Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   Я щурился на зеленую лампу. Что ответить энциклопедисту?
 
   - И никто не слышал. А он за короткую жизнь собрал тысячи сказок, издал
"Народные легенды". Его выгнали со службы по доносу провокатора, и он умер
в нищете. Андрей рассказывал, как чахоточный Афанасьев распродавал за
бесценок свою библиотеку, где были рукописные книги допетровской поры...
Помню, под Кенигсбергом пошел мой дружок за гранатами, как раз привезли
боезапас. Я немного замешкался, заглянул на КП. Вдруг слышу в березняке
взрыв. Шальной снаряд попал в полуторку с гранатами, там стоял и
Нечволодов. Ничего не нашли, воронка в земле над рекою Преголей - и все.
До сих пор не верю, что нет друга. Осталась память - трехтомник со
славянскими древностями... А теперь отвечайте, Олег: кто издаст словарь
нашей мифологии? Кто книгу напишет об Афанасьеве? Удальцы с непроявленной
доблестью? Те, кто при первой неудаче уже в кусты, в дворники? - От
последних его слов стекло в окне задребезжало, и он покизил голос: - Вы
прирожденный археолог, Преображенский. У вас обостренный нюх ученого -
будущего ученого! И заметьте: в недавней трагедии в Бекбалыке есть и
светлая сторона, хоть это звучит кощунственно.
   Во-первых, портрет Снежнолицей. На него нацелились сразу и Эрмитаж, и
Пушкинский музей, и Музей восточных культур. Но мы еще с ними всеми
потягаемся.
   Во-вторых, манускрипт. Он оказался трактатом о небесных явлениях и
принадлежит перу - кого бы вы думали? - Фалеев Милетского, родоначальника
греческой философии, одного из семи мудрецов древности.
   "О поворотах Солнца и равноденствии" - так называется эта поэма. О ней
упоминал еще Диоген Лаэртский. А считалась она утерянной. Это ли не удача!
   И, в-третьих, должен вас поздравить со стипендией имени Карамзина - это
вам от академии за Снежнолицую и за Фалеса. Сто десять целковых в месяц -
да я в ваши годы мечтать не смел о таком богатстве, сухариками пробавлялся
да пшенной кашей... Засим прошу следовать в общежитие и грызть гранит
науки.
   Летом снова приглашаю на раскопки.
 
   Я сидел растерянный. Стыдно было перед Учителем за свое
скоропалительное решение.
 
   - Одно худо, товарищ именной стипендиат, - сказал Сергей Антонович и
вновь захрустел яблоком. - Мурата вы крепко обидели. Таких, как он,
обижать нельзя. Таким генералы снимали с кителя собственные ордена и на
грудь прикалывали. Вдобавок он спас жизнь членам нашей экспедиции.
Представьте, что он тогда всех не растормошил бы...
 
   - Сергей Антонович, честное слово, я был не в себе, когда с ним
рассорился, - выдавил я, не поднимая глаз.
 
   - Каждый волен делать, что ему заблагорассудится, но не забывать о
последствиях. Примерно так звучал девиз венецианцев. Думать о
последствиях. Быть предельно осмотрительным. Это пе исключает отваги в
решающий момент... Иногда от одного неудачного слова гибли империи.
Жизнь-это хождение по лезвию бритвы, говорят в Тибете. Там же бытует
поговорка: "Пока карлики поссорятся, повоюют и помирятся, великаны не
успеют и поздороваться". Поменьше криков, суеты, размахивания руками.
Побольше труда и духовного сосредоточения... Давайте, Олег, поступим так.
В следующий четверг вы загляните ко мне домой на огонек.
   Поведаю историю Мурата. Вы же продумайте, как перед парнем извиниться.
 
   - Да я хоть сейчас готов лететь в Чарын, прощенья попросить, - чуть не
закричал я.
 
   - Зачем же в Чарын? Мурат стал вашим земляком.
   Живет и здравствует в Алма-Ате. В уйгурской школеинтернате. Кстати,
много ли вы знаете об уйгурах?
 
   К своему стыду, ответить Учителю мне было почти нечего.
 
   - Большинство уйгуров живет в Китае. Так уж история распорядилась, -
начал я робко. - По-моему, религия запрещает им охотиться. Во всяком
случае, когда я жил в поселке Чарын, ни одного охотника не встретил. Они
любят музыку, песни. Я брал в руки их гитару - на ней аж 25 струн. Любят
сказки - и стар и млад. Помню, старик Ануар рассказывал про падишаха,
который устроил испытание девушке из простонародья. Он повелел ей прийти
ни в одежде, ни голой, ни пешком, ни верхом, ни по дороге, ни без дороги,
ни с подарком, ни без подарка.
 
   - Занятно, - сказал Учитель не без лукавства. - Напоминает русскую
сказку. И что же красавица?
 
   - Она пришла к падишаху по крышам домов. Завернулась в рыболовную сеть,
между ног вела козла, а в руке несла воробья. Протянула руку падишаху с
подарком - воробей и упорхнул...
 
   - Похоже и впрямь на нашу сказку. И все же уйгурская. А почему -
знаете? Учитесь вникать в текст.
   Девушка идет по крышам. На Руси такое было невозможно - и скаты крыш
крутые, и дома друг от друга отстояли прилично. А у уйгуров жилища
рядышком, один к одному жмутся. И крыши плоские, хоть на велосипеде
разъезжай.
 
   - Верно, - удивился я. - И сейчас, и, значит, в прошлом. Хотя насчет их
прошлого - темное дело.
 
   - В каком смысле темное? - оживился вдруг учитель. - Да уйгуры известны
с третьего века до нашей эры! О них писали Птолемей, Вильгельм Рубрук,
иезуит Плано Карпини, Марко Поло, даосский монах ЧаньЧунь, ал-Бируни. Они
воевами ,с самим Искандером, то бишь Александром Македонским, с Тимуром не
побоялись схватиться. С Тимуром! А задолго до Тимура - с жуань-жуанями,
образовав целую державу на Орхоне и Селенге. Слыхали про развалины
Каракорума? Он основан на пять столетий раньше монгольского города с таким
же названием и размерами превосходит последний в несколько раз. Уйгурский
алфавит - основа маньчжурского и монгольского, а уйгурский литературный
язык был самым распространенным в Центральной и Средней Азии... Вы
спросите, как уйгуры очутились в Притяньшанье? Их оттеснили сюда
каракитаи, но здесь они развернулись во всю мощь. Победили тибетцев и
образовали государство в полмиллиона квадратных километров. Я бывал в
Турфанском оазисе, на развалинах столицы Кочо. А их буддийские монастыри!
А картины и скульптуры! Тысячу лет назад каждый третий уйгур владел
грамотой... Юсуф Баласагунский, Махмуд Кашгарский - они под стать Хафизу,
Навои, Хайяму. Вот послушайте:
 
   Я плачу, гибну, рану бередя, 
   Как дождь, я исхожу живою кровью, 
   Глаза мои ослепли без тебя, - 
   Так исцели, молю, своей любовью.
 
   - Такое мог вполне написать владыка после гибели Снежнолицей, - сказал
я.
 
   - Это и написано примерно в те времена. Но как написано, как!
 
   И Учитель продолжал читать строки Махмуда. Слушая их, я как никогда
осознавал свое ничтожество.
   Учитель, истерзанный войной и экспедициями, сумел выучить чуть ли не
десяток языков, включая древнегреческий и уйгурский, сумел столько узнать,
передумать, перечувствовать. А я! Что сделал я в свои почти двадцать
годков? За лето в Чарыне даже не удосужился - у того же старика Ануара -
хоть что-нибудь узнать о народе, среди которого жила и погибла
Снежнолицая...
 
   История Мурата Шамаева и его верного стража Токо Сколько себя помнил,
Мурат жил с дедом в уйгурской деревушке, в трех часах ходьбы от города
Кульджи. Мурат был десятым ребенком в бедной семье, дед привез его из
Урумчи и, по существу, усыновил. Едва восходило солнце, белобородый Турсун
будил внука, и они шли на огород - клочок земли шагов двадцать в длину и
вдвое меньше в ширину. Но на этом клочке Турсун знал буквально каждую
пядь. Там стояли на кольях, в несколько этажей, ящики с прорастающей
рассадой редиски, моркови, свеклы, помидоров, там росли в плетеных
корзинах дыни и арбузы, там зеленели и краснели (в других корзинах,
поменьше) стручки четырех сортов перца.
 
   Все эти ящики, корзины, железные кастрюли с дырявым дном были соединены
друг с другом паутиной веревок и проволочек, и, следя за солнцем, дед с
помощью большого деревянного колеса и других колесиков, тоже деревянных,
разных рукояток и рычажков управлял механизмом своей живой вселенной. Одни
ящики и корзины прощались с тенью, другие задвигались, третьи поднимались
на высоту протянутой руки деда. Три, подчас четыре урожая умудрялся
собирать с апреля по ноябрь Турсун, и того, что давал огород, им хватало
до следующего лета.
 
   Со временем Мурат освоил хитроумную систему, к двенадцати годам он стал
заправским огородником.
   Теперь дед даже позволял себе вздремнуть часок-другой после обеда или
отправиться в горы на поиски целебных трав. На стенах глинобитной мазанки,
где жили дед с внуком, висели пучки растений, мешочки семян, в деревянном
сундуке поблескивали пузырьки с барсучьим салом, целебным маслом облепихи,
мумие. Вся деревушка лечила хворобы у Муратова деда, будь то водянка,
слабость печени, отрыжка, кровохарканье или ушиб. Больницы в деревушке не
было, как и школы, и Мурат выучился читать по единственной дедовой книге -
"Канону врачевания" благословенного Абу Алп Хусайн ибн Абдаллах ибн Хасан
ибн Али ибн Сина.
   Собственно, книг, составивших канон, было целых пять, толстенных,
увесистых, пахнущих пряностями.
 
   "Берут сагапена, горечавки, мирры, опопанакса и белого перца - каждого
по два мискала, очищенных костянок лавра - четыре мискала, растирают и
замешивают с водой, - читал Турсун нараспев при свете коптилки. - Оно
помогает от всякого кашлд, всякой текучей материи, внутренних гнойников;
его изобрел Абуллукийус - да продлятся потомки его на тысячу лет и десять
тысяч дней..."
 
   Под присмотром деда и Мурат собирал травы в горах. За одиннадцатым
перевалом высоко над ручьем в скале чернели дыры. То был подземный город
Созерцателей Небес. Там обитали когда-то почитатели бога Будды, не
захотевшие покориться исламу, россказням хитроумного Магомета.
 
   - Еще во дни моей молодости из пещер выходили люди в фиолетовых и
желтых одеяньях, - говорил дед, и глаза его слезились от яркого света, и
струилась борода по плечу на ветру. - Они спускались с гор и
расплачивались за покупки старинными серебряными монетами. Но теперь
больше уж не спускаются - как видно, повымерли все... А когда я умру, ты,
Мурат, отправляйся в Чарын, к брату моему Ришату. И "Канон врачевания"
передай ему. Ничего, что тяжелы книги.
   Знание не тяжелит. Ты на ослика нагрузи и иди. Там граница, но
родственников вроде бы пускают. Я б и сам ушел к Ришату, да больно стар,
успокоюсь здесь.
   Говорят, уйгуры на той стороне богато теперь живут, как в древности
одни правители жили - елики.
 
   - Дедушка, ты не умрешь, - говорил Мурат, - я отыщу для тебя
бессмертную траву, и разотру в ступке, и смешаю ее с девясилом, семенами
айвы, цветками гранатника и сельдереем.
 
   И опять вышибал ветер слезы из дедовых глаз.
   Однажды осенью дед впервые взял с собою внука и Кульджу. Они нагрузили
двух осликов корзинами с овощами, дед ехал верхом, а Мурат шел по траве:
жалел тонконогого ослика. Город немного испугал Мурата: так много было
людей, лошадей, чихающих грузовиков, В глухом, заросшем травой переулке,
на подходе к базарной площади, послышался жалобный собачий визг. Визг
доносился из-за камышового забора. Мурат взобрался на ослика и увидел
чужой огород, только без корзин, кастрюль и колес. Несколько здоровяков,
вооружась длинными бамбуковыми палками, били по очереди метавшуюся возле
железного колышка собаку.
   Пес был гладкий, коротконогий, с маленькими ушами торчком.
 
   Не раздумывая, Мурат перемахнул через забор, юркнул у кого-то под
ногами и накрыл собаку своим телом. Вслед за тем он получил удар бамбуком
по спине, да такой, что рубаха лопнула с треском.
 
   - За что собаку бьете? - закричал он и заплакал от нестерпимой болк.
 
   - Убирайся подобру-поздорову, щенок, - коверкая уйгурские слова,
прогундосил пузатый детина и снова замахнулся палкой. - Убирайся! Из
собачки этой мы сперва сделаем живую отбивную, а потом зажарим на вертеле.
Мотай отсюда!
 
   Плачущий Мурат кинулся защищать обреченного пса. Мальчишке всыпали еще
несколько палок, но он не переставал кричать:
 
   - Отдайте мне собаку! Отдайте собаку! Дедушка даст за нее мумие и
жень-шень! Большой корень, длинней ладони!..
 
   Детина долго радовался выгодной сделке: на полученный корешок можно
было купить трех собак. Дедушка намазал вспухшую спину Мурата бальзамом из
глиняной баночки к долго еще оглядывался на пузатого, что-то шепча.
 
   На базаре они купили псу ошейник и ближе к вечеру отправились домой.
Так у Мурата появился четвероногий друг. Его назвали Токо. Незаметно он
вырос в могучего пса с широкими лапами и черной шерстью на загривке.
Теперь, уходя в горы за травами или за сухим кустарником - кураем,
.которым зимою топили печи, мальчик брал с собою Токо. Пес разрешал
нагружать на себя курай, как на ослика. Он добросовестно отрабатывал свой
хлеб. Со временем Токо наловчился добывать в зарослях зайцев, сурков,
лисиц, даже приволок как-то шакала. За лисиц и зайцев дед Турсун сурово
отчитывал пса.
 
   - Большой грех убивать лису, о-ох, большой. Раньше лиса была человеком,
да стала сбивать других людей разными хитростями, вот и наказал ее бог. И
тебя, Токо, накажет.
 
   - А кого еще бог наказал? - спрашивал Мурат.
 
   - Слона. Он был хлебопек, обвешивал покупателей. Медведя - продавал
худую краску. Волка наказал; Этот был мясник в другой жизни, торговал
мясом дохлых овец. Тащи лису обратно, Токо, тащи!
 
   И чудо! - Токо хватал мертвую лису за загривок и уволакивал в заросли
шиповника. Вот каким догадливым оказался чуть было не забитый палками пес.
 
   Однажды в пору цветения урюка, когда южные склоны гор заалели от
тюльпанов, в деревушку ворвались бандиты. Они остановились перед домом
дряхлого Рената Умарова - единственного книгочея по всей округе. Ими
предводительствовал лысый толстяк с розовыми, как у младенца, щеками.
 
   Бандиты принялись выкидывать из дома Умарова книги. Он бегал от одного
к другому, хватал за руки:
 
   - Опомнитесь! Я собирал их всю жизнь! Там "Сутра золотого блеска"! Там

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг