Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
желто-красный цвет.
    "Как много электричества в воздухе!" - подумал он,  вспомнив слова
своего  тезки,  что все это только излишки атмосферного электричества,
подавляющая часть которого шла на полезную работу.
    Волгин даже вздрогнул,  вспомнив, что совсем недавно летел прямо в
этот хаос, и если бы не персонал станции...
    Ему хотелось  еще раз выразить свою благодарность за спасение,  но
говорить здесь было совершенно невозможно.
    Инженер дотронулся  до  плеча  Волгина  и  знаком  предложил выйти
отсюда. Волгин последовал за ним.
    Как только дверь закрылась,  грохот прекратился, сменившись полной
тишиной. Звукоизоляция была, очевидно, совершенной.
    - Теперь я понял,  какой опасности подвергался! - сказал Волгин. -
Еще раз спасибо!
    - Вы  увидели  бы  грозу,  -  ответил  инженер,  - и свернули бы в
сторону.  Но все же приближаться к ее району очень опасно. Бывает, что
группы  молний выходят из повиновения и уклоняются в сторону.  Что еще
хотели бы вы увидеть?
    - Если  можно,  хотел  бы посмотреть,  что представляют собой ваши
установки для сбора туч.
    - Вот  этого  как  раз  и  нельзя.  -  В голосе инженера слышалось
сожаление.  - Входить в помещение,  где они расположены,  во время  их
работы не менее опасно,  чем лететь в полосу грозы. Они будут работать
еще долго.
    - Тогда  я покину вас.  Будем надеяться,  что мне еще представится
случай осмотреть их.
    - Если  не  у  нас,  то на любой другой станции.  Мне хотелось бы,
чтобы вы приехали к нам.
    - Обещаю, что приеду, - сказал Волгин.
    Он чувствовал,  что люди,  находящиеся  на  судне,  ждут  от  него
какого-нибудь   знака   внимания.   Кроме  того,  ему  хотелось  лично
поблагодарить того человека,  который догнал его на арелете  и  вернул
обратно. И он попросил командира познакомить его с членами экипажа.
    - Все наверху,  - ответил тот,  - кроме трех, которых вы видели на
посту. Но они не могут покинуть его.
    - Вы передадите им мой привет.
    С каждым  работником  станции  Волгин  обменялся крепким дружеским
рукопожатием. Трое не удержались и обняли Волгина.
    Так произошло  его  первое,  непредвиденное  и случайное,  близкое
соприкосновение со  своими  новыми  современниками.  С  этого  момента
Волгин сбросил наконец стесняющее его чувство обособленности.  Он стал
обычным человеком,  таким,  каким был всегда,  - любящим  людей  и  их
общество.
    Он сел в свой арелет,  и инженер Дмитрий  объяснил  ему  то,  чего
Волгин  еще не знал,  - как пользоваться указателем направления.  Он и
раньше видел маленькую светящуюся зеленую точку на крохотном щитке, но
ни разу не спрашивал, что это такое.
    По указанию инженера Волгин соединился с Мэри и попросил  ее  дать
пеленг. Зеленая точка сразу вспыхнула.
    - Теперь летите прямо,  - сказал ему командир судна.  - Арелет сам
приведет  вас  к  тому  месту,  где  находится телеоф вашей сестры,  а
следовательно,  и она сама.  Когда вы  будете  близко,  зеленая  точка
превратится в красную. Тогда смотрите вниз и выбирайте место посадки.
    - До свидания, друзья! - сказал Волгин.
    Он видел  на  всех лицах грустные улыбки,  и ему стало вдруг жалко
покидать этих людей, которых он совсем не знал.
    Арелет плавно поднимался.
    Вскоре станция исчезла из виду.
    Зная, что  машина  летит  правильно  и  что  его  вмешательства  в
управление ею не требуется, Волгин отдался своим мыслям.
    Он думал  о карманном телеофе.  В этой маленькой коробочке,  такой
невзрачной  с  виду,  помимо  телефона  и  часов,  находилось  еще   и
пеленгационное   устройство   для   арелетов.  Что  еще  может  в  ной
заключаться?..
    Сможет ли  он  понять  когда-нибудь всю "чудовищную" технику этого
века? Технику, столь отличную от прежней.
    "А ведь  и  прежнюю-то технику я почти не знал",  - опасливо думал
Волгин.
    Зеленая точка  превратилась  в  красную,  когда арелет был уже над
Ленинградом.  Посмотрев вниз,  Волгин легко нашел свой дом. Опускаясь,
он с удивлением увидел на веранде Люция.
    Неужели он  бросил  работу  и  примчался  в  Ленинград,  узнав  об
исчезновении   своего   сына?  Какой  же  переполох  учинил  он  своим
легкомыслием!
    Волгин готов  был выслушать любой выговор от своего отца.  Хорошая
головомойка была вполне заслужена.
    Опустив арелет у самой веранды, Волгин вышел из машины. 
    Люций, Владилен и Мэри бросились ему навстречу.
    Но они  и  не  думали  упрекать  Волгина.  Совсем  другая  причина
заставила их нетерпеливо ожидать блудного сына и брата.
    И то,  что  Люций  тут  же сообщил ему,  было так неожиданно,  так
волнующе необычайно, что Волгин сперва не поверил.
    А когда  убедился,  что  ему говорят правду,  почувствовал буйную,
всепоглощающую радость.
    И, не в силах сдержать ликующий восторг, схватил Мэри и пустился с
нею в дикий танец.
    Люций и Владилен смеялись.  Они радовались за Волгина,  понимали и
разделяли его чувства.
    
    
                             ГЛАВА ТРЕТЬЯ
                                1
    Волны золотистых волос падали на плечи, обтянутые коричневой кожей
комбинезона. Девушка задумчиво смотрела на экран. Лучи Солнца были еще
слабы, и не нужно было надевать защитные очки, чтобы смотреть на него.
    Темная бездна по-прежнему окружала корабль. Немигающие точки звезд
не притягивали к себе внимания, как восемь лет тому назад. Только одна
звезда изменила свой  вид,  не  казалась  больше  точкой,  не  имеющей
размера,  а  сияла крохотным диском.  Эта звезда была Солнцем - старым
знакомым Солнцем, под светом которого прошла вся жизнь.
    Вся, кроме последних восьми лет,
    Девушка смотрела прямо на Солнце, не мигая, не отводя взгляда, уже
около часа.
    У нее были большие,  совсем черные глаза с длинными ресницами, над
которыми  в  смелом  полете  изгибались  черные  брови.  Это создавало
странный контраст с цветом ее волос.
    Она сидела   в  кресле  перед  пультом,  искрящимся  бесчисленными
огоньками разноцветных сигнальных ламп. Едва слышный шелест, различный
по   высоте   и  тону,  исходил  от  многочисленных  приборов  пульта.
Создавалось впечатление,  что в помещении рубки играет  тихая  музыка.
Иногда  в  нее  вмешивалась певучая нота,  короткая,  как вскрик,  или
длинная,  постепенно  замирающая.   Точно   песня,   исполняемая   под
аккомпанемент шелестящего оркестра.
    Девушка не  обращала  внимания  на  эти  звуки.  Она  ловила   их,
машинально отмечая, что ничего тревожного нет, все в порядке.
    За восемь лет она привыкла к пению приборов. Оно сопровождало весь
путь корабля,  не стихая ни на минуту даже тогда,  когда корабль стоял
на  поверхности  посещенных  им  небесных  тел.  Приборы  никогда   не
выключались.  Этого  нельзя  было сделать.  Остановить их могла только
катастрофа, последняя и непоправимая.
    Восемь лет   назад   девушка   не   обладала   еще   непоколебимым
спокойствием,  присущим ей сейчас.  Она с замиранием сердца  думала  о
возможности  катастрофы  не  боялась  ее,  а  именно  думала  о  ней с
тревожным любопытством.
    Человек боится  смерти,  когда  не  хочет  расставаться навсегда с
любимыми людьми.  У девушки не было любимых и близких.  Они все умерли
давным-давно,   все   сразу,   за   те  короткие  месяцы,  так  быстро
промелькнувшие, когда корабль вступил во второй год полета.
    Она и ее товарищи пережили тогда тяжелые дни. 
    Нет, они не жалели ни о чем!  Они знали, на что пошли, и малодушию
не  было  места  в  их  мужественных  сердцах.  Они  просто  грустили,
по-человечески грустили  о  безвозвратном  прошлом.  Каждое  мгновение
уносило их все дальше и дальше от всего, что было дорого, от того, что
они знали и любили.
    Каждая прожитая  секунда  ложилась  между  ними и Землей преградой
более непреодолимой,  чем пространство.  Они  одолели  пространство  и
вернулись обратно.  Но время нельзя было одолеть. Их полет продолжался
восемь лет.  На восемь лет постарели все  члены  экипажа.  Не  так  уж
много!  Но  они  знали,  что  не  только никто,  но и ничто знакомое и
привычное не встретит их по возвращении.  Там,  на родной  Земле,  все
было уже другим.
    Мигнула одна из лампочек на пульте.  Девушка не  обратила  на  это
никакого внимания, она знала, что это отворилась дверь рубки,
    Вошел мужчина высокого роста,  одетый в такой  же,  какой  был  на
девушке,  коричневый  кожаный  комбинезон.  У него были темные глаза и
смуглый цвет лица.  Поперек лба,  переходя на щеку,  тянулся  глубокий
шрам.
    Он подошел к пульту и остановился позади кресла.
    Девушка не  обернулась.  Она  только  сказала  без  вопросительной
интонации в голосе, уверенная, что не ошибается:
    - Это ты, Виктор.
    Мужчина ничего  не  ответил.  Он  наклонился  вперед,   пристально
всматриваясь  в  желтый  бриллиант Солнца,  сверкающий среди множества
других звезд.
    Девушка слегка  повернула  голову,  посмотрела на профиль Виктора,
находящийся рядом с ее лицом, и чуть-чуть отодвинулась. У него был вид
хищной птицы, ноздри тонкого горбатого носа нервно вздрагивали.
    - Солнце! - сказала она.
    - Радость,  -  иронически  ответил  он.  - Не Солнце нам нужно,  а
Земля.
    - Она там, рядом с Солнцем, - девушка протянула руку к экрану.
    - Да,  - он выпрямился за ее спиной, - там планета, третья планета
от центра солнечной системы,  но не Земля.  Не наша Земля,  которую мы
покинули восемь лет тому назад. Там чужая и незнакомая планета. Только
планета и больше ничего.
    Кончиками пальцев девушка дотронулась до его руки. 
    - Не надо,  Виктор! - сказала она. - Разве ты не знал этого, когда
мы улетали с Плутона? Там, на Земле, люди.
    Он засмеялся,  и  девушка вздрогнула.  В этом смехе ей послышались
слезы,  сдерживаемые слезы сильного человека,  у  которого  невыносимо
болит сердце.
    - Ну иди! - сказал он спокойно. - Я пришел сменить тебя. Ты права,
там,  на Земле, по-прежнему живут люди. Только... они совсем не похожи
на нас с тобой.  А на каком языке мы будем объясняться  с  ними,  один
аллах ведает.
    - Ну, это уж слишком! - сказала девушка. - Не могло так произойти,
чтобы ничего прежнего не осталось.
    Она сама думала так же,  как думал он,  но хотела  успокоить  его,
внушить веру в то, чему сама не верила.
    - За тысячу восемьсот лет?  - Виктор  пожал  плечами.
    Она ничего больше не сказала, встала и направилась к двери. Он сел
на ее место и тотчас же выключил экран.  Девушка вошла в лифт. Пока он
переносил ее в нижние помещения корабля, она думала о последних словах
Виктора.  Тысяча восемьсот лет!  Да,  она знала, что именно такой срок
прожило человечество на Земле за те восемь лет, которые они находились
в полете. Восемнадцать долгих веков!
    Бесстрастным языком  говорила  об  этом математика.  Неоднократная
проверка подтвердила  непреложный  факт.  Восемь  лет  -  восемнадцать
веков!  8  и  1800!  Нельзя  было  сомневаться  в  правильности  итога
вычислений, производимых с помощью безошибочных машин.
    И все  же  сердце человека не машина.  Так хотелось увидеть родную
Землю,  не ту,  о которой с такой горечью говорил  Виктор,  а  родную,
прежнюю,  что  девушка хотела сомневаться и сомневалась.  Не в цифрах,
выдаваемых  электронно-счетной  машиной,  а  в  тех  данных,   которые
закладывались в эту машину,  в том, что служило основой расчета. Разве
не могло быть так,  что люди ошиблись в своих расчетах?  На Земле  все
было верно. А в космосе?
    Они первые  из  людей  подвергли  себя   практическому   испытанию
воздействия субсветовой скорости.  Они жили в условиях,  которых нет и
никогда не было на Земле.  И не только на Земле,  но и на межпланетных
трассах. Так разве не могло случиться, что верное в пределах Солнечной
системы неверно в просторах Галактики?
    Она была не математиком, а врачом. В период длительной подготовки,
подобно другим  членам  экипажа,  она  прошла  курс  астронавигации  и
практических  методов  управления  ракетой.  Она  дежурила  у  пульта,
правда, только на спокойных участках пути, наравне с другими. Но ее ум
не  обладал  холодной  логикой  математика.  И единственная из всех на
возвращавшемся корабле она  допускала  возможность  ошибки,  допускала
даже не умом, а только сердцем, не желавшим принять доводы разума.
    Это было  какое-то  двойственное  чувство.  Она  знала  и  все  же
надеялась! Была убеждена и сомневалась!
    "Все, все не так,  все новое и незнакомое там,  на  Земле,  ничего
прежнего нет",  - говорила она сама себе,  но где-то далеко, в глубине
ее существа, робкий голос шептал ей: "А вдруг?"
    Если бы  выяснилось,  что  надо повернуть обратно и снова лететь в
глубину Галактики,  она с радостью встретила бы это известие и  тотчас
же перестала бы думать о Земле - настолько боялась она свидания с ней.
Боялась, что, ступив на Землю, потеряет интерес к жизни.
    Ей было сейчас тридцать один год! 
    "Или тысяча восемьсот тридцать один", - думала она.
    Лифт остановился.
    Выйдя из него,  она лицом к лицу столкнулась с молодым  человеком,
которому  на вид можно было дать лет двадцать.  В действительности ему
было двадцать девять, и он был самым молодым в экипаже.
    - Кричи ура! - сказал он. - Только что Михаил принял радиограмму! 
    - Радиограмму ?..
    Ракета была еще далеко от границ Солнечной системы. Наблюдательные
пункты на Плутоне еще не могли увидеть ее,  а сама ракета не  посылала
еще сигнала.
    - Какую радиограмму? Что в ней сказано?
    - Она  не  к нам.  И Михаил ничего в ней не понял.  Пусти меня!  Я
тороплюсь к Виктору,
    Она машинально  посторонилась,  пропуская его.  Он вихрем влетел в
кабину лифта, и дверь за ним захлопнулась.
    Она покачала головой и улыбнулась, Всеволод Крижевский - механик -
всегда был такой: стремительный, бурно увлекающийся, порывистый.
    "Радиограмма... Михаил  ничего  не понял...  В чем дело?" - думала
она, быстро проходя по пустынному коридору, ведущему в радиорубку.
    Войдя, она  увидела,  что  здесь  собрались все свободные от вахты
члены  экипажа.  Они   склонились   над   столом   оператора,   что-то
разглядывая.
    Михаил Кривоносов,  старший радиоинженер,  повернул  к  ней  вечно
невозмутимое насмешливое лицо.
    - Ну-ка, Машенька, - сказал он, - попробуй разгадать этот ребус.
    Азбука Морзе,  сигналы  межпланетной  связи  - все это было хорошо
известно Марии Александровне. Она подошла к столу.
    Но то,  что она увидела на ленте радиоаппарата,  ничего не сказало
ей. Бессмысленный набор точек и ни одного тире. Только интервалы между
рядами точек указывали границы неизвестных слов. Если это были слова.
    Она тут же высказала эту мысль вслух.
    - Умница!  - похвалил Михаил.  - Я тоже подумал:  слова ли это? Но
мой  пеленгатор  работает  автоматически.  Я  послал  в  ответ   слово
"повторите",  азбукой Морзе, разумеется. И получил ответ. Восемь точек
без интервалов. Но что они означают, вот вопрос!
    - Сколько  времени  прошло  между  сигналом  и  ответом?  -  Мария
Александровна повернулась к командиру корабля, который стоял тут же.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг