будет обязано следовать все человечество. Они определят: капитализм или
социализм! Скажите, - голос Крэгса зазвучал надеждой, - ваш народ, ваше
правительство согласились бы на такой эксперимент? Вы сами готовы
поддержать меня?
- Простите, - опешил Андрюхин. - Вы что это, серьезно?
- Я никогда не говорил серьезнее! - торжественно сказал Крэгс. - Наши
машины безукоризненно решают сложнейшие задачи, недоступные человеческому
уму. Этот спор - задача с огромным количеством неизвестных, со сложнейшими
исходными данными, но - задача. Пусть нейтральная машина решит, на чьей
стороне правда!
Голос его звучал такой убежденностью, что Андрюхин посмотрел на Крэгса с
некоторым сочувствием, как смотрит врач на неизлечимо больного.
- Да, да, - забормотал Андрюхин, соображая, как бы ему не очень обидеть
Крэгса, - да, да... Когда-то, в рыцарские времена, перед сражением
выезжали от каждого войска по богатырю и победа присуждалась тому войску,
чей богатырь одолевал своего противника...
- Вот это игра! - заорал Хеджес. - Игра по крупной! Делайте ставки,
господа!
- Замолчите, вы! - с гневом бросил Крэгс.
- Тем не менее он уловил... м-м... слабую сторону вашего плана, - негромко
ответил Андрюхин. - Это действительно лишь грандиозная рулетка, игра. И
бесполезная, как вы любите говорить...
Крэгс выпрямился. Широкий шрам на его лице побагровел.
- Почему? - бросил он.
- Простите мне это странное предположение, - задумчиво произнес Андрюхин,
словно не замечая, что происходит с Крэгсом, - но иногда создается
впечатление, что вы к своим чудесным машинам относитесь, как к
сознательным существам...
- Они представляют нечто большее, чем так называемые сознательные
существа! - запальчиво перебил Крэгс.
- Видите! Даже нечто большее... А мы здесь убеждены, что эти удивительные
машины, которые совершают умственную работу, по объему своему непосильную
для человека, машины, которые способны не только решать задачи, но даже
совершенствовать и усложнять их условия, то есть в какой-то степени
ставить перед собой самостоятельно новые задачи, эти сказочные машины без
человека мертвы... Машины не имеют общественного опыта, они не могут иметь
социальной цели, стремлений, им не дано мечтать. Машины - создание
человеческого гения. Человек их сотворил, и он их хозяин. А раз так, то
как можно говорить о решении с помощью этих машин спора между социализмом
и капитализмом? Извините, - не удержавшись, Андрюхин весело улыбнулся, -
это смешно.
- Смешно? - пробормотал Крэгс.
- Да! Доверим истории, человечеству, народам решать, что лучше...
Собственно, это уже доказано... Как дальше жить на Земле, будут решать не
машины, даже не кучка ученых, а народы, их коллективный разум...
- В таком случае, - лицо Крэгса исказила гримаса, - мое пребывание здесь
становится бессмысленным...
- Прошу вас, не торопитесь! - Андрюхин улыбнулся с таким подкупающим
добродушием, что лохматые брови Крэгса удивленно поползли вверх. - До сих
пор мы рассматривали только ваши предложения. Быть может, стоит послушать
и нас...
Когда Андрюхин ушел, Крэгс дал волю своему гневу:
- С меня хватит! Завтра же мы покидаем эту страну! Здесь делать нечего.
- Слушайте, Лайонель... - Хеджес для пущей убедительности ухватился за
пуговицу на куртке Крэгса. - Этот Эндрюхи сделал ценное предложение. Он
хочет показать вам свои работы. По-моему, было бы глупо уехать, не
взглянув, что он держит за пазухой.
- Возможно, вы правы... - задумчиво сказал Крэгс, помолчав.
- Слушайте, Лайонель. - Не глядя на Крэгса, Хеджес старательно откручивал
его пуговицу. - Я все время был с вами. Нет, я не хочу уверять вас в своем
бескорыстии и нежной любви к науке. Я шел с вами потому, что это было
выгодно, интересно, и еще потому, что с вами я все-таки надеялся уцелеть.
- Это невозможно, - устало уронил Крэгс.
- Да, это невозможно. - Хеджес наконец открутил пуговицу, но Крэгс даже не
заметил этого. - Но то, что не удалось нам, быть может, удалось им?
- Все-таки надеетесь спастись?..
- А кому хочется подыхать? - Хеджес, засунув руки в карманы, решительно
пожал плечами. - Вам? Не верю.
Крэгс долго молчал.
- Нет, - сказал он мягко, - я не хочу умирать. Но жить мне хотелось бы с
людьми, не с вами. А это невозможно. Лучше я встречу смерть среди своих
черепах.
- Болтовня! - рявкнул Хеджес. - Чертова болтовня...
Они ни о чем не успели договориться: их пригласили посетить некоторые
лаборатории. Хеджес ходил за Крэгсом, копируя его выражение лица, улыбки,
даже телодвижения. Крэгс был вежлив, но холоден. То, что ему показали, не
произвело на него большого впечатления. Что ж, он ожидал встретить здесь
новейшую технику, первоклассное оборудование. Однако ничего принципиально
нового Крэгс не обнаружил.
- Все это совершенно бесполезно, - успел он шепнуть Хеджесу, когда они
закончили осмотр.
Глава четырнадцатая
НОЧЬ
Вечером их пригласили на концерт; потом был ужин. Они вернулись к себе
довольно поздно, усталые и быстро заснули, предупредив, что не желают ни
бодрина, ни чего-либо иного.
Ночью Хеджес проснулся. Несколько минут он сердито прислушивался,
поворочался с боку на бок... Нет, черт возьми, придется вставать. Он
нехотя открыл глаза. Что-то изменилось.
Только в следующую минуту он понял, что с обеих сторон кровати появилось
нечто вроде сетки. Эта сетка слабо светилась.
Потом Хеджес увидел, что мерцавший рассеянным голубоватым светом плафон на
потолке теперь висит так низко, что при желании до него можно дотронуться
рукой.
Он так и сделал, просто из любопытства. Но, промахнувшись, ткнул рукой не
в плафон, а в потолок.
Хеджес стукнулся довольно больно костяшками пальцев и целую минуту
чертыхался. От его возни проснулся Крэгс и слегка приподнялся на своей
кровати, также обрамленной светящейся сеткой.
- В чем дело? - Крэгс зевнул.
- А черт его знает! - Хеджес облизывал ноющие пальцы. - Похоже, было
землетрясение.
Крэгс раскрыл глаза пошире и вдруг подскочил, ухватившись за светящуюся
сетку:
- Новые фокусы, черт возьми! Мы висим под потолком!
Хеджес, моментально забыв о своих пальцах, заглянул вниз. Под кроватями
была пустота: они висели в воздухе, в двух с половиной метрах от пола.
- Прекратите это! - заорал Хеджес, покрываясь липким потом. - Мы сейчас
грохнемся!
Став на колени, Крэгс с любопытством смотрел вниз.
- Впечатление такое, что мы действительно висим в воздухе Какой-то цирк...
- Безобразие! - волновался Хеджес. - Никакого уважения к королю и
премьер-министру! Нелепые шуточки...
Схватив подушку, он запустил ею в дверь. Дверь не открылась, но раздался
мелодичный звонок, и одновременно они ощутили несколько легких толчков.
- Я ведь говорил... Это землетрясение... - почему-то шепотом произнес
побледневший Хеджес. - Или уже началась война?..
- Смотрите! - закричал Крэгс.
Кое-как уцепившись ногами за сетку кровати, они свесили головы, заглядывая
в окна, то светлевшие, то темневшие, словно от быстро пробегающих туч.
Но это были не тучи. Это мелькали кроны деревьев. Здание неслось по
воздуху.
Хеджес вдруг захихикал:
- А где лампа Аладдина? Где джинны? Это ведь кино, правда?
- Нет, это не кино, - медленно и очень серьезно сказал Крэгс.
В этот момент дверь под ними распахнулась, и вошел встревоженный Андрюхин.
- 0-о! - произнес он и поспешно коснулся кнопки у окна. Кровати мягко, но
мгновенно опустились на пол. - Я прошу прощения. Система, обслуживающая
эту комнату, по недосмотру персонала не отрегулирована. Завтра я строго
накажу виновных. Такое беспокойство! Представляю ваше ощущение!..
При этом он незаметно приглядывался к Крэгсу и Хеджесу, едва скрывая
удовольствие.
- Да, сэр! - рявкнул Хеджес, осторожно опуская ноги и недоверчиво щупая
пол. - Это никуда не годится! Мы требуем расследования и наказания
виновных! Случай беспримерный в международной практике...
- Беспримерный, - согласился Андрюхин.
- Фокус с кроватями, если это фокус, как-то объясним, - тихо сказал Крэгс,
- но здание... Кажется, мы совершаем посадку?
- Вы правы, - весело поддакнул Андрюхин.
- Мне хотелось бы что-то понять во всей этой истории, - пробормотал Крэгс,
не глядя на Андрюхина.
- Третий час ночи, - Андрюхин сокрушенно развел руками. - Завтра я буду к
вашим услугам. Спите спокойно - больше ничего не произойдет в эту ночь. -
И он быстро вышел.
Несмотря на его заверение, ни Крэгс, ни Хеджес не сомкнули глаз до утра...
Утром в дверь коротко и решительно постучали. Хеджес испуганно уставился
на Крэгса. Несколько помедлив, Крэгс сказал:
- Войдите!
Дверь распахнулась, и, пропуская вперед Юру, вошел академик Андрюхин.
- Прошу извинить за раннее вторжение, - Андрюхин старательно
раскланивался. - Считаю своим долгом еще раз выразить сожаление по поводу
ночных происшествий. Прошу познакомиться: этот юноша, Сергеев, один из
работников Института научной фантастики. Если хотите, мы вам кое-что
покажем. Только заранее предупреждаю, господа: вы увидите конечные
результаты, факты, все же прочее - увы... Одни факты! Вы готовы, господа?
Широким коридором они вышли в оранжерею. Гости не сразу заметили, что это
совсем особая оранжерея. Ни стены, ни потолки не отделяли великолепные
розы и томно благоухающие кусты жасмина от лежащего в десятке метров
пушистого снега... Морозное небо прямо над головой строго глядело, как два
человека в легких пижамах, с непокрытыми головами недоуменно оглядываются
по сторонам.
- Что это? - спросил Крэгс, указывая на странный седой лишайник, тяжело
распластавший огромные лапы в стороне от терпко пахнущих цветов.
- Это мне привезли с Луны. - Андрюхин, наклонившись, ласково потрогал
массивные завитки лишайника. - Неплохо прижились. Вообще же вся эта
оранжерея - хозяйство Института добрых микробов. Результаты работ по
микроклимату. Так сказать, факт номер один. Вас он, впрочем, не может
заинтересовать... Пока товарищ Сергеев приготовится, посидим здесь.
Они уселись втроем под пышным кустом цветущей сирени. Хеджес, кося глазами
на сугробы снега, лежавшие в нескольких шагах от них, пригнул одну ветку и
тщательно обнюхивал гроздья душистых цветов. Андрюхин повернулся к Крэгсу:
- Итак, ваша миссия в том и заключалась, чтобы переложить на плечи
кибернетических машин решение о формах человеческого общества?
- Не относитесь к этому слишком легко. - Крэгс говорил без раздражения,
как человек, которому теперь уже все равно. - Соображения насчет того, кто
же составит программу для машин, кто, так сказать, сформулирует вопросы,
могут быть учтены, конечно...
- Учтены? - усмехнулся Андрюхин.
- Да... Испытания можно провести на машине, которая должна быть
сконструирована совместными усилиями лучших ученых Запада и Востока...
Теперь, впрочем, все это ни к чему. Торжествует бессмыслица...
- Наша точка зрения предельно ясна, - негромко и спокойно отвечал
Андрюхин. - Есть вопросы, на которые люди могут получить убедительный и
окончательный ответ только в результате своего собственного исторического
опыта, ценою, быть может, борьбы, лишений, вдохновенного, созидания, а не
путем научного эксперимента, как бы он ни был замечателен. Такой
эксперимент не убедит людей.
- Что же их убедит? - вяло усмехнулся Крэгс.
- Добрая и искренняя воля людей к миру. Их объединенные усилия, в том
числе и работа людей науки... Впрочем, это долгий разговор. Лучше
посмотрите...
Перед ними, казалось, прямо из-под их ног, вспыхнул и ушел в небо столб
голубого огня. В его твердых, строго очерченных гранях клубились редкие
снежинки. Небо почернело, и все, что было за пределами голубого столба,
стало казаться чужим.
В полосу света вошел человек в черном лыжном костюме и шлеме на голове.
Глаза его были закрыты защитными очками.
- Это знакомый вам Юрий Сергеев, - сказал Андрюхин. - Внимание! - Он
поднял руку.
Юра нарочито отчетливым жестом медленно передвинул металлическую пряжку на
широком поясе. Тотчас, оторвавшись от земли, он начал плавно подниматься
вверх. Его большая черная фигура поднималась все выше и выше и казалась
нереальной в голубом луче среди пляшущих снежинок. Он поднялся примерно на
тридцать метров и пошел в сторону. Луч следовал за ним. Потом Юра медленно
опустился, постоял над головой испуганно вскочившего Хеджеса и по знаку
Андрюхина неторопливо сошел на землю.
- Явление Христа народу. Впрочем, этого и Христос не умел, - усмехнулся
Андрюхин и продолжал уже серьезно: - Испытание антигравитационного
костюма. Можете взглянуть... (Хеджес немедленно кинулся к Юре, Крэгс
последовал за ним.) Но должен вас разочаровать, - сказал Андрюхин, -
осмотр, к сожалению, не даст ничего...
Все же оба гостя минут десять ощупывали пояс, осматривали пряжки, а Хеджес
торопливо прощупал все: ботинки, брюки, куртку.
- Это можно повторить? - недоверчиво спросил он.
Взглянув на Андрюхина, Юра так стремительно взмыл в небо, что Хеджес
шарахнулся в сторону. Все увеличивая скорость полета, Юра то уходил вверх
на пятьдесят - сто метров, то оказывался на земле. За ним было трудно
следить. Наконец, слегка запыхавшись и вытирая пот с крутого лба, он
приземлился окончательно и отстегнул пояс... Луч тотчас погас, и Юры не
стало видно.
- У меня нет слов!.. - Голос Крэгса звучал глухо и неуверенно. - Вот,
оказывается, что означает наш ночной полет! С этим может сравниться только
открытие внутриядерной энергии. Вы овладели силой тяготения!
- Пока мы учимся... - вставил Андрюхин. - Но в этом есть какой-то смысл,
не так ли? Помните, я писал вам о джиннах, которые за ночь переносили
дворец с одного конца земли на другой? Это ведь не такая уж хитрая штука,
если дворец приведен в состояние невесомости. Не кажется ли Лайонелю
Крэгсу, что он рано начал консервировать знания в своих черепахах?
- Прошу прощения, - вежливо осведомился Хеджес, - а я мог бы повторить то
же, что проделал сейчас этот парень?
- Пожалуйста. - Андрюхин покосился на Хеджеса. - Только раньше составьте
завещание.
- Почему?!
- Нам не дешево обошлось даже то небольшое преодоление силы тяжести,
которое вы сейчас видели. Несколько наших товарищей погибли. Установлено,
что для работы в антигравитационном костюме человек должен быть абсолютно
здоровым и пройти серьезную подготовку... Вы, господин Хеджес, рискуете
отправиться прямо на небеса...
- Преклоняюсь перед вами и вашими коллегами, - сказал Крэгс, несколько
придя в себя. - И все же, поразмыслив, прихожу к выводу, что самое
разумное, что вы можете сделать, - это воспользоваться моими черепаховыми
консервами... Да, да! Как это ни печально! Ведь даже управление силой
тяготения в тех пределах, какие вам пока доступны, не может спасти мир от
атомной бомбы. Гибель все же неотвратима!
- Я прошу вас отодвинуться друг от друга, господа, - деловым тоном
произнес Андрюхин.
Послушные его жесту, Крэгс и Хеджес молча, недоумевая, расселись по краям
садовой скамьи.
- На старости лет я вынужден стать фокусником, - усмехнулся Андрюхин. - Не
пугайтесь, господа...
Он нажал на штырек, выступающий над верхней опорой скамьи. Вспышка яркого
света была столь мгновенной, что они не успели убедиться в ее реальности.
И тотчас Крэгс и Хеджес увидели, что между ними стоит поднос с кофейным
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг