передают сигнал нужной частоты. Все!
- А как они узнали код? - подал голос начальник управления по борьбе с
терроризмом. - На Цветном же не стоял на взводе, так?
- Не советую проверять, - насупился Бочаров. - Любой кодовый замок можно
легко открыть, просканировав схему. Спросите тех, кто угоняет машины, они вам
расскажут. Принцип тот же. - Он кивнул на чертеж. - В штреке темно, где
гарантия, что они не поставили фотоэлементы? Пробьем дырку, посветим
фонариком... И пи... Кхм. - Бочаров немного замялся, по рангу на свободу
выражений права не имел. - Если они хоть чуть-чуть понимают в радиоэлектронике,
то перенастроили приемник блока подрыва. Блокировать штатные частоты, на
которых передают сигнал "Капкану", думаю, бесполезно. Но сделать это все равно
надо. Хоть маленькая, но подстраховка.
- Военные предлагают... - Шеф Московского управления зашелестел бумажками,
нашел нужную. - Предлагают разрушить закладки одновременным подрывом фугасов
направленного действия. Что вы на этот счет думаете?
Бочаров поскреб затылок, криво усмехнулся.
- Вот пусть и попробуют.
- Бочаров! - Шеф Управления прихлопнул ладошкой по столу.
- Да это бред в трамвае! -- Бочаров повернулся к доске. - Смотрите. Они
предлагают заложить динамит и разрушить переборку так, чтобы взрывной волной
повредило кожух фугаса. А где гарантия, -что в этот момент не обвалится штрек и
не захлопнет фугас? Я бы именно так и поступил, заложил бы шашки в отверстия в
стенах и потолке и поставил сейсмодатчик. Вы взрываете вот отсюда, - он
начертил острый луч в трубе, - а мои рванут со всех сторон. Понимаете? Вашу
взрывную волну просто вытолкнет, а в эту же секунду рухнет свод штрека, и тут
же шарахнет ядерный заряд.
- А если разрушить кожух лазерным лучом? - вновь подал голос "нач. по
террору".
Белов чуть подался вперед, чтобы лучше рассмотреть сидящего в одном с ним
ряду сухопарого и энергичного мужчину. Из всех совещающихся он единственный
вызвал симпатию.
- Мысль хорошая, - кивнул Бочаров. - Только одно "но". Все, что бы вы ни
предложили, я делать не буду. - Он обвел сидевших за длинным столом тяжелым
взглядом.- Если бы это была обычная мина, поставленная на неизвлечение, я бы
сам обезвредил ее на месте. Сам, никого бы не подпустил. В судьбу верю,
суеверен до ужаса, но собой бы рискнул. Не впервой. Только перед этим выгнал бы
всех на фиг, чтобы не зацепило. А вы предлагаете лезть к ядерным фугасам, не
эвакуировав население!
- Достаточно, - остановил его шеф. - Садитесь. Подседерцев, проводив
взглядом Бочарова, прокосолапившего на свое место, уставился на Белова.
- Игорь Иванович, вопрос вам.
Белову показалось, что толстые губы Подседерцева дрогнули в усмешке.
Встал, одернул пиджак.
- Слушаю. - Десять пар глаз уставились на него.
- Для начала позвольте поздравить с успехами. Никто не станет, я уверен,
отрицать, что фугасы обнаружены исключительно благодаря вашему чутью и
профессионализму. Что это было, интуиция или удача, сейчас уже не так важно.
Главное- результат. - Он выдержал паузу. - А что дальше?
Белов насторожился, похвала была с неприятным душком, но он пока еще не
успел понять, в чем же червоточинка.
- Задайте вопрос конкретнее, тогда я смогу ответить.
- Могу конкретнее, - согласился Подседерцев. - Как розыскная бригада
собирается действовать дальше?
- Действует тот, кто знает. Остальные просто суетятся. - Белов ожидал, что
его перебьют, но все ошарашенно молчали. - На сегодня мы сделали все, что
могли. Дальше пойдет суета и ловля блох.
- Белов! - подал голос начальник управления. Но Подседерцев успокоил его,
вскинув широкую как лопата, ладонь.
- Поясните, Игорь Иванович, - с растяжкой произнес он.
- А что вам еще надо? - Белов поморщился от острой боли, проколовшей
висок. - Мы нашли все фугасы. Степень угрозы вам ясна. - Он кивнул на
притихшего Бочарова. - Что еще может дать розыск? Мы не знаем, кто заложил
заряды и с какой целью. Преступники на связь еще не выходили, требований не
выдвигали. Зацепок- ноль. Вернее, мы не успеем отработать имеющиеся. Где
гарантия, что не рванет через пять минут?
- А почему вы уверены, что будут взрывать?- Подседерцев подался вперед,
выложил кулаки на стол. - Это террор. Политический террор, если судить по
масштабам угрозы. С такими аргументами, с позволения сказать, я бы не только
отменил выборы, я бы добился чего угодно: от отставки президента до
независимости Чечни.
- Почему вы все забыли, что, по расчетам Волошина, до взрыва осталось
меньше двух дней? - Белов оглядел присутствующих. Никакой реакции, если не
считать наливающегося кровью лица начальника управления собственной
безопасности. - Все три фугаса мы нашли в точках, рассчитанных по его
программе. Какие еще нужны доказательства?
- К Волошину мы еще вернемся. В конце концов, его линию мы отработали. -
Подседерцев чуть подал крупное тело вперед. - А вот почему розыск до сих пор не
начал отрабатывать данные по политическим группам, которые мы вам передали?
Белов попытался успокоиться, но смесь из гнетущего страха и отчаяния
полыхнула внутри, обожгла сеяние на мгновение в глазах потемнело.
- А может, хватит играть в политику?! Кому уперлись ваши выборы? Город
заминирован! Вам же ясно сказал Бочаров, надо эвакуировать население. А тут
обсуждали все что угодно. И как работать со СМИ, как предотвратить утечку
информации, даже как самим подорвать фугасы, обсуждали! Но только не как спасти
людей.
- Вопрос об эвакуации решают не здесь, - встрял почему-то задетый за живое
начальник отделения собственной безопасности. Это он целых сорок минут нудно
докладывал о принятых мерах по предупреждению утечки информации из конторы.
- А что здесь тогда решают? - не выдержал Белов. - Я два часа проминаю
кресло, вместо того чтобы гонять своих оперов по городу.
- Мы здесь собрались, чтобы предотвратить теракт! - пошел в атаку шеф
управления.
- Путем обсуждения психологического портрета возможного преступника? -
Белов ткнул в папку, куда убрал розданный всем документ, перл творения
психологов в погонах. - Я отрабатываю конкретные версии, а не гоняюсь за
призраками. - Он повернулся к начальнику управления по антитеррору. - Пять
трупов на Бронной. Это признак наличия разветвленной террористической
организации или нет?
- Возможно, - кивнул тот рано облысевшей головой.
- Конечно, организация, если они легко "зачистили" сразу пятерых! - Белов
медленно выдохнул, пытаясь восстановить дыхание. В висках билась дикая боль. -
Но где гарантия, что у организации нет своей разведки? На худой конец -
наблюдения. Засечь нашу возню в районе закладок не мог только слепой. Бочаров
считает, что фугасы поставлены на неизвлечение. Я с ним согласен. Я не сапер, а
опер. Если тут хоть кого-нибудь интересует мое мнение, то заявляю, что по
оперативным соображения фугасы стоят на режиме неизвлечения. Стоит нам только
выйти на организацию, они нажмут кнопку.
- Меня поражает не ваша горячность, Белов. - Подседерцев, вскинув руку,
разом успокоил всех.- Нервы на пределе, я понимаю. Меня поражает ваша
уверенность в том, что непременно будет взрыв. На чем она основана?
- Интуиция,-ответил Белов. "Западня!"-подсказала она же, но было уже
поздно.
- Кстати, где ваша семья, Игорь Иванович? - неожиданно задал вопрос
Подседерцев.
- Уехала на дачу. - Белов крепче вжал ладони в стол. - При чем тут они?
- Далеко дом?
- Под Ржевом.
- Далековато,- сочувственно покачал головой Подседерцев. - Значит, в
понедельник они собрали вещи, планировали выехать во вторник утром. Уехали без
вас. Естественно, вы же всю ночь провели в управлении. А во вторник уже
ухватили след. К концу дня мы уже имели первый фугас на Никитском бульваре. У
вас великолепная интуиция, Белов. И дача далеко.
Белов с трудом втянул воздух через сведенное судорогой горло. В глазах
поплыло, пол под ногами дрогнул, скользнул в сторону. Чтобы не потерять
равновесие, он вцепился взглядом в большой портрет президента за спиной
Подседерцева. Показалось, седой старик с одутловатым лицом хитро подмигнул.
Рука Белова сама собой поехала по столу, лихорадочно нашарила что-то
стеклянно холодное... А потом будто выключили свет.
* * *
Посреди белого потолка плавало темное пятно. Белов никак не мог
сфокусировать на нем взгляд. Едва ему это удавалось, пятно обретало форму
большой птицы и плавно исчезало. Потом появлялось вновь, но уже в виде
бесформенной размытой капли. Белов сделал над собой усилие... И пришел в себя.
Почувствовал, что лежит на чем-то жестком. Попытался встать. Чья-то теплая
ладонь легла на лоб.
- Лежи, Игорь, - мягко приказал голос, показавшийся Белову знакомым. - У
тебя был обморок. Теперь все в порядке.
Белов принюхался, пахло медикаментами.
- Медпункт?
- Да.
Рука соскользнула со лба, и Белов смог осмотреться. Белые стены, шкафчик с
лекарствами, стол.
Возле стула саквояж, с какими ходят врачи "скорой помощи".
Белов приподнялся на локте. Встретился взглядом с присевшим на топчан
человеком в белом халате. Он оказался обладателем великолепных усов.
"Вот в чем дело!" - догадался Белов и сразу же узнал усача.
- Константиныч, привет! - постарался улыбнуться, но вышло с трудом.
- Мог бы и раньше заглянуть, Игорь. И не таким способом.
- Да все некогда, Леш.
- Всем вам некогда, - проворчал Алексей. Потеребил усы. Заглянул в глаза
Белову так, как умеют только врачи, до самого дна. - Ладно, вижу, уже очухался.
Пересел на стул, повернулся лицом к Белову.
- А знаешь, Кирилла Журавлева убили, - неожиданно вырвалось у Белова.
С Алексеем, прозванным за солидный усатый вид Константинычем, познакомился
через Журавлева. Сошлись быстро, Белов легко прикипал к хорошим людям,
насмотревшись на ублюдков по обе стороны проходной. У Константиныча были
какие-то свои дела с Журавлевым, Белов старался не вмешиваться. Мужики чудили,
пытаясь внедрить что-то из последних достижений психологии в оперативное
ремесло.
- Знаю. - Константиныч грустно вздохнул, пряча глаза. - А день сегодня,
кстати, какой?
- Среда,- ответил Белов.- А Кирюху убили в ноябре девяносто четвертого.
Он вдруг вспомнил, что Константиныч не просто ; психолог, но и психиатр, и
невольно напрягся. Как всякий русский, Белов не зарекался от тюрьмы и сумы, но
психбольниц инстинктивно боялся.
- Что со мной было? - Белов притронулся к горячему виску.
- Производственная травма. - Константиныч не спускал с него пристального
взгляда. - Переработал ты, Игорь. Вот и весь диагноз. - Он скрипнул стулом, сев
поудобнее. - Стресс, неумение или нежелание расслабиться. Водочка, как у нас
водится. Курите, как паровозы. Какое, к черту, здоровье, если в туалет даже
времени сходить нету? Так и носите в себе. А от этого организм отравляется.
Его, кстати, мать-природа создавала в расчете на здоровый образ жизни. Что я
понимаю как разумный баланс положительных и отрицательных эмоций, активности и
пассивности, возбуждения и торможения. Откуда же она знала, что ты свое тело
атлета и пахаря на весь день в кресло усадишь? Сила у тебя медвежья, а вся идет
на то, чтобы сдержаться и не дать в ухо тому, кто давно просит.
- А как же жить, Константиныч? - Белов помассировал висок.
- Ты у меня спрашиваешь? Да я сам такой! - Уголки усов, дрогнув, поползли
вверх. - Висок давно стреляет?
- Я и не помню, - пожал плечом Белов. - Привык уже.
- Травмы головы, обмороки, потери сознания были? - перешел на
профессиональный тон Константиныч.
- Нет. - Белов был уверен, что про потерю сознания на Бронной .старший
спецназа никому не растрепал, не тот тип.
- Точно?
- Слушай, что ты гонишь? - Белов с трудом сел, прислонился к стене. - Во
всем медуправлении ФСБ не нашлось медсестры, так я понимаю? Штатного психиатра
зря не вызовут. Короче, колись, Константиныч. По старой дружбе, - добавил
Белов.
- Пепельницей ты засветил в президента, Игорек. - Из-под усов сверкнула
улыбка. - Все вдребезги.
- Иди ты! В какого, на фиг, президента?
- В того, что на стенке висел. В портрет, значит. - Константиныч
погрустнел. - Нехорошо получилось, Игорек.
- А Подседерцева не зацепил?
- Это такой здоровый и кучерявый?
-Ну.
- Нет.
- Жаль. - Белов покачал головой, в которой медленно сбавляли ход тяжелые
жернова. От каждого их оборота в ушах низко бухало, звук отдавался толчком под
сердцем.
- Зря ты так. Он больше всех над тобой хлопотал. Чуть ли не искусственное
дыхание делал, когда я прибежал.
Белов, поморщившись, вытер ладонью губы. Обратил внимание, что рукав
закатан до локтя.
- Укололи?- Поднял на Константиныча настороженный взгляд.
- Не бойся. Те времена прошли.
Они поняли друг друга. На памяти Белова было несколько госпитализаций
особо правдолюбивых сотрудников с диагнозом "острая шизофрения". Как правило,
припадки происходили после появления врача со шприцем, а до него шел обмен
мнениями с начальством на повышенных тонах. Последней жертвой пал работник
гаража, у которого Белов иногда чинил машину. Задал человек вопрос на
партсобрании, почему начальники, плюя на все приказы, используют оперативный
транспорт в личных целях. Кто же такое спросить может? Только форменный
шизофреник.
- Времена меняются, а люди - нет, - выдавил Белов, разглядывая красную
точечку на вене.
- Вот теперь вижу, что ты оклемался. Уже даже философствуешь. -
Константиныч развернулся к столу, водрузил на нос очки, принялся заполнять
какой-то бланк. - Бессонница мучает, Игорек?
- С понедельника в кабинете сплю. За смягчающие вину обстоятельства
сойдет? - проворчал Белов.
- Угу. - Константиныч быстро застрочил по листку. - Как голова?
- Головка бо-бо, денежки тю-тю, водка- бя-ка. - Белов натянул пиджак.
- С последним не согласен. В нормальных дозах, в нормальной компании... А
ты куда собрался?- Он оглянулся череа плечо.
- Работать пора.
- Отработался. Сиди уж. - Он взял новый бланк. - Скоро поедем.
- Та-ак!- Белов подтянул непослушные ноги, пытаясь встать. - И куда ты
меня, дружище, сватаешь, если не секрет? Отсюда два пути: в отделение неврозов
в госпитале на Пехотной или в "фирменное" отделение в пятнадцатой психбольнице.
Говори уж, что тянуть!
- Игорь. - Константиныч развернулся, смахнул с носа очки. - Ты не
горячись. Я тебе не враг. Я врач, пойми. Но ты не болен. Тебе просто надо
отдохнуть. Выспаться как следует. - Голос у него сделался низким и тягучим. -
Просто отдохнуть. Я знаю, как это бывает. Словно перетянутая струна внутри. Все
кипит, бередит, мысли скачут. Иногда кажется, что от тебя все зависит, все на
тебе висит... А это не так. Все мы больны работой. Думаем, что в ней весь смысл
жизни. А это не так. Я видел, как это происходит. Мается человек, место себе не
находит, звонить на работу порывается. Заметь, не домой, а в отдел! Проходит
неделя, пружинку внутри отпускает. Мякнет душа, будто оттаивает. Оказывается,
лучше всего тишина и покой. Тишина и покой. Тишина и покой. Помнишь, "свободы
нет, но есть покой и воля". Еще через неделю приходит воля. Когда начинаешь
принадлежать лишь самому себе. Живешь без начальника и будильника. Это такой
кайф, Игорь. Словно летним днем задремал у тихой речки. Забыл про рыбалку, про
город, про все на свете. Остался лишь ты, теплый ветер и белое облако высоко в
небе. Тишина и покой. Ты отдыхаешь. И ничего тебя не тревожит. Ничто не может
вывести из себя...
Белову показалось, что взгляд Константиныча, как теплая ладонь, коснулся
лица. Веки сделались тяжелыми. В голове вязли мысли, он никак не мог ухватить
хоть одну из них, ускользали, как рыбы в теплой темной воде. Лишь вспомнил, что
чертовски давно не спал. А так хотелось вытянуться и все забыть.
На мгновение перед закрытыми глазами предстала гигантская волна, крушащая
коробки домов, горящая пена, взлетающая к низким тучам, черные сугробы пепла.
Видение было настолько отчетливым, что он вздрогнул. Разом слетела сладкая
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг