Александр Мазин
ДРАКОН КОНГА.
Летопись вторая
Книга 4
ЧЕРНЫЙ ОХОТНИК
Солдат, солдат, глотни вина
Во славу всех богов!
Да будет кровь твоя красна,
Красней, чем у врагов!
Глотни, солдат, и дай глотнуть
И мне, солдат, - за нас!
Сегодня топчут пыльный путь,
А завтра топчут нас!
Глотни, солдат, вкус у вина,
Всегда, солдат, хорош.
А кровь тем больше солона,
Чем больше ее льешь.
Чтоб ты, солдат, приятней пах,
Ты пей, солдат, и пой!
А девки в южных городах -
Толпой, солдат, толпой!
У нас, солдат, Судьба одна.
Молись, солдат, Судьбе!
Чтоб фляга ввек была полна,
Чтоб руки - при тебе!
Придут другие времена,
А ты солдат - живой!
Глотни, солдат, глотни вина!
Домой, солдат, домой!
Вино, солдат, - жена и брат:
Глотни - и ты согрет.
А дом, солдат...
Придешь, солдат,
А дома-то и нет.
Солдат, солдат, глотни вина
Во славу всех богов!
Да будет кровь твоя красна,
Красней, чем у врагов!
Конгская песня
Автор выражает огромную признательность Сергею Сергеевичу
Троицкому, создателю "Мира Асты", за неоценимую помощь в
подготовке книг трилогии. Очень возможно, что без этого
внимательного, доброго и знающего человека автор так никогда
и не стал бы писателем.
Автор благодарит инструктора Русской школы единоборств "ДоМо-Контакт"
Алексея Федоренко за консультации по технике владения холодным оружием и
помощь в подготовке боевых сцен.
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
ЧЕРНЫЙ ОХОТНИК
"Три силы сошлись,
чтобы привести его
в мир.
И время трех
человеческих жизней
потребовалось им для
рождения его.
Но жизнь человека -
всего лишь жизнь человека:
взять ее так легко..."
ЛЕГЕНДА
Рассвет, серый и влажный, тяжело пробивался сквозь бледно-розовые жгуты
лиан над Окраинной Топью. Несмех, не вставая, потянулся рукой, зачерпнул
теплую, пахнущую тиной воду, сполоснул потное лицо. Плавучий островок под
ним качнулся, скверно запахло газом. Несмех сел. Движение его испугало
крупную лягву на соседнем островке. Сильно толкнувшись ногами, лягва
плюхнулась в воду. Несмех вынул меч. За ночь лезвие тронула ржавчина, и
Несмех провел по клинку пучком мха. В животе было пусто. Он с сожалением
вспомнил о только что сбежавшей лягве.
"Нужно трогаться", - решил Несмех и встал на колено.
Островок заплясал на гладкой воде.
Кожа разбухла от сырости.
"Ничего, - подумал Несмех. - Попадется прогалина - погреюсь на
солнышке!"
Он взял шест, легкий тростниковый ствол, и погнал островок в сторону
восхода. Голод куснул желудок, напоминая о себе. Севернее, там, где
Окраинная Топь переходила в липкую грязь между корнями деревьев, Несмеху
не пришлось бы страдать от голода. Но здесь безопасней. Жаль, что у него
нет лука! Жаль, что здешняя древесина не годится даже для дротика!
Островок медленно скользил между мшистыми корявыми стволами, голыми и
изломанными, как паучьи ноги. Наверху они прочно вцеплялись один в другой,
срастались, свешивали вниз белые липкие корни. Гиблое место. Но, волей
богов, здесь нет ни хищных южных растений, ни смертельно опасных тварей
Гибельного Леса. Никого, крупней огненных слизней, а от них не так уж
сложно держаться подальше. Еще день-два - и он доберется до истоков
Зеленой Реки. А там Город-на-Берегу. Черные Охотники Вечного Лона.
"Должно быть, я первый из ссыльных, который сумел удрать!" - с
удовольствием подумал Несмех. - Солдаты боятся Леса, как прачка -
кугурра. И у них есть все основания страха. Несмех сам боится. Одиночке не
дожить до утра в Гибельном Лесу. Иное дело - Окраинная Топь.
Несмех оттолкнулся шестом. Прямо перед островком высунулась из воды
белесая голова лягвы. Присоски на растопыренных лапах прилипли к
перекрученному стволу Хмельного Дерева. Несмеха лягва не видела, и человек
застыл, только рука шарила меч. Тоже дар богов! Найти меч в Южных Болотах!
Земноводное быстро дергало головой с широко расставленными выпученными
глазами. Островок подплывал все ближе и ближе...
Несмех напрягся... Но удача изменила ему: лягва оттолкнулась от ствола и
рывками поплыла под самой поверхностью. Нечего и думать о том, чтобы
преследовать его.
- - Равахш! - тихо выругался Несмех.
И тут же пожалел: здесь, на Юге, - звать свирепого бога.
Здесь, на Юге, не просят - берут, кто может. А кто не может - того Юг
берет сам. Или дает. Ему вот дал. Год счастья дал и - сына. Правда, сына
потом отнял. Или не Юг. Сын? Может, парня и тронули. И его-то, Несмехову,
вину не смогли толком назвать. Боги позаботятся о сыне, пока отца не будет
с ним. Не скоро вернется Несмех. Южные пути - долгие пути. Вечные - для
многих. Но не для Несмеха.
Там, наверху, за сросшимся лиственным пологом, солнце уже палило во всю
мочь. Стало жарче, и воздух - еще влажней. Хотя совсем недавно казалось:
влажнее некуда.
Несмех взял выдолбленный орех с водой, отпил немного. Вкус у жидкости был
неприятный из-за горького корня, Жгучего Корня, который, если укусишь -
подпрыгнешь выше головы. Зато настоянную на нем болотную воду можно пить,
не рискуя через пару дней стать раздувшимся трупом в мокрых космах синего
мха.
На сей раз лягва вынырнула в двух локтях от островка. Несмех еще в воде
заметил белесое тело и рубанул мечом прежде, чем голова земноводного
показалась на поверхности. Чуть было не упустил! Но успел-таки вцепиться
левой рукой в скользкую заднюю ногу. Лягва издала трубный вопль,
забилась... Несмех поспешно рубанул мечом и отсек схваченную ногу - кости
у лягвы хрупкие, как сухой тростник. Истекая голубоватой жидкостью, лягва
ушла под воду. Если рана на голове невелика, она отрастит себе новую
конечность и снова будет мутить теплые болотные воды.
Несмех сдернул сошедшую чулком кожу с отрубленной лапы и отпилил мечом
кус белого волокнистой плоти. Рот его наполнился слюной.
"Предложили бы мне такое в Фаранге!" - усмехнувшись, подумал он и впился
зубами в солоноватое мясо.
Истока Зеленой реки, той, что на Побережье называют Проклятой, Несмех
достиг к вечеру двадцать восьмого дня. Топь кончилась. Сменив живой
островок на связанный лианами плот, Несмех отдался на волю неспешного
течения. Вспомнилось, как двадцать лет назад он впервые увидел эту мутную
теплую страшную воду. И Город-на-Берегу. И Хозяев Реки.
Тилод стоял на корме, у флагштока и перевесившись через борт, смотрел с
высоты тридцати локтей на жгут кильватерной струи, цветом напоминавший
зеленый мрамор, что привозили в Фаранг с Межевых гор. Еще два месяца назад
Тилод и предположить не могтакой перемены судьбы. Потому что только что
достиг предела своих мечтаний. Самый молодой зодчий Фаранга. Но Судьба не
спрашивает, хочет человек или не хочет. Потому, когда сорок восемь дней
назад пересеклись пути сотника Бентана и зодчего Тилода, ни тот, ни другой
не знали, что им уготовано Судьбой.
"Строенный меч"1 Бентан, прибыл в Фаранг в конце месяца Увядания. Прибыл с
двумястами воинов и личным повелением Великого Ангана. Разместив на одном
из кораблей фарангской эскадры, быстроходном трехмачтовике "Победитель"
свой отряд, сотник с полудюжиной солдат отправился глотнуть вина в самую
чистую из ближайших харчевен.
Случилось так, что и Тилод, фарангский зодчий, заглянул туда же - выпить
чашку охлажденного вина. И попался на глаза подвыпившему сотнику.
- - Какой здоровяк! - Бентан толкнул плечом своего помощника.
Тот без интереса поглядел на толстощекого парня.
- - Мясо! - уронил равнодушно.
Но глаза сотника уже загорелись.
- - Эй ты! - закричал он зычным голосом военачальника. - Ты, ты!
Из немногочисленных гостей таверны Тилод последним оглянулся на окрик.
- - Поди сюда! - сотник призывно замахал рукой.
- - Тебе надо - ты и подходи! - отозвался юноша.
К изумлению солдат, Бентан даже не рассердился.
- Нет, ты гляди, какая у него шея! - заорал он прямо в ухо
отодвинувшемуся десятнику.
- - Один хороший удар. - Десятник был старым воякой и знал цену шеям.
Сотник хлопнул ладонью по столу, оглядел своих солдат.
- Парень нам нужен! - тоном не допускающим споров, заявил он. - Такой
богатырь!
Солдаты полностью разделяли мнение десятника, но знали: если сотнику в
башку запала мысль - вышибить ее невозможно даже дубиной.
Сотник встал. Встал и сам (!) подошел к молодому зодчему. Обняв его, Тилод
брезгливо отодвинулся - изо рта сотника воняло, как из пасти парда,
Бентан, хитро улыбаясь, сказал:
- Два золотых "дракона" в неделю! - И подмигнул: ни один из его солдат
не получал больше одного.
- - Отойди! - сказал Тилод.
Деньги его не заинтересовали. Как зодчий он имел втрое больше.
- - Ты увидишь мир, парень! - зашел с другой стороны сотник.
Теперь он был убежден - фарангец нужен ему позарез!
Мир Тилода интересовал еще меньше. Ему вполне хватало родного города.
Он стряхнул с себя руку сотника и встал, намереваясь уйти. Бентан опять не
рассердился. Он был в восторге от парня! Но, само собой, не собирался его
отпускать.
- - Карман! - бросил он одному из солдат. - Ну-ка, останови его!
Карман, коренастый, темнокожий, ростом едва по плечо Тилоду, заступил
зодчему дорогу.
- Притормози, паренек! - лениво произнес солдат. - Командир тебя не
отпускал!
Юноша почувствовал раздражение. Тем более Карман был ему по плечо.
- Что мне твой командир! - сердито сказал молодой фарангец и попытался
оттолкнуть солдата.
Тот ловко схватил его за руку и заломил за спину Тилода. Карман был
когда-то борцом, а зодчий - всего лишь деревенским парнем. Но иногда сила
тоже имеет значение. Тилод распрямил завернутую за спину руку с такой
легкостью, будто его держала девушка. Он стряхнул с себя Кармана, как бык
стряхивает дикого пса, и зашагал к двери.
Все, кто был в таверне притихли, ожидая развязки.
- - Ну-ка, парни! Возьмите его! - закричал Бентан.
Он прямо-таки лучился от радости.
Пятеро солдат поднялись с мест. Но еще прежде отброшенный Тилодом Карман
вскочил с пола и ударом под колено свалил Тилода. Вот тут зодчий
по-настоящему рассвирепел. Он был увальнем, но, рассердившись, двигался
достаточно быстро. Прежде чем солдаты обступили его, он снова оказался на
ногах и разбросал их, как щенков. Бентан хохотал. Он ни на минуту не
усомнился, что его подчиненные сладят с парнем.
Так и вышло. Получив удар рукоятью кинжала повыше уха, Тилод мешком
повалился на грязные доски пола.
- Свяжите его, ребята, и тащите на корабль! - распорядился Бентан. - Да
поласковей, хуруги! Из этого мяса я сделаю бойца!
Так зодчий Тилод стал воином-моряком по прозвищу Несмех.
А спустя сорок восемь дней "Победитель" с Тилодом на борту вошел в устье
Проклятой и двинулся вверх по реке, вглубь Гибельного южного леса.
Все эти сорок восемь дней молодой фарангец жил словно бы во сне. Каждое
утро ему казалось, что сон кончится и он проснется в спальне своего
фарангского дома. Сознание Тилода словно раздвоилось. Он учился воинскому
искусству, ел, спал, играл с солдатами в гурамскую игру хаг... Но большая
часть его "я" онемела, как немеет перетянутая шнуром рука. Сказано: стал
моряком-воином. Не совсем так. За сорок восемь дней не сделать воина из
новобранца. Несмеха учили натягивать лук, рубить и колоть длинным конгским
мечом, знать свое место на корабле - и только.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг