из-под северного моста). Проходя под поднятой решеткой, корабли попали под
дождик, и Ган-а-Ру, стоявший у руля на переднем судне, поморщившись, заявил,
что это их боевое крещение, и им теперь не страшно утонуть, так как это
всего лишь продолжит начавшийся процесс промокания. Гребцы изо всех сил
налегали на весла, и корабли быстро и почти бесшумно скользили по черной
воде. На правом, западном берегу, не было заметно никакого движения, тоща
как слева мелькали какие-то тени. Оттуда, с востока, доносился стук
множества копыт, топанье башмаков и протяжные звуки нидхагских рожков,
трубивших тревогу. Неожиданно вспыхнул огонь на башне, и тотчас же страшный
вой поднялся во вражеском лагере на левом берегу.
- Смотрите-ка, как на них подействовало, - обратился Ган-а-Ру к стоящему
рядом с ним эллигатскому воину. - Должно быть, они решили, что чародей
Ки-Энду вытащил из-под земли солнце, чтобы осветить путь своему войску.
- Солнце? А что, я бы и сам мог так подумать! - ответил воин. - Ваш мелх
и вправду творит чудеса.
- Ки-Энду у нас - голова, - сообщил Ган-а-Ру, подруливая к берегу. - Эй,
ребята, пора! Смотрите, не простудитесь!
Стоявшие наготове у борта люди - человек пятнадцать - попрыгал" в воду,
быстро выбрались на сушу и принялись отвязывать лодки и отталкивать их от
берега. Оставшиеся на корабле зацепляли их баграми и подтаскивали к корме.
Быстро справившись со своим делом, продрогшие, мокрые люди вскарабкались
обратно на палубу. Дружно ударили весла, и корабль стал медленно выплывать
на середину реки, таща за собой вереницу лодок.
На берег тем временем набежала целая толпа нидхагов: они спешили на
помощь своим, что вели бой по ту сторону Эллила. Не найдя лодок, они
недоуменно бегали туда-сюда вдоль воды, потом наконец кто-то заметил
корабль. Три сотни глоток яростно взревели что-то наподобие "Рса дейр,
ворр-р!", и в отплывающих полетели стрелы. "Сейчас, сейчас, - пробормотал
Ган-а-Ру, - минутку!" Выйдя на середину, корабли развернулись бортами вдоль
берега и бросили якоря. Воины навели все четыре катапульты на столпившихся у
воды врагов и открыли стрельбу. Первые же выстрелы оказались удачными,
прорубив глубокие бреши в самой гуще беснующейся толпы. Уже после пяти
залпов нидхаги поспешно отступили в темноту, оставив на земле десятки
искалеченных тел.
Воспользовавшись передышкой, Ган-а-Ру приказал поднять якорь, и корабль
оттащил захваченные лодки в город. Там уже стояло штук двадцать таких же
трофеев - северная флотилия справилась со своей задачей не хуже, чем южная.
В городе светились почти все окна - никто не спал, ожидая исхода битвы; при
этом улицы были совершенно безлюдны и стояла непривычная тишина...
Корабль вернулся на боевые позиции. Там было по-прежнему спокойно -
нидхаги пока не пытались форсировать реку. Воины со второго судна, все так
же стоявшего на якоре, сообщили адмиралу, что за время его отсутствия ничего
существенного не произошло. "Не нравится мне это затишье, - нахмурился
Ган-а-Ру. Впрочем, шум боя на восточном берегу, по-видимому, приблизился -
теперь были отчетливо слышны крики людей, хриплый рев нидхагов и звон
оружия. Через некоторое время из темноты, где-то совсем близко, раздался
знакомый голос:
- Ру! Эй, Ру! Где ты? Забери нас отсюда, будь другом!
- Хан дэвин! Никак это ты, Ки-Энду? Какими судьбами? Что ты там делаешь?
- Слишком много вопросов! Скорее возьми нас на корабль, а то будет
поздно!..
Корабли подошли к берегу, и остатки отряда Ки-Энду - все, кого ему
удалось собрать в кромешной тьме и сумятице боя, не более сотни измученных
воинов, - поднялись на палубу. Посадка еще не была закончена, когда налетели
нидхаги, и матросам Ган-а-Ру с трудом удалось задержать их залпами
катапульт, пока последние бойцы взбирались на борт. Лошадей пришлось
оставить, к великому сожалению Ки-Энду и всех остальных, - для них все равно
не хватило бы места.
Корабли двинулись к городу. Ган-а-Ру подошел к Ки-Энду и, мрачно глядя
ему в глаза, спросил:
- Где остальные? Ки-Энду отвел взгляд.
- Не знаю. Я растерял всех воинов в темноте. Одна надежда, что они сумеют
вернуться поодиночке, благо нидхаги не гуллы и сейчас так же слепы, как и
мы. Не смотри на меня так, Ру, я не привык видеть тебя таким угрюмым.
Ган-а-Ру горько усмехнулся и не ответил.
- Узнать бы, что происходит у нас на северном флоте, - сказал Ки-Энду,
видя, что молчание затянулось, - пришел этот мелх Гелас со своими
ополченцами или нет?
- Пришел, должно быть, раз обещал. Во всяком случае, в последние полчаса
на восточном берегу стало гораздо тише - вероятно, нидхаги перебрасывают
свои войска на север. Что ты собираешься делать?
- Вернуться к воротам, зажечь маяк и снова пойти в атаку. Со светом дела
у нас шли гораздо лучше, чем в потемках... По-дожди-ка... Что это за звук?
В наступившей тишине был ясно слышен грохот, доносившийся с
северо-запада, со стороны города.
- Я уже давно прислушиваюсь, - сказал Ган-а-Ру. - Видишь ли, нидхаги с
западного берега остались не у дел. Насколько я понимаю, они решили, чтобы
хоть как-то себя занять, выломать западные ворота и захватить Эллигат. И это
им легко удастся, ведь у нас на той стене не осталось ни людей, ни
камнебросалок.
- Проклятие! Как я мог не предусмотреть этого? Скорее в город!..
Корабли прошли под мостом и сразу же пристали к западному берегу. Ки-Энду
немедленно разослал гонцов во все концы крепости: было приказано перекрыть
Эллил решетками, снова разжечь на башнях костры (без отражателей), чтобы
указывать возвращающимся воинам дорогу домой. Люди, стоявшие на восточной
стене, получили приказ переходить вместе с катапультами на западную; гонцы
были посланы также в поле к северу от Эллигата - им было велено разыскать
сражающиеся там отряды Гиора и Геласа и вернуть их в крепость. Ворота -
северные и южные - должны были оставаться открытыми, пока не возвратятся
последние воины или пока противник не приблизится вплотную к крепости.
Разослав гонцов, Ки-Энду повел остатки своего отряда к западным воротам.
Ган-а-Ру со своими людьми отправился следом.
Поднявшись на надвратную башню, они встретили там всего десяток
измотанных воинов - расстреляв все камни из своей единственной катапульты и
истратив все стрелы, они уже отчаялись что-либо сделать и лишь с ужасом
ждали, когда не выдержат ворота.
Ки-Энду посмотрел вниз. В темноте он с трудом разглядел громадную осадную
машину, вокруг которой суетилось множество нидхагов. Машина стояла у самых
ворот и ритмично, раз за разом, била в них тяжелым железным тараном. От
каждого удара башня содрогалась, но ворота пока оставались невредимыми.
Ратники принялись обстреливать нидхагов из луков, но было еще слишком темно,
и потому стрелы редко достигали цели. Тогда Ки-Энду приказал воинам носить
камни для катапульты.
- Надо хоть что-то делать, - сказал Ган-а-Ру, - ничто так не лишает людей
мужества, как бездействие, пусть даже вынужденное.
Небо на востоке понемногу становилось светлее - скоро должно было взойти
солнце. Вражеская машина продолжала методично бить по воротам; снизу
сообщили, что железные засовы погнулись, но створки уперлись в решетку и
пока держатся. "Вода и камень точит... - заметил Ган-а-Ру. - В конце концов
их все-таки выломают".
Наконец прибыли катапульты с восточной стены; пока их при помощи блоков
поднимали и устанавливали на башне, прибежал запыхавшийся гонец от мелха
Гиора. Взобравшись на площадку, он разыскал Ки-Энду и радостно сообщил, что
на севере одержана полная победа.
- Гелас подоспел как раз вовремя! И маяк нам очень помог. Мы окружили
нидхагов и разбили их наголову; потом прошли вдоль восточной стены до самых
южных ворот... Впрочем, я вижу, господин мелх, что вас не радует моя весть.
Нам уже сообщили, что нидхаги западного берега пошли на штурм, поэтому Гиор
и Гелас со всем войском спешат сюда. Я думаю, они уже в городе. Надеюсь, что
серьезной опасности нет - ведь Эллигат, как известно, неприступен.
Снизу раздался громкий скрежет и грохот обваливающихся камней.
- Все, кто не занят с катапультами, - вниз! Скорей! - крикнул Ки-Энду, и
воины помчались по крутой лестнице к подножию башни. Оказалось, что не
выдержала каменная кладка стены в том месте, где к ней крепились воротные
петли. Лицевой слой камней обрушился, и искореженная левая створка ворот
упала на землю. Теперь только продавленная решетка стояла на пути
разъяренных вражеских полчищ.
Встало долгожданное солнце, но то, что увидели в его свете защитники
Эллигата, наполнило отчаянием их отважные сердца - нескончаемое море
косматых нидхагских голов да страшная машина, без устали работающая своим
тараном...
Ки-Энду еще не успел принять никакого решения, когда возникла новая
опасность - сверху крикнули, что нидхаги принесли длинные лестницы и лезут
по ним на стены. Это означало, что теперь уже поздно применять камнеметные
машины, которые, к тому же, еще и не готовы. Ки-Энду понял, что нидхаги
скоро ворвутся в крепость, и приказал строить баррикады и завалы на всех
улицах.
Вскоре подошел Гиор со своим войском и Гелас, предводитель ополченцев
восточного Эл-а-Дена. Это был небольшого роста старичок с длинной бородой.
Несмотря на его почтенный возраст, жители края единодушно избрали Геласа
своим вожаком - он пользовался всеобщим уважением как самый мудрый и
образованный человек в округе. Вернулись и многие воины из отряда Ки-Энду,
потерявшиеся в темноте. Теперь в Эллигате было не менее двух тысяч бойцов,
однако, по сравнению с неисчислимыми ордами нидхагов, это было ничтожно
мало.
Ки-Энду послал несколько человек, чтобы те обежали все дома и велели
женщинам, детям и старикам поскорее уходить из города на восток. "Пока это
еще возможно, - сказал Ки-Энду. - Не зря же мы пролили столько крови, очищая
восточный берег".
Дополнительные отряды воинов были посланы на стены - отбиваться от
лезущих по лестницам нидхагов. К оставшимся внизу Ки-Энду обратился с
краткой речью:
- Я благодарю вас всех за мужество и доблесть, проявленные вами в бою, -
сказал он. - Вы храбро сражались и честно выполнили свой долг перед дэвами и
людьми. Теперь каждый из вас имеет право выбрать: погибнуть, до конца
защищая Эллигат, или уйти, пока не поздно, на восток - путь еще свободен. Я
никого не задерживаю и не принуждаю... А сейчас все, кто остается - на
баррикады!
В это время железная решетка прогнулась под ударами тарана; ее нижние
прутья, пропахав в земле глубокие борозды, приподнялись, и нидхаги стали по
одному пролезать через образовавшуюся щель в город; бойцы Ио-Син-а-Хута
бросились к воротам, и там началась жаркая битва. В это же время закипел бой
на стенах. Нидхаги и люди, сцепившись в схватке, падали вниз и разбивались о
камни мостовой.
Внезапно воины услышали сзади негромкий, но твердый голос Халгата:
- Теперь вы видите, к чему привела безумная затея Ки-Энду! - сказал он,
обращаясь к войску. - Вчера вы не послушали моего совета. Надеюсь, что
сейчас вы, наконец, поняли, кто из нас был прав, и больше не будете
противиться моей воле. Приказываю прекратить бесполезное сопротивление и
немедленно уходить из города. Всем следовать за мной к южным воротам. Пусть
Ки-Энду и его люди прикрывают наш отход, это будет только справедливо.
- Уходите! - крикнул Ки-Энду, оборачиваясь. - Уходите все, кто хочет! Мы
вас прикроем!..
Халгат повернулся и зашагал по переулку в сторону моста. Среди воинов,
строивших баррикады, возникло замешательство. Люди Геласа, считавшие Халгата
единовластным законным правителем страны, готовы были подчиниться его
приказу; в то же время они видели, что остальные ратники не уходят и
продолжают работу.
- Что здесь у вас происходит? - обратился Гелас к одному из воинов
эллигатского гарнизона. - Разве между господами Халгатом и Ки-Энду были
какие-то разногласия?
Однако ему не суждено было получить ответ. Железная решетка с лязгом и
грохотом обрушилась на мостовую; сверху полетели выломанные из стены камни -
и нидхаги диким стадом ворвались в город. Ио-Син-а-Хут и дружинники Гиора
вступили в смертельный бой. Им на помощь поспешили остальные защитники
крепости; но натиск был слишком силен, и воины, терпя огромные потери, все
дальше отходили от ворот...
В этот роковой миг откуда-то с севера донесся ясный и чистый звук
серебряных труб. Люди, стоявшие на надвратной башне, ликующе воздев к небу
руки, закричали все разом:
- Мы спасены! Дэвы с нами!
Услыхав это, нидхаги растерялись, сникли и той же дикой толпой бросились
вон из крепости. Теперь отступающие превратились в преследователей и мчались
следом за врагом.
Выйдя за ворота, Ки-Энду увидел три или четыре десятка золотоволосых,
светлоликих всадников на белых конях; высоко подняв ослепительно сверкающие
мечи, они приближались к Эллилу с северо-востока. Вслед за дэвами скакала
небольшая группа людей.
Напрасно нидхагские мелхи размахивали кривыми мечами и грозно рычали,
пытаясь одержать свое разбегающееся войско; их солдаты мчались со всех ног к
Великому Лесу. Сражавшиеся на стенах побросали оружие и сдались.
Достигнув реки, кони дэвов не останавливаясь, вошли в воду и поплыли;
люди же, приехавшие с ними, направились в город. Вот дэвы выбрались на берег
и, проскакав мимо выломанных западных ворот, устремились в погоню за бегущим
врагом. Ликующие защитники Эллигата приветствовали их восторженными криками.
Воины прекратили погоню - было ясно, что дэвам не понадобится помощь...
Ки-Энду стоял посреди поля и, улыбаясь счастливо и чуть-чуть растерянно,
смотрел вслед лучезарным всадникам. Вдруг сзади раздался звонкий женский
смех.
- Братец! Что же ты нас не встречаешь? Мы с ног сбились, тебя разыскивая!
- Мирегал! - Ки-Энду обернулся, глаза его светились счастьем победы и
радостью долгожданной встречи. Перед ним стояли его друзья - растрепанные,
счастливые, смеющиеся - Гил, Энар, Бхарг и Мирегал.
Глава 14
БЫК
Шумной и радостной была встреча друзей, словно после долгой разлуки, -
ибо хоть они всего неделю как расстались, мир за это время изменился так
сильно, будто прошла вечность. Мирегал без умолку болтала, обнимая брата.
Все смешалось: и слезы, и смех, и сбивчивые рассказы о пережитых
приключениях, и поздравления с победой. Гил тоже полез обниматься с Ки-Энду,
требуя, чтобы тот немедленно рассказал о битве, и как они сюда попали, и как
дела дома, и как поживает Халгат, и не собирается ли он снова их
арестовывать, потому что у Мирегал только-только зажил нос, который ей
разбил этот мерзавец стражник, да и то зажил только потому, что Ану ее
вылечил, а дэвы - такой удивительный народ, они такие добрые и мудрые, им
стоит провести рукой, и все раны сразу исчезают, словно их и не было, а еще
нам подарили в Асгарде чудесные мечи, ведь мы только что из Асгарда, мы весь
день и всю ночь скакали сюда, и еле-еле успели, а то бы еще неизвестно...
Энар пытался их урезонить: "Ну что вы набросились на беднягу Ки, он же
устал после битвы, на нем лица нет, дайте ему передохнуть. Ох, молодежь..."
- но и он не мог скрыть своего восторга и даже похлопал Ки-Энду по плечу.
Бхарг, причесанный, умытый, аккуратно одетый - словом, совершенно
преобразившийся Бхарг, - молча стоял в стороне и только широко улыбался,
скаля начищенные мелом зубы.
- Спасибо, дорогие мои, спасибо! Простите меня, радость встречи отняла у
меня последние силы - я ведь две ночи не спал, все бегал да сражался, был
даже мелхом эллигатским! Раз вы тоже не спали сегодня, я думаю, нам лучше
всего сейчас пойти немного отдохнуть. Я остановился тут в доме одной
женщины. Ее муж и сын погибли в первый день войны. Этот грязный гулл Халгат
послал их на верную смерть. Специально послал, я уверен, хоть и не могу
доказать. Так что места в доме хватит на всех.
- Ки, а много людей погибло? - спросил Гил. - Наши все живы? Мы видели
Балга, и Ру, и Рилга, а остальные?
- Не знаю, Гилли. У меня не было времени это выяснить. Давай пока отложим
этот разговор.
Путешественники тоже были порядком измучены - шутка ли, больше суток в
седле, - и теперь, после встречи с Ки-Энду, усталость особенно дала о себе
знать. Гила неудержимо потянуло ко сну. Войдя в город, Ки-Энду подобрал две
небольшие дощечки и острым обломком камня стал царапать на них
рисунки-пиктограммы.
- Нужно отдать последние распоряжения, - объяснил он друзьям.
Надпись на первой дощечке гласила: "Всем участникам битвы строжайший
приказ: немедленно идти спать. Мелх Ки-Энду". Вторая содержала следующий
текст: "Халгат, только ты и твои слуги не сражались сегодня ночью, поэтому
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг