И вот это "завтра" наступило.
3
Бешеное июльское солнце хлещет нестерпимым зноем по древней Сардуне,
столице великой Гирляндии...
Воздух насыщен запахом бани, парфюмерной лавки, пыли. Дышать решительно
нечем. Возгласы восторга сливаются с неумолчным щелканьем фотокамер и
шарканьем многочисленных ног по раскаленным плитам дворцовой площади... Из
стороны в сторону снуют туристы. Мелькают вперемешку белые панамы, темные
очки, красные потные шеи...
В этой многолюдной сутолоке, в этой возбужденной толпе, охваченной общей
страстью глазеть и ахать, заметно выделяется одинокая низкорослая фигурка
пожилого, сухощавого туриста в соломенной шляпе, с кожаным чемоданом в
руке. Словно вьюн стаю неуклюжих карасей, рассекает он гущу очкастых,
ошалелых от жары туристов, следуя каким-то своим, строго определенным
маршрутом. Наступая дамам на ноги, он не извиняется и даже не
оборачивается на возгласы справедливого возмущения.
Лишь набежав по пути на служителя Гроссерии, какого-нибудь дородного
монаха в желтой сутане с широким зеленым поясом, человек с чемоданом
задерживается перед ним на несколько секунд и конфиденциально, вполголоса,
задает ему короткий вопрос. Монах вздрагивает, быстро обшаривает
незнакомца пронзительными глазами, словно стараясь запечатлеть его в
памяти, но затем дает ему все же удовлетворительный ответ. Небрежно
козырнув сутане одним пальцем, соломенная шляпа устремляется дальше через
бесконечные многоязычные толпы.
Перед входом во дворец самого гросса сардунского человек останавливается,
ставит свой чемодан на горячие каменные плиты и испытующе смотрит на двух
исполинов часовых, облаченных в маскарадные воинские доспехи. Часовые не
замечают любопытного пигмея. Да им и не полагается замечать - они просто
живая бутафория. Их тупые остекленевшие глаза устремлены в пустоту и не
выражают ничего, кроме полной покорности. По темным лицам стекают из-под
меховых шапок струйки горячего пота.
Заложив руки за спину, делец в соломенной шляпе обходит со всех сторон
одного часового, оглядывает его, сильно запрокинув голову, и затем
направляется к другому, которого тоже внимательно оглядывает. Потом
возвращается обратно к первому, по-видимому найдя его более подходящим, и,
решительно отставив ножку в узконосом башмаке, кричит, словно на
колокольню:
- Эгей! Привет тебе, доблестный воин! Великий гросс у себя?!
У часового чуть-чуть дрогнуло веко, но он продолжает оставаться
неподвижен, глух и нем.
- Я спрашиваю, ведеор Брискаль, именуемый Неповторимым, он же сын божий,
он же первосвященник гирляндский, он же гросс великий и прочая и прочая,
принимает сегодня?! - сразу раздражаясь, повторяет свой вопрос пришелец и
пронизывает часового холодным злым взглядом.
Однако и на сей раз он не получает никакого ответа. Проворчав что-то вроде
"болваны безмозглые!", человек в шляпе подхватывает свой чемодан и смело
входит во дворец гросса. Часовые не пытаются его задерживать. Очевидно,
они поставлены здесь не для этого.
В огромном прохладном вестибюле, с высоким лепным потолком, пришельца
тотчас же окружает целая дюжина разноцветных сутан. Они с подозрением
косятся на чемодан, но в общем ведут себя сдержанно и вполне тактично.
Один из них, видимо главный привратник, солидный мужчина в синем
облачении, изображает на лице леденящую усмешку и обращается к соломенной
шляпе с вопросом:
- Вы случайно сюда зашли, ведеор, или вы знаете, где находитесь, и имеете
особую надобность? Если вы пришли с намерением, то извольте сказать, что
вам угодно!
- Я Куркис Браск, глава фирмы "Куркис Браск и компания",
приборостроительные заводы в Марабране. Мне нужно срочно видеть сына
божьего ведеора Брискаля Неповторимого, великого гросса сардунского... По
делу! - сухо, отрывисто заявляет посетитель и, сняв шляпу, принимается ею
обмахиваться, словно веером.
Улыбка на лице главного привратника мгновенно меняется, теплеет,
становится угодливой, почти подобострастной. Он рассыпается в слащавых
любезностях. О-о, Куркис Браск! Достопочтеннейший ведеор Куркис Браск! Ну
как же! Кто же в Гроссерии и во всей стране не знает Куркиса Браска,
одного из крупнейших фабрикантов Юга, одного из богатейших людей
благословенной Гирляндии! Для столь достойного и уважаемого мужа все двери
Гроссерии открыты настежь! Здесь помнят, как ведеор Браск наполнил золотом
казну его святости!.. Но, быть может, ведеор Браск будет все же столь добр
и любезен и скажет про свою необыкновенную надобность?! Его святость сын
божий, да продлятся дни его на веки веков, ашем табар, безмерно обременен
заботами и на прием к нему попасть очень трудно!
Главный привратник вежлив до умопомрачения. Лица других монахов так и
расплываются. Но Куркис Браск становится от этого лишь еще более сухим и
официальным. Он довольно бесцеремонно прерывает главного привратника:
- Дело большое, ведеор монах! Всемирное предприятие во славу бога единого!
Укрепление святой гирляндской общины на всех континентах, сколько их ни
есть на Земле! Полный разгром еретиков и безбожников! Дело абсолютно
верное! Так и доложите великому гроссу!
- Да продлятся дни его...
- Да продлятся, ашем табар! Довольно юлить! Ступайте и доложите! Куркис
Браск не привык ждать!
Из жирных грудей монахов вырывается стон. На их лицах неподдельный
восторг. Главный привратник начинает положительно истекать елеем:
- Ну конечно же, дорогой, достопочтеннейший ведеор Браск!.. Такое великое
богоугодное дело!.. Извольте следовать за мной, ведеор Браск!..
4
Его беспорочество протер Мельгерикс не поднялся навстречу гостю из
Марабраны. Над массивным письменным столом, стоящим в центре просторного,
роскошно убранного кабинета, лишь взметнулся рукав белоснежной мантии, и
узкая холеная рука царственным жестом указала на кресло...
Доклад грема-привратника не произвел должного впечатления на многоопытного
и просвещенного протера. Если он все же принял гостя, то единственно
потому, что уж слишком это заметная фигура среди всех провинциальных
толстосумов Юга.
Но Куркис Браск, не имея ни малейшего опыта по части высочайших аудиенций,
обладает зато неисчерпаемым запасом самоуверенности и нахальства. Он
развязно вбегает в кабинет, ставит свой пыльный чемодан на ковер возле
кресла, располагается без малейшего стеснения и, выхватив из кармана
сигарету, отрывисто спрашивает:
- Курить у вас разрешается?
Протер благосклонно кивает головой и уже с настоящим интересом принимается
рассматривать провинциального нахала.
Куркис Браск щелкает зажигалкой, выпускает несколько клубов душистого дыма
и деловито осведомляется:
- Надеюсь, я смогу поговорить с сыном божьим, ведеором Брискалем
Неповторимым, великим гроссом, да продлятся дни его до бесконечности?
В глазах Мельгерикса появилась легкая улыбка.
- Уважаемый ведеор Браск, вы находитесь в преддверии божественного
престола. Однако наш гросс Брискаль Неповторимый, да продлятся дни его на
веки веков, ашем табар, сейчас занят. Но я льщу себя надеждой, что вы
найдете мой сан достаточно высоким, чтобы доверить мне сущность вашего
дела.
- Вы, по крайней мере, митрарх? - разочарованно щурится гость.
Это уж слишком!
- Нет, ведеор Браск, я не митрарх, я протер! - с превеликим достоинством
изрекает Мельгерикс и для большей убедительности картинно взмахивает
белыми рукавами.
- Все в порядке! - оживляется гость. - Протер это хорошо! Вы не обижайтесь
на меня, ваше беспорочество, что я не сразу опознал вас. По совести
говоря, я плохо разбираюсь в духовных званиях и чинах. За делами света не
вижу! Некогда даже сходить в божий храм, чтоб грехи замолить. А грехов
много накопилось! Ха-ха-ха! - и довольный своей шуткой, гость заливается
сухим трескучим смехом.
- Я вас слушаю, ведеор Браск, - холодно говорит его беспорочество, поджав
губы. Он смотрит теперь на гостя с открытой неприязнью и думает: "Экий же
он неотесанный провинциальный мужлан, прости меня, боже единый!"
А Куркис Браск перекинул ногу на ногу, помахал сигарой, уронил пепел на
ковер и заговорил с самым невозмутимым спокойствием:
- Дело у меня, ваше беспорочество, особо тонкого свойства. Я, как вам,
наверное, доложили, промышленник. Может, слыхали - "Куркис Браск и
компания"?
- Слыхал, ведеор Браск, фирма известная. Производство скалдов и тому
подобное...
- Скалды? Скалды не в счет! А впрочем, приятно слышать о вашей
осведомленности. Но не будем отвлекаться! Перехожу к главному. У меня на
заводе, ваше беспорочество, работает один инженер. Страшно талантливая
бестия, но в коммерции сущий профан! Ну так вот, этот мой доморощенный
гений изобрел недавно чудесный прибор, то есть, скажу вам прямо, штуковину
абсолютно потрясающую. Я приобрел у него патент, приказал построить
модель, испытал - замечательно! Грандиозно! Прибор называется
материализатор мысли, модель, двести двадцать вторая, или же сокращенно
ММ-222. Работает на сухих батареях, но можно подключать и к сети.
Материализатор мысли! Вы чувствуете, ваше беспорочество, чем тут пахнет?!
- Где? Чем?..
- Я говорю, вам понятно, какие тут открываются перспективы?
- Простите, ведеор Браск, но я действительно не совсем понимаю вас. Короче
говоря, какое отношение имеет названный вами прибор, этот самый эмэм, к
Гроссерии и к гирляндской религиозной общине? - сухо замечает протер,
начиная терять терпение.
- Прямое, ваше беспорочество, самое прямое! - восклицает Куркис Браск и,
сорвавшись с кресла, принимается бегать по ковру, бросая резкие отрывистые
фразы: - Пророки! Чудотворцы! Исцеляющие мощи! Кликуши там всякие и
обновляющиеся письмена! Все чепуха, ваше беспорочество! Пережитки
прошлого! Средневековье! Алхимия! Магия! Примитив!.. Стыдно! Прибор ММ-222
- вот это достижение! Вы думаете - фокусы? Ничуть не бывало! Этот прибор
производит любое чудо с гарантией полной реальности! Это вам не книжные
мифы, не фокусы шарлатанов-гипнотизеров, не механические подделки на
проволочках, а чудеса настоящие, добротные, без малейшего подвоха!.. Что?
Хотите манну небесную? Пожалуйста! В любом количестве! Прямо с неба!
Хотите воду превратить в вино? Ха! Воду! Кустарщина! Мы и без воды
обойдемся! Вино из ничего! Из пустоты! Из одной идеи! Из коллективной
молитвы! Настоящее вино, черт побери! Любой марки и выдержки!.. Ну теперь
поняли? Модель при мне, ваше беспорочество. Вот в этом чемодане.
Испытывать можно хоть сейчас!
Секретарь его святости медленно поднимается над столом. Всю его спесь как
рукой сняло. Он взволнован, он необычайно взволнован! Нет, нет, такого еще
никто не предлагал святой Гроссерии! Это вам не Материон и не скалды!
Это... это такое, что может затмить и Вар-Доспига и всех наследников
профессора Нотгорна!
С минуту Мельгерикс смотрит на марабранского фабриканта, как на выходца с
того света. Затем, облизнув пересохшие тонкие губы, хрипло произносит:
- Я надеюсь, вы... вы не шутите, ведеор Браск?.. Это было бы
непростительно...
- Что вы, ваше беспорочество! Какие же тут могут быть шутки? Да и похож ли
я на шутника?! О, нет, я деловой человек! У меня есть, конечно, и своя
особая цель, свой, так сказать, особый замысел, но он, клянусь вам,
невинен и нисколько не противоречит вашим высоким принципам. Даже
напротив! Для вас же я буду выполнять любые заказы по производству
высокосортных чудес. Кстати, ваше беспорочество, я гарантирую полную
секретность заказов!..
В глазах протера-секретаря вспыхнули хищные огоньки. Охваченный сильнейшим
возбуждением, он лихорадочно потирает руки и следит за бегающим по ковру
фабрикантом, словно кот за жирной мышью. Наконец Куркис Браск
останавливается перед столом и обращается к нему.
- Что же вы скажете, ваше беспорочество?!
Изящная эспаньолка быстро взлетает вверх и тут же снова опускается вниз:
- Хорошо, ведеор Браск, очень хорошо. Вы меня убедили. Ваше предложение не
лишено некоторого интереса. Я думаю, его святость Брискаль Неповторимый
согласится уделить вам высочайшую аудиенцию. Соблаговолите немного
подождать. Я доложу о вас!..
Белоснежная мантия стремительно проносится мимо самодовольного Куркиса
Браска и исчезает за высокой резной дверью...
5
Седобровый старичок с пергаментным лицом сидит в вольтеровском кресле и
зябко кутается в меховую мантию. За стенами дворца пылает знойный летний
день, а ему холодно и грустно. Тощие ноги в отороченных соболем туфлях
протянуты к пылающему камину.
- Приложитесь к мантии сына божьего! - шепчет Мельгерикс на ухо Куркису
Браску.
Но скверно воспитанный фабрикант только дергает плечом и огрызается
вполголоса:
- Давайте без церемоний! Я этого не люблю...
Сесть ему здесь почему-то не предложили. Раздосадованный, удрученный
жарой, он стоит и почти враждебно смотрит на грустного старичка.
Гросс медленно глянул на пришельца, отвернулся и, уставившись в огонь
камина, заговорил слабым, надтреснутым голосом:
- Нам доложили о вашем... эм... эм... о вашем предложении, сын мой. Вы тот
самый Куркис Браск из Марабраны, который изготовлял автоматы скалды?
- Так точно, ваша святость! Я и есть тот самый Куркис Браск, глава фирмы
"Куркис Браск и компания", производство приборов точной механики в
Марабране! - бодро заявляет ведеор Браск.
- Вы можете объяснить нам принцип действия вашего прибора, сын мой? -
вяло, словно через силу, спрашивает Брискаль Неповторимый.
- Так точно... то есть никак нет... Но принцип работы не имеет значения,
ваша честь, то есть ваша святость. Тут, с вашего разрешения, главное -
результаты! - отвечает фабрикант с некоторым замешательством.
- Нам важно знать, сын мой, - тянет старичок, - заключается ли в вашем
аппарате божественный промысел. Если да, мы примем его. Но если мы увидим
в нем происки безбожных изобретателей, которые и без того немало досаждают
нам в последнее время, мы со всей решительностью отвергнем его и предадим
проклятию. Извольте поэтому рассказать про ваш прибор подробно и
обстоятельно.
Переступив с ноги на ногу и передернув плечами, Куркис Браск взволнованно
почесал переносицу... Проклятая жара! В голове все перемешалось, словно ее
кто-нибудь взболтал... Но надо взять себя в руки и спасать дело!
- Хорошо, ваша святость, - заговорил он слегка охрипшим голосом. - Ваше
желание для меня священно. Я попытаюсь его исполнить... Ну-с, итак, я
расскажу вам все, что знаю... Вам, наверное, известно, ваша святость, что
в голове у человека находится орган, именуемый мозгом!..
Брискаль Неповторимый удивленно вскинул брови и посмотрел на Куркиса
Браска с таким пренебрежением, что тот совсем смешался и затараторил от
смущения, как пулемет:
- Простите, о простите! Я неточно выразился! Конечно же, вам известно про
мозг! Так вот, значит, мозг... В мозгу этом, ваша святость, а точнее в его
серой коре, проделывают сложную работу миллиарды микроскопических клеток -
нейроны там и разные прочие. Всех не помню. Среди них самые замечательные
открыты недавно нашим гирляндским гением науки, всемирно известным и
прославленным... этим... как его... профессором... э-э-э...
- Профессором Нотгорном! - шепотом подсказывает Мельгерикс.
- Да, да, Нотгорном! Конечно! Как же это я... Профессор Нотгорн из Ланка!
Он назвал их ментогенами, эти клетки мозга... Ну-с, так вот, ваша
святость, с вашего разрешения, я позволю заявить, что это абсолютно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг