- Это займет уйму времени.
- В такой момент, - восклицал одно и то же Ваматр, мечась по пультовой,
- в такой момент!
- Но почему протоксенусы вне кратера!
- Проверьте схему приемных блоков.
- И умножителей.
- Внимание! Тише!
Экраны стали светлеть. Как в ванне с проявителем, из черноты начало
показываться чье-то лицо. Пока смутно, расплывчато. Гораздо отчетливей
была видна трубка, зажатая в зубах. Трубка точно такой же формы, как на
впервые увиденном изображении.
А проявитель делал свое дело, выявляя отдельные черты лица. Как в
кинотеатре, когда фильм увлекает, то уже не чувствуешь экрана,
переносишься вместе со съемочной камерой в отображаемый мир страстей и
событий, так и в пультовой наблюдатели уже не ощущали экранов, а были там,
у кромки кратера, возле подножья ажурной башни и лицом к лицу столкнулись
с человеком, знакомым почти всем присутствовавшим.
Человек вынул изо рта трубку, прищурился, во что-то всматриваясь.
Пристально, с беспокойством.
И тогда закричал Ваматр:
- Да ведь это Нолан! И трубка его. Как я не узнал ее сразу!
Экраны погасли. Первым пришел в себя Хук, и сразу направил к
излучателям несколько человек. Они обшарили все вокруг, но ни выползших из
кратера протоксенусов, ни Нолана не обнаружили.
- Вы хорошо все осмотрели? - допытывался Хук.
- Самым тщательным образом.
Пультовую не покидали, выжидая, не появится ли что-нибудь еще на
экранах. Ожидание не казалось тягостным, так как споры не прекращались,
увиденное истолковывалось по-разному, догадки возникали одна за другой.
- Странно, очень странно, - размышлял вслух Хук, - по моим сведениям
Нолан еще не выезжал в Африку...
- И протоксенусы никогда не покидали кратер.
- Отсюда вывод, друзья, - Ваматр хитренько улыбался, и не понятно было,
шутит он или говорит серьезно, - протоксенусы нас предупреждают.
- Ну, знаете!
- Не возмущайтесь, Хук. От протоксенусов можно ожидать чего угодно...
От них ожидали новых сообщений, сигналов, которые помогли бы
разобраться в происходящем, но прошло около двух месяцев, а они молчали,
хотя им и создали самые комфортабельные условия. Люди никак не могли
догадаться, каким образом можно пустить в ход коммутаторы Биосферы Связи.
Общение получалось односторонним. Хотели обитатели кратера, люди получали
доступные их восприятию сигналы, хотели - оставляли их без таковых,
заставляя довольствоваться игрой замысловатых, подчас удивительно красивых
цветных полос и пятен, возникающих на экранах. Казалось, протоксенусы
дразнят людей. Но наконец, к концу второго месяца ожидания на экранах
вновь появились изображения. По большей части это были странного вида
конструкции и постройки, части каких-то замысловатых зданий, расплывчатые
контуры машин, никому из наблюдателей не известных.
Однако уже начал появляться кое-какой опыт. Считалось, что наплывавшие
одна на другую картины, разрозненные куски должны были, вероятно,
сложиться в общую, связную картину, как это произошло в предыдущем показе.
От экранов не отходили, ожидая, что вот-вот на них возникнет что-то
целостное, понятное. Вскоре так и произошло. Почему-то опять ночью. На
этот раз Ваматру не пришлось нажимать на кнопку общего вызова.
Путаница на экранах прекратилась, появились четкие кадры, плавно
сменявшие друг друга. Эффект присутствия возник тотчас же, рамки,
ограничивавшие поле зрения, уже не воспринимались. Ощущение было такое,
будто вместе с кем-то, свободно парящим в воздухе, спокойно движешься
между стройных зданий, гигантских эстакад, виадуков, башен, пролетаешь над
поросшими зеленью пологими склонами и вновь приближаешься к приятным на
вид сооружениям. Воздух чист, прозрачен, небо высокое, яркое, и в нем
время от времени встречаются пролетающие люди. Крылатые и бескрылые -
сидящие в легких, совсем прозрачных летательных аппаратах. Расстояние до
них значительно, видны они плохо, и больше всего хочется, чтобы
представился случай приблизиться к ним, рассмотреть их, узнать, каковы
они.
А полет продолжается. Время идет незаметно, как бы смещается.
Понимаешь, что при небольшой сравнительно скорости (успеваешь все увидеть
подробно) путь проделан огромный. Недоумение и растерянность первых минут
пребывания в незнакомом мире быстро проходит. Уже узнаешь то одно, то
другое, особенно запомнившееся сооружение. Но с каждым новым оборотом
видишь, как сооружения эти предстают в новом ракурсе, и вскоре понимаешь,
что движешься по спирали, закручивающейся к какому-то центру.
А потом обозначается и центр этот - конусообразная, со срезанной
вершиной гора.
Кратер потухшего вулкана.
Ажурные башни по его краям очень похожи на излучатели, установленные
для протоксенусов.
Теперь облет совершается вокруг кратера и все время вблизи обиталища
протоксенусов.
Кратер похож на тот, в который холповцы поместили своих протоксенусов.
Но только похож. Генераторы тоже Запоминают те, которые установлены в
Африке под руководством Лейжа. Но только похожи... Нет поселка,
расположенного почти у самой кромки кратера, нет тропинки, ведущей к
туннелю. В долине, открывающейся взгляду, не видно зданий вычислительного
центра, биостанции. Не видны африканские зонтичные акации...
Как только начался показ, все устроившиеся у экранов боялись только
одного: не прекратился бы он, не исчезли бы картины незнакомого мира. Но
шел час за часом, а изображения не исчезали. Жажда все новых и новых
сведений, разумеется, была огромной, неуемной, однако утомление все же
пришло, внимание стало ослабевать. Смотрели уже не с затаенным дыханием,
боясь произнести хотя бы слово, а начали подавать реплики, обмениваться
мнениями о увиденном, а затем и спорить.
Большинство склонялось к тому, что протоксенусы наконец открыли людям
панораму какого-то мира, несомненно далекого, населенного разумными
существами, так похожими на людей и, вероятно, уже давно обладающими
станцией Биосферы Связи. Но находились и противники такого мнения,
считавшие, что протоксенусы показали будущее африканского кратера, дали
возможность заглянуть в то время, когда неузнаваемо преобразится Черный
континент, а протоксенусы... протоксенусы составят неотъемлемую часть
высокой цивилизации Земли, осуществляя обмен достижениями всех разумных
существ Большого космоса.
Спор возник с новой силой, когда день на экранах стал сменяться ночью.
Небо потемнело, сумрак заполнил окружающие кратер долины, и, насколько
охватывал взгляд, то тут, то там начали зажигаться огни. Многоцветные,
веселые, перемигивающиеся в дымке, они говорили о кипящей в далеких
поселках жизни. От одного поселка к другому теперь особенно часто стали
перелетать люди. Как светлячки в тропическом лесу, их летательные аппараты
прочерчивали путь в ночи. А ночь густела, чернело небо, и ярче разгорались
в нем звезды.
- Звезды! - вскричал Крэл. - Звезды! Зовите астрономов. Вот теперь они
нам пригодятся.
Крэл ликовал, чувствуя, что вот сейчас решится волновавший всех вопрос
- какой же мир возник перед ними.
Астрономам поначалу пришлось нелегко. Хотя экраны были огромны,
изображения великолепны, но все же сиявшие всюду огни не позволяли сделать
заключение, какие же созвездия проглядывают в этом небе. Мешал астрономам
и кратер. Из него время от времени поднимался нежно мерцающий, уходящий в
бесконечность столб света. Но вот он угас, уменьшилось число огней в
долинах, ночь вступала в свои права, и астрономы, посовещавшись еще раз,
твердо заявили:
- Земля. Созвездие Южного Креста. Судя по положению альфы Южного
Креста, а это яркая звезда, перед нами Антарктида.
- Антарктида?! - Это выкрикнули почти хором. В возгласе было все: и
изумление, и восторг, но больше всего удивление.
- Позвольте, позвольте, - заговорил Лейж. - Я не специалист, конечно,
однако такие созвездия, как Южный Крест, знакомы нам всем. То, что мы
видим на экранах, на него не похоже.
- И не должно быть похоже. Вы видите Южный Крест, каким он был примерно
сто тысяч лет назад...
С этой поры какая бы то ни было планомерная работа в лабораториях
прекратилась. Все вертелось вокруг происходящего в пультовой. Хук понимал,
что ничего поделать нельзя, что просто невозможно заставить сотрудников
думать, например, о прямом синтезе, когда явление, с которым они
столкнулись, становится действительно грандиозным.
Никто, кроме Хука, не хотел таить открытие. Но Хук, человек деловой,
здравомыслящий, именно в это время с особым рвением стал заботиться об
охране тайны. Не упустить из своих рук, никому не дать воспользоваться
полученными наблюдениями стало его целью. Он еще не представлял себе, как
сможет использовать совершающееся в кратере, и, может быть, поэтому
откладывал решение вопроса о дальнейшей судьбе открытия. Выжидать, копить
результаты и выжидать - единственное, на что соглашался глава фирмы "Хук и
Кь".
Однако продолжать накопление результатов не удалось. Экраны внезапно
угасли. Поначалу это никого не встревожило, так как протоксенусы не
отличались постоянством, не баловали людей и сообщения свои посылали
тогда, когда им заблагорассудится. Но на этот раз причина молчания была
иной. Что-то крайне обеспокоило протоксенусов. Никогда еще они не были так
взбудоражены, агрессивны, как в эти дни. На главном пульте то и дело
вспыхивали сигналы тревоги. Опыт, который успели приобрести люди, общаясь
с ними, выращивая их и обслуживая, теперь не помогал. Их ничем не
удавалось успокоить.
- Мне кажется, не совладаем мы с ними, - сказал Крэл.
- Это еще почему? - удивился Хук.
- Мои сотрудники видели протоксенуса, переползавшего через кромку
кратера.
- Крэл, этого не может быть! - запротестовал Ваматр. - Они без наших
излучателей не могут даже... А впрочем... Ах, ничего-то мы еще не знаем о
них. В кратере неспокойно, это так. Вероятно, наступает какой-то не
известный нам, наиболее бурный период их развития, и они стараются выйти
из-под контроля, из-под опеки нашей. Сознают свою зависимость и уже
тяготятся ею... Особенно прискорбно, что мы... мы ничего не в состоянии
поделать...
Хук прервал Ваматра:
- Оставьте причитания, не обожествляйте их. Скорее всего дело обстоит
гораздо проще, чем мы думаем.
Строгость тона Хука сразу заставила Ваматра изменить направление мысли,
и он уже лавировал:
- Не исключено, конечно, что начинает действовать общебиологический
закон - стремление распространиться. Клоп и то покидает надежное убежище
близ кровати и отправляется искать новое место, чтобы обосновать новую
колонию. Он остается без пищи, высыхает, впадает в спячку, иногда длящуюся
годы, но инстинктивно выжидает, пока представится подходящий случай и он
обретет возможность создать гнездо, наплодить потомков.
Крэл не выдержал:
- Да к чему вы все это? Какой там общебиологический закон! Протоксенусы
живут по законам Биосферы Связи, и удержать мы их все равно не сможем. Не
удастся и взнуздать их, заставить работать на себя. Они уйдут,
распространятся, если такова у них программа, и реакция может стать
неуправляемой.
- Очень это по-нолановски, Крэл. Не могут они уйти из кратера.
- А их попытки преодолеть земное притяжение?
- Ах, - отмахнулся Хук, - это же ловушка.
- Не понимаю.
- Фотографии были изготовлены для моего детектива, чтобы он мог
передать их Нолану, заслужить таким способом доверие, а затем выведать,
кто же на самом деле шпионит.
- Черт знает что творится здесь, - вскипел Крэл. - Поймите, ведь
смещение масштабов чудовищно. Выход в Биосферу Связи и мышиная возня с
детективами. Диверсанты. Пакость! Да ведь это все отвратительно. Открытое
нами явление больше нельзя скрывать. Оно должно быть опубликовано. Я
настаиваю на этом.
- А я на публикацию не согласен, - спокойно и зло объявил Хук.
- В таком случае я буду действовать без вашего согласия.
- Вы не сможете. Вы подписали контракт, дали обязательство, если вы его
нарушите... - Хук осекся, побледнел и полез в кармашек за таблеткой. Крэл
выждал некоторое время, давая подействовать лекарству, но потом все же
сказал:
- Мне очень жаль, но согласитесь, вы вовремя вспомнили подробности
наших деловых отношений. Контракт расторгнут при отъезде из Холпа, а
новый... Нового контракта, как вы знаете, я не подписывал.
Хук, сжав кулаки, шагнул к Крэлу.
- Друзья, друзья, - умиротворяюще запричитал Ваматр, - зачем сейчас, в
такое время распри!
Хук, не обращая внимания на Ваматра, приблизился к Крэлу.
- В каждой шутке есть Доля правды, молодой человек. Все же несчастные
случаи с людьми происходят. Не так ли?
- О да, конечно. "Автомобильные катастрофы, внезапные срывающиеся
карнизы". Помню, помню. - Крэл тоже побледнел, но не терял выдержки. Он
вынул из кармана конверт и протянул его Хуку.
- Что это?
- Воззвание к ученым мира. В нем я коротко, но достаточно подробно
описал, с каким явлением мы столкнулись и чего от этого явления можно
ожидать. Остальные экземпляры я отпечатал и поручил своему адвокату
передать в крупные газеты, в телеграфные агентства. Передать при... при
определенных, подробно оговоренных мною условиях. Предусмотрены различные
варианты, в том числе и "карнизы", которые иногда вдруг срываются и падают
на голову.
В пультовую вбежала Инса.
- Привезли! Привезли первую партию мобильных усилителей. - Инса глянула
на Крэла, повернулась к Хуку: - Что здесь происходит, Крэл?
- Ничего особенного, моя дорогая. Я высказал нашему шефу свое мнение по
поводу оберегаемой им тайны.
Хук быстро направился к выходу, но затем вернулся:
- Крэл, ваш заказ выполнен. Подумайте, не горячитесь... Мы уже увидели
много. Протоксенусы рассказали нам кое-что о прошлом Земли, не исключено,
что с их помощью мы заглянем в миры, объединенные Биосферой Связи...
Неужели теперь, когда осталось сделать, может быть, последний шаг, и мы
услышим Вселенную, вы... - Хук протянул Крэлу его конверт. - Возьмите и
продолжайте работу.
Крэл медлил. Конверт чуть подрагивал в протянутой руке Хука, и это не
могло продолжаться долго.
- Хорошо, схему, которую мы уже начали монтировать, я доведу до конца.
Возможность не спать, точнее спать по полчаса, по сорок минут в сутки,
позволила Крэлу довольно быстро закончить разработку новой установки для
приема и расшифровки импульсов, испускаемых протоксенусами. Физики,
кибернетики, математики и радисты хуковской "обсерватории" день и ночь
трудились над созданием аппаратуры, предназначенной для накопления и
обработки огромного количества информации, над системой адаптивной,
самонастраивающейся, которая способна была решать сложные задачи без
предварительного программирования. Работали день и ночь не в переносном
смысле этого слова, а в буквальном, так как каждое удачное решение того
или иного узла, агрегата или конструкции установки каждая правильная мысль
расчетчиков и конструкторов тут же награждалась: автор не ощущал
потребности в сне, оставался бодрым, энергичным и с особенным подъемом, с
чувством удовлетворения продолжал работу.
Дело двигалось споро, и этому способствовали... протоксенусы. Как
только кто-то из сотрудников становился вялым, сонливым, быстро уставал,
Крэл понимал: сделан ложный ход, взято неверное направление, неудачна
принятая конструкция, и это помогало ему немедленно перестраивать работу.
Пришло время, когда удивляться свойствам протоксенусов уже не
приходилось. Они отчетливо дали понять, каковы их возможности. Оставалось
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг