хорошие.
- Ты все умеешь высмеять...
В ворота Холпа они вошли почему-то крадучись. Молча прошли по главной
аллее, и Крэл не знал, куда Инса свернет. Она свернула на дорожку, ведущую
к его коттеджу. На веранду она вбежала первой, отряхнула с волос воду и
подошла к двери. Крэлу не давала покоя мысль об амулете, с кусочком
засушенного насекомого. Почему-то хотелось, чтобы Инса непременно
избавилась от него. Будто угадав, о чем он думает, Инса сняла цепочку с
шеи, надела ее на указательный палец и стала раскачивать амулет, как
маятник. Тихонько смеясь, она раскрутила его пращой, отпустила, он полетел
далеко в парк, а она подтолкнула Крэла к двери.
Холп пришлось эвакуировать.
Заполучив от Крэла начальные данные кода излучения, протоксенусы сами,
в своих телах выделили фермент и превратились в более совершенные
существа. Произошел очередной "разрыв кольца", пройден был еще один виток
спирали, и, таким образом, подтвердились предположения Ваматра.
Естественно, это обрадовало его, но вместе с тем и насторожило: активность
протоксенусов возросла и опасность резко увеличилась.
В Холп пригласили медиков, физиологов, специалистов по радиационной
защите, словом всех, кто своими знаниями и опытом мог помочь предохранить
исследователей от биополя, создаваемого протоксенусами. Однако самым
страшным оказалось другое - приток насекомых возрос в десятки раз. По
дорожкам и без дорожек шли муравьи, термиты, жуки, летели бабочки,
стрекозы, пчелы, мухи, комары, ползли клопы, вши, тли, гусеницы. Гибли от
истощения и иссыхали, но те, которые добирались до башни, попадали к
протоксенусам.
Старинный красавец парк погиб. Он стоял обглоданный, истерзанный,
мертвый. Коттеджи, еще недавно такие чистенькие, уютные, превратились в
зловонные вместилища всякой гниющей живности, лабораторные помещения
заваливались издыхающими насекомыми. Трупы их накапливались в гараже и
складах, трансформаторных будках, канализационных колодцах. А насекомые
все двигались и двигались к Холпу, проникая во все щели и отверстия,
заполняя собой все вокруг.
Применить ядохимикаты холповцы не решались, боясь повредить
протоксенусам. В какой-то мере помогали птицы. Теперь они собирались над
Холлом тучами. Пиршество пернатых, обильное, неистовое, было отвратительно
шумным, загаживали они территорию изрядно, но и их приходилось терпеть,
иначе специально нанятые рабочие вовсе не управлялись бы с расчисткой.
Назревал скандал. Давно заржавевшие ворота (милые сердцу Крэла
граммофончики разом сожрала стремившаяся к башне орда) починили, закрыли и
выставили надежную охрану, оберегая Холп от репортеров.
Хук созвал экстренное совещание.
- Мы не можем допустить огласки. - Глава фирмы был мрачен, суров и
полон решимости потребовать от ученых деловых предложений. - Боюсь, нам не
избежать неприятностей. Некоторое время я еще смогу сдерживать натиск
любопытных и пострадавших из-за нас, а затем? Насекомые испоганили всю
округу. Посевы близлежащих к Холпу ферм практически погибли. Под угрозой
Толорский лес, а это уже не шутки. Компенсировать потери фермеров, может
быть, и удастся, но национальный заповедник!.. - Хук помолчал немного и
продолжал совсем тихо: - Люди хотят знать, что же у нас творится. По
имеющимся у меня сведениям, местные власти настояли на создании
правительственной комиссии. Значит, девиз "мой дом - моя крепость" станет
недейственным. Пока еще никто толком не знает о существе наших изысканий,
но сейчас, когда со всех концов на нас движется эта мразь!.. Словом, так,
давайте решать, и решать срочно, что будем делать?
- Я считаю, - начал Ваматр, - прежде всего следует выяснить, почему
новой породе протоксенусов потребовалось такое огромное количество
насекомых. Для поддержания энергетического баланса им нужно... Петер,
скажите, пожалуйста, во сколько раз увеличился вес протоксенусов?
- В два и три десятых раза.
- А приток насекомых?
- В сто пятьдесят раз.
- Ну вот, спрашивается, зачем? Почему они затеяли такое?
Желающих ответить на вопрос Ваматра не нашлось. Молчание становилось
тягостным. Хук нетерпеливо выстукивал пальцами по крышке своего стола, и
это начинало раздражать почти всех собравшихся на совещание. Наконец встал
Крэл. Хук тут же перестал выстукивать, но Крэл снова опустился на стул.
- У вас есть какие-то догадки? Тогда говорите о них, - подбодрил
Ваматр, - говорите.
- Именно догадки, притом такие, что и высказывать их неловко. Особенно
сейчас, когда так остро стоит вопрос, что же делать с протоксенусами... А
впрочем, - Крэл улыбнулся, махнул рукой и отважился, - впрочем, иногда
соображения дилетанта помогали специалистам. Я не энтомолог, и с
насекомыми... с насекомыми у меня отношения неважные. Как и большинство
людей, я их терпеть не могу, даже побаиваюсь. Но волею судеб мне пришлось
с ними работать, я изучал груды доктора Ваматра и доктора Бичета и,
казалось, убедился в том, что они... - Крэл замолчал, подбирая нужные
слова, а Ялко, глядя на него с надеждой, скорее подсказал, чем спросил:
- Чужие?
- И да и нет.
- Это странное определение.
- Не спешите, я постараюсь объяснить свою мысль. Они... они особенные.
Уж очень не похожи на все живущее на Земле, и мы с вами это хорошо знаем.
Примечательно, что теперь, характеризуя состав биосферы Земли, уже не
пишут: "растения и животные", а предпочитают делать это осторожнее:
"растения, животные и насекомые". Так что же такое насекомые? Вернее,
существа типа насекомых. Они, по-видимому, распространены во всей
Вселенной и, как ничто живое, способны подстраиваться к типам жизни на
планетах. У нас, в мире углеродистой органики, они-имеют структуру
углеродистую; на планетах, где жизнь кремний органическая, они в своей
основе кремниевые; а там, где живое, может быть, представляет собой
какие-то кристалло-металлические формы, насекомые, словно маленькие
механические создания, хорошо вписываются в общий стиль всего живущего на
такой планете. Ну а у нас, на Земле, чужие они? Не думаю. Они
эволюционировали здесь, в нашей биосфере. Их собратья, обитающие в
бесчисленных мирах вселенной, проходят эволюционный путь-в своих, может
быть, совершенно, непостижимых для нашего мышления мирах, в своих
биосферах... И все это составляет единую биосферу Вселенной. Вот почему я
сказал - "и да и нет".
- Единую? - удивленно переспросил Хук. - Почему же единую, значит, вы
утверждаете...
- Простите, позвольте мне закончить. Я ничего не утверждаю, Только
догадки, только предположения. Они возникли у меня в то время, когда
доктор Ваматр грозил испепелить своих питомцев. Похоже, они действительно
поняли и очень своеобразно прореагировали на угрозу, перейдя на
самоснабжение. А с чего началось, давайте вспомним. На новой стадии
развития протоксенусам уже недостаточно было одних диксидов, они стали
требовать все новых и новых видов. Сколько они перебрали тогда рационов?
- Восемь.
- Ну вот, и этого оказалось мало. Ассортимент они расширили и
привлекают теперь к себе десятки, сотни видов. Для питания им столько не
нужно. Это установлено. А они привлекают. Что еще могут содержать в себе
насекомые? Информацию! Вот она-то нужна протоксенусам, пока сидящим на
одном месте, у нас в башне. Да, вероятно, информацию... А что, если
накопление и хранение информации - это основное назначение насекомых.
Запрограммированное, целевое. Насекомые распространились беспредельно,
заселили все континенты и климатические пояса, проникли во все слои
биосферы Земли. Миллионы видов! Миллионы. Главную массу живого вещества
суши составляют насекомые. Приспособляемость их к окружающей среде
невероятна, стойкость видов, не изменяющихся тысячелетиями, поразительна.
В чем же состоит сверхзадача этих существ, отличных от всего иного,
живущего на Земле?
Крэл опять замолк. Он подошел к главному, к тому, ради чего и делал
такое пространное вступление, но об этом главном, составляющем самую суть
идеи, сказать было очень трудно.
- Вы хотите, Крэл, чтобы мы ответили, какова у них, как вы выразились,
сверхзадача? - не без иронии спросил Лейж.
- Я не имел этого в виду. Вопрос чисто риторический. А поделиться я
хотел некой сумасшедшей идеей.
Хук заерзал в кресле, посмотрел на часы, начал было вновь барабанить
пальцами, но сразу перестал и попросил Крэла, не теряя времени,
продолжать.
- Появление на Земле протоксенусов, созданий еще более загадочных, чем
насекомые, натолкнуло меня на мысль о существовании Биосферы Вселенной -
великом союзе миров, связь между которыми осуществляется не генерацией
электромагнитных волн, а проникновением жизни, то есть самым сильным,
самым действенным из всех процессов во Вселенной, потому что только живое
способно бороться с энтропией. Вероятно, бесконечно давно существует
Биосфера, объединенная системой связи... Наиболее приспособленными,
надежными хранителями генной памяти и информации оказались организмы,
подобные насекомым. Их инстинкты, их умение бездумно-механически создавать
сообщества, в которых узко ограничены функции индивидов, их
запрограммированность - все это наводит на мысль, что насекомые
роботоподобны, как ничто в мире живое. Возможно, они, как малюсенькие
разведчики, каждый из своего угла, каждый из своего времени, черпают
сведения обо всем окружающем. И хранят их. Сведения о нас, о Земле, о
пережитом нами и Землей. О происшедшем вчера и сотни лет назад. О
процессах тысячелетней давности и о происходившем в мезозойскую эру...
Теперь, с появлением протоксенусов, начался процесс конгломерации, сбора
всего накопленного, может быть, переработка, классификация.
Закончив, Крэл обвел взглядом всех участников совещания и понял, что
высказанные им соображения ни у кого энтузиазма не вызвали. Лица были
разными - чуть смущенными, замкнутыми, вежливо внимательными, но ни на
одном нельзя было прочесть одобрения или хотя бы понимания. Крэл и не
ожидал иной реакции, однако чувство досады сразу же испортило настроение.
Долгую неловкую паузу нарушил Хук:
- Вы сами, Крэл, окрестили свою гипотезу сумасшедшей, и я... Ничего я
не понимаю. Боюсь, такие гипотезы уведут нас черт знает куда.
- Не спешите. Хук, - вступился за Крэла Ваматр. - Не спешите. Да,
дерзко, совершенно ново, но ведь мы столкнулись с явлением, никогда не
наблюдавшимся, необычным, следовательно, и мыслить теперь должны как-то
совсем иначе. Молодые, идущие нам на смену, и делают это. Догадки Крэла
позволят нам глубже понять это явление, а затем, вероятно, и овладеть им.
Чем смелее гипотеза, тем лучше... Да, заманчивая мысль... Отвергнуть вашу
гипотезу, Крэл, мы не можем, как и вы не можете доказать, что протоксенусы
и в самом деле начали сбор информации. Понимаете, я могу согласиться со
многим, вернее, допустить многое, коль скоро мы действительно
соприкоснулись с процессами странными, даже непостижимыми. Трудно, однако,
представить себе, как накопленная информация, записанная отдельными видами
по строчке, пусть по страничке, сошьется во что-то целостное - в летопись
нашего мира. Трудно. Но я допускаю и такое. Мы ничего толком не знаем о
протоксенусах, а потому вправе предположить у них свойства поистине
чудесные. Листы огромной книги, множества книг, сваливаются в одну кучу, и
надо рассортировать их, разобраться что куда, распределить, так сказать, в
пространстве и времени. Невероятная задача! Но, повторяю, я могу допустить
и это. Немыслимое для нас может оказаться совершенно обыденным для существ
необыденных. Все это так, хуже другое. Что такое протоксенусы? Почему они
получились? Я убежден, пока мы не поймем этого, мы не сможем ни одну
сумасшедшую гипотезу сделать рабочей гипотезой.
Ваматр умолк, и первой заговорила Инса:
- Я не понимаю, как же это? Позвольте, позвольте, протоксенусы созданы,
живут уже годы, и вдруг...
- Да, да, Инса! Ничего еще не решено, несмотря на годы. Откуда они?
- Ну, отец и вы... Вы создали подходящие условия, подобрали
благоприятное излучение и...
- И из бактерии вырастили слона? Да ты что, и в самим деле думаешь,
будто из какого-то примитивного организма можно создать организм сложный,
не исключено - даже разумный, подобный протоксенусам? Подумай, ведь ты
биолог.
Инса совершенно растерялась.
- Но они есть, они существуют, протоксенусы!
- Вот это самое загадочное, почему они есть.
- Да, - вдруг вспомнила Инса, - а фермент!
- Фермент тоже ничего не решал. Ни тогда, у Нолана, ни теперь, у Крэла.
И облучение и фермент способствовали, конечно, их развитию, но пойми, ведь
человек, люди - ты, я, все мы, кто угодно - не могли мы дать программу, по
которой должны строиться такие сложнейшие существа, как протоксенусы. Нет
у нас, у людей, такой программы и быть не может. Откуда она у
протоксенусов?
Ваматр впервые высказался столь откровенно. Обыкновенно скрытый, он и
сотрудников приучил к тому, чтобы они не задавали лишних вопросов. Ваматр
работал в своей личной лаборатории, не допуская туда никого. Считалось,
что там, в его святая святых, уже многое решено и только до поры до
времени не становится достоянием всех сотрудников, и вдруг Ваматр
признался в своей несостоятельности.
Обсуждения теоретических проблем не получилось, и Хук стал настойчиво
требовать практических решений. Лейж, обладая способностью разряжать
обстановку, помог и на этот раз, предложив изменить режим генераторов.
Способ унять протоксенусов оказался действенным. Как только
благотворное излучение стали отпускать протоксенусам в минимальном
количестве, они умерили свою активность, а вскоре и вообще впали в
состояние своеобразного анабиоза.
Приток насекомых в Холп прекратился. И все же Хук и Ваматр считали
хлопотным и опасным держать протоксенусов в Холпе. Так как кратер готов
был к приему беспокойных питомцев, их решили эвакуировать как можно
скорее.
Специальные контейнеры изготовили в течение пяти дней и поместили в них
протоксенусов. Огромные трейлеры подошли к Холлу, загрузились
контейнерами, и процессия двинулась к аэродрому.
Переезд в "кратер" прошел без особых задержек. Желающих ехать в Африку
нашлось достаточно. Холп опустел.
Инса уезжала с последней партией.
В парке еще валялись трупики насекомых, но стаи птиц поредели, гомон их
стал терпимей. Обглоданные, казалось, безнадежно погибшие деревья
напоминали о пронесшемся над Холлом вихре. Инса в последний раз поднялась
на полуразобранную, ненужную теперь башню и оттуда, с самой высокой точки
Холпа, смотрела на черное переплетение омертвевших ветвей, на покинутые
кирпичные корпуса, на то место, где совсем недавно был расположен поселок.
Из коттеджей не увезенным остался только один - Крэла.
Через час придет машина, и все. Сколько еще простоит коттеджик Крэла?..
Что он делает там?.. Нестерпимо захотелось увидеть его. Сейчас, сию
минуту!
По перекрытиям, проходящим внутри каркаса башни, она пустилась бегом, и
грохот железа под ее каблуками напомнил ей страшную и так много решившую в
ее жизни ночь. По вертикальным лестницам, сделанным наподобие пожарных,
она спускалась с ловкостью акробата и, только выйдя из башни, пошла
медленно, степенно.
За огромным стволом мертвого вяза стоял Крэл.
- Ты тут?
- Почему ты испугалась?
- Я думала, ты у себя.
- Мне захотелось в башню.
- Зачем?
- Не знаю. Вероятно, потому же, почему и тебе.
- Крэл, ты все же остаешься?
- Да, но мыс кажется... мне кажется, Икса, я буду тосковать без них.
- Без них? - Инса даже отстранилась от него.
- А без тебя - Ты ведь понимаешь, без тебя я... я не могу теперь.
Просто не могу.
- Поедем вместе.
- Мне там нечего делать. Они взяли фермент сами. Зачем мне в кратер? Я
не энтомолог, не биолог даже. Заниматься каким-то частным вопросом
проблемы как биохимик?..
- Да пойми, Крэл, ведь мы столкнулись с чем-то настолько необыденным,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг