- ...Три. Два. Один. Пуск!
Экран вспыхнул мгновенно. Великая мощь подсознания была разбужена.
Ярослав стоял на вершине невысокой горы, внизу плескались пески.
Кромка неба на востоке слегка мерцала. Изредка вспыхивали мокрые стебли
трав. Небо низко нависло над землей, пытаясь упасть.
- Встречаешь солнышко? - спросил взбиравшийся по склону.
- Да, в последний раз. Привычка.
- Я снова набил полные карманы этими камешками.
Рядом с Ярославом встал навигатор Карженов.
- Покажи! - с жаром отозвался Ярослав, оторвав глаза от загорающейся
полоски.
- Бери. Особенно вот этот, впервые вижу такой здоровый. Похож на
призму, да? Знаешь, чего я сюда влез?
- Ну? - Ярослав разглядывал камни. Они были точно сплетены из
разноцветной проволоки и даже в сумерках очень красивы.
- Чем сложнее излом кристалла, тем лучше он выглядит на свету. На
Земле не тот эффект! Солнце выходит медленно, лучи заполняют пространство
постепенно... А здесь... Мы можем взобраться еще выше: светило вымахивает
из-за горизонта со своими огненными вихрями, а камни так засияют, что все
земные бриллианты станут булыжниками!
- Действительно красиво... Идем!
Рассовав минералы по карманам, они кинулись к соседней гряде.
Беспорядочно замелькали трещины, выветрившиеся породы, и вот космонавты
стоят на пике. Полоса все раздувалась, солнце рвало свою клетку пламенными
когтями.
Ярослав побросал мелкие камешки на зеркальную поверхность уступа, а
большой зажал в руке.
- Да не так! Положи на ладонь, освободи побольше граней!
- Что будет! - прошептал Ярослав, разжимая кулак и выставляя камень
на вытянутой ладони.
Солнечная корона показалась в далекой расщелине и подмигнула
землянам. Ярослав впился глазами в частицу планеты, лежавшую в руке,
наклонился вперед... Карженов тоже согнулся.
Удар! Еще! Еще! Небо яростно вскипело, огнедышащий край диска
бросился вверх и затрепетал, собирая силы.
Камень, пронзенный насквозь, причудливо, нестерпимо запылал, брызнув
на Ярослава и Карженова расплавленным светом.
- Ну что?! - закричал Карженов, как будто вокруг бушевал свинцовый
металлопад.
Ярослав не отвечал, широко раскрытыми глазами глядя вниз.
- Никогда не видел... - прошептал он. - Идеальное свечение!
Светило набирало высоту. Камень заметно поблек и словно уменьшился,
только в сердцевине его тлели чудесные угольки.
Ярослав неловко повернулся, и обломок породы скользнул с ладони.
Карженов вскрикнул. Падая, камень раскололся на миллионы ослепительных
шариков и исчез.
Карженов молча покачал головой. Они собрали мелочь и побрели прочь,
еще не придя в себя после этого зрелища.
- Достойно костра Метагалактики! - вздохнул навигатор.
- Ты на стартовую? - спросил Ярослав.
- Да, куда ж еще?
- А я понаблюдаю троекратные вспышки. Придет Листов.
- Нашел чем заниматься! Ну, удачи.
Дальше все шло как и в первый раз. Излучатель погас.
- Это дайте в замедленной, - сказал Руков. - Здесь что-то
настораживает. И, пожалуй, крупным планом глаза. Они всегда смотрят с
земли в небо, иначе говоря, в них отражается все. Настолько тонкое
изменение мы не заметим. Нужны глаза.
Ассистенты притихли.
Экран заняли глаза. Огромные, они передавали целый мир. Параллельно
на малый экран проецировалось место действия. Вот холм, близится рассвет.
В глазах спокойствие созерцания, немножко тоски, ощущение отчужденности...
Появляется Карженов. Легкое удивление, потом безразличие.
Навигатор достает камни. Заинтересованность, даже восторг.
Товарищ объясняет суть идеи. Сомнение, неожиданная вера, азарт,
предвкушение необыкновенного зрелища.
Бегут по склону. Желание поспеть раньше солнца и тот же азарт.
Любопытство.
Камень лежит на ладони. Волнение. Нетерпение.
Солнце выходит. Волнение в квадрате. Восхищение.
И...
Глаза были широко раскрыты. Глаза застыли, холодные и равнодушные ко
всему окружающему. В них тлеет мучительное отчаяние. В них умирает крик,
не успев родиться. Словно важный сигнал, странно оборвавшийся по дороге из
бездны.
- Остановите! - громко закричал Михаил Константинович Руков.
На малом экране лучи солнца, пронзив искрящийся камень, по прямой
ударили в голову Ярославу Канонову.
... - Итак, это радиация, - голос Ранчева, старшего ассистента,
первым нарушил молчание. - Солнечная вспышка породила в минерале что-то
вроде микрореакции, и вместе с видимым светом невидимые лучи,
преломившись, поразили оба полушария мозга космонавта. Заметить такую
ничтожную перемену было под силу только подсознанию, оно чувствительнее.
Сам больной ничего не ощутил. Достигнув кульминационной точки, скопления
радиации дали импульс в памятный слой. Как раз на вторую ночь после
приземления. С этого все и началось. Думаю, картина ясна.
- А мне вот что неясно, - поднялся Руков. - Кажется, перед нами
задача вылечить человека. Как же вы предлагаете лечить почти полную потерю
памяти?..
- Может быть... Мне думается, теперь дело за врачами...
- А разве медицина способна восстановить память?
- Это же своеобразный паралич! - закричал Тиверев, ассистент по
управлению излучателем.
- Да мы просто не сможем заполнить пустые памятные ячейки без насилия
над мозгом! - воскликнула кибернетик Шонова.
Поднялся шум. Ожесточенно жестикулируя и крича, доказывали друг другу
каждый свое.
Руков пробрался к оповещающей панели. Мгновенно все смолкли.
- То-то и оно, - слова Рукова отчетливо и гулко юркнули в молчание
зала. - Зачем шуметь?.. Мы ведь просто не знаем, что делать.
Он оглядел лица. Спокойные, прекрасно понимающие, что он прав.
- И вот что - есть только один выход. Единственный.
Люди выжидающе молчали. Ни шороха в пустоте.
- Уникальный аппарат выделил две сферы - сознание и подсознание.
Анализируя эти подразделы, эксперты пришли к выводу, что между ними
находится неконтролируемый канал связи. От информации сознания его
отделяет пленка. Что же имеем?
Никто не ответил, но он и не ждал ответа.
- Вы только на минуту представьте себе человеческий мозг, ячейки
памяти, где миллионы никому не известных, никем не познанных мыслей
несутся со скоростями, о которых современная наука и вовсе не имеет
понятия! Загадочные отсеки, где - память. Что это такое?.. Вы понимаете?
Что может быть непостижимей во вселенной, чем разум! А мы уже постигаем
его. И вот - канал. Незримый, недоступный человеку, но подвластный нашим
приборам. Подсознание, - он взмахнул рукой, - живет! Живет! А сознание - в
пучине беспамятства. И мы, когда мы поняли, когда мы осмыслили, когда мы
отвоевали принцип памяти, мы разорвем этот канал! Лазерный взрыв - и разум
снова вспыхнет всей своей силой. Информация хлынет в памятный слой, но
подсознание тоже будет жить, это же... универсально! Информация
разлагается на бесчисленное множество копий, которые - уже - в наших
руках! Что же имеем? - повторил он, в странном волнении оглядывая зал,
словно не группе сотрудников говорил сейчас, а целому миру. - Да ведь
только снять радиоактивность мозговых полушарий! А потом - та самая
невидимая вспышка, которая перевернет устои природы, перевернет познания о
мозге, докажет нашу силу!..
Он хотел что-то прибавить, но вдруг махнул рукой. Сказанное заняло
немного времени, но Рукова страшно утомила эта речь: ей предшествовали
бессонные ночи в лаборатории, анализы, вычисления...
Он медленно опустился в кресло и закрыл глаза.
...Очнувшись, Руков осмотрелся вокруг. Пели счетчики, лениво ползли
показательные кривые. Канонова закрыли сверху второй полусферой, а сотни
приборов гигантскими крыльями тыкались в ее белую поверхность. "Три, пять,
восемь... - твердил размеренный голос, - слышу вас. Три, пять, восемь, даю
контакт... Три..." В неясном рокоте машин бесшумными гномами скользили
ассистенты. В кабелях журчали потоки дезактивационной жидкости.
- Что происходит?.. - со слабым стоном выдавил Руков. - Что за
подготовки?.. Без меня!..
Возле него предупредительно выросла фигура в белом.
- Все в полном порядке, - вкрадчиво и мягко прозвучал голос. - С
обоих полушарий мозга больного снят радиоактивный слой, применена обычная
дезактивация. Излучатель настроен и готов к прорыву памятного канала.
- Сколько прошло минут?! - всполошился Михаил Константинович. - Это
невозможно! Такую сложнейшую коррекцию...
- Восемь часов! - бойкий ответ, предполагалось, должен был успокоить
собеседника, но расчет не оправдался: Руков рассвирепел.
- Кто давал данные на перевод объектива? - взорвался он.
- Лаборатория Памяти-57. Не беспокойтесь, пуск состоится вот-вот...
- Какое... - Руков задохнулся от негодования.
Человек в шлеме невозмутимо отвел его за отражательные купола;
помешать было поздно, но Михаил Константинович продолжал бушевать:
- Это недопустимо! Самовольство, анархия в Институте!.. Из 57-й
поснимаю всех! Агашева в первую очередь!.. Хорошо, что канальный взрыв сто
раз проверен, но ведь если...
Договорить он не успел. Внезапно все смолкло, и зазвенело в ушах: так
бывает, когда вдруг выключат орущий во всю мощь динамик. Тишина сдавила
зал. Медленно поднялась сфера, вновь обнажив нижнюю, с человеком внутри.
Сердце неприятно замерло.
...Раздался резкий сухой щелчок, ярче обычного засветили прожекторы.
В остальном ни малейшей перемены. Но Руков почти физически ощущал, как
страшной энергии лучи пронзают застывшего космонавта.
Сигнала не было. И все же Руков мог уловить момент, когда неслышный
говорок излучателя смолк.
В следующую секунду что-то неуловимое пронеслось в воздухе. Лежащий в
сфере открыл глаза. По-новому, не так, как прежде. На лице отразились
попеременно все оттенки удивления. Космонавт медленно поднял руки и прижал
пальцы к вискам.
Зал будто вымер. Михаил Константинович боялся шевельнуться.
Неожиданно звездный летчик качнулся и с резким выкриком спрыгнул
вниз.
Ассистенты повскакали с мест.
Космонавт, раскинув руки, рухнул на пол.
...Море набегало на покатый пляж. Прозрачные волны сцеплялись и
отлетали назад, сшибаясь с валунами. Сосны кренились на ветру, но им было
лень оторваться от теплого песка и лететь в раскрашенное закатом небо.
Было свежо и тихо. На восток под распластанными крыльями чаек торопились
барашки.
Михаил Константинович со странным чувством смотрел на разбросанные
цепи камней у побережья и маленькую фигурку среди них. Солнечная дорожка
плясала, огибая глыбу, а тень человека стлала на нее фантастический
отсвет. На том берегу ослепительно полыхал вечерний город.
- Вот и все... - со счастливой улыбкой пробормотал Руков, откидываясь
на согретую спинку скамеечки.
Человек запрыгал по валунам к берегу. Побежал по дюнам. Волосы его
трепал бриз, щеки горели.
- А все-таки, Михаил Константинович, огромное спасибо... -
проникновенно выговорил он, приблизившись к Рукову и опускаясь на жесткий
ежик травы. - За всех нас спасибо... - Он вскочил, глаза сияли. - Снова
подниматься в небо. Снова любить и искать. Снова покорять чужие солнца.
Испытывать корабли. Видеть родину. Это удивительно - снова жить!
Он посмотрел с земли в небо. Пристально и весело. Его звали звезды,
чтобы потом тоской земной швырнуть обратно и снова манить в заветные дали.
Где-то на далеком краю мира запела ракета, уносясь в неизвестность.
Он помахал ей рукой.
__________________________________________________________________________
Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 31/08/2000
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг