Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
арранты, уцелевшие саккаремцы уничтожат твою державу, и тебе повезет,  если  ты
погибнешь в бою, а не сгоришь на костре, или твоя голова не покатится по доскам
плахи  на потеху людей, которых ты считал побежденными... Выбирай же, хаган,  -
народ или она.
     -  Откажись,  -  морщась  от боли, воскликнула Илдиджинь.  -  Откажись!  Я
чувствую, он не врет. Но все равно откажись!
     Гурцат  опустил  голову. На раздумья ему хватило несколько  мгновений.  Он
снова глянул на жену и громко сказал:
     - ...Прости.
     Темно-синий  чапан Илдиджинь посерел, с ее застывшего в муке лица  исчезли
последние  краски, две длинные косы обратились каменными жгутами.  Охватывающие
мергейтку ладони Хозяина сжались. По полу зала частым градом застучала каменная
крошка.
     -  Так  было нужно. - Гурцат не видел, как подался к нему Менгу,  которого
наконец-то  отпустил  Хозяин, однако почувствовал его  движение.  -  Ты  хочешь
возразить хагану, сотник?
     - Н-нет...- еле слышно ответил Менгу и попятился.
     -  Демон! Прокляни демона и не слушай его речей, хаган! Вернись обратно! В
мир людей!
     Гурцат резко обернулся. Прямо на него шел Саийгин, как видно, преодолевший
ужас  перед  этим  местом  и  его  властителем. В  выкатившихся  глазах  шамана
плескалось  безумие.  Длинная коричневая одежда Саийгина колыхалась  складками,
брякали  и гремели десятки амулетов, висевших на шее и нашитых на подол,  шаман
скалился, нащупывая на поясе короткий костяной нож.
     -  Замолчи,  -  бросил  Гурцат. - Замолчи - или последуешь  за  Илдиджинь.
Поздно отговаривать.
     -  Заоблачные  все видят! - раненым тигром заревел шаман. - Ты  призываешь
чужого  бога,  в тебя входит чужая сила! Народ не пойдет за хаганом,  предавшим
исконных  небесных владык! Шаманы перестанут подчиняться тебе! Удача больше  не
поскачет  рядом  на  белом коне, и Золотой Сокол улетит от тебя!  Проклятие  на
тебе, хаган, и проклятие, а не славу и победы ты принесешь своим воинам!..
     -  Ты  сам не раз повторял: мергейтам нужна помощь других богов, - ответил
Гурцат,  не  отступая  перед  разъяренным Саийгином.  -  Ты  советовал  мне  не
разрушать  чужие храмы, чтобы боги Саккарема или других земель не  разгневались
на нас. Почему же бог, с которым мы сейчас говорим, хуже остальных?
     - Мудрый союзник - великое счастье, - усмехнулась темнота, на миг вспыхнув
россыпью  самоцветов. - Прости, Гурцат, но твой шаман сошел с  ума.  Отныне  он
бесполезен. Думаю, ты без труда отыщешь себе нового, куда более разумного.
     Полыхнула бесшумная синеватая вспышка,
     Гурцат прикрыл лицо рукавом, а когда на миг ослепшие от яркого света глаза
снова  пообвыклись  с  полутьмой,  хаган не  увидел  Саийгина.  Только  хоровод
истаивающих белесых огоньков.
     "Сейчас Оно примется за меня...- обреченно подумал Драйбен. - Однако перед
смертью  могу подтвердить: Гурцат претерпел три ритуальных испытания. Испытание
силой,  любовью  и верой. И, с точки зрения Хозяина, выдержал их.  Если  так  -
e # -c положена награда. Боюсь, я начинаю догадываться, чем его одарят..."
     Драйбен  оказался  не  прав,  предсказывая собственную  гибель.  Чудовище,
засевшее в Самоцветных горах, более не интересовалось жалким исполнителем своей
воли. Оно разговаривало только с Гурцатом, и первые слова были такими:
     - Выслушай, что я скажу...
     Нардарец  едва  не взвыл от ужаса, когда сзади ему на плечо  легла  чья-то
ладонь.  Сдержался чудом. Медленно обернувшись, Драйбен встретился  взглядом  с
неизвестно  откуда  взявшимся  человеком с  длинными,  заплетенными  в  косички
волосами.  Странное,  по  обычаям варваров-вельхов,  одеяние:  белая  рубаха  с
длинным,  слегка  подвернутым  рукавом, поверх которой  намотана  черно-красная
материя в крупную клетку. Напуганный Драйбен не успел рассмотреть лица.
     -  Тихо,  - шикнул неизвестный и быстро заговорил по-нардарски, правда,  с
легким акцентом: - Не пялься так, заметят. Отвернись и слушай. Сдается мне, что
ты не в восторге от происходящего.
     -  Д-да, - запнувшись, подтвердил Драйбен. Внезапно его осенило: наверное,
этот  тип из числа тех людей, которые первыми явились в долину, оставив лошадок
у входа в Логово. - А что?
     - Тогда надо сматываться, - просто сказал вельх. - И очень быстро. Сейчас,
если  не  ошибаюсь, тут начнется такое... Если ты не с мергейтами, то  идем  со
мной.
     -  Куда? - У нардарца отвисла челюсть. Человек в пледе выразительно прижал
палец к губам - мол, не шуми!
     -  Поможешь.  У  меня  тут друг... болен. Потихоньку вынесем  его  наружу.
Хозяин занят Гурцатом и пока не станет обращать на нас внимания. Как, по рукам?
     Драйбен, не раздумывая, кивнул:
     - Согласен!.
     
     Часть третья
     ГИБЕЛЬ САККАРЕМА
     
     Глава тринадцатая "МЫ ВЕРНЕМСЯ СЮДА!.."
     
     О  солнцеликий!  Они  заняли  Синюю башню, сломили  наше  сопротивление  у
Восходных  ворот  и полностью захватили купеческий квартал! Я приказал  стянуть
все оставшиеся силы к дворцу, но...
     Хадибу осекся, будучи не в силах высказать шаду всю правду.
     -  Но  что?  -  Даманхур грозно взглянул на брата. Правая щека  повелителя
Саккарема судорожно подергивалась. - Отвечай, или я убью тебя своими руками!
     -   Я   думаю,  Мельсина  для  нас  потеряна,  -  решился  высказать  свои
безрадостные  соображения Хадибу. - Господин, лучше пожертвовать  столицей,  но
спасти  державу.  Корабли  стоят под парусами,  казна  погружена,  сейчас  люди
Энарека переносят документы из архива в гавань...
     -  Кто  посмел  отдать подобный приказ? - рявкнул шад. -  Ты?  Приказ,  от
которого  за  сотню  лиг смердит государственной изменой? Прочь  с  глаз  моих!
Возьми в руки меч и иди сражаться! Во-он!
     Царевич  Хадибу, усталый, с красными от недосыпа глазами, быстро  отступил
от царственного брата на положенные полдесятка шагов, развернулся и молча вышел
из комнаты. Даманхур, схватив со столика хрустальный кувшин с персиковым вином,
запустил  его  вслед  брату,  но  стража успела  вовремя  захлопнуть  двери  за
десятитысячником саккаремского войска. Осколки цветного стекла, перемешанные  с
желтоватыми каплями густого пьянящего напитка, разлетелись по сторонам.
     -  Я  не  покину  Мельсину! - яростно выкрикнул шад. -  Энарек!  Энаре-ек!
Немедленно позовите дейвани! Шад желает сейчас же видеть его!
     Пока  слуги, совсем недавно кичившиеся своей готовностью выйти в  одиночку
против сотни дикарей, а теперь заробевшие перед лицом ставшей реально осязаемой
угрозы,  искали Энарека, Даманхур метался из угла в угол своей любимой комнаты,
обитой  желтым  шелком и выложенной драгоценными каплями "слез богини  моря"  -
янтарем.  Необычное  для  саккаремского дворца помещение  украшали  по  советам
покойной  матери  Даманхура, происходившей родом из далекого  Нарлака.  Госпожа
Ригильда всячески пыталась привить своему супругу Бирдженду нарлакские вкусы  и
во  многом  преуспела  -  часть  личных  покоев  солнцеликого  отделали  по  ее
/`(*  '  -(o,. Даманхур, приняв трон и став полновластным хозяином  дворца,  не
стал ничего менять - отчасти в память о матери, отчасти для разнообразия.
     - Повелитель?
     Энарек возник словно из ничего. Глава Государственного совета ходил  тихо,
и  поэтому взбешенный Даманхур не заметил появления пришедшего на зов  дейвани.
Шад,  тяжело дыша, повернулся к Энареку, и тому показалось, что на него смотрит
из  зарослей  дикий  зверь, готовый вцепиться в горло ничего  не  подозревающей
жертве.
     -  Ты!..  Почему  ты  послушался неразумного приказа Хадибу?  Кто  вывозит
дворцовые ценности и бумаги в порт?
     -  Это  делается не по его, а по моему распоряжению, - не повышая  голоса,
ответил  дейвани.  -  Как  только библиотека будет погружена  на  корабли,  они
отправятся  в  Дангару.  Это произойдет не позже чем на рассвете.  Надеюсь,  мы
успеем.
     - Что успеете? - растерялся Даманхур. - Я не понимаю тебя, Энарек!
     -  Государь,  -  бесстрастно сказал дейвани, - бой идет  в  самом  городе.
Мергейты  взяли  двое  ворот, значит, скоро неминуемо падут  и  остальные.  Уже
начались  пожары.  Твой дворец не является крепостью, и,  как  только  степняки
подойдут к нему, завяжется тяжелейшая битва, которую мы, разумеется, проиграем.
Все,  что  смогут  сделать  твои  гвардейцы и остатки  аррантских  центурий,  -
прикрыть наше бегство. Прошу простить за прямоту, о солнцеликий.
     Даманхур замолчал. Вопреки доводам разума он доныне надеялся, что  неудача
у  Синих ворот не станет фатальной. Что обученные и отлично вооруженные арранты
отобьют  захваченную  башню и восстановят целостность обороны  города.  Что,  в
конце  концов, Атта-Хадж явит чудо и не оставит наследников Провозвестника  без
помощи.
     Но  ежели  Энарек, муж рассудительный и осведомленный в делах государства,
сократившегося до размеров одного города, а теперь уже только дворца шада,  дал
распоряжение  вывозить сокровища - огромную библиотеку,  состоявшую  из  многих
тысяч документов, свитков и книг, значит, дело плохо.
     - Неужели... - начал шад. - Я не могу поверить!
     - Придется, господин, - быстро ответил дейвани, сделав неопределенный жест
ладонью.  - В порту осталось мало кораблей. Все торговцы еще на закате  подняли
якоря  и вышли в море. Предполагаю, что через некоторое время начнется безумное
столпотворение  -  часть  жителей столицы уже сейчас направляются  к  гавани  и
просят  взять  их на борт. Луна взойдет через два квадранса.  В  это  время  ты
обязательно должен прибыть на свою галеру.
     -  Где  аррантские  легионы,  обещанные Гермедом?  -  сорвавшись,  завопил
Даманхур,   сжимая  ладони  в  кулаки.  -  Два  легиона!  Два!  Четыре   тысячи
тяжеловооруженных островитян за несколько мгновений вымели бы с  улиц  Мельсины
эту степную грязь!
     -  Легионы в пути. - Лицо Энарека не изменилось. Дейвани просто не обратил
внимания  на несдержанность своего шада. - Видимо, кораблям придется  повернуть
обратно и воины Аррантиады высадятся на Дангарском полуострове, присоединяясь к
армии твоего царственного сына Абу-Бахра. Не забудь, что арранты бьются в пешем
плотном  строю,  невозможном на узких улицах наших  городов.  Господин,  умоляю
тебя,  как только подданный может умолять повелителя, - безотлагательно поезжай
в гавань. Мы скоро возвратимся в Мельсину и, даже если город сильно пострадает,
восстановим  ее.  Страна может прожить без столицы, но без  шада...  Безвластие
гораздо  страшнее,  а  я думаю, что твои сыновья, узнав  о  твоей  кончине,  не
преминут начать свару. Династический раздор станет подлинной гибелью Саккарема.
     -  Подождем, - упрямо сказал Даманхур. - У Хадибу достаточно войск,  чтобы
отбросить  мергейтов  обратно  за стену и завалить  проломанные  ворота.  Город
устоит.
     - Нет, - непреклонно ответил Энарек. - Судьба Мельсины предрешена. Прости,
солнцеликий, но долг призывает меня. Время коротко, а я обязан спасти  то,  что
еще можно.
     Когда   Энарек   покинул  комнату,  сам  шад,  неотступно   сопровождаемый
безъязыким  мономатанцем и тенями личных телохранителей,  прошел  через  череду
покоев,  поднялся по винтовой лестнице на одну из угловых башен дворца и  вышел
на  балкон. Как назло, ночь выдалась темная, со стороны океана нагнало облаков,
(  только на восходе едва серебрились первые лучи луны, готовой выползти  из-за
горизонта.
     Слух  Даманхура различил непрекращающийся шум битвы в полуночных кварталах
столицы, слитные крики многих сотен голосов, перестук копыт и бряцание  оружия,
сливающиеся в глухой рев, напоминавший сильный морской прибой. По темным улицам
Мельсины струились цепочки факелов, неподалеку от Синих ворот занимался тусклым
ленивым  пламенем  дворец эмайра Эс-Сувара - только у этого большого  красивого
дома  по  углам  возвышались  минтарисы в форме копейных  наконечников,  сейчас
подсвеченные  разгорающимся  огнем. Пылала часть  квартала,  где  располагались
самые богатые лавки, пожар, судя по всему, подбирался к опустевшему сегванскому
концу.  Торговцы и воины с полуночи, вместе с жившими рядом с  ними  людьми  из
Галирада,  еще минувшим вечером погрузились на свои длинные, похожие на  хищных
рыб  корабли,  бросив  склады  с товарами, и подняли  паруса.  Как-никак  жизнь
дороже.
     Повернувшись  налево и глянув в сторону порта, Даманхур  сумел  разглядеть
несколько  десятков  саэт, освещенных мерцающими фонарями, и  какое-то  смутное
клокотание на длинных узких причалах. Все ясно. Перепуганные нашествием  жители
Мельсины,  как  и  предсказывал Энарек, готовятся к исходу.  Спасение  для  них
только в море.
     "Воображаю,  какие  цены теперь заламывают владельцы  судов  за  крохотное
место  на  палубе,  -.  появилась отвлеченная мысль. - Сегодня  на  вес  золота
ценится все, что может плавать и нести хоть клочок парусины. Мергейты не  любят
моря  им неведомо искусство кораблевождения. Возможно, некоторым моим подданным
повезет..."
     Два главных храма города, посвященных Атта-Хаджу и Богине, Простершей Руку
Над  Морем  пока оставались в стороне от битвы, но были ярко освещены факелами,
цветными  светильниками  и  кострами, разведенными прямо  на  улицах.  Судя  по
мельканию теней и доносящейся богослужебной музыке, в огромные храмы - один под
синим куполом, другой под зеленым - сошлись люди со всех близлежащих кварталов,
а  мардибы беспрестанно возносили моления Высшим силам. Они еще надеялись,  что
покровители Саккарема защитят город или хотя бы их жизни.
     "Кто  ответит:  как такое могло случиться? - в смятении  думал  шад,  шаря
незрячими глазами по едва вырисовывающимся во тьме зданиям города. - Какую силу
обрел  этот  вонючий степняк? Как ему удалось войти в город, который  даже  при
правильной  осаде  никогда  не  смогли  бы  взять  сами  арранты?  Гурцату   же
понадобилось немногим меньше трех седмиц! Мир рушится..."
     Шад  еще долго стоял, наблюдая с высоты за Мельсиной, и от его взгляда  не
могло  ускользнуть, что пожары распространяются по городу все шире, раздуваемые
налетающим с моря ветерком, а рев сражения неуклонно приближается к дворцу.
     * * *
     Три   седмицы.  Двадцать  один  день.  Именно  столько  продлилась   осада
мергейтами столицы некогда великого и непобедимого Саккарема.
     Шад,  его  приближенные и военачальники знали: командует обложившим  город
войском не сам хаган степняков, а некий Ховэр, большой сотник. Хотя мергейты не
желали вступать в переговоры, командовавший мельсинской гвардией Хадибу изредка
отправлял  через тайные ходы, ведущие за стены, самых ловких воинов с  приказом
захватить  пленных.  Однажды опытные десятники гвардии, вышедшие  на  очередную
"охоту", приволокли в город аж настоящего тысячника степного войска, куда более
осведомленного в планах и делах Гурцата, нежели простые нукеры. Мергейт вначале
упорно  не желал ничего говорить, но когда палачи Черной башни - самой страшной
тюрьмы  шаданата  -  побеседовали с ним, попутно  лишив  нескольких  фаланг  на
пальцах  и правого уха, а заодно припугнув раскаленным железом, Хадибу выяснил:
Гурцат  по совету одного из своих ближних (якобы нардарца, заслужившего доверие
хагана)  внезапно  покинул стоящее под Мельсиной войско  и  зачем-то  уехал  на
полночь, к горам.
     По  приказу Гурцата тумены не отходили от саккаремской столицы,  согнанные
со   всей   округи  пленные,  руководимые  нанятыми  (опять  же  по  подсказкам
таинственного  человека из Нардара! Хадибу мысленно возненавидел эту  продажную
шкуру   и  пообещал  обязательно  изловить  для  примерной  казни)  в  Халисуне
мастерами,  возводили  деревянные  осадные  башни,  однако  Ховэр  не   пытался
штурмовать город. Мергейты выжидали.
     Способный  трезво  оценивать обстановку, дейвани  Энарек  почуял  неладное
после  неудачной вылазки, предпринятой в начале осады, когда подошла аррантская
помощь  в  виде полутысячи пехотинцев, нескольких кораблей и баллист, способных
метать  снаряды  с  горючей смесью или связки дротиков. Под  огнем  метательных
машин сразу же погибла лучшая гвардейская сотня, обязанная отвлекать мергейтов,
а  затем  несколько  крупных отрядов саккаремского войска полегли  под  стенами
города из-за непредсказуемости действий степняков.
     Кавалерии  Даманхура надлежало прикрывать аррантскую когорту, вышедшую  из
городских  ворот, прямо напротив которых варвары устроили лагерь.  Но  командир
саккаремцев пренебрег строжайшими указаниями Хадибу, ясно гласившими: мергейтов
не  преследовать  и  не позволять себя окружать. Тысячник  оставил  без  защиты
пехоту  и  в  азарте боя погнался за якобы побежавшими с поля битвы степняками.
Отдельные  отряды мергейтов обошли конницу шада справа и слева, перекрыли  пути
отхода к Мельсине и, взяв в плотное кольцо, уничтожили еще до полудня.
     "Черепаха"  аррантов, прикрытая плотными четырехугольными щитами,  все  же
выполнила свою задачу - разгромила лагерь врага, но и только. Когда сидящие  на
своих  маленьких  проворных  лошадках  мергейты  начали  вплотную  обстреливать
островитян  из  луков,  щиты  не  выдержали. Выпущенная  почти  в  упор  стрела
пробивает  доспех любой толщины, не говоря уже о досках щитов,  а  гоняться  за
подвижной  и невероятно многочисленной конницей пешие арранты просто не  могли.
Центурион  Гай Септимий приказал отходить к городским башням и в сей же  момент
упал сам - со стрелой, пробившей горло.
     Многие  арранты на другой день приносили жертвы своим богам, благодаря  за
то,  что  все  огромное воинство, собравшееся под Мельсиной,  не  бросилось  на
потрепанную  и  медленно ползущую к воротам "черепаху". Пятьсот  человек  не  в
состоянии  одолеть  пятьдесят  тысяч. Мергейты просто  постреляли  из  луков  и
откатились, причем большинство из них вовсе не приняли участия в бою. Однако из
пяти центурий уцелели только две.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг