Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
     - Ну-у,  конечно,  Господь  велел  делиться  и  все  такое,  - протянул
перстоносец,  - но выполнить вашу просьбу не могу. Тут голодно, холодно, баб
и  выпивки  не  имеется.  В  общем,  ропщут  бойцы. Да и до Иерусалима рукой
подать.  - Он наткнулся на две пары холодных глаз. - Нет, вы не думайте, что
я  отказываюсь  помочь.  Просто  войдите  в  мое  положение.  Я  же за людей
отвечаю.   Но   думаю,   мы   сможем  договориться.  За  определенную  мзду,
разумеется.  Как  насчет того, чтобы презентовать мне один из ваших чудесных
мечей?..
     - Как ты считаешь, Ваня? - прервал монолог Боэмунда Рабинович.
     - Я  думаю,  дело  безнадежное.  Все,  как  ты  и  говорил,  - вздохнул
омоновец  и без предупреждения и объявления войны стукнул рыцаря по маковке.
Боэмунд  начал  падать, но Ваня успел его подхватить. - Ну что, теперь валим
отсюда?
     Сеня  кивнул  и  первым  выскочил  из  шатра.  Голос Попова по-прежнему
гремел  над  лагерем,  хотя обстановка в рядах крестоносцев начала неуловимо
меняться.  Какой-то  умник,  которому  надоело  стоять на коленях, подставив
солнцу  пятую  точку,  начал потихоньку роптать и вслух выражать сомнения по
поводу  личности обладателя громового голоса. Его поддержал еще один лентяй,
а  затем волны недоверчивого ропота стали проноситься по лагерю из стороны в
сторону.  Головы  никто из ландскнехтов не поднимал, но Сеня был уже уверен,
что это продлится недолго.
     Подгоняя  омоновца, тащившего на плече бездыханного Боэмунда, Рабинович
помчался  к  спасительному  холму,  едва  не  наступая  на  согбенные  спины
ландскнехтов.  А когда они перевалили гребень и помахали Попову, ставя его в
известность,  что  все  прошло  благополучно, в лагере крестоносцев поднялся
крик.  Сначала  отдельные  слова  разобрать  было невозможно из-за того, что
криминалист  не прекращал оказывать психическое давление на крестоносцев, но
через  секунду,  когда  Андрюша  сделал  паузу, чтобы наполнить свои могучие
легкие  воздухом,  Рабинович  понял,  что  кричит тот самый епископ, который
просвещал ментов по поводу свойств Святого Копья.
     - Господи,  если это ты с нами разговариваешь, а не сам дьявол, ответь,
почему  ты вдруг не по правилам играть стал? - что есть мочи орал священник.
-  Скажи, пожалуйста, где знамения, вроде падающей с неба рыбы или кровавого
дождя?  Где  сияние,  должное предшествовать твоему появлению? Где вообще ты
сам? И почему голос раздается с земли, а не с облака?..
     - Ах  ты,  червь  навозный, отрыжка ты пьяного бомжа! Усомниться во мне
решил?  Что же, будет тебе знамение. Сейчас я тебя громом небесным поражу! -
И Попов выстрелил из пистолета в воздух.
     Сеня  рассчитывал,  что в случае крайней необходимости грохот пистолета
произведет   на  крестоносцев  пугающее  впечатление,  однако  после  воплей
криминалиста  выстрел  прозвучал  не громче, чем хлопок мухобойки. Рабинович
схватился  за  голову  и  горестно  вздохнул,  ожидая, что толпа разъяренных
обманутых  ландскнехтов бросится сейчас же вперед. Однако те пока оставались
на  месте,  хоть  и  отрывали  головы  от  земли,  начиная  понимать, что их
дурачат.
     - Господи,  этот  хлопок означал, что ты воздух испортил? - прокричал в
направлении  Попова епископ. Его соратники дружно захохотали. - Ты, конечно,
делаешь  это  куда  громче  нас,  но  не  настолько,  чтобы  поверить в твою
божественность... Выбирайся на свет божий, аферист проклятый!
     Вот  тут-то  все  и  повисло  на волоске. Конечно, Сеня, как гениальный
стратег,  подобный ход в развитии событий предвидел. Не выкради они Боэмунда
из   лагеря,  может  быть,  вообще  вся  операция  сорвалась  бы,  поскольку
перстоносец  только  прибавил  бы скептических настроений в армии. Но теперь
оглушенный  рыцарь  помешать не может, и ментам оставалось перейти ко второй
части  Сениного  плана.  А  именно  организовать явление апостолов народу. И
чтобы  не  поставить  Попова  под  удар  раньше  времени,  Рабинович  и  сам
возвращался  к  нему  с  максимально возможной скоростью, и Жомова гнал, как
почтовую лошадь.
     - Ах,  значит,  это я аферист? - возмутился тем временем Попов, отвечая
на  реплику  епископа.  - Все, вплоть до полного искупления грехов лишаю вас
своего  благословения.  А  чтобы борзели поменьше, сейчас пришлю к вам своих
архангелов. Они тут быстро порядок наведут.
     Ответом  ему  был  новый  приступ  дикого  хохота, и кто-то из рыцарей,
кажется,    Роберт   Фландрский,   принялся   снаряжать   небольшие   группы
ландскнехтов   для  прочесывания  ближайших  холмов.  Крестоносцы,  желавшие
воочию  увидеть  самозваного  бога,  шли  в  эти  группы  охотно и торопливо
принимались  за  поиски. Человек двадцать ландскнехтов под предводительством
какого-то  рыцаря  успели даже до подошвы Андрюшиного холма добраться, когда
наконец  туда  примчались  Жомов с Боэмундом на плече и Рабинович. Без ноши,
зато запыхавшийся.
     - Где  вас гопники носили?! - увидев их, завопил Попов. Правда, намного
тише,  чем до этого с мирянами разговаривал. - Не хватает нам только в драку
с  этой  ордой ввязаться. Они же от нас мокрого места не оставят, тем более,
когда Боэмунда тут увидят.
     - Не  боись,  все  будет  нормально!  - успокоил его омоновец и, словно
куль, сбросил перстоносца на землю. - Где мой маскхалат?
     Андрюша  тут же бросил другу белый балахон с нашитыми на него крыльями.
Все  трое  ментов  принялись переодеваться, при этом Рабинович не переставал
косить  глазом  в  сторону  Ахтармерза,  ворча  по  поводу  его недостаточно
больших  размеров.  В  итоге  Сеня так достал трехглавого двоечника, что тот
жутко  обиделся  и  принялся  раздуваться  с  бешеной  скоростью.  Рабинович
удовлетворенно кивнул и, вскочив на коня, направил его к вершине холма.
     На  гребень  все  трое  ментов  в  маскарадных костюмах выбрались почти
одновременно.  Ландскнехты,  преодолевшие  к  тому времени половину подъема,
едва  увидев  трех  крылатых всадников, удивленно застыли. А затем, когда за
спинами  ментов  выросла  огромная  туша Горыныча, и вовсе бросились наутек,
вопя от страха и постоянно спотыкаясь.
     Очень  жаль,  что  среди  всего  христианского воинства не оказалось ни
одного  средневекового папарацци с мольбертом. Иначе портрет трех российских
милиционеров  обошел бы все средства массовой информации. Начиная от церквей
и  заканчивая  базарами,  где  служил  бы  рекламным плакатом для целой кучи
балаганных представлений.
     Трое  друзей  -  Жомов в центре, Рабинович справа и Попов понятно где -
конные,  в  белых  балахонах  с крыльями и с нимбами над головой, неподвижно
стояли  на  вершине  холма. Позади них возвышался Ахтармерз, выискивая всеми
тремя  головами  одновременно,  кого  бы  сожрать,  и  все это вместе крайне
живописно  смотрелось  на  фоне  чернеющего  неба.  Андрюша,  оглянувшись по
сторонам,  довольно  ухмыльнулся,  а затем, дабы подчеркнуть торжественность
момента,  во  весь  голос  провыл  любимую  песню МЧС: "Если снова над миром
грянет  гром,  небо  вспыхнет  огнем,  вы  нам  только шепните, мы на помощь
придем!.."  А  Горыныч,  в  качестве  приличествующих  случаю  спецэффектов,
выпустил в сторону лагеря крестоносцев три языка пламени.
     Вредить,  конечно,  Ахтармерз  не  хотел,  но  уж  слишком  много нашел
саранчи  на  склоне  и  объелся.  Оттого  языки пламени получились несколько
сильнее,  чем  он  рассчитывал.  У  Попова сгорело правое крыло, Ваня просто
чудом,  лишь  благодаря  отточенному за несколько лет службы в ОМОНе чувству
опасности,  успел  сохранить  свою  модную  стрижку  бобриком,  а  вот  Сене
повезло.  Правая голова Ахтармерза в момент выстрела оказалась слишком низко
к  земле  и  ничего не спалила. Не считая, конечно, жидкой травы на склоне и
парочки  палаток  у  подножия  холма.  Впрочем, никто из крестоносцев на эту
мелочь   внимания   не   обратил.   Все,  не  отрываясь,  смотрели  на  трех
"архангелов",  экстренно  прибывших  на  место  происшествия  в  компании  с
огнедышащим драконом.
     - Ну  что,  уроды,  доборзелись?  - заорал на крестоносцев Попов. - Кто
тут  босса  аферистом  называл?  -  Ландскнехты  послушно  вытолкнули вперед
перепуганного  епископа.  - Этого отправить пешком в Рим. Пусть папе в своих
грехах  кается,  а  остальным  особое  задание.  За  ваше  недоверие  путь в
Иерусалим  мы  временно  закрываем.  Однако  Гроб  Господень  воевать  надо,
поэтому  вы  туда  все-таки  пойдете.  Но  сначала  смотаетесь  в  Антиохию,
заберете  там  статую  Девы Марии и на руках потащите ее в Иерусалим. Только
тогда вы сможете войти в город.
     - Андрюша,  а  на хрена ты статую приплел? - вполголоса поинтересовался
Сеня.  -  Я же просил просто сказать крестоносцам, что они должны в Антиохию
вернуться и поститься пять дней в тамошнем храме.
     - Поститься  им  так и так придется, поскольку в Антиохии жрать нечего.
А  статую  пусть  на  себе  прут,  чтобы больше аферистом меня не называли и
думали,  когда  и  над  кем  можно  смеяться, - так же тихо ответил Попов, а
затем рявкнул во весь голос, обращаясь к крестоносцам:
     - Ну,  чего  ждем?  Бегом  марш  в Антиохию, или я сейчас на вас своего
цепного дракона спущу!
     - Попрошу  без  оскорблений!  -  возмутился  Ахтармерз.  -  Я  разумное
существо,  в  отличие  от  вас,  и не могу позволить кому бы то ни было меня
обзывать всякими обидными кличками.
     - Ты  ротик-то  прикрой,  -  наехал на Горыныча вошедший в раж Попов. -
Тебе по сценарию говорить не полагается!..
     Сеня  рявкнул  на  обоих,  требуя  прекратить  склоку,  а  затем  вновь
повернулся   к   лагерю  крестоносцев.  Там  происходило  что-то  совершенно
невероятное.  Если  еще  час  назад  сборы  в  дорогу проходили с черепашьей
скоростью,  то сейчас крестоносцы паковали палатки в таком ритме, что успели
свернуть  весь  лагерь  буквально  за пять минут. А еще через пару минут вся
армия стремглав мчалась по направлению к Антиохии.
     - Блин,  пожалуй,  мы переборщили, - задумчиво почесал нос Рабинович. -
Эдак  они до Антиохии за полдня доберутся и еще через сутки статую мраморную
на руках до самого Иерусалима дотащат.
     - Что,  попросить  их  вернуться? - съехидничал Попов. И тут же получил
подзатыльник от Жомова... Правильно, нечего умничать не к месту!
     Обратно  в  свой  лагерь  менты  возвращались  триумфаторами. Первым их
прибытие  учуял Мурзик и тут же известил об этом всю округу. Ричард, Абдулла
и  пес  наперегонки  бросились  встречать  бравых "архангелов" и их "цепного
дракона".  Естественно,  забег  выиграл Мурзик и, прыгнув прямо с разбегу на
руки  хозяину,  едва  не свалил на землю и Рабиновича, и его лошадь. Фатима,
сохраняя  истинное сарацинское достоинство, ждала их около телеги. Она тепло
поздравила  друзей  с  победой и подарила каждому по поцелую. За исключением
Попова,   к  которому  сарацинка,  все  еще  обиженная  недавней  Андрюшиной
выходкой,  демонстративно повернулась спиной, да Боэмунда, еще не пришедшего
в себя.
     - Ванечка,  а  ты  не  переборщил  с  дозировкой  местного  наркоза?  -
поинтересовался Рабинович, внимательно осматривая крестоносца.
     - Обижаешь,  начальник, - усмехнулся омоновец. - Я дело знаю, в натуре.
Еще  минуты  три покайфует, затем полчаса головной болью помучается, а потом
будет  как  новенький.  Вот  только  на хрена он нам нужен теперь? Что с ним
делать-то будем?
     - Не   знаю,  -  пожал  плечами  Рабинович.  -  Сейчас  этого  норманна
психованного  отпускать  одного нельзя. Его сарацины на ремешки для сандалий
быстро  порежут.  А  куда  его  деть,  ума  не  приложу. Он же, как очнется,
наверняка буянить начнет...
     - Ну так я его опять вырублю! - тут же предложил омоновец.
     - Да  без  проблем.  Выруби,  -  пожал плечами Сеня. - Только потом сам
будешь  у  Боэмунда  подгузники  менять,  грудью  его  кормить  и  пенсию по
инвалидности выплачивать.
     Жомов  озадаченно  потер  затылок.  Видимо,  вращательно-поступательные
движения    ладони    по   черепной   коробке   действительно   благоприятно
воздействовали  на  кору  головного  мозга  омоновца,  поскольку после такой
нехитрой  операции  Ваня быстренько решил, что часто бить человека по голове
-   это   плохо.   Надо  или  сразу  убить,  или  применять  к  задержанному
стукательно-тыкательную  анестезию не чаще, чем один раз в сутки. Желательно
утром  и  натощак,  чтобы  потом весь день пациент ничего не просил и сладко
стонал в уголочке.
     - В  общем,  Сеня,  мне  все  ясно,  -  после  недолгих, но интенсивных
раздумий проговорил омоновец. - Ты у нас умный...
     - Спасибо, - низко поклонился Рабинович.
     - Да  подожди ты, дурак! Дай сказать, а то забуду, - возмутился Жомов и
растерянно посмотрел по сторонам:
     - Ну вот. Забыл...
     - И слава богу, - облегченно вздохнул Сеня и повернулся к Фатиме:
     - Что у нас на ужин?
     - Кому  что,  - пожала плечами злопамятная Фатима. - Тебе с красавчиком
плов  с  бараниной,  а  у  святого  отца  пост начинается. Поэтому ему то же
самое, но мясо отдельно. Отдельно от плова и совместно с Мурзиком.
     - Не  понял,  это  чем меня кормить собираются? - Криминалист подскочил
вплотную к танцовщице.
     - Рисом,  -  вместо  нее ответил Рабинович. - И, судя по всему, даже не
вареным.  -  Он  хлопнул  застывшего  в  немом гневе друга по плечу. - Да не
бойся ты. Пошутила она. Будет тебе и белка, будет и свисток...
     И  все-таки  Жомов  с  дозировкой  своего кулачного наркоза немножко не
угадал.  Боэмунд  упорно не желал приходить в себя самостоятельно. До самого
ужина  он  так  и  не  проявил  никаких  признаков  жизненной  активности, и
сердобольному  Сене  пришлось  идти  и  приводить рыцаря в чувство. Для чего
Рабинович  использовал  следующие  инструменты:  ведро  с ледяной водой, две
затрещины,  отборный  мат  и,  когда  рыцарь  все  же открыл глаза, милейшую
улыбку.
     - Очухался?  -  заботливо  поинтересовался  Сеня  и, получив в ответ от
Боэмунда утвердительный кивок, махнул рукой в сторону походного стола:
     - Пошли поужинаем.
     - А  что  со  мной  было?  -  растерянно  поинтересовался перстоносец у
кинолога. - Прямо как лошадь копытом лягнула.
     - Хуже.  Но  все  это  в  прошлом, - усмехнулся Сеня. - Пойдем, говорю,
пока я добрый, поужинаем, чем бог послал.
     - Лично  Бог  послал?  -  удивился  рыцарь, все еще не пришедший в себя
после знакомства с Ваниным кулаком.
     Рабинович  горестно  вздохнул  и, не желая больше дискутировать, рывком
поднял  рыцаря  с земли. Боэмунд несколько секунд растерянно осматривался, а
затем  пошел  к  столу,  подталкиваемый  в  спину кинологом. Причем двигался
вперед  так  безвольно,  что  Сеня уже начал подумывать о том, что Жомову за
излишнее  усердие  придется выносить выговор. С занесением в грудную клетку.
Однако  делать этого не пришлось, поскольку к крестоносцу разум благополучно
вернулся.
     - Ах,  вот оно что?! Теперь я все вспомнил! - завопил рыцарь, оглядывая
всех  членов  экспедиции.  - Значит, так вы со мной? Похитили и думаете, что
подобные  бесчинства  сойдут  вам  с рук? Да я не посмотрю, что вас сам папа
Урбан   благословил.   Я   до   Всевышнего   с  жалобой  дойду.  А  уж  ваше
непосредственное  начальство  узнает  о  ментовском беспределе непременно. И
прокурор тоже!.. И вообще, я объявляю голодовку и требую адвоката!
     - Сеня,  он  так  всю  дорогу  орать  будет?  -  возмутился омоновец, и
Рабинович  в  ответ  только плечами пожал. - Тогда, может, его действительно
еще раз вырубить?
     - Не  посмеете! - завизжал перстоносец. - Я вообще тогда откажусь от...
-  И  запнулся,  поскольку  увидел Фатиму, выходящую из-за телеги с огромным
блюдом  плова  в руках. - Так куда вы направляетесь? В Иерусалим? Прекрасно!
Я  пойду с вами. А то, что меня из армии выкрали, так это даже замечательно.
Вы  не  представляете  себе,  как  тяжело  с  этими необразованными идиотами
целыми  днями  общаться.  Один писарь у меня культурный человек. И тот такие
загогулины на бумаге рисует, что я их прочитать не могу...
     - Потому  что  не  умеешь,  -  вставил  словечко  в  монолог Рабинович,
ревниво поглядывая то на танцовщицу, то на Боэмунда.
     - Ты  только  посмотри,  что  с  людьми  любовь  делает,  - обращаясь к
омоновцу, тихо проговорил Попов.
     Сеня  стрельнул в его сторону гневным взглядом, от которого криминалист
потупился  и  стал  смеяться  себе  в  кулак. А Рабинович снова посмотрел на
рыцаря  и  обреченно  вздохнул.  Что  же,  хоть  на  любовном  фронте  одним
конкурентом  больше  стало, но зато о том, что по пути к Иерусалиму делать с
Боэмундом,   больше  не  нужно  беспокоиться.  Теперь-то  рыцарь  будет  как
шелковый!

                                  Глава 5

     Почти  двое  суток  мы  мчались  по  холмистой равнине, пытаясь достать
неуловимых  дубликатов.  Один  раз  мы  даже наткнулись на их стоянку, пепел
костра  которой был еще теплым. Казалось, вот-вот мы их настигнем, но каждый
раз  происходило  невероятное.  Наши  двойники  умудрялись  исчезнуть  прямо
из-под  моего  весьма чуткого носа. Причем делали это так, что даже следы не
сразу  удавалось  отыскивать.  Сеня осунулся с лица и постоянно косо на меня
посматривал,  будто  я  в  его  любимую  форменную  фуражку  мозговую  кость
запрятал.  А мне ему и сказать было нечего. Ну что я могу сделать, когда эти
гады  то  ли  следы  идеально заметать умеют, то ли опять идиотское время со
своей дурацкой спиралью чудит?!

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг