гравитационное поле. Тут, насколько я понял, действует закон
противоположности знаков. Я уже сказал, что плохо понял их объяснения.
- Достаточно, - сказал Широков. - Больше нам и не нужно. Мы с тобой не
физики. Выходит, что теси летят быстрее света?
- Нет, тут совсем другое. Представь себе очень длинную веревку, легкую и
идеально прочную. Если дернуть за ее конец, то рывок мгновенно ощутится на
другом конце, как бы ни была веревка длинна. Или так: цепочка людей стоит
в затылок друг другу. Раздается команда - и вся цепь одновременно делает
шаг вперед. При любой длине цепи передний и задний продвинутся в один и
тот же момент. Как хочешь, - прибавил Синяев, разводя руками, - яснее
объяснить не могу. В этом вопросе разбираются очень немногие каллистяне.
- Я смутно понимаю, - сказал Широков, и оба рассмеялись.
- В том-то и беда, что мы смутно понимаем. Но на Земле поймут яснее. Факт
тот, что теси связывают тела Вселенной нитями тяготения, как бы там это ни
происходило. И вот существует нить, вернее - бесчисленное количество
нитей, между Землей и Каллисто. А каллистяне могут усилить или ослабить
эти нити. Могут как бы дернуть за веревку или дать команду по цепи.
- Кажется, я догадываюсь, - сказал Широков.
- Пусть тебе не кажется. Мне тоже показалось. Слушай дальше. Теперь
начинается самое трудное. Я спросил их: если вы можете произвольно
ослаблять нити тяготения, то, значит, возможно совсем уничтожить тяготение
между Землей и Каллисто? Зивьень ответил, что нет. Теоретически это
возможно, но практически нет. Для этого понадобилось бы столько энергии,
сколько ее заключается в массе, во много миллионов раз большей, чем масса
Рельоса. Управлять силой тяготения можно только в небольших масштабах.
Относительно, конечно. В нашем случае во власти каллистян только узкий,
почти нереальный пучок нитей между Землей и Каллисто. Тончайший теси-луч.
Но его можно использовать в качестве провода.
- Ничего не понимаю.
- Вот видишь! А говоришь - "догадываюсь". Как у всех частиц атома, у теси
есть противоположно заряженная частица - антитеси. Соприкосновение теси и
антитеси вызывает аннигиляцию. Теперь представь себе, что мы посылаем в
пространство два луча - луч теси и луч антитеси - под углом друг к другу.
В каком-то месте они встретятся. И сразу произойдет аннигиляция - вспышка
света. Можно рассчитать так, что эта вспышка произойдет возле Земли, в ее
атмосфере.
- Постой! Прежде чем достигнуть Земли, антилуч должен пройти огромное
расстояние. Он сразу столкнется с прямыми частицами. И аннигиляция
возникнет...
- Совершенно верно, - перебил Синяев. - Я сразу спросил об этом.
Оказывается, не произойдет ничего подобного. Теси-лучи нельзя направить
под углом, они пойдут параллельно. Это только схема, наглядный пример.
Каллистяне нашли другой способ. Они научились создавать античастицы из
прямых частиц, в том числе и теси. С помощью вспомогательного луча. Это
уже такие дебри, что я при всем желании не мог ничего понять и объяснить
тебе не могу. Любопытно, что Зивьень сказал то же, что написал Ленин:
"Атом неисчерпаем". Так вот, они открыли частицы, которые переносятся
частицами теси на любое расстояние. И с помощью этих частиц (кстати, у них
нет даже названия для них, настолько они новы) на границах ионизированного
слоя планеты возникают антитеси, происходит аннигиляция - вспышка. Ее
можно делать сильнее или слабее, по желанию.
- И эти вспышки можно видеть и читать, как телеграфную ленту?
- Вот теперь ты догадался. Короткие и длинные вспышки появятся на небе
Земли в тот же момент, как они будут посланы с Каллисто - вернее, с одной
из ее "лун". Ведь Каллисто сам имеет ионизированный слой. Установка для
посылки сигналов на Землю уже готова, - неожиданно сообщил Синяев.
- Готова?
- Да, на "луне" Каллисто. Они приступили к работе сразу, как только узнали
о нас и о том, что я астроном. Пока мы сидели на Кетьо, они работали для
нас. Вот почему меня вызвали в первый же день.
- Не понимаю, зачем им понадобился земной астроном.
- Абсолютно необходим.
- Дело в расстоянии, что ли?
- Именно. Каллистянские "телескопы" основаны на ином принципе, чем наши,
но и они не дают возможности увидеть Землю на таком расстоянии. Знаешь ли
ты, что даже радиус земной орбиты виден с Каллисто под углом в триста
семьдесят пять тысячных угловой секунды?
- До сих пор не знал, - улыбнулся Широков. - Теперь знаю.
- А уж диаметр Земли виден под углом настолько малым, что его даже трудно
себе представить. Порядка трех стотысячных угловой секунды. Каллистяне
понятия не имеют, где, в какой точке относительно Солнца находится сейчас
Земля. А теси-лучи надо направить точно на Землю. Легко ошибиться и
воспользоваться нитью тяготения между Каллисто и другой планетой Солнечной
системы и даже Луной.
- Очень убедительно, - сказал Широков. - У меня создается впечатление, что
это безнадежное дело.
- Трудное, но не безнадежное. В новейшие инструменты каллистянских
астрономов виден Юпитер. Поверишь ли? Когда я убедился, что вижу именно
его, совсем рядом с Солнцем, то испытал такое чувство, что вижу Землю.
Странно, не правда ли?
- Ничуть. Вполне естественно.
- Это в корне меняет дело. Раз виден Юпитер, легко рассчитать
местонахождение Земли. Вычислительные машины каллистян очень точны и очень
просты. Но сами каллистяне ничего не могут сделать. Надо хорошо знать все
элементы орбит Земли и Юпитера.
- И вы собираетесь почти неосязаемым лучом попасть точно на Землю с
расстояния в восемьдесят триллионов километров?
- Представь себе. Установка дает такую возможность. Теси-луч можно
направить с точностью до одной двухмиллионной угловой секунды.
- Что она собой представляет?
- Я не видел ее, она на спутнике Каллисто. Но мне показывали чертежи.
Очень сложная штука. Пожалуй, в два раза больше этого дома. Каллистяне
уверяют, что, получив все данные, пошлют теси-луч чуть ли не прямо в
Москву.
- Значит, - после нескольких минут раздумья сказал Широков, - картина
такая. Теси-луч в сопровождении вспомогательного луча достигает Земли, и
на небе появляются короткие и длинные вспышки. Точки и тире. По азбуке
Морзе люди прочтут сообщение с Каллисто. Будем предполагать, что небо
безоблачно и на вспышки обратили внимание. Что же дальше? Ты сказал, что
мы сможем говорить с Землей.
- Да. И это действительно так. Каллистяне передадут все, что надо, чтобы
на Земле узнали устройство установки и принципы, на которых она основана.
Там построят такую установку и ответят. Облачность, конечно, возможна. Но
мы решили целый месяц посылать только два слова: "Петр Широков". В одно и
то же место. Не может быть, чтобы за месяц ни разу не прояснилось. У нас,
в СССР сейчас осень, сентябрь. Обычно в это время стоит безоблачная
погода. А когда они поймут, что это сигналы с Каллисто, облачность уже не
будет помехой. Воспользуются самолетами. А через месяц мы начнем
передавать принципы работы теси-установки.
- Но ведь даже для каллистянских ученых эти принципы - новинка.
- Открыть что-либо трудно, а объяснить уже открытое очень легко.
- Где же поставят теси-установку? Ты сам сказал, что на планете, имеющей
ионизированный слой, она не будет работать.
- На Луне.
- Что?
- Ну, да! На Луне. Неужели ты можешь сомневаться в том, что люди
уже достигли Луны? Особенно после того, что они узнали от каллистян. Я
уверен, что за время нашего отсутствия звездоплавание сделало резкий
скачок вперед.
- А если нет?
- Не может быть. Даже каллистяне уверены в этом. Широков с сомнением
покачал головой.
- Слишком много "если", - сказал он. - Шансы на получение ответа,
по-моему, очень малы. Но все равно! Послать сообщение - это уже много.
- Ответ будет, - уверенно сказал Синяев,- Обязательно будет. Я твердо верю
в силу техники нашей Земли.
Там сделают все, чтобы ответить. Знаешь, что сказал Мьеньонь?
- Он там был?
- Да, его вызвали. Он прямо заявил, что, учитывая уровень развития техники
на Земле, ответ придет через год.
- Какой год - земной или каллистянский?
- Земной. Дело в том, что установка очень проста, если знать, на чем она
основана. Мьеньонь дает год потому, что ее надо строить не на Земле.
Странно! Мьеньонь и другие каллистяне верят, а ты сомневаешься.
Широков порывисто обнял друга.
- Я не сомневаюсь, а боюсь верить. Это слишком прекрасно! А есть у нас
азбука Морзе?
- Уверен, что есть. Она должна быть в какой-нибудь книге по радиотехнике
или о способах связи на Земле. Мне даже кажется, что я ее видел, когда мы
занимались переводами.
- Надо как можно скорее убедиться, - нетерпеливо сказал Широков. - Кстати,
где наш багаж? Неужели все еще на корабле?
- Вряд ли. За эти два дня они безусловно доставили его сюда.
Синяев оказался прав. Все вещи, привезенные ими с Земли, оказались в
комнате, примыкавшей к спальной. Ящики, чемоданы, пакеты были аккуратно
сложены в углу.
- Ты же был здесь, - заметил Синяев.- Как же ты не знал, что вещи принесли?
- Я не покидал дом Диегоня. И мне никто не сказал об этом. Да и зачем? Дом
ведь не заперт.
Они не легли спать, пока не нашли нужную книгу, которая, разумеется,
оказалась в тщательно подобранной библиотеке. Ведь она была составлена с
целью познакомить каллистян со всеми сторонами жизни Земли.
- Жутко подумать, - сказал Широков, нежно гладя рукой бесценную страницу,
- что ее могло не быть.
НА ВЕЛЬДЕ
Потекли дни напряженной и трудной работы. По просьбе Широкова и Синяева к
ним присоединился Бьяининь, и они втроем переводили на русский язык
исключительно сложный текст "послания Каллисто Земле".
Они часто вспоминали совещание технической комиссии после диверсии на
звездолете. Как и тогда, некоторые фразы приходилось переводить очень
сложным способом.
В доме, где жили гости Каллисто, постоянными посетителями стали все члены
экспедиции к Солнцу, всеми силами старавшиеся помочь работе.
Каждая фраза считалась правильно переведенной, если Синяев, лучше Широкова
разбиравшийся в этих вопросах, заявлял, что она ему ясна.
- Я прохожу курс новейшей ядерной физики, - шутил он.
За все время этой работы люди почти не видели света "солнца", и их
домашние врачи - Гесьянь и Синьг - были очень довольны таким
дополнительным карантином. Облака над Атилли постепенно становились все
тоньше, и к концу работы над городом снова было безоблачное небо.
- Если все время держать над вами облака, - говорил Гесьянь, - вы никогда
не привыкнете к лучам Рельоса. А вам надо познакомиться со всей Каллисто.
- Никаких тревожных симптомов нет, - отвечал Широков. - Мне кажется, что
Рельос для нас безвреден.
Он умалчивал при этом, что несколько раз у него и у Синяева появлялось
недомогание, считая его причиной переутомление от напряженной работы. Он
хорошо знал повышенную мнительность по отношению к ним каллистянских
врачей, испытав это на самом себе после случая с камнем на Кетьо.
"Скажи я об этом, и они, чего доброго, вернут нас на Кетьо или на Сетито
без всякой нужды", - думал он.
Пока шла работа над переводом, теси-установка со спутника Каллисто
ежедневно посылала сигналы на Землю. По глубокому убеждению всех - людей и
каллистян, слова "Петр Широков" не могли остаться незамеченными. Точность
расчета и надежность автоматического управления лучом не вызывала сомнений.
- Вспышки появляются над Москвой, - говорил Синяев, когда Широков снова
начинал сомневаться. - Или, во всяком случае, близко от Москвы. Между
Рельосом и Солнцем нет ни одной звезды, и луч не может уклониться.
- А само Солнце? - спрашивал Широков.
- Влияние гравитационного поля Солнца учтено при расчете.
- Но Земля вращается.
- И это учтено. Теси-луч движется, правда, абсолютно незаметно для самых
точных приборов в сторону вращения Земли. Сигналы вспыхивают на одном и
том же месте.
- И ты уверен, что нет ошибки?
- Уверен.
- Почему же тогда мы передаем сигналы на трех языках?
- На этом настаивают каллистяне. Они хотят обеспечить успех на сто
процентов. А вдруг луч не совсем точно направлен?
- Значит, это все-таки возможно? - разочарованно спросил Широков.
- Разумная осторожность, не более.
- А основной текст тоже будем передавать на трех языках?
- Да. По три раза каждую фразу. На русском, английском и французском.
- Тогда уж лучше не на французском, а на латинском.
- Ты его так хорошо знаешь?
- Не хуже, чем русский.
- Какой ты у меня умный. - Синяев провел пальцами по лбу Широкова. -
Значит, английский и латинский. Ты будешь переводить; это не трудно, раз
есть русский текст. А я зашифровывать азбукой Морзе. Латинские и
французские буквы одинаковы.
Но, несмотря на все усилия, к пятнадцатому октября перевод не был
закончен. Синяев предложил Зивьеню, руководившему всей работой, отложить
начало передачи основного текста, продолжив вступительные слова.
- Мы считаем, что можно начать, - ответил тот. - Зачем заставлять ждать
людей Земли? Им это, вероятно, будет тяжело. Мы начнем, а вы продолжайте
работу. Я уверен, что никаких затруднений больше не встретится. В
оставшейся части текста нет новых для вас слов.
На том и порешили.
И через день дежурный звездолет совершал рейс на спутник Каллисто,
доставляя туда очередную партию металлических пластинок, на которых по
особой системе наносились знаки, соответствующие точкам и тире азбуки
Морзе, выполненные на бумаге рукой Синяева.
Эти пластинки закладывались в теси-установку, которая автоматически
отправляла "телеграмму" на Землю.
- Вы можете передавать триста знаков в минуту, - сказал Синяев Зивьеню. -
На Земле есть операторы, которые могут принять текст при такой скорости.
- Это облегчит работу, - ответил Зивьень. - Но будут ли использованы такие
операторы?
- Несомненно. Если только слова "Петр Широков" были увидены и поняты.
Кроме того, на Земле могут снимать вспышки на киноленту.
Прошел еще один земной месяц, и работа по переводу была успешно закончена.
- Теперь, - сказал Широков, - я не буду иметь покоя, пока мы не получим
ответа.
- Придется ждать год.
- А может быть, раньше?
- Мьеньонь считает, что двенадцать наших месяцев - это наименьший срок.
- Удалось ли? - с тоской в голосе сказал Широков.
- Они решили через полгода, по-нашему, повторить передачу.
- Как радостно будет получить весточку с Земли!
- Еще бы! - сказал Синяев.
Для него и Широкова неудача была бы тяжелым ударом. Как это ни странно, но
свои надежды на счастливый результат они возлагали на... чуткость и
внимательность к ним каллистян. Вряд ли они предложили бы провести опыт,
если бы не были уверены в успехе. До сих пор все доказывало, что хозяева
прекрасно понимают психологическое состояние своих гостей. А если
каллистяне были уверены... Широков и Синяев верили в их технику и знания.
Но место для сомнения все же оставалось. Если техника Земли еще не может
доставить на Луну все, что необходимо для теси-установки, ответа не будет.
Хотелось сократить время ожидания. Ничто не помогает в этом так надежно,
как напряженный труд.
- Мы пробыли на Каллисто довольно много времени, - сказал Широков Гесьяню.
- Мне кажется, что пора прекратить затворничество. Настало время свободно
знакомиться с вашей планетой.
- А разве вы не свободны? - удивился Гесьянь.
- Конечно нет. Вы не позволяете нам даже походить по городу. Какая же это
свобода?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг