машины не могло быть больше чем двое.
Но теней было три.
Наклонившись к экрану, звездоплаватели напряженно всматривались.
Одна из этих теней... Они узнали высокую фигуру Белопольского. Возле него
смутно шевелилось что-то... два существа, темные силуэты которых имели
странные, непривычные формы.
- Что это?..
- Зажгите свет! - приказал Мельников.
- Не надо! - вдруг закричал Князев. - Это венериане!
- Да, это они! - взволнованно подтвердил Коржевский.
Новая и еще более поразительная неожиданность!
Неужели удалось найти общий язык с обитателями озера? Неужели венериане
обладают развитой техникой и сумели снабдить людей кислородом для дыхания?
Но как иначе могли остаться в живых оба звездоплавателя? В выходной
камере, очевидно, находился Баландин. Белопольский почему-то оставался
снаружи вместе с венерианами.
Из трех человек двое были живы, и хотя все искренне любили Василия
Романова и с острой болью восприняли мысль о его смерти, звездоплаватели
почувствовали огромное облегчение.
- Мы не ошиблись, - сказал Топорков. - Рация вездехода вышла из строя. А
личных у них не было.
- Да, - со вздохом отозвался Мельников, - это ясно. И не менее ясно, что
Василий Васильевич погиб. У него была личная рация.
Все указывало на печальную истину. Если бы Романов был жив, связь была бы
давно восстановлена. Но он погиб, в этом невозможно было сомневаться.
Напрасная и бесполезная смерть, - оба человека, из-за которых погиб
Романов, были живы.
- О чем мы думаем? - оказал Игорь Дмитриевич. - Почему мы не включаем
связь с камерой?
Даже об этом они все забыли...
- Но ведь Баландин и сам может вызвать центральный пульт. Почему же он
этого не делает?
Топорков повернул ручку и нажал кнопку. Боковой экран вспыхнул, появилась
внутренность выходной камеры.
Крик радости и испуга вырвался у всех.
В камере живой и, по-видимому, невредимый стоял Василий Романов. На его
руках было неподвижное человеческое тело с бессильно повисшей головой. С
ужасом они узнали в нем Баландина.
Геолог смотрел на приборы. На общий крик, который должен быть слышен в
камере, он никак не реагировал.
Топорков пристально вгляделся и понял, в чем дело.
- У него нет рации, - сказал он, - она куда-то исчезла. Сквозь шлем он нас
не слышит.
Вернулись все трое. Это было необъяснимо!
Как это произошло?.. Никто не хотел мучиться догадками. Пройдет немного
времени - и все станет ясно.
Они видели, как геолог осторожно положил тело Баландина на пол. Потом он
снял с себя противогазовый костюм и начал раздевать профессора.
Значит, он жив! Никто бы не стал снимать костюм с мертвого.
- Василий Васильевич, - тихо позвал Мельников.
Геолог вздрогнул и повернулся на голос. В выходной камере не было экрана,
и он не мог видеть, кто с ним говорит.
- Я слушаю, - сказал он.
- Василий Васильевич, дорогой! Мы так рады! Что с Зиновием Серапионовичем?
Почему Константин Евгеньевич не вошел в камеру?
- Он остался с венерианами. Они пришли к нам в гости. Зиновий Серапионович
очень плох. Пусть Степан Аркадьевич приготовится принять его.
Романов говорил возмутительно спокойно. Точно они трое вернулись из
короткой поездки и ничего особенного с ними не произошло.
- Немного потерпите, - прибавил он, - мы вам все расскажем. Константин
Евгеньевич приказал, чтобы вы ни в коем случае не зажигали прожектор.
- Мы просто забыли о нем, - ответил Мельников.
- Очень хорошо. Глаза венериан не выносят света. Встретьте меня у двери
камеры с носилками. Процесс окончится через десять минут. Да! Еще надо
герметически закрыть все двери, кроме коридора, идущего от камеры к
центральному пульту, самого пульта и обсерватории. Но сначала надо
доставить Зиновия Серапионовича в госпиталь. И всюду уменьшить свет.
- Зачем это?
- Я же говорил, к нам в гости пришли венериане. Придется пустить на
корабль воздух Венеры. Иначе наши гости не смогут дышать.
- Но как вы остались живы?
- Об этом после.
Пришлось сдержать нетерпение. Геолог был достойным товарищем
Белопольского. Было ясно, что он и не подумает удовлетворить их
любопытство.
Семь человек отправились к камере. Мельников остался на пульте, чтобы
выполнить приказ начальника экспедиции. Пустить в часть помещений
звездолета воздух Венеры было нестрашно. Придется только всем надеть
противогазы. Потом, когда венериане покинут корабль, его можно будет
быстро освободить от формальдегида и углекислого газа. Фильтровальные
установки были достаточно мощны.
Внимательно следя за всем, что происходило внутри корабля и за его бортом,
Мельников часто останавливался взглядом на высокой фигуре Константина
Евгеньевича, который медленно и, казалось, совсем спокойно прохаживался
возле вездехода. Там же виднелись трудно различимые в темноте небольшие
фигурки венериан.
Кто бы мог подумать совсем недавно, что между людьми и жителями Венеры так
быстро возникнут дружеские отношения? Всего несколько часов тому назад это
считалось недостижимым.
Только что все казалось потерянным, трое человек погибшими, цель
экспедиции - недостигнутой. И вот, точно по волшебству, все изменилось.
Начальник экспедиции и его спутники живы, венериане через несколько минут
будут здесь внутри корабля.
Бурная радость, которую Мельников испытал, увидя живым учителя и друга,
сменилась спокойным и ровным ощущением счастья. И только мысль о
Баландине, который, по словам Романова, находился в тяжелом состоянии,
омрачала радость. Что с ним?..
Мельников видел на экране, как отворилась дверь выходной камеры, видел,
как Второв и Князев приняли от Романова безжизненное тело Баландина и
бережно уложили на носилки. Потом, сопровождаемые Андреевым и Коржевским,
они понесли профессора в госпитальный отсек. Пайчадзе, Топорков и Зайцев
горячо обнимали молодого геолога.
А немного спустя Мельников и сам обнял чудом спасенного товарища.
- Надо торопиться! - сказал Романов. - В баллоне Константина Евгеньевича
почти не осталось кислорода.
Мельников невольно взглянул на экран.
Белопольский все так же медленно "прогуливался" возле машины. Было совсем
не похоже, что этот человек знает, что промедление может стоить ему жизни.
Но он, конечно, хорошо это знал.
- Что надо делать? Говорите скорей!
- Открыть обе двери выходной камеры.
Почему Белопольский не входит на корабль? Неужели нельзя оставить венериан
одних на несколько минут? Нет конца выдержке этого железного человека!
Мельников действовал быстро. Закрыть все люки и двери заняло одну минуту.
Баландина уже внесли в лазарет. Мельников предупредил Андреева, что он и
Коржевский вместе с больным будут отрезаны от остальных помещений на все
время пребывания на корабле венериан. Тревога за командира, находившегося
в смертельной опасности, заставила его забыть обо всем, и он даже не
спросил у врача о состоянии пострадавшего. Впрочем, Андреев все равно не
мог еще ничего сказать.
- Одевайтесь! - приказал Мельников всем остальным.
Не прошло и пяти минут, как все уже были в противогазовых костюмах.
Мельников протянул руки к нужным кнопкам...
Конструкторы звездолета сделали все, чтобы оградить корабль от
проникновения в него воздуха другой планеты. В космическом рейсе это было
одной из важнейших задач.
Совершенная автоматика, установка фильтров, взаимная блокировка дверей и
окон обсерватории, термические выключатели дверных кнопок - все
подчинялось одной цели. Открыть обе двери выходной камеры случайно было
совершенно невозможно. Чтобы сделать это, пришлось бы один за другим
выключить шестнадцать автоматов.
Усилием воли Мельников подавил в себе невольно возникшее чувство протеста.
Приказ командира звездолета должен быть выполнен.
Погасла расположенная в центре пульта на самом видном месте, ни разу с
самого старта на Земле не потухавшая лампочка. Ее зеленый свет сменился
красным - грозным сигналом катастрофы. Спустились к нулю стрелки приборов
автоматики. Корабль лишился защиты!
Мельников положил пальцы на последние кнопки. Укоренившееся за четыре
космических рейса, вошедшее в плоть и кровь звездоплавателя сознание, что
этого нельзя делать, против воли удерживало его руку.
Понадобилось усилие, чтобы нажать легко поддающиеся кнопки.
То, что казалось бы никогда не произойдет, свершилось...
Белопольский терпеливо ждал. Он знал, что Мельников не будет медлить. Но
он чувствовал, как все труднее и труднее становится дышать. Кислород в
баллоне кончался. Резервуары вездехода были уже пусты. Люди вернулись к
кораблю буквально в последний момент.
Может быть, ему следовало войти в камеру вместе с Романовым? Но как
отнеслись бы к этому венериане? Они могли уйти, а Белопольский придавал
огромное значение предстоящему посещению корабля жителями Венеры. Это было
столь важно, что он, не колеблясь, решился впустить в звездолет воздух
планеты.
Оба венерианина стояли возле вездехода. "Черепахи", принесшие машину,
куда-то исчезли. Прозрачная темнота, черный контур близкого леса - все это
Белопольский видел впервые. Он знал, что сумерки уже окончились, что
сейчас ночь. Ее относительная светлость не удивляла астронома, - он ждал
этого.
Но вот с хорошо знакомым мелодичным звоном раскрылись двери выходной
камеры. На "землю" быстро спустились трое и подбежали к нему.
Белопольский с облегчением увидел в руках одного из них кислородный баллон.
Кто-то сильно сжал его в объятиях. Белопольский сумел разглядеть, что это
Пайчадзе. Двое других возились за его спиной.
- Задержите дыхание! - раздался голос.
Белопольский вздрогнул, голос принадлежал Мельникову. Что это значит?..
Он почувствовал, как закрыли краник на шланге. Через несколько секунд
свежая струя воздуха проникла в его грудь. Истощенный баллон заменили
новым.
Белопольский резко обернулся.
- Что это значит, Борис? - спросил он ледяным тоном. - Как ты осмелился
покинуть корабль, когда меня на нем нет?
Мельников исчез как привидение. рядом стоял только Романов.
Белопольский повернулся к Пайчадзе.
- Это и к тебе, относится, Арсен, - сказал он.
Не так поспешно, но и Пайчадзе немедленно вернулся на корабль. И он и
Мельников сгорали со стыда. Что бы ни случилось, они не имели права
нарушить главнейший закон космических рейсов. Оба знали, что Белопольский
долго не простит им этого.
Люди плохо видели в темноте ночи, но венериане видели отлично.
Белопольский жестами пригласил обоих ученых Венеры пройти на корабль. Он
не сомневался, что они охотно примут приглашение, - ведь они сами просили
об этом. Но оба венерианина отступили на шаг. Это могло означать отказ.
Белопольский, а за ним Романов повторили свои жесты, которые должны были
быть понятны венерианам.
Тот же ответ.
- В чем дело? - недоуменно спросил Белопольский.
- Может быть, их смущает лестница?
- Нет, не думаю.
Один из венериан сделал шаг вперед. Он протянул руку к Белопольскому, а
другой указал назад, на лес.
- Ничего не понимаю! - сказал Константин Евгеньевич.
Из выходной камеры, находившейся над их головой, лился слабый свет
притушенной лампочки. Чтобы лучше видеть, Белопольский перешел на
освещенное ею место. Оба венерианина пошли за ним. Он еще раз пригласил их
подняться наверх.
И снова венериане отступили на шаг. Они указали на людей, потом на лес.
- Может быть, они требуют, чтобы мы вернулись к озеру? - предположил
Романов.
Белопольский молчал. Он видел, что им не понять, чего хотят венериане.
Выходило, что там, в пещере, снова произошла ошибка. Ему казалось тогда,
что венериане хотят посетить корабль. Теперь становилось ясным, что они не
думают об этом. Их действия имеют другую цель, но как можно догадаться,
какую именно.
Из корабля быстро спустился Князев.
- Борис Николаевич спрашивает, почему вы не идете, - сказал он.
- Я знаю это не лучше, чем он сам, - сквозь зубы ответил Белопольский.
- Степан Аркадьевич просит вас скорее прийти. Зиновию Серапионовичу очень
плохо.
Белопольский понял, что надо принять какое-то решение. Он сделал последнюю
попытку. Но венериане, как и раньше, ответили отказом.
Все планы рушились. Если люди уйдут на корабль, оставив венериан одних, то
как поймут это венериане? Не поведет ли это к разрыву с таким трудом
достигнутых отношений? Что делать?
- Попробуем поднять их по лестнице на руках, - предложил Романов.
Может быть, действительно геолог прав, и венериане просто боятся
подниматься по лестнице? Или не могут этого сделать?
- Попробуйте! - согласился Белопольский. - Только осторожно.
Романов подошел к одному из венериан и, указав наверх, протянул руки,
чтобы взять его.
Поймет ли венерианин?
Он понял, это было очевидно. Но не менее очевидно было и то, что он не
согласен. Венерианин отступил и поднял руку, указывая на дверь камеры.
Другой рукой он сделал уже знакомый людям отталкивающий жест.
Ответ был совершенно ясен.
Зачем же они пришли сюда? Что они хотят от людей, отпущенных ими на волю?
Долг благодарности требовал исполнить их желание, но как это сделать, если
желания никак не понять?
Белопольский сделал единственное, что можно было сделать в столь
затруднительном положении. Он постарался показать, что желание хозяев
планеты не встречает возражений. Он не знал, в чем состоит это желание, но
так же, как венериане, указал на лес и на себя. Потом он поставил ногу на
нижнюю ступень лестницы, внимательно наблюдая за венерианами.
Они медленно наклонили головы, точно прощаясь. Это могло означать и другое
- согласие. Оба отступили на шаг, еще раз показывая, что не последуют за
людьми.
Больше нельзя было медлить. С чувством досады, недоумения и разочарования
Белопольский поднялся в камеру. Романов и Князев последовали за ним. Двери
закрылась.
Венериане остались снаружи. Что они сейчас думали о людях? Какие
последствия будет иметь то, что люди не поняли хозяев планеты?..
Белопольский поспешно прошел на пульт. Мельников встретил его сдержанно.
Ему хотелось обнять Белопольского, выразить ему всю свою радость, но он
понимал, что командир звездолета возмущен его недавним поведением. В
глазах такого человека, как Белопольский, проступок Мельникова не мог
иметь никаких оправданий.
Сухо кивнув головой, Константин Евгеньевич подошел к экрану. Но венериан
уже не было.
- Пустите в ход фильтрустановки выходной камеры и обсерватории, - приказал
он. - Надо как можно скорее очистить воздух.
Мельников молча повиновался. Ему было грустно, что они встретились так
сухо. Белопольский обратился к нему на "вы". Неужели он не может понять?
Нет, не поймет... Ведь он сам никогда бы этого не сделал.
Белопольский соединился с лазаретом.
- Дело плохо, - доложил ему Андреев. - Вероятно, придется ампутировать
левую ногу.
- Сделайте все возможное, чтобы избежать этого.
- Разумеется, Константин Евгеньевич!
Пайчадзе и Топорков, бывшие на пульте, вышли. Белопольский повернулся к
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг