гадать, но говорят, будто яростные крики королевы-матери были слышны не то что
за двадцать шагов, но и по всему лагерю. Кончилась история встречи матери с
возлюбленным детищем победой престарелой монархини: Элеонора сумела уговорить
сына прогнать Лоншана и неожиданно предложила назначить архиепископом
Кентерберийским и собственным представителем короля в Англии сводного брата
Годфри. Последний уже больше года сидел в маленьком поместье неподалеку от
Анжера, охотился, развлекался с крестьянскими девицами и невероятно скучал
от безделья. Ссылка - это тебе не фунт изюму.
Элеонора, выбив из несговорчивого сына грамоты для Годфри и даже получив на
это согласие Папы Римского Климента III, находившегося неподалеку и наблюдавшего
за подготовкой к крестовому походу, отослала гонцов в графство Анжуиское, а от
себя поручила передать внебрачному сыну покойного супруга письмо, в котором
советовала действовать решительно и настойчиво, не опасаясь гнева Ричарда. Если
что - она заступится.
Несколько баронов, отосланных королевой за Годфри, обнаружили
новоиспеченного архиепископа на сеновале, оторвали его от беловолосой и дородной
девы (каковая оказалась дочерью местного кузнеца) и в тот же день заставили
собраться и выехать в Лондон...
Годфри, конечно, был доволен. Во-первых, он возвращался на государственную
службу, а во-вторых, представлялась прекрасная возможность рассчитаться с
Лоншаном и поднять свой авторитет среди английских дворян, и без того, правда,
значительный - никто не забыл, что Годфри был единственным, кто не покинул
старого Генриха перед смертью...
- Я одного боюсь, - вздохнул архиепископ, закончив свой рассказ. - Сами
видите - охраны у меня считай что никакой, а эта тварь Лоншан наверняка успел
пронюхать о моем приезде. Разве он откажется добровольно от бездонной
кормушки?..
- Я бы не отказался, - кивнул сэр Мишель. "Я бы тоже, - проскочила у
Гунтера мысль. - Мне кажется, что ехать вместе с Годфри вовсе не следует. Еще
подошлют убийц или просто не позволят высадиться в Англии... Если судить по этой
истории с канцлером, то Лоншан - человек удивительно умный и хитрый. Пускай и
мерзавец..."
- Я полагаю, что господин Лоншан вполне способен устроить какую-нибудь
гадость, - сказал Годфри, многозначительно глядя на Фармера. - Ваше дело с этим
рыцарем, Понтием, тоже, несомненно, важно, но если мне удастся взять власть в
свои руки, то найти исмаилита не составит труда. Поэтому я просто прошу вас
сопровождать меня. Ты Мишель, вместе с оруженосцем вполне можете пригодиться.
Oомнишь, я говорил, что у Плантагенетов крепкая память?
Сэр Мишель не раздумывал и минуты, решив за себя и за Гунтера:
- О чем речь, сэр? Конечно, мы поедем с вами! Но я думаю, вам нечего
опасаться - никто не осмелится даже пальцем дотронуться до архиепископа
Кентерберийского. Шутка ли - навлечь на себя интердикт! Вы же духовная особа,
представитель короля и святого нашего Папы Климента!
- Посмотрим, посмотрим, - как-то пессимистично проворчал Годфри. - Ладно,
господа, можете переночевать в соседней комнате. Надеюсь, епископ Гильом не
будет возражать против двух незваных гостей. Отплываем завтра на рассвете.
Спокойной ночи.
ГЛАВА ДВЕННАДЦАТАЯ
ИСТИННО АНГЛИЙСКОЕ ГОСТЕПРИИМСТВО
Море этим солнечным утром было ослепительно синим. Волшебное очарование
Атлантики, вернее, самой маленькой ее части, называемой Британским проливом,
пленило всех людей, находившихся на борту небольшого торгового когга с
претенциозным названием "Блаженная Иолента". К сожалению, епископ Руанский
Гильом не нашел для владыки английской церкви ничего более роскошного, чем
потрепанный кораблик с грязно-серым парусом и провонявшим рыбой трюмом. Однако
Годфри был не в претензии - сейчас князю церкви требовалось как можно быстрее
оказаться в Лондоне, а тот факт, что на подобном судне постыдился бы плыть самый
захудалый венгерский граф, его святейшество ничуть не смущал.
Ранним утром двадцатого августа, то есть в день святого Бернара
Клервосского, архиепископ Кентербери и всей Англии Годфри Плантагенет, граф
Клиффорд, вместе с сопровождающими его рыцарями, в число которых входили некий
шевалье де Фармер вместе с оруженосцем, родом происходившим из Германии, покинул
гостеприимный Руан и отплыл в Британию. Корабль держал курс на порт Дувр, что
находится в устье Темзы в четырех-пяти часах конного хода от королевского замка
Тауэр. Вниз по Сене приходилось двигаться медленно, так как реку заполонило
множество торговых и военных судов. В тот же вечер "Иолента" встала на ночевку в
Гавре, где капитан порта долго кричал, что он знать не желает никаких
архиепископов, графов да баронов и требует платы за стоянку, как от всех прочих.
Выйдя из устья Сены, когг повернул строго на север, к побережью Корнуолла.
Спустя сутки на горизонте появились низкие берега Британии, и капитан
направил корабль на восток, мимо Саут-Даунса, Гастингса и Чичестера к Дувру,
стараясь не терять из виду землю. Несколько раз появлялись паруса кораблей,
шедших на юг, к Франции, или в сторону Бискайского залива - крестоносная армия
Ричарда спешила к месту сбора.
Утром двадцать второго августа погода начала портиться, задул сильный
порывистый ветер, хотя небо оставалось чистым, а воды пролива отливали такой
синевой, что казалось- океан покрыт лазурным плащом святой Девы Марии.
Сэр Мишель и Гунтер скучали, как, впрочем, и все спутники Годфри. Германец,
само собой, облазил когг сверху донизу, от затхлого трюма до бочки на верхушке
единственной мачты, и пришел к выводу, что его представления о судостроении в
раннем средневековье были ошибочны. Корабли в XII веке строились отличные,
крепкие, со всем тщанием и старательством. Единственно, "Иолента" была порядком
загажена, но владелец судна, он же капитан по имени Джон Фолстон, мало обращал
внимания на такие мелочи.
Сэр Мишель за это время успел как следует раззнакомиться с посланниками
королевы Элеоноры, сопровождавшими Годфри, и выяснил, что люди они насквозь
благородные, а кроме того, и капли заносчивости в них нету. Лорды и графы
принимали Мишеля и Гунтера как равных, ничуть не указывая на свое несравненно
более высокое происхождение. Кроме того, лорд Вустер, барон Ладлоу (так он
/`%$ab "(+ao), прекрасно играл на лютне и пел всяческие баллады о крестоносцах,
короле Артуре и Карле Великом. А когда святейший архиепископ удалялся на отдых
или на другой конец палубы и открывался очередной бочонок пива, репертуар лорда
Вустера разительно менялся. В ход шли исключительно (даже на взгляд привычного к
раскрепощенному двадцатому веку Гунтера) непристойные песенки о физиологических
достоинствах сарацинских и мавританских дев, а также напрочь возбранные
рифмованные рассказы о похождениях рыцарей Ордена Храма и их оруженосцах,
каковые, если судить по песенкам, "со времен Содома и Гоморры являются
первейшими нечестивцами"* ( * Доминик Иоркский. "Нравы".) . Сэр Мишель, кстати,
старательно подпевал, хотя и не очень одобрял подобные поклепы на тамплиеров.
Словом, до рассвета двадцать третьего августа морское путешествие было
замечательным и не предвещало никаких неожиданных событий.
Однако случилось одно происшествие, каковое навело на размышления о том,
что неприятности все-таки возможны, и воскресило в памяти предостережения
ирландского монаха Колумбана. Когда "Иолента" проплывала мимо Дартмута (городок
хорошо просматривался в полулиге к западу - грязно-белые фасады домов, несколько
кораблей у пристани да сонм горланящих чаек над берегом), рядом с коггом
появилась длинная ладья, по мнению Гунтера, напоминавшая норманнский дракар.
Судя по всему, ладья - ко всеобщему удивлению, не несущая никаких флагов или
гербов, означавших ее принадлежность, - просто болталась возле побережья, а
люди, находившиеся на ней, кого-то поджидали. Непонятное судно описало вокруг
когга полный круг и споро направилось к берегу. Годфри, страдавший от морской
болезни и находившийся в тот момент на носовой палубе, мрачно проводил ладью
взглядом и буркнул под нос:
- Они наверняка видели архиепископский вымпел... Сэр Мишель, стоявший рядом
и тоже с недоверием глядевший вслед быстро удалявшемуся судну, расслышал его
слова и, повернувшись к Годфри, недоуменно спросил:
- Милорд, вы полагаете, что нас ждут?
- Этот корабль гораздо быстрее нашего, - вздохнул архиепископ. - Они сумеют
оповестить шерифов на берегу... Если, конечно, мои подозрения оправдаются. Очень
все это странно.
- Не хотите ли вы сказать, сэр, будто боитесь какого-то безродного ублюдка?
- внезапно разозлился сэр Мишель.
Не дожидаясь ответа, рыцарь кинулся к лестнице, ведущей в трюм, какое-то
время отсутствовал, а потом явился на палубе уже в полном облачении - со щитом в
желто-сине-красных полосах, раскрашенным руанским красильщиком, в кольчуге и при
мече. Гунтер, поднятый ото сна неугомонным рыцарем, вяло шел позади и бурчал по-
немецки: "Ну, и у кого тут шило в заднице зашевелилось? Такая рань. - Германец
взглянул на наручные часы и возвел очи горе. - Господи Иисусе, десять
утра, а он спать не дает!"
Мало того, бесцеремонными пинками разбудивший оруженосца сэр Мишель
заставил Гунтера напялить кольчугу, опоясаться мечом и взять с собой автомат,
доселе мирно покоившийся в мешке. Лошадей, между прочим, оставили в Руане, в
доме епископа Гильома, а святой отец даже выдал несколько серебряных шиллингов
на случай, если Годфри и его свите придется покупать коней в Дувре. И, что
интересно, Годфри эти деньги взял. Все-таки пока он не занял архиепископское
кресло в Лондонском аббатстве.
По часам Гунтера после исчезновения в прибрежной дымке неизвестного корабля
прошло около четырех часов. Вроде бы все должно было закончится благополучно,
благо капитан сказал, что "Иолента" успеет пристать в гавани Дувра еще до
заката. Но к трем пополудни на северо-западе появилось белое пятнышко паруса, и
вскоре стала видна гребная галера под флагом святого Георгия, двигавшаяся
наперерез нормандскому коггу. Капитан "Иоленты" посчитал, что впереди идет самый
обычный военный корабль, и потому не стал прижиматься к берегу или уходить в
.b*`kb.% море в надежде оторваться от незнакомого судна и скрыться.
Дальнейшие события показали, что сэр Мишель недаром облачился в железо и
заставил германца взять оружие. Галера быстро догоняла "Блаженную Иоленту",
вскоре стало видно, как на английском корабле команда зарифила парус и взялась
за весла.
- Пираты, что ли? - пробормотал Гунтер и взглянул на сэра Мишеля, стоявшего
рядом с хмурым архиеписко пом.-У вас бывают морские разбойники?
- Конечно, - кивнул рыцарь, а Годфри как-то странно посмотрел на германца.
Как же можно ничего не знать о пиратах?
Архиепископ оглянулся на капитана, но тот лишь недоуменно пожал плечами,
всем своим видом говоря: "Я, ваша милость, совсем ничего не понимаю". А галера
подошла уже на расстояние полустадия, и можно было рассмотреть сидящих на веслах
людей - все вооружены, в легких доспехах и кольчугах. Гребцы старались вовсю,
чужое судно целило окованным форштевнем прямо в "Иоленту", вскоре стало ясно,
что галера идет на столкновение с коггом.
- Все святые! - заорал Вустер. - Они что, ослепли? Не видят
архиепископского штандарта?
- Выходит, не видят,.- бросил Годфри. - Капитан, я полагаю, ничего нельзя
сделать?
Капитан выругался, сплюнул и прокричал:
- Точно, ваша милость! Разве только... А ну, держитесь! Фолстон резко
рванул руль на себя, пытаясь отвести корабль от удара в правый борт. От
неожиданного поворота прямой парус когга потерял ветер, сбился и захлопал, а не
успевшие вцепиться в фальшборт или в любую неподвижную часть корабля дворяне
повалились на палубу. Сэр Мишель сумел удержаться на ногах, другой рукой поймав
Гунтера за ворот кольчуги, и, оглянувшись, закричал:
- Без толку! Держитесь крепче!
"Иолента" увильнула от шедшей на таран галеры, но тамошний капитан тоже
недурно работал рулевым веслом, и теперь форштевень чужака метил в корму когга,
ближе клевому борту. Удар оказался сильнейшим, от нового разворота "Иолента"
почти легла на борт, с оглушительным хрустом переломилась мачта, а парус накрыл
ют галеры, что привело, к некоторому замешательству среди ее экипажа,
изготовившегося к атаке.
"Так, пиратов человек сорок. - Гунтер, поглаживая пальцем спусковой крючок
автомата, стоял позади собравшихся рядом с архиепископом рыцарей, последовавших
примеру молодого баронета и державших оружие наготове. - Само собой, такие
нежданные налеты о добрых намерениях нападающих отнюдь не свидетельствуют... А
вдруг обойдется? С нами архиепископ, а гнев церкви даже для самого прожженного
джентльмена удачи далеко не шутка".
Дальнейшее плавание на "Иоленте" даже в виду британских берегов становилось
невозможным - руль и мачта сломаны, в корме имелась солидная пробоина, отчего
когг пока еще незаметно начинал крениться на левый борт. Брродатые субъекты с
галеры, имевшие, между прочим, насквозь разбойный вид, успели перебросить на
"Иоленту" абордажные крючья, и корабли плотно сцепились бортами.
Команда "Иоленты", состоявшая всего из трех матросов и капитана, тоже
сгрудилась на корме вместе с рыцарями, так как остановить вопящих и
размахивающих мечами морских разбойников, кинувшихся на палубу когга, было
совершенно невозможно даже для хорошо вооруженных и отчаянно смелых людей. Лорд
Вустер, сэр Мишель и еще
один аквитанский рыцарь по имени де Морлен сумели отбить первую атаку и
сбросить с лесенки, ведущей на высокую кормовую палубу, четверых неприятелей.
После чего возникла вполне логичная пауза, так как никто из нападавших пока не
решался повторить попытку схватиться со стоявшими наверху рыцарями. Сэр Мишель
разрубил одного пирата почти надвое, и теперь палуба внизу оказалась залитой
*`."ln, а одежда многих разбойников забрызгана кровавыми каплями.
"Перебить их всех до одного? Не получится, - быстро соображал сэр Мишель,
оглядывая взбудораженную как первым успехом, так и первой неудачей разномастную
шайку. Было странно видеть, что на многих пиратах красовались шлемы, которые
носили только в английском войске, а одежду других украшал герб констебля Дувра.
- Значит, перед нами не просто банда морских искателей удачи. Тогда какого
черта?.. И где Джонни со своим оружием? Ведь он может уложить половину этих
сукиных детей!"
Гунтер по-прежнему надеялся, что дело может окончиться миром и сейчас
случилось какое-то досадное недоразумение. Тем более некоторые рыцари из свиты
Годфри да и сам архиепископ пребывали в удивлении - они разглядели гербы и
военную одежду напавших на "Иоленту".
Напряженное ожидание длилось не больше трех минут. Вперед из-за спин
бородатых головорезов вышел невысокий человек с рыцарским поясом, в богатой
тунике и с мечом в руке. Встав прямо в кровавую лужу перед лесенкой на корму и
без тени брезгливости отодвинув носком сапога то, что осталось от одного из
членов команды галеры, человек внимательно осмотрел троих рыцарей, стоявших у
самого края надстройки, и хриплым голосом прокричал:
- Мое имя Конрад Уисбрич, я помощник констебля Дувра и начальник таможенной
канцелярии...
- Думалось мне, у таможни несколько другие обязанности, - проворчал сэр
Мишель, а позади раздался голос Годфри:
- Интересно, а в каких делах вы помогаете констеблю, господин Уисбрич? Я
что-то не слышал, чтобы пиратство было разрешено королем и английскими законами.
За подобные действия вы можете лишиться не только должности, но и шпор рыцаря!
Сейчас лишь сэр Мишель да лорд Вустер не опустили мечи. У остальных на лицах
появилось облегчение - слава Богу, на "Иоленту" напали не пираты, а воины
английского короля. Остается ожидать разъяснений.
Уисбрич стоял, широко расставив ноги, благо качка на море все усиливалась,
и подозрительно рассматривал дворян и матросов на корме когга. Слова сэра Мишеля
и Годфри его, казалось, ничуть не задели.
- Я попрошу всех назвать свои имена, - потребовал таможенник. - Именем
короля! Вот вы кто? - Уисбрич ткнул рукой в сэра Мишеля.
- Еще всякие пираты будут спрашивать мое имя? - рявкнул рыцарь. - Катись
отсюда, недоносок!
- Понятно, - усмехнулся помощник констебля.-- Сэр, мало того, что вы
обидели меня, так вдобавок оскорбили корону! Я на службе, прошу не забывать!
- Я тоже, - крикнул сэр Мишель, но его вдруг прервал шагнувший к краю
кормовой палубы Годфри.
- Сударь, - сказал он, окидывая надменно-презрительным взглядом Уисбрича. -
Вы хотели знать имена? Извольте. Мне по старшинству следует представиться
вначале. Годфри, граф Клиффорд. Волей короля Ричарда - архиепископ Кентербери
иски и и наместник Англии. Если не боитесь подняться, можете взглянуть на
бумаги, подписанные королем. Но прежде я требую объяснения ваших действий...
Внизу произошло замешательство, пока Уисбрич и двое-трое людей со знаками
различия десятников кивали и многозначительно переглядывались. Годфри ждал.
Таможенник так и не стал отвечать, а просто круто развернулся и быстро отошел за
строй своих солдат и оттуда донесся его голос:
- Взять их всех! Но только живыми! Если на самозванце будет хоть одна
царапина, констебль повесит виновного на воротах Дуврского замка!
- Самозванце?.. - пробормотал сэр Мишель, метнув. на Годфри недоумевающий
взгляд. - Что они несут?
Думать об этом не оставалось времени. Подчиненные Уисбрича услышали приказ
и рванулись вперед. Надо полагать, констебль хорошо платил своим людям, потому
gb. они лезли на корму скопом, ничуть не страшась мечей рыцарей, занявших
правильную оборону. Сэр Мишель оказался единственным, у кого был щит, и потому
самый опасный участок пришлось прикрывать именно ему. Рыцарь, встав на правое
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг