мозг не в состоянии не только опередить по своему развитию старшего
(допустим, на тысячу лет) собрата, но даже не в силах преодолеть
интеллектуальный разрыв между ними. Появилась угроза возникновения
интеллектуально отсталой прослойки нашего общества.
В конце эры Ле-Ко искусства достигли вершины своего развития.
Электромагнитная речь давала изумительные возможности для разнообразного,
многокрасочного художественного творчества.
С некоторых пор член Великого Синклита по имени Саво-На-Рола избрал темой
своих речей нападки на далеко не пуританскую жизнь населения, фанатик, не
знавший других увлечений, кроме науки, аскет - причиной его аскетизма
была, очевидно, давняя травма, полученная во время опытов над фотонной
ракетой, - желчный по характеру, Саво-На-Рола напомнил марсианам давнее
выступление Ле-Ко.
Тогда речь шла практически о скромных операциях желудочно-кишечного
тракта, но, развивая свою программу совершенствования организма, великий
хирург фантазировал. Он пророчески говорил, что когда-нибудь удастся
заменить механизмом легкие, почки, сердце, научиться делать смелые
операции по пересадке мозга. "В отдаленном будущем необходимость в органах
размножения исчезнет". Примерно этими словами заканчивалась речь Ле-Ко.
Эти слова сейчас повторял Саво-На-Рола и, драматически потрясая поднятой
рукой, возвестил: "Настало время осуществить последнее пророчество Ле-Ко".
Воодушевленный одобрением аудитории, оратор продолжал говорить об
архаическом придатке организма, лишенном биологического смысла, так как
марсиане уже не нуждались в воспроизведении населения планеты. Тут оратор
перешел к своей излюбленной теме о развращенности, громил искусство как
нечто атавистическое, антирассудочное. Он выдвинул концепцию, согласно
которой искусство порождается не разумом, а органами внутренней секреции.
Саво-На-Рола говорил, что он защищает лишь программу развития общества,
выкованную в жестокой борьбе с чревоугодниками, что он видит еретические
тенденции в личной жизни, в искусстве, наконец, в увлечении театром,
идеализирующим жизнь первобытных народов и зарождающим сомнение в
правильности пути Ле-Ко. Саво-На-Рола ярко живописал, как "еретики"
собираются группами, чертят красками какие-то фигуры, обмениваются
восклицаниями, словами, не идущими от разума. Призывая к операциям,
которые должны привести, как он выражался, к "освобождению от страстей",
он утверждал, что выступает лишь как последовательный сторонник идей Ле-Ко.
Сам Ле-Ко как-то вяло соглашался с мнениями Саво-На-Ролы, но как
Председатель не принимал слишком решительных мер к реализации его крайних
предложений.
Медлительность Ле-Ко стала раздражать нетерпеливых последователей, и
однажды на собрании Синклита один из фанатических сторонников Саво-На-Ролы
непроизвольно испустил убийственный электромагнитный импульс в голову
Ле-Ко. Так совершилось первое убийство за истекшие сотни тысяч лет. Это
было началом длительной междоусобицы и колоссальных взаимных истреблений.
Неистовый Саво-На-Рола метался по планете с потрясающими по силе речами
против еретиков и развратников. Сила его выступлений была так велика, что
породила массовую истерию. Население Марса стало бесполым.
Синклит избрал своим председателем Са-во-На-Ролу.
Этот день был объявлен днем праздника "Освобождения от страстей".
"Я предлагаю, - сказал Саво-На-Рола, - провести этот праздник под лозунгом
"Радость через размышления".
Но праздник не удался: этот день был самым скучным днем за всю историю
нашей планеты. Наступила новая эра в нашей цивилизации. Эра Саво-На-Ролы,
которая длилась тысячи лет.
Саво-На-Рола направил главные усилия на дальнейшее совершенствование
нашего организма, в особенности мозга. В кардинально новом аспекте была
разрешена проблема питания мозга. Уже давно она была сепаративной, то есть
отключенной от питания тела. Это обстоятельство создавало большую свободу
и легкость в заменительных операциях.
Глубокое проникновение в природу мозговых клеток дало возможность изменить
механизм их питания, создать принципиально новый механизм снабжения клеток
необходимой энергией непосредственно, без помощи системы кровеносных
сосудов, Со временем мозг был полностью очищен от кровеносных сосудов и
стал представлять собой чисто мыслящее вещество. Здесь я не могу входить в
детали и даже принципы, на которых основаны такие возможности. Я только
сообщу результат. Мозг в физическом отношении стал совершенным прибором,
преобразующим энергию, заключенную в веществе, в энергию мышления и
электромагнитное излучение. К сожалению, даже эти общие слова очень далеки
от того, что я хотел бы вам передать, они могут создать у вас неправильные
образы и концепции, которые легко бы раскритиковывались с точки зрения
земной науки. Не говорите скептически "не может быть", а примите как факт
то, что наш мозг стал питаться за счет энергии, заключенной в веществе его
оболочки, которая непрерывно пополнялась различными элементами из
атмосферы и вещества поверхности планеты.
В ту же эпоху благодаря физическим исследованиям Саво-На-Ролы мы научились
одним напряжением мысли превращать вещества в излучение - в любых
ситуациях и в любой точке пространства.
Это несколько образное выражение на самом деле значит, что, умело
используя электромагнитные импульсы, излучаемые нашим организмом, мы
научились как бы включать соответствующие мощные реакции в окружающем нас
веществе, которые и приводят к превращениям вещества в состояние
излучения. Говоря техническим языком, мы нашли в природе естественные и
неограниченные возможности для усиления электромагнитного импульса,
испускаемого нашим мозгом. В частности, отдача от излучения давала
возможность нашему телу двигаться в любом направлении, с любыми
скоростями, меньшими скорости света. В этом смысле уже в эру Саво-На-Ролы
мы представляли собой как бы естественные фотонные ракеты.
На одном заседании Синклита Саво-На-Рола задал характерный для его стиля
риторический вопрос: "Бессмертные, задумаемся: к чему нам конечности?"
Действительно, мы уже давно передвигались с помощью электромагнитного
импульса. Наше умение в любой точке пространства создать электромагнитный
импульс любого направления намного превосходило возможности наших
конечностей. Постепенно вся мышечная система как-то незаметно подменилась
этим своеобразным механизмом. Соответствующей последовательностью
электромагнитных импульсов могло осуществляться любое движение наших
конечностей и без каких-либо мускульных усилий.
Возникновение, если так можно сказать, электромагнитной мускулатуры
привело к быстро прогрессирующей атрофии наших мышц. В результате недолгих
обсуждений предложение Саво-На-Ролы было принято и тут же намечена сеть
пунктов для сдачи конечностей.
И вот друг за другом марсиане подлетали к пунктам, которые получили
краткое название Пункты разгрузки, отделялись от туловища и в виде
совершенного шара улетали в пространство. Наше общество стало обществом
шаров. Некогда мы были простейшими клетками, заключенными в твердые
оболочки, микроскопическими шариками миллиардами роились в болотах,
озерах, морях, гибли, нарождались. Настал момент, и мы снова как
простейшие носимся шарами. Мы вышли из болот и ручейков во Вселенную. Мы
плаваем, кружимся вихрем в мировом эфире, мы летим к созвездиям вместе с
солнечными лучами. Мы могущественны! Мы могущественнее всех ваших
гипотетических богов всех времен, вместе взятых. Мы высшая форма
организованной материи, мыслящая материя в ее чистом виде.
Легко понять, что мы давно перестали нуждаться в каких-либо жилищах, наши
города давно превратились в песок. Продолжали функционировать только
ставшие очень компактными вычислительные центры и обслуживающая их
сравнительно небольшая индустрия.
Как музей содержалось историческое здание Дворца Судеб. К эксперименту,
некогда захватившему все помыслы вашего общества, погас всякий интерес.
Лишь я по старой привычке бродил по пустым залам. Время от времени включал
для просмотра участки микрофильмов. Наблюдал за событиями на Земле,
регистрировал привычное совпадение предсказаний с действительностью...
- Ну что же, - сказал доктор. - Шахрезаде надо и честь знать.
Но на этот раз сам доктор оказался виновником бессонной ночи всего
населения купе. Именно доктор начал спор, который оказался бесконечным.
- Вам, Валя, я замечаю, не нравятся эти шарики? - Доктор по обыкновению
тщательно заправлял постель.
- Это просто ужасно... такое существование!
- А чего же вы ожидали, Валя? Что шарики живут в уютных комфортабельных
квартирах? Утром шар долго потягивается в постели, пьет там кофе со
сливками, потом глубокомысленно сидит в кабинете и раскрывает тайны
природы, а шариха хлопочет по хозяйству. Вечером со всем своим семейством,
шар, шариха, шарята, катится - заметьте, катится - в какой-нибудь
великолепный театр, да? И такая, знаете ли, там трагедия: старый шар,
молодая шариха, на сцену вкатывается молодой, красивый шар...
- Не издевайтесь, доктор! Я совсем не это имела в виду. Просто
существование ваших шаров предельно скучное. В их жизни нет никакой
красоты. Сами ваши шары мерзкие-премерзкие. Вообще вы из-за своего плохого
настроения вырезали марсианам кишки, а потом и пошло...
- Извините, Валя, это же вы дали направление фантазии. Ваш же Сережа
обнаружил какие-то трубочки вместо туловища марсианина и пластмассовый шар
вместо головы. Все это, Валя, ваша идея.
- Да, но я думала, что трубочки и шар - это аппарат, а маленький, живой
марсианин сидит в пластмассовом шаре, а совсем не...
- Извините, об этом трудно было догадаться. Что касается до такого
существования... то не думаете ли вы, что ваш протест - это протест дикаря
против высшей культуры? Вы меня простите, Валя, но разве наш предок,
пещерный житель, понял бы сразу вкус жизни современного большого города?
Разве даже употребление вилки и ножа не отравило бы ему красоты жизни, как
он ее понимал? Вам кажется бедной и однообразной жизнь этих существ? Да?
Хорошо. Но согласитесь, дикарю из племени ньям-ньям, если такое вообще
существует, покажется не менее скучной и однообразной жизнь современного
европейского города, где можно есть человека лишь в переносном смысле
слова. Разве не покажется, скажем, любому ньям-ньямцу, что ли, ваша
культурная жизнь потерявшей всякую красоту?
- Вы, доктор, любите парадоксы. Вы ужасный спорщик. И все-таки ваши шары
мерзкие, и все это очень некрасиво. Разумные существа будут стремиться к
красоте, будут, будут, будут...
- Доктор, нельзя забывать о красоте жизни, - солидным басом вставил
журналист - Забвение красоты отомстит за себя. Со временем, конечно.
- Ну вот, заладили: красота, красота! Долбите и долбите... Знаете, от чего
погибают дятлы? - спросил доктор. - Дятлы погибают от профессиональной
болезни - сотрясения мозга. Я не знаю, что такое красота вообще, -
продолжал доктор, - что такое абсолютная красота. Могу напомнить слова
Курбе: "Я говорю не об абсолютно прекрасном, так как я не знаю, что это
такое. Оно мне кажется прекраснейшей из шуток". Вот представьте, Валя, я
перед вами ставлю две фигуры - Аполлона и Сократа. - Доктор стукнул два
раза кулаком по столику, как бы расставляя фигурки. - Кто из них,
по-вашему, красивее?
Валя представила себе бюст Сократа, стоящий у одной из колонн
институтского вестибюля. Картошкой нос, вдавленная переносица, голый,
грязный от пыли и паутины череп.
- Вы сами можете ответить, - повела Валя плечами.
- Сократ, да?
- ?!
- Значит, Аполлон. Валя, кроме шуток, скажите, почему, по-вашему, Аполлон
красивее Сократа, почему?
Доктор был серьезен и сосредоточенно ждал ответа.
Когда Валя убедилась, что в вопросе нет никакого подвоха, она начала
перечислять, загибая пальцы:
- Во-первых, у Аполлона совершенно правильные черты лица...
- Не понимаю, что значит "правильные черты", и не понимаю, почему они
красивы, если "правильны". Художник Милле спрашивает в письме к Пеллоне:
"Какое из деревьев прекраснее: прямое или кривое?" Мне лично нос Сократа
кажется более красивым. Я без ума от сократовского носа! - Глаза доктора
весело блестели.
- Вы просто спорщик, вам только бы спорить, вам не нужна истина, - почти
плача, отбивалась Валя.
Доктор встал и зашагал по купе.
- А хотите знать, почему нос Аполлона кажется нам красивее? Это просто
наиболее типичный человеческий нос... Бывают носы, загнутые книзу, бывают
носы, задирающиеся вверх. - Доктор кивнул на журналиста. - Это крайности.
Средний, обычный нос... Нос без крайностей - это нос Аполлона. Так что,
Валя, поживете среди шариков, привыкнете и найдете их по-своему красивыми,
даже влюбитесь в какого-нибудь.
В спор о крайностях включился журналист. Даже инженер не избежал этой
участи. В общем, начался типичный русский спор - спор без конца, вплоть до
утра, то затухающий, то разгорающийся. Даже доктор забыл про свои часы.
Спать легли на рассвете, недовольные собой и друг другом.
ДЕНЬ ШЕСТОЙ
Встали поздно, с головной болью. Пришли в себя только к вечеру.
- Не понимаю, Валя, - сказал доктор, - зачем вы приделали вашему герою
ослиные уши. Вы что, в самом деле находите их красивыми? Удивительный
вкус... Кажется, мы уже обкорнали марсиан полностью и забыли оставить
любезные вам уши?
- Ничего, - процедила сквозь зубы Валя. Она еще все дулась на доктора за
ночной спор. - С ушами я все устрою в лучшем виде. Вам не придется за них
краснеть.
Как-то, отдыхая от работы, - продолжала Валя рассказ марсианина, - я
прикрепил к своему шару нейлоновые уши, наподобие тех, которые были
когда-то у древних марсиан. Эта единственная неровность на шаре,
заключающем мой мозг, была мне чем-то приятна.
Скоро стали "ушастыми" все мои сотрудники по Дворцу Судеб, и мода быстро
распространилась по планете.
Сам того не желая, я, оказалось, положил начало новому движению, быстро
ставшему популярным на Марсе.
"Назад - к природе!" - был девиз движения. У многих марсиан, кроме ослиных
ушей, появились конечности и даже иногда не металлические. Начали рядиться
в костюмы, вид которых сохранился в нашей памяти, и в этих костюмах
толпами разгуливали среди еще уцелевших развалин прежних городов.
Появились вожди этого движения, и главой их стал марсианин по имени Ти-Ит
- поэт и историк. В свое время он прославился на планете своим, говоря
деликатно, фривольным поведением.
В этом движении он был экстремистом. Атавистические инстинкты всецело
определяли его позицию. Он дошел до того, что проповедовал возвращение
марсианам способности деторождения.
Синклит был напуган быстрым ростом популярности нового движения.
На специальном заседании Саво-На-Рола квалифицировал распространившуюся
моду как вредную идеализацию далекого прошлого, зовущую назад к праотцам.
Я был приговорен к вечному изгнанию. Приговор тут же был приведен в
исполнение, и я оказался сброшенным, как Люцифер, в глубокую пропасть.
Когда-то очень давно для экспериментальных исследовании на глубине более
ста километров была сооружена лаборатория, и вот я оказался заточенным в
этом мрачном убежище. Проходили годы, века, тысячелетия.
Однажды у меня в камере появился шар-марсианин. Это был знаменитый Ти-Ит.
Он говорил со мной на странно звучащем языке. Оказалось, что язык моей
эпохи забыт, его Ти-Ит знает только "книжно". Часто я совсем не понимал
своего собеседника.
В сущности, в дальнейшем мое повествование представляет собой пересказ
того, что сообщил мне Ти-Ит.
Талантливый исследователь мозга по имени У-Ны-Лый много тысячелетий
работал над проблемой роста мозговых клеток. В конце концов он разрешил
проблему, соединив мозговое вещество разных индивидуумов. Ученый
убедительно доказывал, что объединение двух или нескольких мыслящих
существ мозговой тканью создает интеллекты потрясающей мощи и
способностей. Несмотря на настойчивые призывы У-Ны-Лого к марсианам
подвергнуться эксперименту, добровольцев не оказывалось. Проходили
столетия, а идеи У-Ны-Лого так и не реализовались.
Однообразные и тягучие выступления У-Ны - так его сокращенно называли -
наводили тоску на членов Верховного Синклита, а У-Ны, подвесив свой шар в
воздухе, часами жевал нудные речи. Члены Синклита как-то научились его не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг