Евгений Лукин
ЗА ЖЕЛЕЗНОЙ ДВЕРЬЮ
(C) Е.Лукин, 2000
OCR BookWorm, 09.01.2003
Е.Лукин, Л.Лукина. Типа того что как бы: Фантаст. повести и рассказы
ООО "Издательство АСТ", М., 2002, 314 с.
- Не по-нял... - сказал Кирилл и, туго наморщив лоб, тронул кончиками
пальцев замочную скважину. Точь-в-точь усомнившийся апостол Фома с той
известной картины, где он влагает перст в одну из Христовых ран.
Собственно, дверь была как дверь - с глазком, железная, на массивных
петлях. В любом подъезде, на любой лестничной площадке обязательно
столкнешься с подобным страшилищем. Времена тревожные - бережется народ,
грабежей опасается...
Однако в данном случае гулкий траурно-черный пласт железа защищал не
квартиру в целом, а лишь одну из двух ее комнат. На общем же входе было
навешено вполне заурядное древесное полотно, обитое снаружи дерматином.
Вышибить пинком - раз плюнуть.
- Вы там что, брильянты храните?.. - спросил Кирилл, вновь обретая
дар более или менее связной речи.
Олежка Волколупов насупился, неприязненно покосился на железное
чудовище, и Кирилл сообразил наконец, что и впрямь вложил персты в рану.
- Дура... - обиженно буркнул Олежка. - Месяц назад взяла и навесила.
Дескать, жить уже со мной боится...
- А-а... - Кирилл ошарашенно покивал. Мало того, что угрюмая железная
дверь, разделяющая законных супругов, сама по себе представляла
завораживающее зрелище - она еще и хранила следы недавнего взлома. Замок
- разворочен, край листа - приотогнут. Не иначе - ломиком вскрывали. То
есть при всей своей внушительности эта броня даже и защитить никого не
могла, поскольку запереться в комнате изнутри было теперь просто
невозможно.
- Ключ посеяла... - не дожидаясь вопроса, хмуро пояснил Олежка. - Мне
же и ломать пришлось...
Не зная, как себя вести в таких случаях, Кирилл покачал головой и,
соболезнующе покрякивая, проследовал за хозяином в большую комнату.
Кажется, дела у Маринки с Олежкой шли к разводу... Жаль. Хорошие ребята,
а вот поди ж ты...
Маринка ему нравилась еще в институте. И не ему одному. Гладкое,
крепкое личико, высокая шея, осанка... Помнится, Кирилл изрядно был
удивлен, а то и обижен, когда она вдруг взяла и выскочила на последнем
курсе замуж за этого увальня. Но Олежка, Олежка! Вроде никогда буяном не
был...
- Садись, чего стоишь? - с досадой оглядев собственное жилище, бросил
хозяин. - А я пока пойду по сусекам поскребу...
Кирилл, однако, предложением его не воспользовался и, пока друг
Олежка скреб по сусекам, с нездоровым любопытством исследовал комнату.
Впечатление складывалось странное... Вот, например, кресло. Прекрасное
кресло - несомненно, часть гарнитура, а где же сам гарнитур? За железной
дверью?
- Что пить будешь? - сердито крикнул из кухни Олежка, выгружая из
холодильника обильную, судя по звяканью, выпивку и закуску.
- А что нальешь, - машинально отозвался Кирилл, изучая содержимое
посудной горки. - Кроме цикуты, конечно...
Горка была новенькая, только что приобретенная. В посуде же
наблюдался явный недочет и разнобой... Кирилл неуверенно хмыкнул и
попытался вообразить следующую сцену: пьяный хозяин стоит с перекошенной
мордой посреди комнаты, ворочая налитыми кровью глазами. "Мое... - с
ненавистью хрипит он. - Все мое... На мои деньги куплено..." С натужным
стоном отрывает кресло от ковра - и вдребезги крушит хрусталь... А в это
время зареванная супруга, отгородясь от беды железной дверью,
лихорадочно набирает номер местного отделения милиции...
Картина, конечно, колоритная, в духе Шмелькова... Однако в том-то все
и дело, что ни Маринка, ни Олежка в роскошное это полотно решительно не
вписывались... Или уже вписались?
- Да бери какие попало... - ворчливо произнес за спиной вернувшийся
из кухни Олег.
Кирилл нашел пару одинаковых стопок и два более или менее похожих
фужера.
- А Мишка Локис в патриоты подался, слышал? - сказал он, водружая
посуду на стол.
Олежка обернулся, уставился.
- С ума сошел? - испуганно осведомился он, непонятно кого имея в
виду: то ли Мишку Локиса, то ли самого Кирилла. - С такой фамилией - в
патриоты?
- Доказал, что русский, из крепостных, - ухмыляясь, пояснил Кирилл. -
Дескать, прапрадед у него то и дело баб в рощу уволакивал, ну а помещик
начитанный - Локисом прозвал. С тех пор и пошло...
- Оборотни... - угрюмо сказал Олежка и вскрыл коньяк.
Кирилл засмеялся.
- Не принимай близко к сердцу, - посоветовал он. - Каждый
устраивается как может...
Они выпили за встречу и закусили фаршированными оливками.
Несмотря на сверхкороткую стрижку в сочетании с ширящейся лысиной,
Олежка Волколупов был и внешне вполне еще узнаваем: тот же толстячок с
медвежьими ухватками и лицом обиженного ребенка.
- А Томка на рынке мясом торгует, - расстроенно сообщил он.
- Какая Томка?
- Савина.
- Хм... - неопределенно отозвался Кирилл. Томку Савину он, честно
сказать, помнил плохо. Кажется, такая головастая, коренастенькая. - И
что?..
- Ничего... Глаза прячет, боится, как бы кто знакомый не узнал... Ну,
понятно: из редакторов - и вдруг в торговки! Подошел я к ней,
поздоровался... "А Игорь, - спрашиваю, - что делает?.."
- Игорь?.. Позволь-позволь... Напомни...
- Да муж ее!.. - Олежка недовольно мотнул головой. - Подручным
сталевара был. Спрашиваю: "Чем он занимается-то?" Смотрю: а у нее улыбка
какая-то... Не знаю, беспомощная, что ли?.. "Людей, - говорит, -
убивает". - Я: "Как?" - "А вот так, - говорит. - В киллеры подался..."
Муж - киллер, а жена мясом торгует? Шуточка о совместном предприятии
напрашивалась сама собой, но, взглянув на мрачное лицо хозяина, Кирилл
от хохмы решил воздержаться. Надо полагать, чувством юмора Олежка
Волколупов с годами так и не разжился.
- Бывает, - с серьезной миной утешил Кирилл, увенчивая бутерброд
парой оливок. - По нынешним временам... Еще и не то бывает...
- Вот и благоверная моя так же говорит... - буркнул в ответ Олежек и
потянулся к бутылке.
Ага... Кирилл еще раз украдкой осмотрел комнату. Нет, все равно
непонятно... У жены - одни взгляды на жизнь, у мужа - другие, но чтобы
железную дверь из-за этого навешивать?.. Может, просто спился Олежек?..
С угрюмым сопением хозяин разлил коньяк по стопкам - и вдруг
настороженно повел ухом. В замке входной двери шуршал ключ.
- Ну вот... Легка на помине... - недружелюбно известил Олег, но
встречать не пошел - даже со стула не поднялся.
Глядя на него, Кирилл тоже повременил вставать - просто обернулся,
готовя улыбку.
Маринка поразила его нервным сухим блеском глаз. Конечно, возраст и
ей не пошел на пользу, и все же, встреться они с Кириллом на улице,
прежнюю Маринку в этой деловой даме он бы признал без колебаний.
- Кирюша? - несколько озадаченно проговорила она.
Кирилл вскочил, молодцевато кивнул, щелкнул каблуками - и был допущен
к ручке.
- Ну, ты, мать, вообще не меняешься!.. - молвил он с удовольствием. -
Молодец...
Ответив на комплимент беглой улыбкой, Маринка тут же ее пригасила и
взглянула испытующе на супруга.
- Ну чего, чего?.. - немедленно заныл тот. - Тыщу лет не видались,
случайно встретились...
Ого! Кирилл мысленно присвистнул. Вот это она его держит! Хм...
Спрашивается: кто же от кого прячется во дни скандалов за железной
дверью? Как там в пословице: не то диво, что жена мужа бьет, а то диво,
что муж плачет?.. Ну-ну...
- Ты его не ругай! - комически заломив брови, вскричал Кирилл. - Я ж
наглец, забыла? Сам напросился...
Маринка смерила его оценивающим взглядом.
- Ну сам - так сам... - загадочно изронила она и вышла из комнаты. В
коридоре тихонько лязгнула железная дверь.
Олежка понял, что оплошал, начав оправдываться при госте, и поспешно
насупился:
- А Ленку где оставила?..
- У дедов заночует... - последовал равнодушный ответ, и вскоре
Маринка появилась вновь. Широкоплечий белый пиджак с металлическими
пуговицами она сменила на долгополый домашний халатик с глубоким
вырезом. - В компанию-то принимаете?
Так кто же из них, черт возьми, навесил в дверном проеме эту
железяку? По всей видимости, Маринка - но зачем? Вроде бы Олежек вполне
безобиден, вдобавок явно заискивает перед супругой. Да оно и понятно:
как выяснилось, глава семьи третий месяц болтался без работы. То есть
сцена с пьяным хозяином-самодуром, крушащим хрусталь мебелью, отпадала
напрочь.
Оставалось предположить, что за истекшие годы Маринка стала
окончательной стервой и хладнокровно подготавливается к разводу. У судьи
даже вопросов не возникнет: ясно же, что от хорошей жизни броню между
комнатами не устанавливают...
А с другой стороны, кто тебе, лапонька, виноват? Столько было вокруг
рослых, остроумных, удачливых! Нет, выбрала себе какого-то, прости
господи, недотыкомку...
- По-прежнему в газете? - спросила Маринка.
- Не-а... - с дурашливой ухмылкой отвечал Кирилл. - Круто ввысь
пошел. Ты, мать, не поверишь, но я теперь в команде у одного депутата.
Пресс-центром заведую...
- У которого? - с подозрением вскинулся Олежек.
- У Каторжанского.
- Ты ж демократов терпеть не мог!
- Я их и сейчас терпеть не могу...
- Начнете про политику - укушу обоих! - агрессивно предупредила
Маринка. - Босяки! Вы когда правилам хорошего тона выучитесь? Ну кто же
это глушит коньяк из водочных стопок?
Стол был немедленно сервирован заново, вместо хрустальных наперстков
возникли широкие и довольно объемистые бокалы.
- Эй! - всполошился Кирилл. - Куда такие здоровые?
- Тебя ведь никто не принуждает по самый край наливать, правда? - с
холодком отозвалась Маринка и тут же плеснула супругу коньяка чуть ли не
до половины. А тот, будучи погружен в тяжкое раздумье, машинально принял
бокал.
Так... Чем дальше, тем интересней! Она его что же... нарочно
спаивает?
Не забывая приветливо улыбаться, Кирилл с любопытством изучал бывшую
сокурсницу. Да, постарела... На высокой шее напряглись, натянулись жилы.
Каждую шутку встречает надтреснутым и каким-то, воля ваша, тревожным
смехом. Да еще этот сухой нервный блеск в глазах...
- По ящику вчера декана нашего показывали... - с тоской пожаловался
вдруг Олежек. - Ну, Витютнева, Витютнева! Сергей Палыча... Так знаете,
что говорит? "Эти, - говорит, - художники-модернисты наш православный
крест правильно нарисовать не могут... Вечно он у них перекошенный
какой-то получается. "Мы, мол, так видим". Это не они так видят, это им
дьявол глаза отводит..." - Олежек поставил на край стола кулаки,
скрипнул зубами и вновь замотал лысеющей, накоротко остриженной головой.
- Тварь поганая!.. - рыдающе произнес он. - Ты же научный коммунизм
преподавал! Как же ты можешь? Память отшибло?..
Кириллу стало неловко.
- Н-ну... - разочарованно протянул он, с укоризной глядя на бывшего
сокурсника. - Ты чего? Олежк! Все помнить - это с ума сойдешь...
- Оборотни... - хрипло произнес Олежек и залпом оглушил свой коньяк.
- Куда ни глянь... Одни оборотни...
- Смешной ты, ей-богу... - начал было Кирилл - и вдруг обратил
внимание, что Маринка уже не сидит, а стоит. Секунду супруги Волколуповы
пристально смотрели друг на друга. Потом напряжение спало. Олежек отвел
глаза и обиженно нахохлился. Маринка помедлила и вновь опустилась на
стул.
Решительно не понимая, что происходит, Кирилл осторожно прокашлялся.
- Я, собственно, о чем?.. - с запинкой продолжил он. - Мало ли, что
было раньше... Было, да прошло... Настоящим жить надо...
Почувствовал, что порет лютую банальщину, и, устыдившись, выпил. Пора
было спасать репутацию.
- Нет, разбаловались мы в застой, - небрежно заметил он, заходя на
старую, надежную, бог знает когда придуманную шутку. - Во жизнь была!
Очевидное - невероятное. Куда бы ты ни шел, ты идешь навстречу
очередному съезду КПСС...
Маринка засмеялась и с восхищением взглянула на гостя. Ободренный
Кирилл повернулся к Олегу.
- Так что, Олежек, это не мы оборотни - это время оборотень. Кстати,
историей своей про сталевара ты меня не удивил нисколько...
- Сталевара? - не поняла Маринка. - Какого сталевара?
Олежек помялся, заглянул в пустой бокал, немедленно ставший полным, и
нехотя повторил свой рассказ о встрече с Томкой Савиной. Маринка слушала
с нескрываемым сомнением.
- Станет тебе жена киллера мясом торговать! - резонно возразила она.
- Ты вообще заработок киллера представляешь?
Олежек хотел ответить, но не смог - хмелел на глазах. Да что же это
она делает? Себе и гостю - по двадцать капель, а мужу - полной мерой.
Кирилл всполошился и, сделав вид, что по-прежнему ничего не замечает,
принялся пересказывать особо идиотические казусы предвыборной кампании.
Олежка клевал носом. Маринка нервно смеялась и лукаво поглядывала на
Кирилла.
Чего же она все-таки добивается? Мужа - под стол, гостя - в койку?..
Предположение было настолько ошеломительным, что Кирилл запнулся на
полуслове. "Ну это уже вообще ни в какие ворота не лезет!" - хотел было
возмутиться он, но вместо этого с новым внезапным интересом оглядел
хозяйку. Хм... В койку, говоришь?..
Следует заметить, что к своему прошлому Кирилл относился нежно и
бережно. Он никогда, например, не упускал случая исправить ошибку
молодости, иными словами - переспать с бывшей одноклассницей,
сокурсницей, сослуживицей - не важно, как она выглядит в данный момент и
насколько у нее успел испортиться характер. Вступал, короче, в интимную
связь не столько с ней самой, сколько с собственными воспоминаниями.
Тем временем Олежек (еще один кусочек прошлого!) качнулся вправо,
влево и, промычав что-то невнятное, мягко ополз со стула на пол.
- Слава Богу... - тихонько выдохнула супруга.
В горле у Кирилла стало сухо. Обезоруженный бесстыдством Маринки, он
уже мысленно раздевал ее. Потом через силу перевел взгляд на
поверженного коньяком друга. "Хотя бы на диван его перенести..." - с
последней спазмой неловкости подумал Кирилл. Поднялся, сделал шаг к
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг