зеленоватым светом. На нем в неподвижности застыли колонки с
названиями книг.
Билл пробежал список глазами сверху донизу. Взгляд его задержался на
некоторых заголовках: "Евангелие из Дарроу", "Евангелие из Келса",
"Остромирово евангелие"... Далее шли не менее интересные титулы:
инкунабулы, напечатанные Гутенбергом, в том числе его шедевр - 42-строчная
Библия. Рядом значился "Апостол", выпущенный Иваном Федоровым и Петром
Мстиславцем. Последняя в списке позиция имела порядковый номер 63.
В соседней комнате, куда Билл заглянул следом, на высоких стеллажах
хранились наиболее ценные творения человеческой мысли. Среди них были
прижизненные издания Микеланджело, Шекспира, Сервантеса... Специалисту
достаточно было одного взгляда, чтобы оценить собранные здесь сокровища.
Тут было много старинных рукописных книг, созданных в средневековых
скрипториях, - в тисненых переплетах, отливающих золотом и серебром
титулов, в дорогих окладах, а то и просто в скромных обложках из
пергамента. Каких только шрифтов здесь не было! Кириллица и латиница,
китайские и японские иероглифы, грузинское и армянское письмо, арабская
вязь... В глазах рябило от названий.
На одной полке, рядом с блоками пергаментных листов, зажатых между
узкими деревянными переплетами, преимущественно черного цвета,
инкрустированными светлыми породами дерева, лежали полиптихи - скрепленные
между собой, натертые воском дощечки, на которых писали древние римляне.
Были здесь и древнеегипетские папирусы, в том числе "Папирус Гарриса",
украшенные стилизованными рисунками, и свитки Мертвого моря, и
новгородские и монгольские берестяные грамоты.
Раннее европейское средневековье было представлено книгами с
изоморфическим орнаментом, изображавшим рыб и птиц, над которым в свое
время трудились иллюстраторы и миниатюристы.
Билл-книжник начал перебирать рукописные манускрипты. Ему попался
текст, написанный каролингским минускулом, затем другой, прямо-таки
нарисованный - другого слова не подберешь - готическим шрифтом. А вот
рукопись с торопливым славянским полууставом...
На нижних полках лежала менее ценная продукция, в основном наших дней;
многочисленные карманные издания детективов и "horror stories", словари и
справочники, комиксы и иллюстрированные журналы, на обложках которых
виднелось обнаженное человеческое тело.
Часть книг валялась на полу - видимо, упали при автоматической их
транспортировке из приемной лаборатории. Билл заботливо поднял упавшие
тома. Слегка погладил рукой переплеты редких книг, словно желая убедиться,
настоящие ли они... Раскрыв подряд несколько книг, Билл увидел, что цены
на них уже проставлены. Значит, Дик успел обработать новую партию. Билл
стал грузить книги на тележку. Она была легкая, с удобно изогнутой ручкой
для транспортировки.
Билл начал с современной литературы - и не случайно. Она попадала в
самый низ, а уже на нее ложились более ценные издания. Среди последних
оказались "Кодекс Синаитикус" из Древнего Египта, относящийся к IV веку до
нашей эры, а также две инкунабулы кирилловского периода, выпущенные
Швайпольтом Фиолем в Кракове в 1491 году. Подумав, Билл добавил "Кодекс
Леонардо да Винчи", созданный между 1506 и 1513 годами в Милане.
Затем он проверил положение сигнализации и нажал на дверь в стене. За
ней открылся тускло освещенный узкий подземный переход, Билл навалился на
тележку всем телом - "Как с ней справляется Хромоногий Дик?" - и покатил
ее перед собой по коридору.
Дик был его помощником и доверенным лицом, в котором Билл был уверен.
Кое-кто в местной пивнушке "Бордер" неоднократно пытался заставить Дика
проговориться, выдать секреты Билла-книжника. Все было напрасно. Дик
спокойно допивал свое пиво - крепче он ничего не употреблял - и уходил,
молча и с достоинством, припадая на одну ногу. Дик, как и его хозяин,
любил книги.
...Толкая перед собой тележку, Билл вошел под своды основного
хранилища. Оно сообщалось с одноэтажной надземной частью, где и
происходила торговля книгами. На выходе из магазина в рабочие часы сидела
девушка-кассирша по имени Мэгги, получавшая с покупателей деньги. К ней
был приставлен частный детектив Барроу, охранявший кассу.
Здесь, наверху, была привычная обстановка книжного магазина. Никто из
покупателей, увидев Билла с ручной тележкой, не смог бы заподозрить, что
на ней не совсем обычные книги. Ничто в облике Билла и его сотрудников не
наводило на мысль о том, что в подземелье замка скрывается диковинная
техника, способная удивить даже опытных специалистов.
Проходя с тележкой мимо стеллажей, Билл раскладывал книги по полкам.
Первыми были сняты "Кодекс Синаитикус" и первопечатные книги Фиоля. Потом
Билл переложил на стеллажи словари. Затем настала очередь справочников.
Наконец, пришел черед дешевых карманных изданий в мягких обложках и
красочных журналов.
Книгохранилище, служившее одновременно торговым залом, было огромным.
Попав сюда, человек оставался один на один с сотнями тысяч томов. Здесь
было множество залов с книжными полками. Посетитель шел мимо стеллажей с
табличками; "немецкие", "испанские", "английские", "французские",
"арабские", "русские" - и так без конца. Лестницы вели вверх и вниз,
коридоры пересекались, изгибались, превращались то в просторные залы, то в
тесные клетушки. И всюду, куда ни глянь, были книги, книги, книги...
В простенках между стеллажами были установлены масляные радиаторы,
поддерживавшие в помещении заданные температуру и влажность. Проходя мимо
них, Билл-книжник ощущал излучаемое ими тепло.
Это был удивительный лабиринт в несколько этажей, доверху заполненный
сгустками человеческой мысли, зафиксированной на бумаге, пергамене или
дереве, на древесной коре тем или иным способом. Тут были астрономические
календари, математические исследования, лингвистические словари,
анатомические атласы, литературные журналы, многочисленные мемуары,
учебники по всем отраслям знаний, книги по философии и теологии и,
наконец, богатый выбор художественной литературы.
Когда магазины были открыты для посетителей, в подземелье порой
набивалось много народа. Здесь бродили люди всех возрастов - туристы,
приезжие, местные жители. Каждый искал и находил что-нибудь для себя.
Случаи воровства были редкими и решительно пресекались. Барроу, несший
службу на выходе из хранилища, пользовался специальной аппаратурой,
позволявшей обнаружить книги, спрятанные под одеждой или в сумках, в
портфелях и свертках.
Но даже в случае хищения книг Билл почти ничего не проигрывал. У него
был тайный источник получения книг, о котором никто не догадывался.
Источник этот действовал безотказно. И - пока он существовал - в мире не
было силы, способной разорить Билла-книжника.
7
Наконец-то! После долгих месяцев упорного труда ТМ-установка
заработала! В "Лаборатории экспериментальной физики" царила атмосфера
праздника. Профессор Лампетер ходил с просветленным лицом. Стив Уоллинг,
как всегда, занятый сверх всякой меры, тем не менее приветливо улыбался
сотрудникам.
...Когда ТМ-установка начала подавать признаки жизни, они решили
расположить передатчик от приемника на расстоянии четырех дюймов. В
передающее устройство заложили карманную логарифмическую линейку - первое,
что попалось под руки, - а в приемнике была произведена соответствующая
регулировка инкарнационного поля на прием плоского продолговатого
предмета.
Для безопасности персонала опыт проводился в специальной камере. Стив
Уоллинг нажал на кнопку манипулятора. Тот включил передающее
ТМ-устройство. Лабораторию осветила фиолетовая вспышка. Вслед за этим
маленькая логарифмическая линейка появилась в приемном устройстве!
Вначале она была похожа на объемное изображение: ее поверхность
подрагивала, колебалась, но затем стабилизировалась и затвердела, словно
остывающая металлическая отливка.
"И впрямь, как отливка", - подумал Стив Уоллинг, доставая линейку.
Тут только он заметил, что линейка, первоначально помещенная в
передатчик, по-прежнему находится в нем. Она осталась в передающей камере,
целехонька!
ТМ-установка работала, как дупликатор!
Дезинтеграции не последовало - в точном соответствии с законом
сохранения массы...
Началась серия опытов. Испытания проводились с металлами, пластмассами,
стеклом, синтетическими материалами. Расстояние между передатчиком и
приемником в этой начальной стадии удалось увеличить до десятка дюймов, а
потом и до двадцати футов!
Это было серьезное достижение. Стив и его сотрудники получили
долгожданные премиальные и отпуска. Стив стал старшим научным сотрудником.
А для профессора Лампетера главное было в другом: это была его
реабилитация как ученого после томительных месяцев неудач.
Как-то вечером Стив Уоллинг и профессор Лампетер, которых успех как
будто немного сблизил, задержались в лаборатории. Разговорились на
отвлеченные темы. Лампетер вспомнил случай с книгой Уайта "История
растений" и рассказал о нем.
- Уж не воспользовался ли кто-нибудь нашей установкой? - пошутил Стив.
- Да, было бы забавно, - рассмеялся в ответ Лампетер и попрощался,
сославшись на усталость.
Уоллинг решил еще немного поработать и поколдовать над ТМ-приемником.
Еще днем приемное устройство почему-то плохо стабилизировало
инкарнационное поле. Датчики показывали, что принимаемый сигнал намного
выше посылаемого. Откуда бралась помеха?
...Стив включил установку и принялся за регулировку напряжения
инкарнационного поля. Сейчас все было в норме: входящий сигнал
соответствовал направляемому.
Уоллинг решил повторить опыт, который не получился днем. В кассету
передающего устройства он заложил моток платиновой проволоки, по форме
напоминавшей восьмерку - два закрученных конца, перевитых посередине.
Затем усилил сигнал передатчика. В приемной камере возникло облачко
тумана, из которого начала материализовываться платиновая восьмерка...
Неожиданно в камере произошла фиолетовая вспышка! Стив взглянул на
датчик; он снова показывал внезапное усиление принимаемого сигнала. Тут
же, к своему несказанному удивлению, Стив увидел, как в приемной камере
начали проступать контуры какой-то книги. Появилась старинная тисненая
обложка с рисованными буквами заголовка: "The Romance of Alexander"
["Роман Александра" (англ.) - подлинная книга из собрания библиотеки
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг