- Поясню. Есть цель. И есть - Путь. Цель может быть и твоей, но Путь -
он у каждого свой. Вложи в руку человека меч - и он захочет проверить его
остроту.
Или другие, что прошли бы мимо, если б меча не было. Сила притягивает,
создает повод ее применить. И если ты берешься кого-то обучать, то должен
знать Путь своего ученика. Сила превращает человека в мишень. Если он
встал на Путь ради цели, потому что у Пути цели нет. Он - сам по себе
цель, - Зимородинский усмехнулся. - Обдумай на досуге. Ты мастер и поэтому
должен учить других. Чтобы двигаться дальше по своему пути. А что касается
ребят... так я все тебе уже сказал.
Действуй. И понимай. А теперь давай-ка займемся делом. Покажу тебе
кое-какую защиту.
- Может, пойдем в зал? - предложил Ласковин.
- Ни к чему. Это - внутренняя техника, тут руками махать не надо.
- Федька, - сказал Юра, набрав номер друга. - Двигай ко мне, дело есть!
- Давай через часок, - недовольно проговорил Федя. - Тут у меня,
понимаешь...
- Не фиг! Никаких через часок! Зимородинский звонил!
- О-оу?
- Подваливай, короче! И положил трубку.
Точно в назначенное время ребята уже стояли у Львиного мостика,
озираясь по сторонам.
Но Ласковин подъехал незамеченным, потому что парни высматривали его
самого, а не светло-синие "Жигули".
Андрей окликнул их и велел сесть в машину.
Кое-как развернувшись в тесном переулке, Ласковин выехал на Декабристов
и метров через сто припарковался у обочины.
Час спустя он развез ребят по домам. Все, что требовалось, было сказано.
Завтра они приступят к делу. Напоследок Андрей вручил каждому
проштампованную Зимородинским справку для школы. С просьбой освободить от
занятий на пять дней в связи с соревнованиями.
Оба молодых человека расстались с ним полностью счастливые. Чего нельзя
было сказать о самом Ласковине.
Тем не менее времени на переживания у него не было. К завтрашнему дню
следовало еще многое подготовить. И обдумать. И наконец заменить старый
аккумулятор.
Глава седьмая
ЧЕРНАЯ ВОРОНА висела над черной крышей. Серые наледи с крыши не
удавалось согнать даже сплошному апрельскому солнцу. Проникновение весны в
изголодавшийся по теплу город задерживалось. Днем - солнце. Ночью - минус
7-10. Сплющенные сугробы, наледи, полные песка лужи. И серый,
поблескивающий на солнце, наплыв на черной крыше.
Ворона висела на воздухе, изредка вздергивая крыльями. Ворона играла на
ветру.
- Летом здесь можно загорать, - сказала Наташа, щурясь от яркости низко
висящего солнца. - Здесь так много света по утрам... Мне нравится... Но у
меня - лучше! - закончила она с улыбкой.
- А мне лучше там, где ты! - Андрей обнял ее, притянул к себе.
- Твой дом - твоя крепость, - сказал он. - Поэтому оперативный штаб
будет здесь!
- Да, генерал!
Наташа приложила ладошку к виску и засмеялась.
- Пока можешь позаниматься, - предложил Ласковин. - Тут полно места!
- Для начала надо немного пропылесосить, - сказала Наташа. - Есть у
тебя пылесос?
- Где-то был,- ответил Ласковин. - Если только моя бережливая
экс-женушка не слямзила. Нет, точно есть, хозяйский. Посмотри в кладовке.
Вороне надоела игра. она сложила крылья и спикировала в развилку
тополиных ветвей.
- Ребята будут звонить тебе по очереди. И сообщать новости. А ты
передашь мне.
- На что ты рассчитываешь? - спросила Наташа. - И насколько это опасно?
Год назад она никогда не смотрела на происходящее под таким углом.
Раньше никто не пытался ее убить. Ее и тех, кто ей дорог. Но к плохому
привыкаешь быстрее, чем к хорошему.
- Я хочу узнать как можно больше, - сказал Ласковин. - Места, где они
собираются, что делают - кроме своих публичных проповедей и
распространения всякого дерьма. И еще надеюсь выйти на главного босса.
Если, конечно, Лешинов не соврал насчет "богатыря"... Чем больше я узнаю,
тем проще будет взять за горло и колдуна, и всю его бражку!
"Это - начало, ~ подумал он. - Потом я выведу из игры ребят и отловлю
пару "прихожан" этой чертовой церкви. Посмотрим, настолько ли они преданы
хозяину, чтобы не разговориться, когда шкура начнет трещать? Главное -
взять за нежную задницу именно тех, кто в курсе. Тут ошибок быть не
должно". У липового протоиерея - организация. А что такое бороться с
организацией, Ласковин знал на собственной шкуре.
"Занятно было бы натравить на них Корвета, - подумал он. -
Спровоцировать колдуна, а потом пойти к рыжему и сказать: вс°, согласен на
тебя работать!"
Нет, здесь нужна тонкость. А то окажешься между двух жерновов.
- Опасно, - сказал он, отвечая на вопрос Наташи. - Опасно, если ребята
полезут на рожон. Но я вправил им мозги как мог. Никаких конфликтов!
Главный прием - быстрые ноги!
Он засмеялся.
- Пусть отец Егорий борется словом, а мы поборемся кое-чем
поосновательней!
Наташа отвернулась.
"Надо ему сказать", - в который раз укорила себя она.
Нет, никак. Духу не хватает. Сказать Андрею, что некому больше
"бороться словом", что Потмаков мертв?
Нет! Пусть кто-нибудь другой. У нее слова застрянут в горле. Она не
может сделать ему так больно.
- Этот Гужма - один из первых в команде колдуна, - продолжал между тем
Ласковин. - Проследить его связи - и вся свора у меня в кармане. И мы
поборемся!
Ух как мы поборемся, Наташка! - воскликнул он, подхватывая ее на руки и
не без труда протискиваясь через балконную дверь в комнату.
Ласковин привез Федю на "Горьковскую". Спустились в переход.
- Вот этот человек, - сказал Ласковин, показав издали на тощего
длинного мужика в зеленой куртке. - Следи за ним. Запоминай, куда пойдет,
с кем встретится, кроме покупателей, сам понимаешь. Когда уйдет, пойдешь
за ним. Если будет куда-то заходить, запоминай адреса, запоминай, сколько
был по каждому адресу, что было в руках, все детали. И смотри, чтобы тебя
не засекли самого.
Вопросы?
- Схвачено, - коротко, как подобает мужчине, ответил Федя.
- Каждый час по возможности будешь отзванивать по этому телефону. -
Показал листок с номером. - Запомнил?
-Да.
- Дальше, звонишь, говоришь: я - Федор. И все, что узнал. Если он будет
заходить куда-то больше чем на пять минут, внеочередной звонок. Вот, держи!
Ласковин вручил парню кредитную карточку и горсть жетонов.
- Через четыре часа тебя сменит Юра. С ним не разговаривать, только
визуальный контакт, иначе говоря, увидели друг друга и разошлись.
Освободишься - снова звонишь. Еще раз сообщаешь, что видел, со всеми
подробностями, мелочей тут нет. После этого - свободен на три часа. Затем
звонишь по тому же номеру - получаешь новые инструкции. Все.
- Вопрос?
- Да?
- За час я могу не успеть добраться до нужного места.
- Разумно, - похвалил Ласковин. - Вот тебе полтинник. Если что - бери
мотор. Не экономь, ясно?
- Ясно.
- Тогда - действуй! - Ласковин пожал парню руку и двинулся вверх по
лестнице.
Федя остался в переходе.
Минут через пять он передвинулся поближе, к компании уличных
музыкантов, вокруг которых тусовалось уже человек с полдюжины. Сделал вид,
что слушает.
Впрочем, он действительно слушал. Неплохо играли чуваки. Особенно
маленький чернявый - на басе. Потом и вокал подключился, сбацали пару
вещей из "БГ", "Кино", все старое, но кайфное.
За длинным Федя наблюдал издали. Ничего особого. Топтался вокруг своего
товара, перекинулся словом с парой-тройкой заинтересовавшихся прохожих.
Объяснял что-то, показывал на плакатик с фото какого-то мужика. Одному
столкнул книжечку и бумажный пакетик из тех, что лежали в коробке. Короче,
не ахти какая торговля.
Прошло около часа. Музыканты кончили играть, болтали, тянули пиво. Феде
стало скучно. Потом он вспомнил: надо позвонить. Поднялся наверх, к метро.
Набрал номер.
- Да? - произнес женский голос.
- Федор, - солидно сказал Федя. - Объект на том же месте, ни с кем не
встречался.
Когда сыщик вернулся обратно, длинный складывал товар в коробку, валить
собирался. Паковался объект минут десять, запихнул плакат в тубус, потом
тубус и коробку в рюкзак и отчалил.
Федя двинул за ним.
Тощий спустился в метро, доехал до "Василеостровской", вышел и пешком
добрался до Тринадцатой линии, где вошел в дом с лепными рожицами и
пузатым балкончиком. Телефон оказался рядом, так что Федя без промедления
доложил новости, Ровно через двадцать пять минут длинный вышел из подъезда
и направился к метро. Рюкзака при нем уже не было.
В метро объект сожрал пирожок с неизвестной начинкой, доехал до станции
"Ленинский проспект" (Федя чуть не потерял его на переходе к
"Маяковской"), сел на автобус и через остановку вышел. Федя сопроводил его
во двор, окруженный тремя многоэтажными домами. Тощий пересек его и вошел
в железную дверь в пристройке к одному из домов. Надписей на дверях не
было. Через пять минут Федя рискнул отлучиться в арку, где был
телефон-автомат. Лаконично изложил что требовалось и бегом обратно.
За железной дверью объект пробыл час восемь минут и вышел не один, а с
компанией. Двумя женщинами и мужчиной. Мужчина выглядел сущим алкашом,
женщины:
одна - средних лет, ничем не примечательная, вторая - постарше и
примечательная разве что уродством.
Компания проследовала к троллейбусной остановке, где разделилась. Тощий
и старуха сели в троллейбус двадцатого маршрута, остальные - остались.
Старуха вышла через две остановки, тощий доехал до конечной. Здесь он
вышел и, обогнув Нарвские ворота, зашел в книжный магазин. Федя из
осторожности остался снаружи, но видел, как объект беседовал с продавщицей.
Выйдя из магазина, тощий свернул направо, затем по дворами прошел на
соседнюю улицу. "Бумажная"-прочитал Федя на табличке.
Тощий остановился у лотка и купил литровый пакет кефира.
"Живет где-то близко?" - предположил Федя, оглядываясь в поисках
ближайшего телефона.
Точно. Тощий обогнул дом и со двора вошел в подъезд.
Федя огляделся. Металлическая сетка отделяла территорию ,
принадлежавшую детскому саду (занятное здание почти круглой формы). Справа
- выход на Бумажную, слева - тоже, но его пересекала глубокая траншея, на
машине не проехать, только пешком, по досочке.
Федя прикинул, что из телефона ему будут видны оба выхода и территория
детского сада. Так что, если объект решит прогуляться, он его увидит. А
позвонить - надо. До конца Фединого дежурства - двадцать минут.
Федя рискнул и сбегал к телефону. Заняло это максимум три минуты. Затем
он вернулся во двор, сел на пенек и задумался. Мысли приятные были. Вот
только есть хотелось. Остается надеяться, что объект не выйдет раньше, чем
придет Юра. А выйдет он вряд ли, раз домой пришел. Федя еще раз похвалил
себя за проницательность. Да, с заданием он справляется неплохо, не будем
скромничать...
- Молодой человек!
Федя вздрогнул от неожиданности, поднял голову и обнаружил в полуметре
от себя женские коленки в черных лосинах. В разрезе коричневого замшевого
пальто.
Когда же он перевел взгляд выше, то был буквально ослеплен. Нечто
убойное!
Рядом стояла черноглазая блондинка лет двадцати с небольшим и улыбалась
ему улыбкой Королевы. У блондинки была матовая кожа, большой яркий рот,
длиннющие ресницы и все прочее, что в кино видишь гораздо чаще, чем в
жизни.
Федю можно было принять за взрослого. Если не видеть его лица. Но -
видя его физиономию, никто не стал бы утверждать, что ему больше
шестнадцати.
Если Федина молодость и удивила красавицу, то виду она не подала.
- Молодой человек, вы не могли бы мне помочь? Не "Эй, парень, помоги
мне!", а именно так, словно Феде уже перевалило за двадцать.
- Я? - Федя вскочил на ноги. - Вам? Помочь?
- Ну да, - сказала потрясающая женщина. - Мне нужно шкаф поднять. На
третий этаж. А самой не справиться.
Она улыбнулась совершенно ослепительно и показала на завернутый в
бумагу "пакет" размером примерно сто пятьдесят на восемьдесят.
Пакет был прислонен у того самого подъезда, куда с полчаса назад вошел
объект.
Федя заколебался. Вернее, он разрывался на части. Долг требовал от него
сказать: нет. Но сказать "нет" такой женщине? Вся его зарождающаяся
мужественность при мысли об этом вопила и размахивала кулаками.
- Пять минут, - умоляющим голосом попросила женщина.
Федя был близок к тому, чтобы разорваться пополам...
Но, к счастью, этого не потребовалось.
Из-за угла дома появился Матвеев.
Никогда еще появление друга не было для Феди такой радостью.
Общаться им не полагалось, вся информация передана, а более подробный
доклад может и подождать.
- Конечно! - воскликнул обрадованный Федя. - Запросто! С удовольствием!
Юра прошел мимо, когда Федя уже примеривался к шкафу. Виду не подал.
Протопал, как случайный прохожий, даже не взглянул.
- Третий этаж, это не так ведь высоко, правда? - говорила блондинка. -
Давайте я вам помогу?
- Нет, - гордо отказался Федя. - Это мужская работа.
И взгромоздил разобранный шкаф на спину.
Силенкой он был не обижен, а за три месяца интенсивных занятий у
Зимородинского поднакачался будь-те-нате. Сэнсэй, правда, не ставил целью
выпуклость мышц, но в пятнадцать лет мясо нарастает быстро.
А шкафчик оказался тяжеленький!
Когда Федя доволок его до нужной площадки, ноги у него дрожали, как у
загнанной лошади. Никто, конечно, не заставлял Федю переть без передышки,
но - гордость!
Женщина открыла дверь, и Федя (с немалым облегчением) опустил шкаф у
стенки в тесном коридорчике.
- Огромное вам спасибо! - поблагодарила блондинка.
Не голос, а райская музыка!
Федя топтался на пороге, вроде собираясь уйти... и не решаясь. А вдруг?
Красавица тоже медлила.
- Давайте я вас накормлю? - вдруг предложила она.
-Да... неудобно, -пробормотал Федя. -Я... мне...
- Удобно, удобно! - блондинка явно обрадовалась. - Не трешку же вам
давать, правда?
- Денег я не возьму! - поспешно сказал Федя.
- Ну вот видите! Раздевайтесь!
Потрясающая женщина сняла шапочку, повесила на рог вешалки, встряхнула
головой. Волосы у нее были цвета пшеничного хлеба. Немного светлее Фединых
и намного гуще. Феде захотелось их потрогать.
- Раздевайтесь, - еще раз повторила она. Без сапог блондинка оказалась
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг