1.04.01
* * *
Не нужен был этот взгляд. О его ненужности заговорили руки, обвившие
шею. О нем уже написали в газетах, и его носитель еще смотрел, но уже
понимал ненужность этого взгляда. Он был не нужен, как ребенку были не нужны
его сны, которые становились кошмарами. И ей этот взгляд был не нужен. Ей
было не сложно понимать происходящее, не смотря в глаза, взгляд которых был
не нужен. Не нужен, как весь этот мир в перевернутом виде, который
становится невидимым, когда ненужные взгляды пытаются его найти. На
последнем угасшем фонаре остались частицы этого взгляда, они проигнорировали
усталость фонарного света, и непринужденно осели на нем. Все, что могло
оправдать этот изначально бессмысленный взгляд, уже давно превратилось в
тягостное воспоминание, беспокоившее тех, кто обвивал шею руками, но не смог
удержать этот взгляд, и тот высвободился из глазных яблок, и распространился
в пространстве. Вскоре влияние этого взгляда будут изучать, и те, кто на
мгновение задумается о его ненужности, наверное будут писать научные работы.
Потом не появится еще один такой же взгляд, совершенно ненужный, который не
должен был появляться, а всем будет казаться, что их становится все больше и
больше, но этот взгляд, единичный порок глаз, возник всего лишь однажды, и
теперь никогда не будет повторен, потому что именно он был не нужен и
беспомощен в борьбе со своей обреченностью на ненужность. Со временем все
забудут, кто породил этот взгляд, но он останется, каким бы ненужным он ни
был. Из-за чего он произошел, уже забыли, и множеством предположений и
догадок повествовалось о его возникновении. И ночью он будет сниться самым
чувствительным людям, которые его не будут понимать, но смысл которого им
будет не нужен. А всем остальным он будет приходить в одеждах любимых людей.
Но никто не сможет уверенно говорить о том, что он вообще когда-либо жил в
этом мире. Таким ненужным был этот взгляд...
10-11 апреля 2001 года, Киев
x x x
Ее обманули. Долго не подозревая о том, что можно разучиться верить во
что-либо, она испытала облегчение от того, как ветер растрепал ее волосы.
Будучи совершенно недосягаемой для глаз прохожих, она старалась слушать
очень внимательно стон радуги, а где-то в распоротом ливнем пространстве
притаились глупые глаза ее детского лица, которое она утратила, когда ее
обманули. А ведь все было таким многообещающим, и эти брызги летнего моря за
окном, совсем не назойливое чтение стихов на только что выдуманном языке, и
пластилиновый мир лиц с запахом ночи, вплывающий в свежесть утра... На
балконе рождался свет солнца. Наверное, после того, как ее обманули, ей
стало легче говорить правду, не испытывая боли или сожаления. Она могла
сказать очень легко о том, что она сделает счастливым любимого человека,
которого еще не любит, но который уже знает правду о ней. А он, как
оказалось, знал ее всегда. И ему хотелось во многое не верить. Лишь
догадываться. И обман был не закономерен. Она созналась в том, что она может
обмануть, но остаться искренней в своем обмане. Поэтому у него было
разорвано сердце, когда она разучилась обманывать, а она вздохнула с терпкой
радостью на губах. Теперь она знала цену своей лжи...
26.04 - 3.05.2001, Киев
x x x
Некому было любить эти губы. Их запах редко менялся, так как к ним не
прикасались чужеродные молекулы. В немом хороводе звуков всех заброшенных
переулков эти губы умели мечтать о буквальной любви, телесной и
взаимоощутимой. Тем не менее, их никто не замечал, и иногда им было сложно
принимать пищу или пропускать в ротовую полость всевозможные напитки. Но
были люди, которые посвящали жизнь этим губам, и никто не мог знать, сколько
эти губы смогут еще просуществовать без любви. У нее были эти губы. Она не
выдавала беспокойства по поводу отсутствия губ у всех остальных, кого она
видела рядом. Эти губы были такие же чужие для нее, как и многие другие
губы, которые никто не мог прикусить, облизать и заставить сворачиваться
гармошкой. Но она засыпала и думала о том, что у нее вовсе нет губ, они
просто видятся ей в зеркале. И не было губ более несуществующих, нежели эти
губы, которые ей не принадлежали. Ей действительно часто верилось в то, что
эти губы она лишь на время заимствовала у него, носителя белых костюмов, и
пьющего лимонные настойки, от чего губы его становились горькими и липкими.
Она громко чихала и выплевывала желчь, не используя губы, когда это было
возможно, и он ей позволял свои губы забирать себе. У нее не получалось
делиться своими губами, а ей хотелось этого. Но был лишь однажды момент,
когда их дети, добравшись к прелюдии их поцелуя, ощутили их губы на своих
ладошках и на своих щеках, и облизывая ладошки, их каждый ребенок переставал
ощущать свои половые органы, и осознавал удивительным образом ненужность
своих губ, которые и по сей день некому было любить.
03.05.01, Киев
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 23.01.2002 14:16
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг