Я поеду в Асгард... Дэвы спасут нас! Мир не должен погибнуть! - Думаешь,
дэвы ничего не знают? Раз они не сопротивляются, значит, они бессильны.
Поверь, если Шемай-Лох одержит победу, горе дэвов будет гораздо больше, чем
горе людей. Погибнет их прекрасная мечта, их последняя надежда. - Ведь они
верили, что человек когда-нибудь обретет достаточно мудрости, чтобы познать
самого себя, и тогда люди сами станут как дэвы. Так бы и случилось, если бы
наш мир был вечен.
Эалин замолчала, устремив взгляд куда-то вдаль. Гил чувствовал, как слезы
наворачиваются у него на глаза, в горле стоял комок, кулаки невольно
сжались. Вдруг дверь открылась, и в комнату вошли Ки-Энду и Мирегал.
- Гил, что с тобой? Почему ты плачешь?
- Мирегал - Я не заметил, как вы вошли... Эалин сказала,
что мы все погибнем, Шемай-Лох...
- Эалин! - гневно вскричал Ки-Энду. - Что ты тут наговорила? Ты не имела
права...
- Замолчи! Мне надоела эта дурацкая игра! Теперь уже все равно! Пусть они
знают - и про Гарма, и про тунов!
- Откуда тебе известно, кто такие туны? Разве ты была в Высокой школе?
- Нет. Мне сказал Бхарг.
Ки-Энду долго и пристально смотрел на Эалин.
- Так... Значит, это произошло. Утечка информации, как говорил мой
учитель Асмол. Что ж, может, это и к лучшему. Ну и что вы теперь намерены
делать?
- Я поеду в Асгард, - сказал Гил глухим голосом, словно в бреду, - и
узнаю у дэвов все как есть. Я не верю... мы не погибнем! Дэвы знают секрет
вечной жизни - Я... добуду его...
Глаза Гила остекленели, голова бессильно упала на грудь.
- Что же вы стоите! - вскричала Мирегал. - Видите, ему плохо! Сделайте
что-нибудь!! Ки-Энду подошел к Гилу и, достав пузырек, влил ему в рот
несколько капель.
- Так я и думал... - с отчаянием проговорил он. - Началось. Хорошо, что я
догадался заехать к себе за лекарствами. Сейчас они все начнут сходить с
ума.
Гил медленно поднял голову.
- Бессмертие... - прошептал он.
- Успокойся, Гил, - сказала Мирегал. - Я с тобой. Все будет хорошо.
В дверь негромко постучали - вошел Бхарг.
- Омр... Все здесь! Хорошо. Я с переправы. Мои мне сказали: предатель!
Иди к своим людям. А я и сам так решил.
- Молодец, Бхарг. Спасибо, что доверяешь нам. А куда они пошли, твои
сородичи? В Ахел?
- Нах, нет! Там гуллы! Пошли на север вдоль берег. Говорят: мы вернемся!
Будет большой война! - Это правда: они могут вернуться, - сказал Ки-Энду. -
Кого-то надо срочно отправить в Элор - сказать королю, чтобы собирал армию
для охраны границ. Я думал сам поехать, но теперь не получится - не могу
бросить Ио-Син-а-Хут.
- Здесь не будет война. На западный берег нидхаги не живут, всех гуллы
жрат. Война будет на север - наши пойдут в великий лес, оттуда - в Эл-а-Ден,
а Эллигат. Надо туда идти, предупредить. Ио-Син-а-Хут - идти в Эллигат,
помогат. Армия короля - тоже.
- В Эллигат? Ты уверен? Хорошо. Завтра соберем совет, все решим. Эалин,
позаботься о Гиле и не рассказывай ему больше ничего, прошу тебя. Пусть
завтра приходит с утра в Желтый Ручей на совет. Вот, это тебе, - Ки-Энду
выложил на стол несколько пузырьков и крошечных глиняных кувшинчиков. -
Разберешься, что к чему?
- Да, конечно. Спасибо.
- Мирегал останется тебе помогать. Ну, до встречи. Бхарг, съездишь со
мной в горы? Нужно отвезти туда одну вещь.
Приехав с Бхаргом в Желтый Ручей, они сняли с крыши кузницы большой ящик
из черного материала, похожего на непрозрачное стекло, и погрузили его на
телегу. На одной из боковых граней ящика было несколько небольших отверстий.
- Надо затащить эту штуку на вершину горы, - сказал Ки-Энду.
- А что это такое?
- Ки-Энду мрачно усмехнулся.
- Труба Хейм-Риэла. Настоящая. Одна из семи. До вашего прихода она стояла
в горах, нужно вернуть ее на место.
На следующий день в Желтый Ручей съехался почти весь Ио-Син-а-Хут. В доме
не нашлось места всем, поэтому расположились на лужайке возле кузницы, Среди
собравшихся выделялась фигура Бхарга: после долгих уговоров он позволил
Мирегал подстричь себя и причесать. На груди у него блестела медная
пластинка, сделанная Ки-Энду специально по его просьбе, чтобы никто не
принимал его за простого нидхага. На пластинке была выгравирована надпись:
"Ио-Син-а-Хут".
Гил тоже пришел на совет. После принятых снадобий он воспрянул духом и
сейчас выглядел отдохнувшим и бодрым. Только глаза смотрели тверже и
решительнее. Мирегал сидела рядом с ним притихшая и грустная - она только
сегодня утром узнала от Эалин о тунах и Гарме, и еще не успела прийти в
себя.
Увидев, что все в сборе, Ки-Энду взял слово.
- Насколько я понимаю, всем уже известно, почему нидхаги так испугались
труб и обвала, - Ки-Энду с усмешкой посмотрел на Бхарга. Тот стал смущенно
оправдываться:
- Я удивлялся: почему люди ничего не знат? Как слепой котенок. Зачем ваши
туны - шрак! - дэвы делат из всего тайна? Меня спрашиват: почему так боитесь
труб? Я и сказал: харек, говорю, Хейм-Риэл, Гарм элуз - на свободе, то есть.
Я думаю, правильно сказал. Нельзя воевать и ничего не знат.
- Ясно. Что ж, спасибо, ты взял на себя самое неприятное. Я и сам
собирался все объяснить. Я рад, что почти никто из вас не пал духом, узнав о
Гарме.
- Да уж! Все бодры, веселы и беззаботны, как никогда, - заметил Ган-а-Ру,
оглядывая мрачные, осунувшиеся лица собравшихся.
- Не все еще знают, как завершилась переправа, - продолжал Ки-Энду. -
Пусть кто-нибудь, кто там был, расскажет,
только покороче, у нас мало времени.
- Все прошло гладко, - начал Энар, - правда, нидхаги были недовольны, что
мы отправляем их в Ахел - в лапы к гу...
- Но они не пытались сопротивляться? - спросил Ки-Энду.
- Нет. Мы предложили им подождать, пока будут доставлены их лошади и
имущество, но они отказались. Как только всех переправили, они тут же
двинулись на север, прямо по берегу, не отходя от реки даже на сотню шагов.
Они шли очень быстро. И женщины с грудными детьми на руках, и маленькие
ребятишки - никто не отставал. Пятеро наших пошли за ними следом, чтобы
узнать, где они свернут. Пока никто не вернулся.
- В лес они идут, - уверенно заявил Бхарг, - в Хумба-Гир.
- Спасибо, Энар, - сказал Ки-Энду. - Теперь надо решить, что делать
дальше. Нидхаги могут вернуться. Мы должны встать на охрану границ. Кого-то
нужно немедленно послать в Элор - сообщить о случившемся королю и просить
его прислать людей нам на помощь. Еще кто-то должен поехать в Эллигат. Бхарг
сказал, что эта крепость, скорее всего, первой подвергнется нападению
нидхагов, если они решат мстить - ведь она стоит как раз между нами и
Великим лесом.
- В Эллигат поеду я, - встал Гил.
- Ты ранен, тебе лучше остаться здесь, - возразил Ки-Энду.
- Нет. Я твердо решил ехать. Из Эллигата я отправлюсь в Асгард и буду
говорить с дэвами. Я не хочу, чтобы наш мир погиб. Дэвам должен быть
известен секрет вечной жизни - ведь сами они бессмертны. Я выведаю у них эту
тайну. Я добуду миру бессмертие.
- Ты говоришь глупости, Гил, прости меня. Дэвы не знают никакого секрета,
и они смертны - просто живут очень долго, несколько тысяч лет. Но поехать в
Асгард действительно нужно. Во-первых, сообщить об изгнании нидхагов и
спросить совета. Во-вторых, рассказать, что мы видели в Тетагире. И,
наконец, нужно узнать у них то, о чем все мы, наверное, много раз
задумывались и не находили ответа: почему дэвы не защищают нас? Но и это еще
не самое главное - возможно, они просто не в состоянии этого сделать. Меня
больше удивляет, почему при полной нашей беззащитности нидхаги до сих пор не
стерли нас с лица земли? Очевидно, существует какая-то неведомая нам сила,
которая их одерживает? Это и нужно узнать в первую очередь - что это за сила
и можно ли ее использовать в нашей борьбе.
- Вот-вот, - сказал Гил, - это я и имел в виду. Я уверен, что такая сила
существует. И если мы сумеем направить ее против нидхагов и тунов, зло будет
уничтожено, мир обретет бессмертие, и тогда сбудется великая мечта дэвов -
За этим я и еду в Асгард!
- Что ж, хорошо. Теперь мы поняли друг друга, - сказал Ки-Энду. -
Осталось решить, кто поедет к королю.
Через два часа после окончания совета Беллан и Хайр выехали на дорогу и
двинулись на восток, в сторону Элора. Они гнали перед собой около сотни
отборных овец - обычная ежегодная подать, отправляемая жителями западных
долин Эн-Гел-а-Сина в столицу. Стадо было бы гораздо больше, если бы так
много людей не уехало из этих мест в последние дни. Король расплачивался за
овец золотом, часть их шла на нужды города, большинство же перевозилось по
Энсингелу в Асор-Гир и Асгард.
Гил отправился в Белые Камни, и Мирегал поехала с ним.
- Возьми меня с собой, - попросила она, когда они после ужина остались
наедине в гостиной. - Я не хочу оставаться здесь. Я чувствую, что мы больше
никогда не встретимся, если ты уедешь без меня.
- Нет, Ми. Путь неблизкий, тебе будет трудно. Я обязательно вернусь...
- Ты не вернешься! Я знаю! Ну, пожалуйста, пожалуйста, не бросай меня, не
оставляй меня здесь одну!
- Что ты... не плачь, глупенькая! Ну хорошо, поедем вместе.
Мирегал немного успокоилась.
- Ты так изменилась за эти дни, - сказал Гил.
- Ты тоже, - всхлипнула Мирегал.
- Ты раньше никогда не плакала. Наверное, это из-за того,
что ты узнала про все эти злые силы?
- Не знаю... Наверное... Но это не главное. Просто я сердцем чувствую
беду и боюсь тебя отпускать. Я... я люблю тебя!..
И на следующее утро Гил и Мирегал - он на серой лошади, она на белой -
отправились в путь. Когда они проезжали через Желтый Ручей, Ки-Энду вышел
попрощаться с ними.
- Вот и расходятся наши пути, - сказал он. - Кто знает, встретимся ли мы
снова? Прощай, Гил, прощай, сестренка. Да сопутствует вам удача.
- Что ты, Ки? До Асгарда всего пять дней езды! Луна едва начнет убывать,
когда мы вернемся.
- На войне время течет по-другому. За десять дней многое может случиться.
Но хватит об этом... - Ки-Энду неожиданно улыбнулся. - К сожалению, мне
придется нарушить вашу идиллию. С вами поедут Бхарг и Энар. Что поделаешь,
Мирегал, свадебное путешествие придется отложить!
- А откуда ты знаешь, что мы... - смущенно пробормотал Гил.
- Я слишком долго жил под одной крышей с этой юной особой, чтобы не
понять, что означает этот восторженный блеск в ее глазах. Будьте же
счастливы! А что касается Бхарга, то он обязательно должен поговорить с
дэвами, ведь ему, может быть, известно многое, чего не знают ни они, ни мы.
А без Энара вы просто не найдете дороги. Они ждут вас у Балга. Прощайте!
- Мы скоро вернемся! - Гил и Мирегал поскакали на юг, к трактиру, и
вскоре скрылись в белесом тумане, поднимавшемся над серным ручьем.
Глава 9
ПОИСКИ БЕССМЕРТИЯ
Почему, Гильгамеш, ты исполнен тоскою?
Потому ль, что плоть богов и людей в твоем теле,
Потому ль, что отец и мать тебя создали смертным?..
Ярая смерть не щадит человека:
Разве навеки мы строим домы?
... сбираются Ануннаки, великие боги,
Мамет, создавшая судьбы, судьбу с ними вместе судит:
Они смерть и жизнь определили,
Не поведали смертного часа,
А поведали: жить живому!
"О все видавшем", эпос о Гильгамеше, Х
Вскоре после полудня четверо всадников доехали до развилки и свернули на
правую, эллигатскую дорогу. Бхарг в темно красном нидхагском плаще ехал
впереди, глазея по сторонам и выпячивая грудь с блестящей медной пластиной.
Вьючная лошадка шла в поводу: Балг дал путешественникам продуктов на дорогу
и удобный непромокаемый шатер на случай ночлега в безлюдном месте. Гил, Энар
и Мирегал ехали следом - мужчины в полном вооружении, как и Бхарг,
задумчивые и серьезные, преисполненные чувства важности своей миссии;
Мирегал, словно маленькое солнце, излучала во все стороны свет и счастье;
сегодня она была по-настоящему красива...
Дорога, ровная и прямая, вымощенная базальтовыми плитами, пересекала
долину с юга на север; вдоль нее тянулись цветущие луга, зеленые рощи, то
там, то здесь виднелись остроконечные черепичные крыши - когда-то полная
радости и жизни земля, ныне почти покинутая, поникшая пред лицом
надвигающейся тьмы.
- Красивая страна, - сказал Бхарг, - приятно жить в такой. Счастливый
народ. Вам есть за что бороться.
- И за что умереть, - сказал Энар.
- Теперь не умрете, - оскалился Бхарг, - господин Шем-ха-Гил привезет
бессмертие из Асгарда. Ты не забыл большой мешок, куда ты его положишь, а,
Гилли?
По мере продвижения на север местность становилась менее обжитой. Дорога
подходила все ближе к Эллилу, он уже был виден - гладкая темная полоса,
делящая землю на две такие разные части. Голая бурая пустошь западного
берега казалась особенно унылой на фоне сочного разноцветья восточного,
пышущего жизнью, полного цветов и птичьих голосов. Справа приближались
пологие склоны Ио-Сина. Посреди равнины кое-где стояли отдельные скалы, как
будто, не найдя счастья в своей тесной горной семье, они отправились искать
его в другие, неведомые земли.
- Какие они красивые, эти скалы, - вздохнула Мирегал. - И ужасно
одинокие. Они - как киты, выбросившиеся на берег. Всем чужие, и никто их не
любит.
- Эти горы похожи на нас, - сказал Гил, - ведь мы тоже самых умных,
сильных и смелых посылаем в далекие страны служить дэвам. Вот и мой старший
брат, и старший брат моего отца живут в Асгарде, и мы никогда не видим их.
Наверно, им так же одиноко, как этим скалам. Когда все кончится, я
обязательно напишу об этом стихи.
Они подъехали к тому месту, где отрог Ио-Сина - длинная гряда холмов -
подходил к самой дороге и внезапно обрывался высокой изломанной скалой. На
ней, ближе к вершине, стояла величественная фигура из белого мрамора,
созданная в незапамятные времена мастерами Энхом и Хетом. Дэв в ниспадающем
складками одеянии сбегал со скалы по каменным ступеням, держа в ладонях
неровный серебряный шар - луну. Фигура была поставлена в память о том, что
дэвы научили людей пользоваться фазами луны для счета времени. Солнце,
дожди, ветры и землетрясения не смогли разрушить прекрасную скульптуру -
казалось, от времени она стала еще более совершенной...
Гил и его спутники остановились на привал. Бхарг развел огонь, остальные
разгрузили вьючную лошадь и достали из мешков сыр, копченое мясо, хлеб и
фляги с вином. Рассевшись вокруг костра, принялись поджаривать на палочках
кусочки сыра.
- Смотри, - сказал Энар, обращаясь к Гилу, - эта скульптура... Она
наводит на раздумья. В ней одна и та же мысль выражена дважды. Лунный
календарь, познание времени, в каком-то смысле - власть над ним. Это раз.
Второе - сама скульптура. Ей семь веков, а она как новая, и всегда будет
такой. И она не мертва - смотри, сколько жизни в каждом изгибе, в каждой
складке, как легко она бежит, едва касаясь земли. Сердце радуется, когда на
нее смотришь. Разве можно назвать ее мертвым камнем? Не здесь ли секрет
бессмертия, который ты ищешь? Быть может, искусство и есть путь к вечной
жизни?..
Гил не нашел, что ответить. Он смотрел на мраморную фигуру, которая
действительно казалась живой и при этом была неподвластна времени.
- Нет, - возразила Мирегал, - никакое это не бессмертие!
Жизнь и красоту придает ей человек, глядя на нее и восхищаясь ею.
Исчезнут люди - и она станет просто причудливым камнем. В ней нет души,
только в наших сердцах она оживает.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг