собеседникам.
Они обдумали все заранее, во время ночевки в Алье, когда Мак-Лауд
предложил снова вскрыть один из сундуков, выбрать письмо, содержащее
побольше ценных сведений, и вручить его противной стороне, подтвердив тем,
что архив имеется на самом деле. Рыться в бумагах выпало безотказному
Франческо, прокорпевшему над ворохом свитков до глубокой ночи. Смотревшему
на его работу Гаю пришлось согласиться с тем, что ремесло торговца ничуть
не легче прочих, а мессир Бернардоне начал пространно жаловаться на
судьбу, настойчиво возвращавшую его к тому, от чего он пытался бежать, - к
банковским книгам, денежным расчетам и мудреным понятиям вроде debeto,
rimborso, deposito*, казавшимся господам рыцарям чем-то вроде
каббалистических заклинаний.
*долг, выплата, вклад (итал.).
Наконец Франческо отложил в сторону четыре листа, пробормотал, будто эти
послания кажутся ему наиболее подходящими, зевнул и улегся спать прямо за
столом, положив голову на крышку черного сундучка.
Желтоватый пергамент, исчерченный рядами черных строчек, перешел из рук
в руки.
Владельца замка, похоже, настиг старческий порок дальнозоркости, и он
удерживал лист как можно дальше, прищуренными глазами разглядывая слова и
цифры. Сына бумага почти не заинтересовала - мельком покосившись на нее,
он перенес свое внимание на черную статую в нише. Сэр Гисборн подумал, что
Рамон де Транка-вель обладает весьма неуравновешенным характером, делающим
его опасным противником в любого рода поединках, как словесных, так и с
применением оружия. От таких никогда не знаешь, чего ожидать. К подобным
людям относился и Мак-Лауд, однако странности компаньона стали для Гая
вполне привычными.
- Весьма любопытно, - вынес свое решение мессир Бертран, положив
пергамент перед собой. - Однако я вижу только disjecta membra* некоего
целого. Где остальное?
*разрозненные останки (лат.)
- Это все, что мы можем предложить, - вежливо, но непреклонно отрезал
Дугал и уточнил: - Как знать, вдруг после разговора с мистрисс Изабель к
этому клочку телячьей шкуры добавятся его собратья?
- Спуститесь вниз, пересечете верхний двор, увидите дверь, выкрашенную
в синий цвет, с молотком в виде львиной головы. - Рамон щелкнул статую по
носу и круто развернулся на каблуках. - Столь дорогая вам особа проживает
именно там.
Полагаю, завтра мы продолжим нашу занимательную беседу? - Он сопроводил
свой вопрос ослепительной улыбкой, за блеском которой Гаю померещилось
нечто иное, зыбкое, как отражение луны в заросшем ряской бездонном омуте.
- Кстати, нынешним вечером моя жена устраивает небольшой quodlibet*, и мы
будем рады видеть вас.
Вас всех. - Он выделил это слово. - Вместе с мадам Изабеллой... и вашим
спутником. Мне сказали, он trobaro, певец?
*Вечеринка, где рассказываются истории, букв. "всякая всячина" (лат.).
- В какой-то мере да, - осторожно ответил Гай.
- Тогда не позабудьте захватить его с собой, - не попросил, а скорее
распорядился наследник семейства, небрежно пояснив: - Здешняя жизнь больше
смахивает на размеренное бытие военного гарнизона, и наши дамы скупают без
развлечений. Мы собираемся после захода солнца, в этой башне, в нижнем
этаже - там побольше места и тепло.
- Благодарим и придем, - кивнул сэр Гисборн, присвоив себе право
говорить от лица всех, и поднялся со скамьи, здраво рассудив, что встреча
- удавшаяся или нет - подошла к концу- Надо полагать, на вечеринке их
представят остальным членам фамилии де Транкавель, можно будет
раззнакомиться с хозяевами Ренна поближе и украдкой выслушать новости
Франческо - наверняка за время их отсутствия он сумел набрать изрядное
количество местных сплетен.
Мак-Лауд, словно не замечая, что его напарник начинает выбираться из-за
стола, продолжал сидеть, изучая переплетения темно-красных и золотистых
нитей скатерти.
Гай поневоле встревожился: такая вот задумчивость обычно не предвещала
ничего хорошего. Спустя миг его подозрения оправдались - Дугал поднял
голову и как ни в чем не бывало отчетливо произнес:
- Да, чуть не забыл. Нас просили узнать, все ли благополучно с lapis
exillis*.
* Довольно многозначное выражение, означающее "катяшиися камень",
"камень с небес" или "камень изгнанников" (лат.).
- Кто просил? - Вот теперь в голосе де Транкавеля-старшего прорезалась
тревога, зато младший с совершенно равнодушным видом пожал плечами:
- Что ему сделается...
- Тот, кто заинтересован в вашем успехе, - многозначительно ответил
Мак-Лауд, и Гаю захотелось крикнуть: "Замолчи! Не дразни их!" Он не
понимал, о чем идет речь. догадываясь, что компаньон отвечает наобум,
только благодаря удивительному стечению обстоятельств удерживаясь на
тонкой грани между правдой и обманом.
-Да? - недоверчиво переспросил мессир Бертран, явно намереваясь что-то
уточнить, но сын перебил его:
- Думаю, не случится большого вреда, если они взглянут, как
продвигается работа.
Сегодня уже не успеете - там все заперто на ночь. Приходите завтра
после полудня. Старик, разумеется, поднимет крик, но вы не обращайте
внимания, сошлитесь на меня. - Он вдруг резко наклонился вперед, опираясь
обеими руками о столешницу, мгновение пристально разглядывал опешивших
компаньонов (Гаю снова привиделось гибельное, влекущее мерцание, некая
скрытая, неустанно расширяющаяся червоточина) и еле слышно осведомился: -
Там .. там готовятся?
- Вовсю, - тоже шепотом откликнулся Дугал.
- Почему вы сразу не сказали? - требовательно повысил голос Рамон.
- Разве можно кому-то доверять в этом царстве продажных святых, где
правит лживый пророк? К тому же это не наше дело, нам нужно забрать
женщину и убедиться в твердости ваших намерений.
"Пропали, - тоскливо подумал Гисборн. - Что он несет? Какой лживый
пророк, какие намерения?"
- Мы не повернем, - раздельно, почти по буквам, произнес де
Транкавель-младший.
Прежде чем гости успели опомниться, он выскочил из комнаты, даже не
потрудившись закрыть дверь.
Помрачневший хозяин замка смерил притихших визитеров крайне
неодобрительным взором, сдержанно извинился, сославшись на врожденную
неуравновешенность своего первенца, и пожелал гостям хорошо провести время
вечером. Два латинских слова, походя брошенные Мак-Лаудом, изменили
отношение к заезжим иноземцам: если поначалу их восприняли как досадную
неприятность, от которой следует побыстрее избавиться, то теперь Гаю
показалось, будто их сочли за союзников.
Подозрительных и держащихся в стороне, но все же союзников. Сэр Гисборн
не мог сказать, хорошо это или плохо, знал только одно - не хотел бы он
считаться единомышленником семейства де Транкавель в любом, пусть самом
невинном предприятии. Они вызывали в нем безотчетный страх, и он не
понимал, в чем кроется причина столь внезапной боязни. Так, наверное, люди
пугаются змей, даже видя, что ползучая тварь не в силах причинить им
вреда. Само зрелище чешуйчатого, ярко окрашенного тела, гибко скользящего
между камней или травянистых стеблей, наводит на мысли о близкой опасности.
Он размышлял о змеях и владельцах Ренн-ле-Шато, спускаясь по лестнице и
одновременно пытаясь сообразить, принес ли нынешний краткий разговор
что-либо полезное, .кроме поверхностного знакомства. На верхнем дворе их
встретил наступающий вечер, оранжевый свет заходящего солнца и длинные
густо-сиреневые тени, отбрасываемые зубчатыми бастионами и внутренними
постройками. Оглядевшись в поисках двери, ведущей в нынешнее жилище
ми-стрисс Изабель Уэстмор, Гай обнаружил ее на противоположном конце
площадки, возле лестницы, ведущей на стену, и остановился, поджидая
компаньона. Необходимость постоянно сохранять в памяти россыпь
противоречивых мелочей, похоже, изрядно вымотала Мак-Лауда - он грузно
привалился к стене, уставившись себе под ноги и не замечая ничего вокруг.
- Я ничего не испортил? - виновато спросил Гай. - Извини, что я
поначалу не сумел заговорить. Этот мессир Бертран... Сказать по правде, я
его испугался.
- Прощаю, - устало отозвался Дугал. - Такой тип кого угодно заставит
поджать хвост. Единственная твоя ошибка - ты едва им не поверил. И я,
кстати, тоже.
Ладно, в следующий раз будем умнее. - Он невесело засвистел и бросил: -
Не бери в голову. Они, конечно, хитрюги еще те, но неужели мы их не
перемудрим?
- Еще как перемудрим, - бодро согласился сэр Гисборн и нетерпеливо
спросил: - Послушай, с какой стати ты вдруг решил ввернуть словечки про
катящиеся камни?
- Сам не знаю. - Мак-Лауд несколько раз с силой провел по лицу
ладонями. - Точно изнутри толкнуло, а когда такое происходит, нельзя
колебаться. И ведь неплохо получилось!
- Неплохо, неплохо, - проворчал Гай. - Только я все равно не понял,
куда мы завтра должны пойти и к какому старику обратиться, чтобы
посмотреть на этот самый lapis exillis. Интересно, что он хотя бы собой
представляет?
- Вот завтра и узнаем, - беспечно отмахнулся шотландец - Думаю,
какая-то местная реликвия. Кстати, ты опять перепутал значимое с ерундой.
Сам догадаешься, где дал маху, или растолковать?
Несколько мгновений сэр Гисборн добросовестно перебирал все, сказанное
им и компаньоном, вертел так и эдак, вопиющих нелепостей вроде не
обнаружил, в чем и признался, в очередной раз убедившись: логические
построения - не его конек.
- Так вот, - голосом, полным яда, начал Дугал. - Где мы в первый раз
услышали про камни с неба? В Муассаке, от бродячего певца по имени
Лоррейн. Спрашивается, откуда он, человек, нигде подолгу не
задерживающийся и вряд ли пользующийся доверием здешних хозяев, мог их
узнать? Это раз. Почему в ответ на эти слова нам тут же предложили
самолично пойти и убедиться, что с этим камнем или камнями все в порядке?
Значит, фраза служит условным знаком для определенного круга людей, и нас
сочли если не принадлежащими к этому кругу, то служащими ему. Это два.
- Три: кто и где занимается подготовкой к некоему событию, чье
приближение весьма радует мессира Рамона и в котором он собирается принять
самое рьяное участие? - внезапно сообразил Гай, заслужив одобрительное
хмыканье компаньона и повод втихую погордиться собой. Осмелев, он рискнул
высказать предположение: - Что, если Лоррейн... скажем, имеет некое
отношение к этому кругу?
- Умнеешь на глазах, - отметил Мак-Лауд. - Я тоже об этом подумал, а
потом спросил себя - тогда зачем ему понадобилось передавать эти слова нам?
Подходящего ответа, такого, чтобы смахивал на правду, я пока не
отыскал. Может, его знает Изабель.
- Она-то здесь при чем? - не понял сэр Гисборн.
- Она любит прятать правду среди золы, - ушел от прямого ответа Дугал,
но, заметив недоумение на лице компаньона, уточнил: - Эта леди знает
больше, чем кажется, и еще немного сверх того. Поэтому сейчас мы обрадуем
ее нашим появлением... только сперва надо отыскать Френсиса, иначе он
обидится на всю оставшуюся жизнь, что его бросили. Вдобавок у нас есть для
него замечательная новость - господа хозяева ждут от него развлечений. Сам
виноват: незачем цеплять чехол с виолой на седло и надеяться, будто никто
ее не заметит. Пусть теперь расплачивается.
- Мы для них сами по себе развлечение, - грустно сказал Гай,
представив, как их потрепанная компания будет выглядеть в здешнем
наверняка изысканном обществе. - Слушай, я есть хочу, а на quodlibet,
насколько мне известно, ничего существеннее болтовни не подают.
- Если мы прибыли сюда спасать мистрисс Изабель, пусть она о нас и
заботится, - рассудил шотландец, стремившийся из всего в первую очередь
извлекать выгоду. - Неужто во всей этой громадине не сыщется куска хлеба
для голодного человека?
- Для трех голодных человек, - уточнил сэр Гисборн, слегка
возмутившись. - Почему ты всегда думаешь только о себе?
- Привычка, - кратко ответил Мак-Лауд, отталкиваясь от стены. - Идем.
Далеко уйти не удалось - на деревянной галерее, опоясывавшей второй
ярус донжона, послышались легкие шаги, какой-то человек перегнулся через
перила и негромко окликнул:
- Эй! Это вы иноземцы, которые приехали сегодня?
- К вам так часто наведываются иноземцы? - желчно поинтересовался в
ответ Дугал.
Гай невольно усмехнулся. Наверху растерянно примолкли, затем донеслось:
- Нам надо поговорить. Подождите, я сейчас спущусь. Звук шагов удалился
в сторону лестницы, но вместо того, чтобы подобно всем прочим людям сойти
по ступенькам, примерно на середине пролета незнакомец мгновенным и,
похоже, давно заученным движением махнул через перила. Приземлился
безупречно - звонко стукнув каблуками о гладкие плиты двора, не шатнувшись
ни назад, ни вперед. Так он и остался стоять, покачиваясь на слегка
согнутых ногах, готовый в любой миг улизнуть, и опасливо косясь на
компаньонов.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
УСТАМИ МЛАДЕНЦА
8 ОКТЯБРЯ 1189 ГОДА, БЛИЖЕ К ВЕЧЕРУ. ЗАМОК РЕНН-ЛЕ-ШАТО, ПРЕДГОРЬЯ
ПИРЕНЕЕВ
Франческо ничуть не огорчился, когда на него взвалили обязанности
прислуги и вежливо дали понять, что его присутствие при разговоре с
хозяевами замка нежелательно. Его отец и многочисленные родственники
всегда твердили: "Помни, для всех, кто живет за пределами нашей страны,
мы, итальянцы, немногим лучше крещеных евреев. Особенно это относится к
людям благородного сословия, которые с удовольствием берут в долг наши
деньги, но не пустят нас даже на порог своего дома".
Как ни грустно, приходилось признать, что умудренная опытом родня по
большей части права, хотя исключения случаются из любого правила.
Франческо твердо верил, что ему опять неоправданно повезло и на его дороге
встретилось даже не одно, а целых два исключения. Потому он собирался как
можно тщательнее проследить за вещами попутчиков и тем, где их разместят,
- ведь им наверняка предстоит задержаться тут не меньше, чем на два-три
дня. Он надеялся, что в скором времени им удастся повидать монну Изабеллу
(Франческо никому бы не признался, как скучает по своей покровительнице) и
что переговоры закончатся успешно. Ему не нравилось это место -
угрюмо-торжественное вознесенное к холодному небу и продуваемое всеми
ветрами.
Гостям отвели комнаты в одной из башен полуденной стороны, чьи нижние
ярусы переделали под жилые помещения. Франческо втайне обрадовался, когда
выяснилось.
что не придется лично таскать имущество спутников по крутым лестницам:
за него это проделали здешние слуги. Он прошелся по новому жилищу и
хмыкнул, сравнив себя с обнюхивающей углы незнакомого дома собакой.
Им достались две соединенные вместе комнаты - гостиная и спальня,
имевшие один выход в узкий, лепившийся к стене башни коридор. В его
дальнем конце начиналась витая лестница на следующий этаж, по другой такой
же лестнице жильцы спускались вниз. Комнаты показались Франческо
темноватыми и холодными, хотя в очагах трещали сухие поленья, а
развешенные по стенам ковры должны были сохранять тепло Даже не
задумываясь, зачем он это делает, Франческо с усилием приподнял край ковра
и пожал плечами, узрев ожидаемое: белесые пятна плесени, расползающиеся по
давно не подновлявшейся штукатурке. Ковры тоже показались ему не бог весть
чем:
хоть и привезенные из Арраса, города на полуночи Франции, известного
своими ткачами, но не лучшего качества и уже начавшие кое-где протираться.
Странно.
Если хозяева замка - богатые люди, могли бы себе позволить обзавестись
хорошими вещами. Или в этих комнатах обычно никто не живет и сюда
складывают отслужившую свое утварь?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг