Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   - Что мне кот?! - кричал он, брызжа слюной. - Что мне вообще эти
стены?! У меня есть мой талант, в конце концов, поймите вы это, черт вас
побери!
   - И ты думаешь, кто я? Кто я? - продолжал он, и вдруг губы его
задергались и глаза наполнились слезами, тяжелыми, не быстрыми. -
Попугай!? Кот?! Гений?!
   Сумасшедший?! Кто я вообще, родившийся тут? И почему я родился? Что мне
делать, что мне делать?! Что делать?!
   У Люды сильнее забилось сердце.
   - Да все будет хорошо. Вылечишься ты, - пробормотала она. - Сколько на
свете здоровых людей!
   -Да я не об этом, - вдруг Леня опять ушел в себя. - Я о коте говорю.
Надо, надо его замуровать, - и Леонид даже успокоился. - Посмотри, он
совсем ослаб.
   И просто не хочет жить. Он сам хочет, чтобы его замуровали, чтоб не
видеть этот мир.
   Сели пить чай. Но Леонид не раскаивался. Кот действительно выглядел
слабым.
   Пирожные, конфеты, пироги словно превратились в не то, что они есть на
самом деле. Они даже не ели их, а проглатывали, словно они были воздушные.
Да и комната Леонида уже не походила на комнату, а скорее на тюрьму,
летавшую по космосу.
   - Тьфу, - сплюнул Леня. - Что будет с моим талантом? Ты понимаешь, я
чувствую себя выделенным, - выделенным из всего целого. Я вам не вселенная
какая-нибудь, а личность, крик! И я хочу жить! А где жить, когда везде
один кошмар и галлюцинации. Я и после смерти, если хочешь, буду рисовать
свои картинки! У меня талант!
   - Леонид! Но чем же ты будешь рисовать после? - вдруг тупо спросила
Люда. - Там нет красок и нету рук. Еще мыслить и сочинять легенды, я
думаю, там можно.
   - Хватит, хватит, хватит! - закричал Леонид. - Ничего, не хочу слышать.
   Ничего! Ничего! Все это вранье, сплошное вранье, ты понимаешь, вранье и
то, что мы существуем, и про какие-то краски, вранье и про смерть, никакой
смерти нет и никого "там" нет. Врут все и про все! Ничего, ничего нет! И
диагноз мой - бред.
   - Да успокойся ты, не говори так быстро.
   - Я, Люда, свой портрет нарисовал, - заплакал вдруг Леонид, - чтобы
память осталась. Подарю его тебе, будешь глядеть на него по ночам, а?
   - Буду.
   - Тогда подарю. Только не бойся, что выходить оттуда буду. Я ведь
бедовый, а тем более после смерти как не выйдешь.
   Руки его дрожали. И у Люды у самой стали дрожать руки. Она подумала о
том, что не стоит ей прогуливать институт и лучше ходить на эти занятия,
чем умереть.
   - А кота я все равно замурую, - прошептал Леонид.
   - Напрасно. Не делай этого.
   - Почему напрасно? Я еще может очень долго проживу, лет 20, но не
больше.
   Приятно жить, когда рядом с тобой в стене сидит труп, пусть даже кота.
Ведь кот тоже живое существо.
   - Да, да, ты проживешь лет 20, - пробормотала Люда, взглянув в его
глаза, полные слез.
   - А что будет с котом после смерти, ты знаешь, читала? - спросил он.
   - Читала немного.
   - Читала! - злобно прервал Леонид. - А я вот знаю.
   - Ни в какую общую родовую душу они не вливаются, Лень, - тихо ответила
Люда.
   - А существуют индивидуально, но в общем мировом потоке кармы своего
рода.
   - Ишь, загнула, ученая! - усмехнулся Леня. - Да они стучат по ночам,
если ты хочешь знать! Мертвыми лапками по стене дома - потому что жить
хотят. Вот что!
   А самые главные среди них мяукают, когда кто-нибудь хороший среди людей
умирает.
   Если в агонии, перед самой смертью, за 2-3 минуты до конца услышишь
мяуканье - это значит тебя покойные коты зовут. К себе. И тогда надо идти,
идти к ним...
   навсегда... В них тоже есть Бог... навсегда... навсегда.
   И Леонид разрыдался.
   Людочке до ужаса стало жалко его, так что самой захотелось умереть. Она
обняла его, зацеловала. И стала яростно говорить о вере, о том, что
спасение - только в ней, это проверено тысячелетиями, так было и так
будет. "Ты веришь, - бормотала она, целуя и лаская брата, - ведь без веры
нельзя умирать?!"
   Но Леня посмотрел на нее изумленно-холодными глазами, и даже несколько
отчужденно.
   - Неужели ты думаешь, что я не верующий? - спокойно и высокомерно
спросил он, и слезы исчезли в его глазах. - Я верю, но не в этом дело.
   - Что ты говоришь, как же не в этом дело?! - вскричала Люда.
   - Я умираю, умираю! - закричал вдруг Леонид, и он, вскочив со стула,
опять забегал по комнате, крича так, как будто вера - это одно, а его
смерть - совсем другое. Кончил кричать он как-то мертво и пусто, сел,
выпил чай из блюдца и захохотал.
   Люда в ответ тоже захохотала. Так и хохотали они, брат и сестра, одни в
этой комнате.
   - Ты знаешь, - прервав, начала Люда. - Одному моему приятелю удалось
съездить в Индию, и он встретил там Гуру. Учитель спросил его, что он
больше всего боится в жизни. Мой приятель ответил, что смерти. В ответ
индус так захохотал, просто невероятно, он хохотал почти четверть часа,
настолько ему было дико, - что человек боится такой ерунды, такого
простого перехода, как смерть.
   - Лучше бы он хохотал не над смертью, а над жизнью, - мрачно ответил
Леня. - Все равно для меня смерть - загадка и ужас, пусть хоть вся Индия
хохочет над этим! А вот над жизнью пора, пора уже давно похохотать, Люда...
   - Да, непонятно еще над чем и почему этот индус смеялся - заметила
Люда. - Потому что другой индус, которого встретил там мой приятель, на
вопрос о смерти только молчал, и серьезно так молчал, чтобы понятно было,
что есть в смерти какая-то "заковычка"... А впрочем, темна вода, кто его
знает...
   - Да что ты все о смерти и о смерти, - огрызнулся Леонид. - Как будто у
тебя диагноз, а не у меня. Над жизнью хохотать надо - вот над чем! Вот что
непонятно.
   - Да не вместим мы этого никогда, Леня, - миролюбиво отметила Люда,
прихлебывая чай. - Не вместим. Блок, величайший поэт нашего века, но все
же не выдержал, помнишь: "пускай хоть смерть понятней жизни..." Где уж
другим выдержать.
   - Да что ты мне все о поэтах. Были ли они, не были... У меня свой
талант есть.
   Свой! - вдруг закричал, покраснев, Леонид. - Свой талант! И что, что,
что мне делать?!
   -А я хочу, - ответила Люда, - хохотать над жизнью. Что еще остается
делать?!
   - Хохотать на том свете будем! - внезапно раздался громкий голос за
дверью.
   Леонид вздрогнул, в двери стукнули, потом она распахнулась, на пороге
стоял сосед толстун с бутылкой водки в руках. Звали его Ваней.
   - Все диагнозы - к чертям! - заорал он. - Эх, жить будем, гулять будем,
а смерть придет, выпивать будем! - лихо пропел он и, подбежав к Леониду,
поцеловал его в ухо. - Не бойсь, Леня! Все одолеем! - добавил он.
   - Ваня, уймись, - произнесла Люда.
   Но Ваня не захотел униматься, от его жирно-веселой прыти дым стоял
столбом по комнате. Все-то он спрыгивал, все-то он осматривал, до всего
ему было дело.
   Тут же налил ошеломленному своею смертью Леониду полстакана крепчайшей
водки-56 градусов и Люде тоже капнул в стакан.
   - За смерть, за жизнь, за их единство! - хохотнул Ваня, поглаживая
брюшко.
   - Сколько же стаканов еще мне осталось, - проговорил Леонид.
   Было такое впечатление, что весть о близкой смерти камнем лежит на его
сердце, но в то же время он как будто имеет еще какую-то заднюю мысль, или
даже гипотезу, от которой только - осуществись она - сплошное веселие
должно сотвориться на земле, если, впрочем, от нее что-либо останется...
Но это было только впечатление. И что-то непонятное оставалось в Леониде -
так чувствовала Люда.
   Вдруг присмиревший было Леонид вскочил:
   - Да что же мы сидим на одном месте! Как Обломовы какие-то! - вскричал
он. - Вперед, вперед, навстречу...
   Все подскочили. Наскоро допили разлитую водочку, бутыль захватили с
собой - и вперед, вперед, на общение; может быть, думала Люда, они найдут
того, кто откроет им все. Именно все. Сердце ее билось, колени почему-то
дрожали, ей было жалко братца почти как себя, и в то же время появилась
странная надежда встретить людей, которые если и не откроют "все", то
поймут и обласкают. Ум ее метался от одной мысли к другой.
   Выбежали - все трое - во двор, и уж неизвестно было кто чего ожидал.
Люда вроде бы вела их по направлению к дому, где жил один таинственный
эзотерик, но она знала, что его сейчас нет в Москве, и вела просто так, не
зная куда. Они шли уютно-заброшенными дворами, попадались им по пути
странные ангелоподобные русые мальчики и девчонки, и потом малыши,
играющие в прятки. Их ответы на вечные вопросы были еще впереди. На
скамейках, недалеко от них, застывали 80-летние старушки, с погасшими, но
еще загадочными глазками: эти, если и знали кое-что, уже не могли ничего
выговорить; высох язык, ушли в небытие губки, ум исчез в одну точку...
   Леонид из последних сил только подбадривал всех - вперед, вперед!
   Пройдя мимо угрюмого уголовника, играющего ножом сам с собой, они вдруг
вышли на зеленый дворик, сбоку виднелись могучие, уходящие ввысь
сталинские небоскребы, а в углу дворика, за бревнами, их прямо-таки
приветствовал веселый человек, помахивая рукой, приглашая к себе; около
него приютилась компания: два человека - юноша и девушка.
   - Прямо к нам, прямо к нам! - с хохотком повторял этот веселый человек
с брюшком и бородкой.
   Люда, инстинктивно почувствовав свое, направилась вместе с Ваней и
братом туда.
   За бревнышками и между забором образовалась уютно-московская маленькая
лужаечка, где сидели эти трое: веселый, неопределенного возраста, который
представился Сашею; молодой человек Сережа, и девушка Лиза. На травке
лежали бутылочки пивца и винца и весьма разнообразная закуска.
   - Я вас узнал, - смеясь, говорил Саша, - хотя мы незнакомы, но я вас
узнал.
   Свои люди.
   - Конечно, свои, свои, - умилился Ваня. - А кто же мы еще. Не из океана
же вылезли.
   - Давайте, друзья, выпьем за смерть, - подхватил вдруг Леонид. - Ведь
пьют же за супротивника.
   - Да мы ее метлой, метлой! - возмутилась Лизочка. - Выпьем, чтоб ее не
было.
   - Действительно, хорошо! - захохотал Саша. - Смотрите, из-за такого
тоста и кошка помоечная к нам идет и тоже бессмертия хочет!
   И правда, тихая, поганая кошечка, не боясь, подошла к этой шумной
компании, точно присоединяясь.
   Все подхватили тост и выпили ясно, без тоски. Да и кошка помоечная
мяукнула при этом. Лизочка посмотрела на Люду.
   - Сестру, сестру в тебе я вижу, Люд, - пробормотала она. - Вот как
бывает:
   сестер и братьев вроде полно на улице, но ты - особая сестра, самая
близкая...
   - Это почему же?
   - Не знаю, Люд. Я ведь сирота. А в твоих глазах - мое есть, что скрыто,
а не только то мое, что у всех у нас есть.
   - А где ж отец да мать?
   - Смерть они не победили, Люд. Потому и нет у меня отца с матерью. Зато
Рассея есть. Этого для меня достаточно, и на тот свет хватит.
   - Ах, вот ты какая, Лизочка, - и Люда поцеловала ее. - Тогда мы сестры
навсегда.
   Но тут вмешался Сергей. Он был странен, сер, и теперь совсем не
выглядел молодым.
   - Ребята, - проговорил он неожиданно и сурово, - я считаю, что смерть
можно победить чем-то еще гораздо более чудовищным, чем сама смерть. Но
что может быть чудовищнее смерти?
   Саня чуть не упал от восторга, всплеснув руками.
   - Да где ж это искать, кроме как внутри нас, - заговорил он,
опомнившись от хохота.
   - Конечно, конечно, - подхватила Люда. - Только внутри нас это и есть.
Такое чудовищное, что и смерть испугается. Только как это чудовищное
открыть в себе?
   Оно ведь просто так не валяется, а глубоко скрыто. Не каждому дано его
видеть, а тем более знать. Помоги, помоги нам открыть это чудовищное в
себе, Сашенька, помоги. Недаром мы встретились - так блаженно, так
неожиданно в углу этого дворика. Посмотри, как Леонид ждет... Саша
посерьезнел и внимательно посмотрел на Люду. - Эх, Люда, Люда, - вздохнул
он и опрокинул в себя полстаканчика недопитой водки. - Что ж, если б я
знал, разве я такой был, на человеков похожий? Да я б тогда знаешь в кого
б разросся?! Ты бы меня и не узнала, - и он недоуменно развел руками. - Да
я б тогда и сам себя не узнал, Люда, откровенно-то говоря. Я и во сне даже
иной раз сам себя не узнаю. Такой огромный становлюсь и ничего про вашу
жизнь, человеческую, не знаю. А как из сна выхожу - то не помню про ето.
Не тот человечий умишко, чтоб помнить про такое. Вот так.
   - Ох, Сашенька, - разохалась Люда. - Вот как, бредешь, бредешь, и вдруг
- своих найдешь. Кто б мог подумать, что встреча такая будет, с тобой и с
Лизой, ни с того, ни с сего...
   Тут же подняли тост за "ни с того, ни с сего".
   А потом настала тишина. Казалось, все бури улеглись на время в душе.
Поганая кошечка разлеглась рядом, удовлетворенная.
   Тон в молчании задавал Леонид. Словно он ушел в поиск неизвестно чего.
Да и не пил он почти.
   И разговор потом возобновился, обрывистый, но многозначительный.
Поговорив так с часок, обменялись адресами, зная, что дружба будет. Только
Леонид оставался сам по себе. Дул ветер, тайно и близко шелестели травы и
листья на березках, и в воздухе стояло что-то грозное.
   Люда, поцеловав опять сиротку - Лизу, увела своих, да собственно Ваня
куда-то исчез, и они опять оказались вдвоем с так и неразгаданным
Леонидом. Люда решила отойти ненадолго, что-то купить, а потом опять
забрести к своему брату...
   Вернувшись к нему, она вздрогнула: что-то произошло с ним. Лежал он
скомканный, надломленный на диване, свернулся, как измученно-избитая
кошка, потерявшая ко всему интерес. - Что, что с тобой?! - вскрикнула Люда.
   И Леонид ответил. Он медленно повернул к ней свое полное ужаса лицо и
закричал:
   - Я не хочу умирать! Все кончено для меня! Все кончено!
   - Как все кончено!?
   - Я не хочу умирать! - взвизгнул Леонид опять. - Пойми ты это! Нет во
мне сейчас ничего сильного и ничего чудовищного. Одна смерть в душе.
   Он вскочил, губы его дрожали, и, кажется, стекала слюна, и все в нем,
казалось, было измучено непосильной ношей.
   - Все, все отошло от меня! - завизжал он. - Что было совсем недавно,
часа 2 назад, все отошло! Одна смерть, и ничего кроме нее!
   - Как?!
   - И чудовищного этого, о котором Саша говорил, и он абсолютно прав, нет
во мне или скрыто. Нет во мне сверхъестественного, чудовищного, пред
которым и смерть бы померкла, закрыла бы в ужасе глаза. Нет этого, а
только этим и можно смирить смерть. Чем же реально победить!?
   - Как чем, а верою?
   Леонид рассмеялся.
   - Что значит верою? Да, я, если хочешь знать, не только верю, но и
знаю, что после смерти есть жизнь, ну и что? - он вдруг истерически
забегал по комнате.
   - Не в этом дело! Ведь ты сама понимаешь, что смерть - это тайна, и

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг