Юрий Мамлеев.
---------------------------------------------------------------
OCR: Ихтик http://www.ufacom.ru/~ihtik/ б http://www.ufacom.ru/~ihtik/
---------------------------------------------------------------
Свидание
Вася Кепчиков очень любил прогуливать работу. Он и сам не понимал,
зачем он, двадцатишестилетний, здоровый парень, это делает.
А в этот раз он рассуждал так: "Если 6 было на что напиться, можно было
6 идти на работу, а трезвому там делать нечего... Лучше уж по трезвости
погуляю".
Был осенний, промозглый день. Мелкий дождик залил все окрестности, умыв
их в серо-уютной скуке.
Молчали бараки, пивные, тихо шепталось каплями воды одинокое шоссе.
"Точно все схоронились", - решил Вася.
Он вышел на улицу в галошах и в огромной, нависающей, не по его голове,
кепке. Постоял в большой разливочной луже. Покурил.
"Чегой-то у меня в заду щекочет", - подумал он через полчаса.
Потом опять покурил и пошел по шоссе к темнеющему за сеткой дождя лесу.
Выпить было не на что.
Мимо Васи проехал большой, самодовлеющий грузовик. Кепчиков не хотел
посторониться, но все-таки невольно отошел в сторону от брызг.
"К чему бы это", - подумал он и пошел дальше.
Шел то мечтательно, скованно, то вдруг начинал безразлично
пританцовывать и посвистывать, хлюпая по грязнолужам. Плащ его при этом
развевался, а из-под галош скучно-неповоротливо вылетали комки грязи.
Не дойдя до лесу метров пятьсот, Вася остановился у столба помочиться.
Он уже давно кончил мочиться, а все стоял и стоял у столба,
покачиваясь. Насвистывал и как-то внутренне замирал. Через полчаса пошел
вперед.
"Хорошая это штука, жизнь", - подумал Вася Кепчиков, входя в лес.
"В лесу много мухоморов", - опять подумал он.
Погуляв по лесу, от одного дерева к другому, от другого дерева к
первому, Вася присел на пенек.
"Посижу я, посижу, - решил он. - Посижу".
Около пня под кустом лежал запачканный, полумокрый клочок газеты. Вася
взял его и начал читать предложения.
"Инженеры построили паровоз", - прочел он. Ему стало тепло и уютно.
"Это я построил паровоз", - повеселел он.
Так прошло много времени. Васе надуло зад. Оборотившись, он пошел из
лесу. Слегка темнело. "Таперича и клуб уже открыт, - решил он. - Можно
идтить".
Обратно Вася направился той же дорогой, но больше безразлично
пританцовывал.
В слякоти подошел к клубу. В главной комнате клуба, где танцевали, а по
углам играли в шашки, было ярко-светло от безвкусного электрического
освещения, но людишки тем не менее - их было очень много - казались
черными-пречерными. От этой комнаты отходили темные закоулки-коридорчики,
где творилось Бог весть что. Везде, даже около клозетов, висели портреты
великих писателей, а в каждом углу торчало по милиционеру. Центр залы был
неестественно чист, но по краям некуда ступить от окурков и семечек. Вася,
полузгав в темноте с полчаса, втесался в зал.
"Пару много", - подумал он.
Потолкавшись вокруг себя под какую-то нелепо-бравурную музыку, он
отошел в угол и стал смотреть в окно. Пальто для светскости он распахнул.
В клубе было очень мало парней и добрых две трети - девок.
Вася постоял, постоял, посмотрел в окно и вдруг уцепился взглядом за
одну девку. Сердце у него екнуло, и в мозгу стало оживленней. У девки - ее
звали Таня - был очень странный, висевший, как две разбухшие кормящие груди,
зад. А глаза лучистые-лучистые и очень нежные. Чувствовалось, что ей самой
очень нравится ее зад.
Таня от нечего делать подошла к Кепчикову. У Васи потеплел живот.
- Постоим, - сказал он ей.
Они постояли.
Васю очень смущали глаза Тани: они излучали идеальность. От этого у
него падала потенция.
"Ты, Вася, брось ей в глаза смотреть, - подбодрил он себя. - Ты ей в
задницу смотри".
Он опустил глаза и так говорил, глядя в ее задницу. Прошло еще полчаса.
За это время Вася совсем растек и ощутил в груди, у сердца, частичку ее
ягодиц. Ему стало так хорошо, что чуть не закружилась голова. Теперь он мог
спокойно смотреть на Танино лицо. Лучистость уже не мешала, и он просто
ощущал это лицо как продолжение зада.
Глазки его сверкали, и он даже стал притоптывать ножкой.
- Пойдем танцевать, - предложила Таня.
По-своему танцуя, Вася мусолил ее. Наверное, потому, что он расширял
смысл ее задницы на все ее тело, он бессознательно оттирал Таню к клозету.
- Давай поженимся, - сказал он ей вдруг, оскалясь.
Таня в ответ дружелюбно засмеялась.
А ему стало так светло и радостно, что он, тупо-ласково хихикнув, сунул
ей под нос, как конфетку, мягкую оберточную бумажку. Ему захотелось нежно
обмазать этой бумажкой все ее пухленькое личико, и его глазки блестели во
тьме своих впадин.
- Поцелуй меня, - попросила Таня.
Прибавилось еще страшно много народу, все толкались, но в душе Васи
была тишина.
Угощая в буфете Таню крем-содой, Кепчиков думал о том, как хорошо было
бы выйти утром на улицу и постоять вместе с Таней в большой, разливчатой
луже. Оживленность вела за собой его скучновялость.
Он представил себе, как потом они выйдут из лужи и пойдут по одинокому
шоссе до темного леса, безразлично пританцовывая и останавливаясь около луж
или столбов.
Таня чего-то болтала. Вася мало слушал и все коршуном вглядывался в ее
черты.
- Жена, жена, - тупо тянул он.
Ему страшно хотелось заглянуть внутрь ее лица, он был уверен, что
найдет там самого себя. От замутившей ум родимости черты ее казались ему
странными и волшебно-многозначительными, хотелось то постучать пальцем ей по
лбу, то провести ладонью по бровям, словно опасаясь, что все это исчезнет,
как мираж.
Ему стало спокойней, только когда он представил себя с ней в постельке
и почему-то вдрызг пьяных, умильно блюющих друг под дружку, на простынь.
Грянул марш. А вскоре пора уже было расходиться. Милиционеры вышли из
углов.
Кепчиков, гогоча, вывел Таню на улицу. Провожать ее не стал, по
неумению.
- Встретимся завтра, в шесть вечера около почты, - сказала Таня.
Кепчиков несколько раз громко на всю улицу повторил сказанное и ушел в
темноту.
"Идти или не идти?" - думала на следующий день Таня. Она жила одна с
матерью, которую била и выгоняла, когда к ним в дом приходили парни. А
парней у Тани было не много, но и не очень мало.
Впрочем, иногда ей хотелось замуж. Но Вася ей не очень нравился, все
было как-то муторно и неопределенно.
Дело в том, что каждый парень казался ей членом, который она целиком,
до самого основания, желала впихнуть себе внутрь. А головы парней почему-то
казались ей кончиками членов. Поэтому ее раздражали глаза людей, она терпела
еще серые, неприметные, теряющиеся на лице. А у Васи глаза сверкали.
Понятно, что как человекочлен он ей не подходил.
Таня не знала, что делать. Почесала затылок. Почитала книжку. Тело
распухло, как мягкий арбуз.
"Да ну его, - решила она просто так. - Да ну его".
И не пошла на свидание.
Начался неуютный, как помои, дождь. Вася стремился пойти на свидание.
Но часа за два, возвращаясь с работы, он попал под лошадь.
Почему-то под лошадь, а не под машину, хотя машин было много, а лошадь
одна.
Его отвезли в больницу с переломом ребра и кровотоками.
В бреду, перед операцией, ему чудился большой, ласковый, туго обтянутый
простым платьем зад Тани. Его окаймляли горшочки с комнатными цветами.
Вася думал, что, если он умрет, этот зад превратится в звезду и она
будет вечно сиять над его могилою.
А у почты, на том месте, где должно было состояться свидание, никого не
было. Только кто-то поставил туда пустое ведро, и оно простояло целый вечер.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 14.02.2003 14:45
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг