терпимости придет конец. Мне предстоит долгое и показное нравоучение о грехе
блуда, а вас она просто выгонит, шевалье. Впрочем, все было чудесно, не правда
ли?
- Беренгария, ты никогда не слышала об одиннадцатой заповеди, не записанной
в Евангелиях? - Казаков, одеваясь, хитро покосился на принцессу.
- Как же. - Наваррка подавила смешок. - Говорят, будто ее придумали
еврейские ростовщики и ломбардские торговцы. В Писании сказано: "Не кради, не
прелюбодействуй, не возжелай..." Итальяшки всегда добавляют: "В первую же
очередь - не попадайся". Элеонора наверняка оставит вас при моей особе еще
несколько дней. Полагаю, Ричард не захочет быстро играть свадьбу... Идите,
мессир Серж! Только сначала поцелуйте. В лобик, как и положено верному, но
целомудренному рыцарю. В лобик, я сказала!
Казаков едва не строевым шагом мерил коридор из конца в конец, озирая
безмолвных сицилийцев-охранников при легких кольчугах и мечах. Лица
танкредовских воинов оставались категорично хладнокровными, как на бюстах
Цезарей Рима. Про себя они, наверное, посмеивались, но выразить свои чувства не
смели даже легким движением губ. Небось и не такое видали. Если известный
цистерианец Петр Клюнийский поименовал некоторые нынешние монастыри "блудищами
Содома", то какого же названия заслуживают обиталища людей светских? Вертепов и
лупанариев, не иначе...
Невинная и скромная Беренгария, прекрасная принцесса и будущая королева,
для своего возраста (невеликого по меркам двадцатого века и более чем взрослого
по воззрениям двенадцатого столетия) имела достаточный опыт общения с мужчинами
- это господин оруженосец выяснил на самом себе, но, впрочем, ничуть не возражал
против столь новых и приятных знаний об эпохе Крестовых походов. Потом
Беренгария призналась, что в Наварре и в соседнем Лангедоке у нее остались два
безутешных любовника, с которыми она имела дело с четырнадцати лет. Конечно,
принцесса их любила или скорее "они ей нравились".
- Кто же, если не секрет? - фривольно поинтересовался Казаков, не думая о
том, что подобный вопрос принцессам задавать неприлично. Беренгария состроила
трагическое лицо, вздыхая над варварством оруженосца, однако ответила:
- Я четыре года дружила с шевалье Хуаном де Рамалесом, вы его не можете
знать - Хуан происходит родом из маленького поместья в Кастилии. Он был
оруженосцем моего отца...
Беренгария внезапно остановила речь и смущенно кашлянула.
- О втором ты не хочешь говорить? - догадался оруженосец.
- Почему же... Он был не второй, как ты выражаешься. Так, мимолетное
увлечение. У нас есть соседи, подальше к востоку, за Пиренейскими горами. Графы
Редэ. Иногда они приезжают в гости, отец несколько раз навещал их замок...
Весьма необычное и притягательное место, называется - Ренн-ле-Шато.
"Ренн-ле-Шато? - У Сергея возникло странное воспоминание, определенно
относившееся к веку двадцатому. - Что-то знакомое... Про катарских еретиков или
про какие-то найденные сокровища я ведь читал... Нет, не помню".
Беренгария продолжала, медленно подбирая нужные слова:
- Два года назад я познакомилась с наследником графа Редэ, Рамоном. Правда,
он был женат, но... Не важно. Вначале Рамон меня очаровал - потрясающе красивый
мужчина, обходительный и нежный. Мы встречались несколько раз, и с каждым
вечером мне становилось все страшнее. Прекрасная оболочка, под которой
скрывается чудовище.
- То есть как? - не понял Казаков.
- Это словами не выразишь, нужно видеть человека и знать его близко. Вот
сейчас Рамон очарователен и любезен, а в следующий миг посмотришь на него и
видишь в глазах черный омут. Пустоту. Бездну. У Рамона прелестная жена, но он,
словно бросая вызов всему обществу и Церкви, открыто живет со своим любовником,
который, подумайте только, брат жены!
"Удивительно, насколько у них распространен содомский грех, - вздохнул про
себя Казаков. - Этот Рамон, Ричард туда же... Про Филиппа-Августа Мишель
сплетничал... Женщин, что ли, не хватает? Не средневековье, а Древний Рим
нероновского образца!"
- Однажды я сказала Рамону, что между нами все кончено, - говорила
принцесса, словно исповедуясь. - Он ушел. На следующий день слуги нашли мою
собаку с отрезанной головой. Я уверена, это сделал он, желая отомстить. Хорошо
еще, не напустил на меня порчу или не заколдовал - все графы Редэ славятся
общением с силами потусторонними. Младшая сестра Рамона, Бланка, - наверняка
ведьма... Я долго общалась с этой семейкой, они приезжали в Беарн и жили у нас
почти полгода.
- Ведьм не бывает, - легкомысленно отозвался Казаков. - Ваш Рамон,
наверное, чересчур пресыщен. Такое случается с теми, кто, имея все мыслимые
богатства, устает от удовольствий.
- Нет, вы не правы, - очень серьезно возразила Бе-ренгария. - Графы Редэ,
их еще называют де Транкавслями, - люди крайне необычные. Все до одного. Семья у
них большая, и у каждого в глазах сумасшедшинка. Хуже всего Рамон и его отец -
мессир Бертран. Среднего брата, Тьерри, я вообще не поняла. Мне показалось,
будто в жизни его ничего не интересует. Он вечно витает в облаках... Или душа
Тьерри ходит гулять под землю. Самый милый среди них - Хайме, младший. Вот им я
и увлеклась после Рамона.
- А Рамон? Как он посмотрел на то, что младший брат крутит любовь с бывшей
подругой?
- Промолчал и сделал вид, будто ничего не заметил. Но я уверена, он
запомнил обиду. Мне он ничего не смог бы сделать, я - дочь короля. А вот
брату...
-- Ты выбирала любовников по своему излюбленному принципу "необычности", я
правильно догадался?
- Да, правильно. В Транкавелях есть что-то особенно притягательное. С Хайме
я урывками встречалась полтора года, вплоть до времени, когда приехала Элеонора
Пуату и мой отец дал согласие на брак с Ричардом. Мы весьма романтично
попрощались, когда королевский кортеж останавливался в Тулузе. Хайме примчался
из Ренна на взмыленной лошади, уговаривал бежать с ним, но сами понимаете -
принцесса не имеет права соглашаться на личное счастье. И я не думаю, что
получила бы упомянутое счастье с одним из Транкавелей. Даже от совсем юного и
безрассудно влюбленного Хайме меня иногда бросало в дрожь.
- Надеюсь, я не произвожу подобного впечатления?
- Нет, шевалье. Вы просто чужой. Чужой для Франции, Наварры или Англии. Это
очень заметно. Вот хотя бы... Вы католик?
- Нет, - честно ответил Казаков. - Как это по-вашему? Ortodox? Византийская
вера, принятая в Константинополе? Очень похоже на католицизм, разница только в
непризнании Папы вселенским патриархом и двух словах молитвы "Символ веры".
- Да, я слышала, - кивнула Беренгария. - Монахи мне объясняли. Схизматики
утверждают, будто Святой Дух происходит только от Отца, а римский престол
полагает, что от Отца и Сына. Так вот, вы, пусть и немного по-другому, - верите,
вы христианин. А Транкавели не верят ни во что. Нет, они прилежно ходят в
церковь на мессы -- я сама видела, как старый граф стоял вместе с моим папой на
Рождество перед алтарем. Но это только видимость. Фиглярство. Балаганный фарс.
Беренгария умолкла, скорее всего не желая развивать неприятную для нее
тему.
"Все-таки она очень умная, - размышлял Казаков, разгуливая утром по
коридору замка Танкреда. - Принцесса моментально заметила то, что в привычном
для нее мире я чужак. И полагает, что чуждость происходит из-за разницы в
конфессиях и оттого, что я приехал очень издалека... Эх, Беренгария, знала бы
ты, насколько издалека!"
Из покоев Элеоноры вышла молчаливая и худощавая мадам де Борж, пристально
осмотрела оруженосца, но как всегда, ничего не сказав, отправилась в комнату
Беренгарии. Предосудительного замечено не было, да и не будет. Все следы ночного
приключения старательно заметены - как же, учены.
"Хотелось бы знать, - подумал Сергей, - каким образом предохраняются
здешние дамы? Нежелательная беременность во все времена являлась проблемой...
Беренгария общалась с мужчинами четыре года и по сей день не влипла. Значит,
что-то есть. Травы какие-нибудь?.. Впрочем, на моих глазах она ничего особенного
не потребляла. Или?.."
Казаков едва не взвыл. Если его мысль была правильной, то вывод
напрашивался простейший: милейшая Элеонора подставила мессира Сержа столь
серьезно, что теперь не выпутаешься! Ладно, можно смириться С тем, что
королева-мать запросто использовала никому не известного оруженосца в своих
целях. Ведь ясно, как день, - его приставили к Беренгарии, чтобы подразнить
Ричарда. Львиное Сердце с дамами постельным образом не общается, по крайней мере
сейчас, а Элеоноре требуется наследник. Вернее, гарантия появления наследника.
Логическая цепочка выстраивается самая пошлая.
- Полнейшая задница, - прошептал Сергей на славянском. - Тут и уверуешь,
что заразился от Гунтера паранойей. Да нет, не может быть! Слишком хитро и
слишком импровизированно. Но все свидетельствует в пользу Элеоноры, а отнюдь не
в мою.
"Элеонора знает, что я ни с кем не знаком и приехал из чужой для Европы
страны, - напряженно раздумывал Казаков. - Правильно вчера заметила Беренгария -
королевам изменяют с горничными. А королям, сколь это ни обидно для вашего
достоинства, мессир Серж, изменяют с малоизвестными иностранцами, которые
теоретически могут благополучно исчезнуть, уехав домой или внезапно скончавшись.
Никакие родственники не станут доискиваться. Пропал - и все тут! Мавр сделал
свое дело, мавр может уходить. Нет, не верю! Что, если пойти прямо к Элеоноре и
спросить в лоб? Неожиданная атака - лучший способ защиты!"
Казаков вошел в небольшой "предбанник", отделявший спальню королевы от
переходов замка, раскланялся с пожилыми камеристками Элеоноры и вопросительно
посмотрел на дверь. Дамы расступились. Вероятно, получили указание аквитанской
авантюристки впускать мессира Сержа незамедлительно.
- Ваше королевское величество?
Элеонора, облаченная в пышную ночную рубашку, полусидела на постели короля
Танкреда, укрытая по грудь шерстяным пледом, и завтракала.
- О! Шевалье! Вы, наверное, еще ничего не кушали! Возьмите с моего подноса
яблоко, я все равно так много не съем. Как провели ночь?
- Ночь была замечательная. Принцесса оказалась ко мне благосклонна, -
напрямую бухнул Казаков, подчиняясь жесту королевы-матери и присаживаясь на
постель в ее ногах. Элеонора только подняла правую бровь.
- Тогда, судя по лицу, вас беспокоит утро? "Ох, догадлива! Теперь точно
ясно, что она все заранее знала и рассчитала! Теперь отступать поздно. И
плевать, что Элеонора может запросто устроить мне массу неприятностей..."
- Беспокоит, - еще настырнее продолжил разведку боем Сергей. - Какова же
отведенная мне роль, ваше величество? Незаметно уйти в сторону или продолжить
задуманную вами игру?
- Расскажите все с самого начала, мессир, - спокойнейшим тоном посоветовала
королева-мать. - Все ваши мысли, подозрения и впечатления. Не думайте, что вы
меня обидите. Говорите правду.
Казаков и сказал правду. Попытался в четких и коротких фразах обрисовать
коварнейший замысел аквитанки. Любая женщина, которой рассказали бы такое о ней
самой, всерьез оскорбилась бы, но Элеонора лишь расхохоталась, да так, что
пролила прозрачное желтоватое вино из серебряного стаканчика себе на рукав.
- Боже мой! Мессир Серж, я вас недооценила! Признаться, перед тем как
обустраивать эту интрижку, мне непременно следовало посоветоваться с вами!
Возьмите быстрее бокал, иначе я все разолью...
Казаков взял и допил. Он не видел тут ничего смешного.
- Вы абсолютно правы, сударь, - уже позначительнее сказала королева-мать. -
Я вас использовала. Удивительно, вы один из немногих, кто осмеливался бросить
мне обвинение в лицо... Нет-нет, я не сержусь. Да, я хотела, чтобы Ричард,
увидев вас с Беренгарией, взревновал. В конце концов, он король и весьма хорош
собой, а принцесса вдруг отдает предпочтение безродному оруженосцу с
непримечательной внешностью. Мы с наварркой вместе придумали этот план.
Надеялись, что Ричарда проймет хотя бы посвященное вам лэ, которое Беренгария
спела на состязании менестрелей. Получилось плохо - у моего сына голова забита
совсем другим, этого я не учла. Безденежье, заботы об армии, Бертран де Борн...
Впрочем, это только мои дела. Вы полагаете, что я намеренно оставила вас возле
спальни Беренгарии? Да, каюсь, есть грех. Но учитывайте, что я женщина пусть и
постарше вас обоих лет на сорок. В возрасте Беренгарии у меня была масса
любовников, не считая холодного и постылого мужа. Вчера вы Беренгарии
понравились, и я сочла необходимым приблизить вас к принцессе. В противном
случае она обязательно кинулась бы искать приятеля на стороне - знаю я
наваррок... Еще неизвестно, чем бы все кончилось. А сейчас я видела и знала все.
Вы, мессир Серж, ошиблись дважды. В ваших предположениях о возможном наследнике
и вашей участи.
- Поясните, ваше величество, - попросил Казаков, оставаясь настороженным.
Если королева лгала ему в глаза, то, надо признаться, делала это на редкость
умело.
- Наследник должен быть по крови только Плантагенетом, - без тени улыбки
сказала Элеонора. - Кровь столь же свята, как и таинства Церкви. Не бойтесь,
Беренгария от вас не понесет. Это секреты исключительно женские. Хотя в вашем
возрасте следовало бы о них знать... Извините за неприятные слова, но, по-моему,
лежащие за Польшей и Венгерским королевством русские земли справедливо
полагаются варварскими. Вы не догадываетесь о самых простых вещах! Во-вторых.
Никто не собирается травить вас цикутой или подстерегать с кинжалом в темной
арке. Конечно, при условии, что вы будете скромны и молчаливы. Но вы же
дворянин? И потом, разве вы хотите опорочить Беренгарию? Она была с вами мила
и... э-э... гостеприимна. Вы наверняка питаете к принцессе дружеские чувства...
- Если не ошибаюсь, ее уже опорочили в глазах высшей знати, когда я
постоянно таскался за ней прошедшей ночью, - неуверенно ответил Казаков.
- Пустяки! - отмахнулась Элеонора. - Обыкновенное светское ухаживание, и не
такое случается. Удивительнее было бы другое. Вообразите, красавица Беренгария
сидит в одиночестве и скучает! Хотя Ричард постоянно любезничает с Бертраном де
Борном, за принцессой никто не осмелился бы приударить - дворяне опасаются
вспыльчивого нрава Ричарда, вдобавок он еще и король, скудоумный, но
могущественный... Вас я выбрала потому, что вы совершенно не знаете наших
порядков и могли сделать все, как надо. Ведь сделали? Чудесно!..
- ...Но обидно, - нахмурился Казаков и, взяв без дозволения королевы-матери
кувшин, плеснул себе еще вина.
- Гм. Понимаете ли, мессир, я точно так же не знакома с обычаями света
вашей страны. И предполагаю, что они серьезно отличаются от принятых во Франции
или Аквитании. Я должна загладить вашу обиду? Чем? Если я предложу вам золото,
это выйдет еще оскорбительнее... Придумала! Мое предложение нисколько не ущемит
вашу честь и даст возможность выйти из невысокого звания оруженосца. Хотите, я
найду вам покровителя? Очень влиятельного человека? Он уже в возрасте,
пользуется уважением при многих дворах. Если угодно, я попрошу его дать вам
рыцарское посвящение.
- Кто это? - вяло заинтересовался Казаков. Покидать сэра Мишеля, а уж тем
более Гунтера ему вовсе не хотелось.
- Вы его видели вчера - благородный шевалье Ангерран де Фуа. Он как раз
просил меня подыскать сообразительного помощника. Нет-нет, не спешите
отказываться. Вы послужите мессиру Ангеррану, пока тот находится на Сицилии, а
затем примете окончательное решение. Да, вот еще что! Вы можете ежевечерне
приходить в гости к Беренгарии. Сегодня мы переедем обратно в монастырь, с
аббатисой Ромуальдиной я разберусь самостоятельно.
- А Ричард?
- Ричард?.. У короля сегодня турнир, и он не станет интересоваться ничем
другим, кроме конных боев. Поверьте, о вас он забыл, едва уехав из замка.
Согласны?
...Всадник, с головы до пят затянутый в кольчужный доспех, будто рыба в
чешую - собственно кольчуга, чулки, оголовье, перчатки, - вылетел из седла и
тяжело грохнулся на сухую землю. Его соперник, остановив коня, торжественно
потряс сломавшимся от удара копьем и совершил почетный круг по огороженному
ристалищу. Поверженного торопливо унесли, оставив зрителей гадать - жив он или
нет.
Сэр Мишель сидел на трибуне хмурый - ему тоже досталось. По жребию турнира
он вышел одним из первых, противником рыцаря оказался шевалье с юга Франции,
каковой и отправил молодого Фармера в кратковременное бессознательное состояние,
последовавшее сразу за падением с лошади. К счастью, никаких серьезных
повреждений не случилось, так, несколько синяков и уязвленное в очередной раз
самолюбие.
- Костоломная забава, - комментировал восседавший рядом Гунтер. - Нет, я
понимаю - благородное искусство, удаль, сила, желание прославиться... И все
равно не могу принять таких развлечений. Сегодня уже шестерых покалечили.
- Коли не понимаешь и не принимаешь, молчи, - огрызнулся Фармер. -
Самому-то небось страшно выйти?
- Страшно, - кивнул германец, с интересом наблюдая, как вызывают новых
поединщиков. - Пойми, голову тебе могут проломить и в Святой земле, так зачем
рисковать сейчас? К тому же я не умею.
- На турнирах приобретаешь необходимый опыт, - наставительно сказал сэр
Мишель. - Чем чаще сражаешься с благородными дворянами, тем лучше будешь воевать
с неверными.
- У сарацин тактика другая, - отозвался Гунтер. - Нет у арабов тяжелой
конницы. Налетели, ударили, удрали. Потом еще несколько раз подряд, пока не
измотают противника.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг